№3, 1970/Обзоры и рецензии

Снова о судьбах романа

Reinhard Baumgart, Aussichten dee Romans, oder Hat Literatur Zukunft? Luchtorhaud Verlag, Neuwied/Rhein, 1968, 111 S/

Судьбы и будущее романа продолжают занимать писателей и литературоведов разных стран. Есть ли у романа «шансы выжить» или он обречен на умирание, – споры об этом не затихают и в западногерманской критике.

В книге писателя и литературоведа Райнгарда Баумгарта «Перспективы романа, или Есть ли будущее у литературы?» объединены пять лекций, прочитанных автором в университете Франкфурта-на-Майне. В центре очерков – эволюция западного романа от эпохи Джойса, Пруста и Кафки до сегодняшнего дня.

По мнению Р. Баумгарта, современный роман на Западе являет признаки «кризиса, к которому привела старую литературу новая реальность». Форма романа, выработанная в XIX столетии, оказалась непригодной для того, чтобы выразить противоречивость, сложность, запутанность современного мира. Рассуждения Р. Баумгарта проникнуты сомнением в перспективах романа как жанра.

Будущее романа, полагает Р. Баумгарт, зависит от того, сохранится ли вообще повествовательная проза. А поскольку это проблематично, то не становится ли проблематичным само существование литературы, основывающейся на «фикции», вымысле? На этот вопрос критик пытается ответить, исследуя структуру «современного романа»; для анализа привлекаются произведения Роб-Грийе, Гасса, Уве Йонзона, Саррот, Бютора, Арно Шмидта, Петера Хандке, Губерта Фихте и других писателей.

Показателен сам выбор материала, который использует Р. Баумгарт для своих теоретических построений. Говоря о «современном романе», он имеет в виду творчество писателей, представляющих разные формы модернистской – преимущественно западногерманской и французской – литературы, в большинстве своем далеких от реалистического воспроизведения действительности. Творчество многих крупнейших мастеров реалистической прозы современного Запада оказывается вне круга рассмотрения.

Исключена из анализа и литература социалистического реализма. Правда, Р. Баумгарт упоминает некоторые ранние произведения Леонова, Бабеля, Шкловского, которые он высоко оценивает, считая их образцами принципиально нового вида литературы. Однако эти примеры понадобились Р. Баумгарту лишь для иллюстрации его идеи о первостепенной важности использования документа в литературе. В целом же опыт советских писателей и мастеров социалистического реализма других стран никак не отражен в работе Р. Баумгарта. Тем самым Р. Баумгарт исключает всякую альтернативу: тому «современному роману», который, по призванию автора, находится в методами глубокого кризиса, не противопоставлен никакой другой.

Говоря о «современном романе», Р. Баумгарт считает одной из важнейших его черт «распад формы». Главная причина этого явления, по мысли автора, -пристрастие романистов к «фантастической сверхточности и изобилию мельчайших реалий как эрзацу непонятого, неохваченного целого». Показывая лишь «отрывки из отрывков», оставаясь «абстракцией», роман все меньше поспевает за стремительный бегом времени, оказывается все менее способным заглянуть в его глубины. Роман нацелен на отражение «голой поверхности», писатели ограничиваются показом только внешней стороны предметов и явлений.

Ограниченная перспектива, пристрастие к малозначительным подробностям разрушают иллюзию действительности описываемого, которую роман, в рилу особенностей жанра, должен был бы сохранить. «Убедительность, достоверность, – пишет Р. Баумгарт, – были предметом гордости старой прозы», которая заботилась о четкости социальных и психологических мотивировок. Теперь же романисты заведомо отказываются от широкой перспективы, от углубленной разработки характеров. Неспособность осмыслить мир приводит к тому, что старое «так было» заменяется в современных романах формулой «так могло бы быть» или «я предлагаю».

В книге верно подмечена выявившаяся в последние годы (прежде всего в Западной Германии) тенденция к замене романа так называемыми «текстами». В них описываются преимущественно события, по отношению к которым автор может не занимать никакой позиции: незначительность этих событий позволяет автору никак не выражать своего к ним отношения. Имея в виду, по всей вероятности, молодого западногерманского писателя Петера Хандке (имя которого, правда, не названо), Р. Баумгарт замечает: «Кто на протяжении пяти страниц сообщает о том, как при ходьбе правая нога ставится впереди левой, а потом левая впереди правой, тому незачем ангажироваться в пользу правой или левой ноги, тот… занят изготовлением авангардистского бидермейера».

Значительное место в своих лекциях Р. Баумгарт уделяет функции языка в «современном романе». Он отмечает, что многие писатели, следуя за Гельмутом Хайсенбюттелем, известным западногерманским теоретиком «авангардизма», полностью поглощены исканиями в области языка, вне зависимости от содержания «текста».

В «современном романе», утверждает автор, «язык все время пересказывает самое себя, принимает себя как свой собственный предмет». В справедливости этого замечания критика убеждают сами «тексты» ряда западногерманских авторов (например, П. Хандке, Петера Хотьевица, Г. Хайсенбюттеля). Стремление к языковым экспериментам, которые становятся самоцелью, – косвенное следствие воздействия на язык литературы клишированного, штампованного языка средств массовой информации, языковых стереотипов рекламы, «насилия антииндивидуального жаргона». Язык литературы уродуется, оказывается неспособным передавать индивидуальное своеобразие характеров и явлений.

В сегодняшнем западном мире стандартизация уничтожает особое, неповторимое – как в личностях, так и в самом человеческом опыте. Это ведет к «разрушительным последствиям» и для романа; в частности, в романе не остается места для героя. Сегодня, констатирует Р. Баумгарт, героем романа все реже оказывается одинокий индивидуалист, чуждый окружающему миру. Его заменил средний человек, наделенный стандартным сознанием; эти «вялые антигерои современной истории» олицетворяют посредственность.

Важнейшей причиной «кризиса романа» Р. Баумгарт считает усиливающееся противоречие между индивидуальным опытом писателя, его субъективными представлениями и хаотическим развитием современного буржуазного общества. В таких условиях, по мнению автора, для литературы сохраняется только один шанс «выжить» – это развитие документализма. Этому вопросу в книге посвящен специальный раздел – «Теория документальной литературы».

Обнаружившей свою неспособность к отражению современного мира во всей его сложности, к осмыслению его закономерностей с помощью «придуманных» фигур и ситуаций западной литературе Р. Баумгарт предлагает вступить на путь спасительной фактографичности. Принцип «фиктивности», согласно автору, оказался полностью скомпрометированным в современном мире и обрекает роман на умирание. Документальность Р. Баумгарт толкует расширительно – как новое отношение к предмету, противостоящее самому принципу «фиктивности». Он осознает потери, которые несет литературе «тотальный» переход к документализму; однако, по мнению Р. Баумгарта, эти потери искупаются, ибо документальность дает литературе «новую объективность, буквальную, а не символическую: одним словом, она отражает все прогрессирующее опредмечивание человеческих отношений, которое давно уже отразилось в языке». Ради этой «объективности» литературе имеет смысл пожертвовать и типическими характерами.

Разумеется, Р. Баумгарт не может не отдавать себе отчета в том, что само по себе использование факта еще не компенсирует утерянной в современном западном романе достоверности, что факт, по-разному интерпретированный, может служить разным целям. И тем не менее, представляя документальность в качестве едва ли не единственного исцелителя «больного» романа, он по существу игнорирует зависимость факта от художника, признавая лишь зависимость художника от факта. Р. Баумгарт не хочет считаться с тем, что утерянная «литературой вымысла» правдивость восстанавливается с помощью документа лишь в том случае, если документ попал в руки художника, способного привести факт в соответствие с историей и осмыслить его в совокупности с другими фактами и обстоятельствами реальной жизни. Иными словами, говоря о факте, Р. Баумгарт забывает, что познание жизни, которому служит литература, не исчерпывается документом и что факт не заменяет необходимых для этого познания глаз, души и сердца художника. Отобранные произвольно, вне связи с социальной и исторической действительностью, факты тоже служат «делу обмана», от которого предостерегал литераторов столь высоко по читаемый автором Теодор Адорно (этому западногерманскому философу Р. Баумгарт посвятил свою книгу).

В последнее время в Западной Германии появилось немало работ, посвященных проблеме романа. Среди них следует назвать, например, книгу Г. Формвега «Слова и мир. О новой литературе», «Переписку о романе» Г. Хайсенбюттеля и Г. Формвега, полемику вокруг статьи о будущем литературы Лесли Фидлера в еженедельнике «Крист унд вельт» в начале 1969 года, в которой приняли участив крупнейшие западногерманские писатели. Нельзя не заметить, что вопреки, а может быть, именно вследствие распространения идеи о смерти романа интерес к нему непрерывно возрастает. Вот почему привлекает к себе внимание и книга Р. Баумгарта, хотя перспектива в этой работе оказывается суженной, а анализ обедненным.

Цитировать

Млечина, И. Снова о судьбах романа / И. Млечина // Вопросы литературы. - 1970 - №3. - C. 217-219
Копировать