Золотой век арабской литературы
Х. А. Р. Гибб, Арабская литература. Классический период, Издательство восточной литературы, М. 1960, 186 стр.
В небольшой однотомник трудов крупнейшего современного английского арабиста Х. Гибба, выпущенный Издательством восточной литературы, включено два его произведения обобщающего характера «Арабская литература» 1 (так называемый «классический период» с V по XVIII век) и «Мусульманская историография» 2. Несмотря на то, что эти работы написаны довольно давно» они до сих пор сохраняют научный интерес.
В Советском Союзе давно ощущается потребность в издании общего очерка истории арабской литературы. Вышедшие в России в конце XIX века работы И. Н. Холмогорова и В. Ф. Гиргаса безнадежно устарели. Устарела и книга А. Крымского, давно уже ставшая библиографической редкостью, а задуманный И. Крачковским фундаментальный труд по истории арабской литературы, к сожалению, так и не был завершен, и от общего курса – результата многолетней исследовательской и преподавательской деятельности ученого – осталась лишь небольшая обзорная работа, объяснительные записки к курсу лекций и многочисленные статьи по частным вопросам. Таким образом, на русском языке не только нет научной истории арабской литературы – задача создания такой истории стоит сейчас перед советскими арабистами, – но даже сколько-нибудь полного свода фактографического материала. Поэтому перевод «Арабской литературы» Гибба, продолжающей оставаться до настоящего времени одной из лучших обобщающих работ западноевропейской арабистики, – дело, несомненно, своевременное и полезное.
Как известно, создание истории национальной литературы – задача чрезвычайно сложная. Подобное сочинение должно представлять собой ряд органически связанных монографических очерков, в совокупности воспроизводящих общую картину развития рассматриваемой литературы. Применительно к арабской литературе, просуществовавшей без малого пятнадцать столетий, эти трудности усугубляются рядом существенных обстоятельств. Средневековая (или «классическая») арабская литература создавалась чрезвычайно пестрым в этническом отношении населением огромного халифата. Поэтому чрезвычайно сложно отделить собственно арабскую литературу от арабоязычной литературы других народов, а также проследить связь и взаимовлияние литератур различных как «мусульманских», так и «не мусульманских» народов. Кроме того, значительные трудности возникают из-за незавершенности текстологической работы, больших лакун в дошедшем до нас рукописном материале и т. д. Полноценно воспроизвести при этих условиях общую схему литературного процесса – задача весьма нелегкая.
Автору рецензируемой книги удалось преодолеть многие из этих трудностей и построить схему истории литературы, отвечавшую требованиям науки того времени. Несмотря на предельную краткость изложения, он сумел хотя бы в нескольких словах коснуться основных явлений арабской средневековой литературы. Содержащийся в книге фактический материал не велик по объему, но основан на арабских источниках, что делает книгу ценным справочным пособием. Короткие характеристики некоторых сторон идеологии (религии, суфизма, переводческой деятельности и т. д.) создают в отдельных случаях необходимый для Понимания литературных фактов историко-культурный фон. Популярность изложения делает книгу доступной для широкого круга читателей.
Автор подразделяет арабскую литературу классического периода на пять этапов: 1) героический век (ок. 500 – 622 гг.); 2) эпоху экспансии (622 – 750); 3) золотой век (750- 1055), 4) серебряный век (1055- 1258); 5) эпоху мамлюков (1258- 1800). Эти наименования несколько неопределенны и лишены общего принципа; в одних случаях наименование периодов связано с историческими событиями (эпоха экспансии, эпоха мамлюков), в других случаях в них содержится оценка состояния культуры и литературы (золотой и серебряный века). Однако отход от традиционной династической периодизации, которой еще и доныне следуют многие арабские и западноевропейские ученые, несомненно, положителен.
Следуя традиции филологов-арабистов старшего поколения, Гибб под «арабской литературой» подразумевает всю совокупность произведений письменности, созданных где-либо на арабском языке. По такому же принципу построен, например, широко использованный Гиббом фундаментальный труд Брокельмана, представляющий собой огромный био-библиографический свод всей арабоязычной литературы, систематизированной по периодам и областям знаний. Такое понимание автором задачи очерка привело к тому, что в книге Гибба последовательное изложение истории арабской художественной литературы (поэзии, прозы) прерывается целыми разделами о литературе научного и богословского содержания. Например, в главе «Золотой век» автор останавливается на богословско-юридической литературе (сборник хадисов ал-Бухари и Муслима, труды ал-Газали), говорит о филологах (Ибн Кутейба), историках (ат-Табари, Ибн ал-Асир, Ибн Халдун), географах (ал-Масуди, Ибн Хаукал, ал-Истахри), философах (Ибн Рушд), врачах (ар-Рази) и др. в то время как на долю многих крупных поэтов и прозаиков приходится всего по нескольку строк (например, Башшар ибн Бурд, Ибн ал-Мукаффа и др.). В результате такого «синкретического» подхода исследователя к материалу книга напоминает скорее очерк истории культуры, а ее собственно литературоведческая часть распадается на ряд заметок, посвященных отдельным поэтам и прозаикам, обособленных друг от друга и не связанных никакой преемственностью. При таком изложении истории литературы у читателя не составляется впечатление о едином литературном процессе. Литературные характеристики, даваемые Гиббом, изобилуют тонкими наблюдениями и интересными замечаниями, однако лишены единого методологического подхода.
В объяснениях различных явлений идеологии Гибб эклектичен. Иногда он ссылается на политические условия, иногда на особенности характера правителей, в некоторых же случаях он вообще отказывается от установления причинной связи явлений. При этом роль социально-экономических факторов в развитии культуры остается, как правило, вне сферы внимания исследователя.
Гибб постоянно возвращается к мысли о зависимости арабской литературы различных периодов «от покровительства правителей» и, следовательно, «от превратностей мусульманской истории». Например, упадок арабской литературы после утверждения династии сельджуков в Багдаде (1055 – 1258) Гибб связывает с невежеством тюркских правителей, не владевших арабским языком и полагавшихся во всем на фанатичных мусульманских богословов и невежественных секретарей. Там же, несколькими строчками выше, автор выдвигает политические причины в качестве объяснения указанного явления и отмечает неблагоприятный характер исторических условий для развития культуры в сельджукский период в связи с «непрерывными переворотами и всеобщей анархией».
В главе «Золотой век», давая ежа» тое и вместе с тем красочное описание культуры халифата VIII – XI веков, автор вместо характеристики конкретно-исторических условий, явившихся причиной ее расцвета, ограничивается замечанием по поводу «эгоистических интересов» представителей аббасидской династии, побуждавших их «покровительствовать богословским наукам и поощрять таланты своих персидских и арамейских подданных». Многие явления автор трактует чисто эмпирически. Например, в разделе, посвященном древнейшей (доисламской) арабской поэзии, автор весьма бегло останавливается на особенностях быта и верований арабов на Аравийском полуострове и не дает при этом сколько-нибудь цельной характеристики общественного строя кочевников и оседлых арабов. А между тем джахилийская поэзия расцвела (насколько об этом позволяют судить дошедшие до нас источники) в определенных общественно-исторических условиях, в обстановке разложения родо-племенного строя и формирования на Аравийском полуострове централизованного классового государства на феодальной основе. Все элементы этой поэзии», содержание, система художественных образов, даже жанровые особенности – в той или иной степени отражают кризис старых родо-племенных отношений. Поскольку А. Р. Гибб отрывает литературу от исторической почвы, остается необъясненным факт возникновения и быстрого расцвета замечательной поэзии V – VII веков.
Книга Гибба страдает отсутствием четких критериев при оценке литературных явлений, что приводит при распределении материала к нарушению пропорций и необоснованности некоторых суждений. Автор и не ставит себе задачу проанализировать художественные особенности творчества того или иного поэта или прозаика, ограничиваясь лишь отдельными, подчас случайными замечаниями. Не интересует его и общественное значение их творчества. Литературоведческий анализ проводится весьма поверхностно. Например, в главе, посвященной джахилийской поэзии, автор даже не пытается остановиться на соотношении в доисламской поэзии лирики и эпоса, причинах бросающегося в глаза слабого развития эпических жанров и преобладания лирики и т. д. Отмечая огромное влияние корана на все дальнейшее развитие арабской литературы и объявляя коран уникальным литературным памятником, Гибб не подкрепляет свое утверждение анализом его художественных особенностей и ограничивается лишь замечаниями о невозможности перевода его на другие языки ввиду того, что в переводе не остается почти ничего, кроме «грубых, на первый взгляд, концепций, небрежно и без всякого искусства и живости связанных между собой».
Говоря о крупнейшем писателе IX века ал-Джахизе, автор ограничивается передачей кратких биографических сведений и содержания некоторых произведений. Называя ал-Джахиза «родоначальником арабского прозаического стиля», Гибб никак не поясняет свой мысль, обходит молчанием важнейший вопрос о происхождении арабской прозы.
А. Р. Гибб скептически оценивает творчество крупнейшего арабское поэта и мыслителя Абу-л-Аля ал-Ма-арри, стихотворения которого он считает «тривиальными, педантичными и заумными» для вкуса европейского читателя. С подобной характеристикой нельзя согласиться. Мы никогда не сумеем составить правильное представление о месте того или иного средневекового восточного поэта в истории литературы, если при анализе его творчества не попытаемся подойти к нему с эстетическими критериями соответствующей эпохи.
Необоснованной также представляется нам оценка автором деятельности группы ученых «Ихва» ас-Са-фа», в которой он усматривает некий компромисс «ортодоксальной церкви с философией», в то время как в действительности официальное мусульманское богословие считало деятельность примыкающих к этой группе ученых еретической.
Перечисленные недостатки ни в коей мере не ставят под сомнение целесообразность издания книги Гибба, выход в свет которой, безусловно, в какой-то мере восполнит отсутствие необходимых пособий по истории арабской литературы. Следует отметить также как весьма положительное явление привлечение для перевода и редактирования книги специалистов-арабистов (переводчики А. Б. Халидов и П. А. Грязневич, редактор В. И. Беляев, издательский редактор Л. И. Надирадзе). Переводчики сверили перевод цитат из арабских сочинений с арабским оригиналом и составили для данного издания избранную библиографию пособий на русском языке и русских переводов произведений арабской классической литературы, введя в книгу тем самым дополнительный ценный справочный материал.