Пунктуация и орфография автора сохранены. — Ред.
Мне понравилось интервью Бориса Кутенкова казахскому порталу «Дактиль». Уверенное голосоведение, стронг опиньенз.
мелкие нападки
на шрифт, виньетки, опечатки
«Журнал стал популярным у аудитории». Аудитория — audio — это слушатели. У журнала — читатели.
Похабное слово «институция», м. б. лучше «скрепа»?
«… буду активно действовать в литпроцессе». Ago (откуда «активный») по-латыни уже значит «действовать». Быть в литпроцессе не терпилой, не истцом, а сразу прокурором?
«Авторам важен самопрезентационный характер публикации» — Шишков, прости, не знаю как перевести: … автор … он … имярек … с … публикацией … что вот … (маты впишите сами).
«В то же время сам вопрос интересен тем, что в нем обозначена палка о двух концах: критика и сама создает литературный процесс, превращает его в таковой из фрагментированного разговора о книгах и тенденциях…» — NB: «в вопросе обозначена палка», а «критика превращает его в таковой».
«…где умеренное доброжелательство не мешало бы критичности в неукоснительном значении этого слова». Почему «доброжелательство»?.. Отчего не «беневолентность»?..
«Харизма» — просто смешное слово.
Иногда Борис Кутенков глоссирует: «…пространство культуры в ее полилогичности», а следующий абзац начинается с: «О, тут не удержусь от многословия». Полилогичность — многословие.
А вот «спрятаться в кокон одинокой рефлексии» — хорошо! «Жадная борьба» — прекрасно!
Для грохочущего как Т-IV «Пантера» гусеницами слова «культуртрегер» я недавно нашел эквивалент — «культуркоробейник».
Врагов моих предал проклятию забвенья
Ключевой пассаж. «В то же время мне уже в 21–22 года была несимпатична аргументация тех институционально закрепленных моих учителей, которые уверяли, что нельзя отрицательно высказываться о Барсковой именно в силу ее признанности: «Вы что, хотите, чтобы коллеги вам руку не подавали?» — кричала мне одна из них; спасибо ей — в дальнейшей своей деятельности я отверг вульгарно понимаемое осознание «рукопожатности» как сколько-нибудь значимое».
Что такое «вульгарно понимаемое осознание»?.. Кто на ком стоял?.. Есть «рукопожатность». Есть его осознание. И есть «вульгарное понимание» этого осознания?..
Вдумайтесь в словосочетание «институционально закрепленных». Вы же, Борис Олегович, обозвали их «крепостным быдлом»!
Что это за барская конфедерация?.. Кто эти «они»?.. Нам же имя нужно для априорной установки.
«Не пропускаю ни одного критического текста за авторством Дмитрия Бавильского, Ольги Бугославской, Юлии Подлубновой, Артема Скворцова, Ольги Бухиной, Алии Ленивец, Валерия Отяковского, Александра Маркова, Татьяны Грауз, Светланы Михеевой, Сергея Костырко, Валерии Пустовой, Ольги Аникиной, Василия Геронимуса, Валерии Исмиевой, Льва Оборина, Евгении Риц, Марины Гарбер, Юлии Щербининой, Сергея Оробия, Ольги Брейнингер».
Мне сосед как-то привез из Черногории тамошнюю прессу: «Дан», «Курир». Новостей мало, и больше половины «Дана» отдано под поминовение мертвых. Целые полосы с фотографиями в подбор. Очень трогательно.
В жанре номенклатуры есть куда расти. Вспоминается давнишнее эссе Вик. Ерофеева («серый мутированный гот с глазами») о Рембо, где просто несколько страниц набрано «Рембо».
Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, и все-таки Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, Рымбу, ну и так далее.
Кутенков открыл рот, с тем чтобы заметить, что Оборина, однако же, давно нет вконтакте; но Топоров вошел, как говорится, в самую силу речи, откуда взялась рысь и дар слова.
— Кузьменков, антикритик! может поставить раком какого угодно писателя. Максим Алпатов, химический критик: что клаву тронет, то и статья, что статья, то и спасибо, и хоть бы в рот хмельного. А Вадим Чекунов! да этот критик один станет за всех, в Москве критиковал, одних лайков приносил по ступятисот. Ведь вот какой народ! Это не то, что вам продаст какой-нибудь Шубина-Шубинский.
«…условно говоря, чтобы вызывать доверие Валерия Шубинского, ты не должен упоминать и приглашать в свои проекты (опять же, говоря условно) Константина Комарова; чтобы твоя книга упоминалась в «Новом мире» — нужно, чтобы она вышла в «Воймеге», «НЛО», «АРГО-Риске» или других издательствах, вызывающих доверие у данной институции. Литературный мир заражен тем, что в одном из интервью язвительная и точная Марина Кудимова обозначила как «лицензионное сознание». Барьеры эти сильно мешают доверию читателя к современной литературе, и как редактор я сразу отказался от них. Поэтому некоторой гордостью было, когда одна умная коллега назвала одним из достоинств нашего «Полета разборов» «отсутствие сегрегации поэтических практик» — лучшего комплимента она и не могла сделать».
Если Борис считает, что «лицензионное сознание» («заемный ум»?.. «вставные мозги»?) — это юмор, а «отсутствие сегрегации поэтических практик» (туда приходили «разные» поэты) — это комплимент, то…
Но я и сам пишу коряво.
И правду пылкую приличий хлад объемлет
С кем борется Борис Кутенков?
В Библии Иаков боролся с Богом.
Борис дерзко затронул ряд насущнейших тем.
Закрепощение филологов, которые разучиваются читать и писать человеческим языком.
Литапартеид.
Борису Кутенкову тяжелей чем Иакову.
У того был, видимо, эпилептический припадок. А как ты одолеешь «шум на улице»?
Очень важен человек, который борется с компромиссных позиций.
Юрий Быков, когда приехал на Москву, очень огорчился, когда узнал, что ватники с либерастами вместе водку пьют. Он-то думал, они друг друга по подворотням метелят.
Нужен компромисс.
Пожелаем Борису Кутенкову удачи.