Становление социалистической литературы в Польше

В. А. Хорев, Становление социалистической литературы в Польше, «Наука», М. 1979, 367 стр.

«Проследить пути становления социалистической литературы в Польше и роль ее традиций для современного литературного развития, показать ведущие закономерности этого процесса» (стр. 21) – вот цель, которую ставит перед собой В. Хорев, автор недавно вышедшей книги «Становление социалистической литературы в Польше». И думается, ему удается достичь этой цели.

В процессе исследования автор доказывает, что в Польше были объективные исторические предпосылки для возникновения социалистического реализма, раскрывает его национальную самобытность, проявляющуюся в многообразных художественных формах.

Решить поставленную задачу, считает В. Хорев, невозможно, не решив при этом «принципиальных вопросов о времени образования революционно-пролетарского течения в польской литературе и об утверждении в ней принципов социалистического реализма, о роли различных литературных течений в процессе становления социалистической литературы, о сущности нового художественного метода, о вкладе крупнейших польских социалистических художников слова в мировую литературу» (стр. 21).

Необходимо сказать, что столь обширный объем исследований автор проводит на уровне современного развития теории литературы. В основе работы лежит сравнительно недавно сформулированная советским литературоведением концепция социалистического реализма как исторически открытой художественной системы, способной к непрерывному обогащению и развитию; утверждение этой концепции и составляет пафос исследования. Однако представление об основной идее работы было бы неполным, если бы мы не сказали о том, что В. Хорев постоянно подчеркивает значение коллективного опыта художников социалистических стран для развития всего мирового литературного процесса. В. Хорев убедительно доказывает, что традиции революционного искусства, выросшего из национальных корней, обретают интернациональное звучание: так, судьбы и достижения социалистической литературы в Польше являются частью интернационального опыта всей социалистической литературы. Наконец, автор книги логикой своего исследования – и эту мысль он глубоко и всесторонне аргументирует – утверждает, что «главная тенденция развития польской литературы в XX в. – неуклонный рост и постоянное расширение позиций социалистического реализма, который как новый тип художественного мышления является генеральным путем современного и будущего развития литературы».

В то же время В. Хорев учитывает сложность ситуации в современном польском литературоведении, в котором еще и теперь «проблемы становления социалистической литературы разрабатываются… недостаточно» (стр. 6), существует «нежелание видеть собственные традиции социалистического искусства» (стр. 7). Вскрывая причины этого явления, В. Хорев поддерживает новейшие, возникшие в последние годы тенденции в выступлениях польских марксистских критиков, стремящихся решительно пересмотреть подобные взгляды на процесс развития польской литературы XX века.

Полемический дух работы предопределил и ту поистине железную логику, точную выверенность и доказательность аргументов, которыми исследователь подтверждает свои позиции и опровергает противоположную точку зрения.

Убежденность в непреходящем значении социалистического реализма для настоящего и будущего мировой литературы, а также в том, что Польша внесла большой вклад в становление и развитие нового метода революционного искусства, делает труд В. Хорева новаторским, формирующим новый взгляд на широкую перспективу изучения литературного процесса в Польше (что, заметим в скобках, важно и для некоторых других стран, в особенности – Чехословакии и Венгрии, где в какой-то мере повторялась отмеченная выше ситуация в критике и литературоведении).

В четырех главах своей книги автор в хронологической последовательности рассматривает путь социалистической литературы в Польше от конца прошлого века до наших дней. В главе «Начало формирования социалистической литературы в Польше» В. Хорев, аргументированно доказывая несостоятельность точки зрения, согласно которой в 900-е годы здесь не было революционно-пролетарского течения, опираясь на анализ произведений А. Струга, делает вывод, что именно в 900-е годы и в первое десятилетие XX века в Польше создавалась «подлинная пролетарская литература». Разбирая творчество А. Струга, он пишет, что писатель «перешагнул… грань, отделяющую пролетарскую литературу от литературы о пролетариате, выступив певцом революции, показав рост революционного сознания рабочих и историческую перспективу общественного развития» (стр. 62 – 63).

Кроме того, В. Хорев немало внимания уделяет критике и публицистике того времени. В работах В. Налковского, К. Келлеса-Крауза, Л. Кшивицкого со всей очевидностью ощущается неизбежность зарождения и последующего расцвета новой – социалистической – литературы. Дневниковые записки Ф. Дзержинского («Из дневника заключенного»), статьи Ю. Мархлевского (автор продолжает и развивает здесь мысли, высказанные ранее Е. Цыбенко) служат для исследователя материалом, подтверждающим, что еще тогда существовали первые попытки обрисовать перспективу и контуры создания новой культуры. И, что особенно важно, все это были не разрозненные и случайные высказывания, а зарождение целого направления – марксистского – в польской эстетической мысли, справедливо связанного в книге с ленинскими статьями и концепциями того времени, с развитием марксистской эстетической мысли в России.

Представляется исключительно уместным проведенный анализ писем В. Воровского (обнаруженных В. Хоревым и впервые им опубликованных), написанных по-польски, в которых так явно и непосредственно выступила эта связь русской и польской марксистской эстетической мысли.

Повествуя о 20-х («Утверждение принципов социалистического реализма в польской литературе») и 30-х годах («Развитие социалистической литературы в Польше в 30-е годы»), автор показывает всю несостоятельность попыток ограничить творчество Б. Ясенского рамками футуризма; столь же убедительно опровергаются концепции, отводившие авангардистским течениям главную роль в создании социалистической литературы. Идейно-художественная эволюция Б. Ясенского в 20 – 30-х годах представлена как движение от футуризма к социалистическому реализму, а творчество В. Броневского – как наиболее плодотворное воплощение принципов новой литературы.

Особенно значителен, по нашему мнению, тот раздел книги, где содержится аналитическая характеристика польской литературной критики 20-х годов. Трудно удержаться от эмоций, которые испытываешь сегодня, перечитывая интересные факты глубокого и могучего влияния Октября на исторические судьбы Польши, на общественное сознание и литературу соседних с нами стран, несмотря на все кордоны, которые воздвигались реакционными правительствами тех стран.

Процесс формирования социалистического реализма был слишком явствен, нагляден, чтобы его можно было игнорировать, и критике, пишет В. Хорев, – впервые так широко и системно используя многочисленные неизвестные или малоизвестные факты, явления литературы, – необходимо было настроиться на волну этого мощного процесса и существенно переосмыслить основные представления о роли литературы в современном обществе и перспективах ее развития. В это время легко просматриваются типологические, исторически закономерные параллели с процессами, протекающими в советской литературе и в литературе Чехословакии, развивавшихся, как известно, каждая – в иных условиях.

Исследуя путь развития социалистической литературы в Польше в 30-е годы, автор особое внимание уделяет Л. Кручковскому и В. Василевской, чьи произведения еще И. Фик считал «примером подлинно реалистического и высокоидейного художественного творчества» (стр. 229). Кстати, В. Хорев в своей книге не раз обращается к работам И. Фика, видного марксистского критика тех лет. И не только И. Фика. Высказывания, отрывки из литературно-критических статей Г. Дембиньского, П. Гоффмана, А. Микулко, С. -Р. Добровольского, Э. Шиманьского, Л. Шенвальда, часто приводимые в книге, позволяют сделать вывод о том, что в левой польской литературной критике межвоенного двадцатилетия всесторонне разрабатывались вопросы реалистического метода, нового героя и тенденциозности социалистической литературы, художественной формы нового искусства.

«В отличие от старой аристократической и буржуазной культуры, – цитирует автор С. Бачиньского, критика, «склонявшегося к марксизму», – для социалистической культуры, рождающейся из материализма, характерна отчетливая тенденция к реализму неактивной позиции по отношению к миру. Она стремится не только познавать мир, но и преобразовывать его» (стр. 232).

Здесь можно было бы указать на прямую перекличку высказываний польского критика со статьей М. Горького «О социалистическом реализме», с его докладом на Первом съезде писателей, после которого через полгода появилась эта статья в журнале «Lewy Tor» (1935, N 1). Вскоре С. Бачиньский выступил с другой довольно большой статьей, которая так и называлась – «Социалистический реализм» («Lewy Tor», 1935, N 9, 10, 12).

Говоря об итогах 30-х годов, В. Хорев делает вытекающий из предыдущих разделов вывод, что в сравнении с предшествующими этапами в 30-е годы в Польше наблюдается мощное развитие социалистической прозы и поэзии. В то время в понятие «социалистическая культура», «социалистическая литература» вкладывалось содержание, идентичное содержанию понятия «социалистический реализм». Автор делает верное наблюдение, что, по мнению польских критиков, полностью термин «социалистический реализм» можно было «отнести лишь к литературе страны победившего социализма» (стр. 278), тогда же применительно к новому типу творчества чаще употреблялись определения «пролетарский реализм», «литература пролетарского гуманизма», «литература социалистического метода подхода к действительности» и т. п. Но, как пишет В. Хорев, «во всех этих определениях в той или иной мере обобщался реальный процесс формирования польской литературы социалистического реализма» (стр. 279).

Заключительная глава книги – «Традиции социалистической литературы и литература Народной Польши». По сути, это серия портретов таких замечательных художников польской литературы послевоенного периода, как В. Броневский, Л. Кручковский, К. Галчиньский. В. Броневского В. Хорев ставит в один ряд с Маяковским, Твардовским, Элюаром, Арагоном, Йожефом, Брехтом, Бехером, Незвалом, Смирненским… Программные взгляды Л. Кручковского на социалистический театр, нашедшие реализацию в его послевоенной драматургии, как считает исследователь, с полным правом могут войти в эстетику социалистического реализма. В поэзии К. Галчиньского, романах С. Дыгата, творчестве Я. Ивашкевича, Ю. Тувима, Т. Брезы, З. Налковской, М. Домбровской исследователь видит (хотя и не прослеживает столь обстоятельно, ограниченный рамками избранной темы) этапы формирования нового героя в условиях строительства социалистического общества.

Притом, говоря о богатстве и героическом характере традиций социалистического реализма, автор не замалчивает и трудностей, стоящих на пути развития этого основного направления польской литературы. В конце 50-х – начале 60-х годов в польской критике имел место целый ряд упрощенных, вульгаризаторских взглядов, «приводящих к дискредитации социалистической литературы» (стр. 322).

Полемичность, пронизывающая всю книгу, достигает на этих страницах особенно высокого накала. И объясняется это тем, что исследователь верно понимает, сколь драматичными могут оказаться для польской литературы последствия таких теорий, как «малый реализм», «массовая культура», а равно фетишизация авангардизма, отказ от национальных традиций и вообще от понятия «социалистический реализм», отголоски которых до сих пор еще слышатся и в литературной критике, и в художественной практике.

Не преуменьшая сложностей, которыми отмечено развитие польской литературной мысли, В. Хорев отмечает главное – то, что «в работах современных марксистских критиков осознается и место современной польской литературы в цепи социалистического литературного развития, а также связи этой литературы с традициями национального искусства» (стр. 329). Заслуживает особого одобрения то внимание, с которым автор характеризует выступления польских критиков и литературоведов в защиту традиций и принципов социалистического реализма.

В целом же книга «Становление социалистической литературы в Польше» – труд новаторский, исследующий до сих пор не изученную, вместе с тем весьма актуальную проблематику, особенно для польского марксистского литературоведения, труд фундаментальный, базирующийся на широком материале и глубоком его анализе.

Относительно такой работы можно с уверенностью говорить о действенности критики, о способности литературоведения участвовать в текущем литературном процессе.