Работа над «Конармией» в свете полной версии «планов и набросков»

Между «Конармией» и «Дневником», что Бабель вел во время польского похода, лежит литературный документ, который получил название «Планы и наброски».

Автограф этого документа представляет собой 52 листка разного формата и происхождения, исписанных с одной или двух сторон карандашом или чернилами разных цветов. Листки не датированы, не имеют общей нумерации и, за единственным исключением, не связаны между собой.

Вместе с «Дневником» и рукописями ранних рассказов Бабель оставил эти черновики на хранение у своей знакомой – киевлянки М. Овруцкой. Бабель принес их к ней из дома своего тестя в 1927 или 1928 году, когда тесть умер, а дом был продан. Впоследствии архив достался друзьям писателя, супругам Б. и Т. Стах, и через них – его вдове А. Н. Пирожковой.

Часть «Планов и набросков» была издана в 1965 году в 74-м томе «Литературного наследства». Для того чтобы документ пробился в печать, публикатору И. Смирину понадобилось избавить его от листков, где описаны разнузданные нравы буденновцев, пьянство, грабежи, насилие, секс. Не попали на страницы академического издания и невинные картинки еврейского местечкового быта.

Публикатору пришлось также примириться с купюрами в уже отобранных для печати текстах. «Хирургическим ударам» цензуры подверглись те же самые «цели»: насилие, секс, «красный антисемитизм» («Я с евреем не разговариваю», «…бей жидов, спасай Россию»). Благодаря подобной двойной вивисекции меньшая половина «Планов и набросков» еще 30 лет назад смогла увидеть свет.

В публикацию не вошли и остатки уничтоженных самим Бабелем текстов. Они сохранились оттого, что, разрывая старые черновики, он оставлял порою некоторые половинки, чтобы воспользоваться чистою оборотной стороной. Бумажный голод обязывал к экономии. Среди разорванных, но уцелевших таким образом текстов нам, увы, не удалось отыскать двух «створок» одного и того же листка. Но даже и в таком усеченном виде они представляют значительный интерес.

Хотя автор и не датировал черновики, они содержат в каких-то случаях косвенные указатели времени написания. Так, в этюдах к рассказу «Эскадронный Трунов» говорится: «Хороним Павла Трунова. Военком, скажи слово. И военком произнес речь о власти советов, о конституции СССР и о блокаде». Здесь допущен вопиющий анахронизм. Советский Союз был создан в декабре 1922 года, а его конституция принята в январе 24-го.

Понятно, что текст этот мог быть написан лишь после ее принятия. И не сразу, а некоторое время спустя. Истек, видно, какой-то срок, прежде чем это событие утеряло конкретный смысл и выродилось в голый идеологический знак, который автор ошибочно вкладывает в уста комиссара гражданской войны. Такой ляпсус заставляет полагать, что данный текст возник не раньше середины 24-го года.

Напомним, что «Конармия» выходила отдельными новеллами в 1923, 1924 и в 1925 годах. «Эскадронный Трунов» – одна из трех последних новелл, появившихся в 1925 году, что вполне согласуется с нашими выкладками.

Получается, что когда уже были напечатаны многие рассказы и автор купался в первых лучах славы, новелла «Трунов» еще пребывала в состоянии первобытного хаоса. От нее имелись частичный план, несколько живописных деталей и незабвенная фраза: «Хороним Трунова, всемирного героя». Смерть персонажа уже обуславливалась сражением с аэропланами, но эти печальные эпизоды еще никак не сопрягались с контрапунктным сюжетом расправы над пленными, вошедшим потом в новеллу. Расправа над пленными была изложена в рассказе «Их было девять», который автор не спешил или не сумел опубликовать. И идея растворить его в новелле «Эскадронный Трунов» еще не стояла на повестке дня…

Бытует мнение, что Бабель сначала закончил «Планы и наброски», а уже потом приступил к написанию «Конармии» ¹. Приведенный пример заставляет усомниться в справедливости подобного механистического подхода, в силу которого работа над книгой велась в два последовательных этапа и сначала был создан в общем и грубом виде основной корпус произведения, а потом наступила пора беловой отделки его составных частей. Отнюдь нет, из набросков к новелле о Трунове и по ряду иных примет следует заключить, что строительные и отделочные работы производились в одно и то же время. И пока одни части ансамбля оставались на уровне фундамента, другие были одеты в леса, а третьи – открыты публике.

В комментариях к первой публикации Смирин доводит до сведения читателей, что «большая часть «Планов и набросков» относится к рассказам, о судьбе которых ничего не известно» ².

Что же, спрашивается, с ними произошло? Какие исчезнувшие произведения имел исследователь в виду? Те, что пали жертвой цензуры? Однако на заре советской власти журналы и газеты охотно брали все, что ни приносил талантливый фронтовик из Одессы. Вмешательство редакторов ограничивалось отдельными изменениями и купюрами. И если бы даже и был забракован один- другой из военных рассказов, о чем у нас нет ни малейших данных³, то это бы все равно не объясняло пропажу остальных, то есть «свыше 20 самостоятельных замыслов» ## И. А. Смирин, [А. Синявский],На пути к «Конармии» (Литературные искания Бабеля). – «Литературное наследство», т. 74, с. 481. Сопроводительная статья о раннем Бабеле написана И. Смириным совместно с А. Синявским.

1. Так, например, считает автор диссертации о генезисе «Конармии». См.: D. Watieг, Genese de recits de «Cavalerie Rouge» de Babel, Paris, 1992, p. 427 – 428.[↩]
2. »Из планов и набросков к «Конармии». Примечания и комментарии И. А Смирина. – «Литературное наследство», 1965, т. 74, с. 497. [↩]
3. Хотя и возможно, что журналы отказались печатать новеллу «Их было девять», и тогда автор принял решение ввести ее в другую новеллу- «Эскадронный Трунов», чтобы «уравновесить» убийство пленных доблестью, подвигом персонажа, который пожертвовал собою ради спасения своего эскадрона.[↩]