Проблемы социалистического реализма в первом томе «Теории литературы»

Такой книги у нас еще не было. Это первая в советском литературоведении попытка дать историческое освещение основных категорий теории литературы. В вышедшем томе рассматриваются проблемы образа, метода и характера. Вторая и третья книги, как обещает редакционная коллегия, осветят вопросы содержательности форм, сюжета и фабулы, художественной речи и стиха, разделения поэзии на роды и виды, проблемы стилей в их исторической изменяемости, литературного произведения как целого, творческой индивидуальности и закономерностей литературного развития. Заключительный раздел будет посвящен вопросам социалистического реализма.

Эта книга носит итоговый и в то же время новаторский характер. Она опирается на достижения советского литературоведения, на некоторые итоги изучения истории литератур разных народов за много лет. Но она не просто подводит итоги. Она выдвигает определенную концепцию, определенный принцип рассмотрения категорий литературоведения – принцип анализа каждой категории в историческом развитии.

Сам этот принцип, принцип историзма, – а Ленин писал, что в наше время теория стала «исторической теорией» ¹, – противостоит современной реакционной буржуазной социологической мысли, которая отрицает всякие закономерности общественного развития, старается представить мир как хаос, где беспомощно барахтается слабый человек. Подобные позиции отстаивают и некоторые литературоведы буржуазного Запада. Наша критика уже отмечала, например, книгу Альбереса «Литературный баланс XX века» ², вышедшую в 1956 году. По мнению автора этой книги, современная литература должна отражать всеобщий хаос и безумие мира, рисовать извечные беды человечества: Зло, Фатальность, Абсурд, Нищету, Смерть. Поэтому так ненавистен Альбересу реализм Бальзака, Стендаля, Золя, Мопассана, реализм художников, которые раскрывали социальные закономерности жизни, исследовали глубины человеческой психологии. Альберес заявляет: реализм устарел, современное искусство – а под современным искусством он понимает разные школы модернизма – должно порвать все связи с прошлым. Вот этот-то принципиальный антиисторизм характерен не только для того или иного зарубежного буржуазного литературоведа, а для всего современного реакционного искусствознания, для большинства реакционных литературоведческих теорий. Поэтому появление тома «Теории литературы», где рассматриваются исторические закономерности развития литературоведческих категорий, имеет не только большое познавательное значение, но и является убедительным материалом для разоблачения реакционной сущности современных модернистских концепций.

Наши идейные противники неоднократно обвиняли нас в том, что будто бы современные советские литературоведы рассматривают искусство лишь как средство иллюстрации политических идей или плоского отображательства явлений социальной жизни. Вышедший том «Теории литературы» не только разоблачает эту клевету, но и показывает, как советские литературоведы анализируют образную ткань искусства, рассматривая литературу как одну из специфических форм духовной деятельности людей. Искусство отражает жизнь с определенных социальных позиций данного художника, то есть не повторяет ее, а, раскрывая ее закономерности, как бы создает в образной» форме новую действительность, действительность искусства, «эстетическую реальность», по определению Герцена. Как очень удачно сказал Гёте, «художник, признательный природе, которая произвела и его самого, приносит ей, таким образом, обратно некую вторую природу, но природу, рожденную из чувства и мысли, природу человечески завершенную» ³. Важно подчеркнуть при этом еще одну сторону. Создавая художественное произведение, писатель опирается на изучение не только реальной жизни, но и всего исторического опыта ее художественного отображения. «В «Войне и мире» Льва Толстого, – цитируют авторы «Теории литературы» И. Бехера, – отображена не только действительность исторического события, но, разумеется, одновременно и та действительность, которую создал Гомер, и отображена она в существенных чертах творческого метода именно Толстого. Итак, не существует действительности, могущей быть отображенной в художественном произведении, в которой не содержались бы черты действительностей, созданных самими художественными произведениями» (стр. 15). Это положение Бехера имеет принципиальное значение для авторов «Теории литературы», в нем обнаруживается глубокое понимание специфики искусства.

Книга вооружает читателей как против формалистического понимания искусства, так и против вульгарно-социологических построений. Если сопоставить эту книгу с рядом работ по эстетике, вышедших в последние годы, то сравнение будет не в пользу книг по эстетике. Нередко в них высказываются очень правильные положения, которые потом иллюстрируются примерами из разных искусств, – только иллюстрируются! Авторы вышедшего тома «Теории литературы» в большинстве случаев идут другим путем: они анализируют ткань художественного произведения и в процессе этого анализа делают теоретические выводы, используя большой материал, накопленный своими предшественниками, и давая самостоятельные наблюдения и выводы.

Пафосом историзма проникнута вся книга. В обстоятельной главе, написанной Г. Абрамовичем, рассказывается о том, как на разных стадиях развития менялось представление о самом предмете литературы, о взаимоотношении искусства и действительности. В античном мире родилась теория подражания, которая получила широкое распространение. Русские революционные демократы создали теорию воспроизведения действительности в искусстве. Марксистско-ленинское учение об отношении искусства к действительности опирается на прочную научную базу теории отражения.

Все категории литературоведения находятся в постоянном изменении. В процессе изучения истории литературы обнаруживаются как устойчивые черты ее, присущие многим стадиям развития, так и изменчивые, присущие лишь отдельным стадиям. Изучение этих устойчивых и изменчивых форм – основная задача «Теории литературы».

Рассмотрение основных категорий теории литературы в историческом развитии помогает уяснить исторические истоки, особенности и новаторство метода нашего искусства – социалистического реализма. Как известно, в Программе партии, принятой на XXII съезде КПСС, сказано о том, что социалистический реализм, основываясь на принципах партийности и народности, сочетает смелое новаторство в художественном изображении жизни с использованием всех прогрессивных традиций мировой культуры. Изучение этих прогрессивных традиций мировой культуры, которые складывались в условиях сложной борьбы с реакционными течениями, помогает осознать самый процесс формирований важнейших категорий теории литературы на протяжении многих веков. Это изучение показывает, какие завоевания прогрессивной литературы прошлого нашли дальнейшее развитие в искусстве социалистического реализма, то есть оказались исторически перспективными, и какие из них сыграли лишь относительно прогрессивную роль, то есть оказались плодотворными лишь для искусства определенной исторической эпохи и не получили дальнейшего развития.

В то же время социалистический реализм не является таким методом, который механически включает в себя завоевания прогрессивной культуры прошлого. Перед авторами «Теории литературы» стоит сложная задача – показать, как в свое время завещал Ленин, что марксизм-ленинизм не отбрасывает завоеваний культуры прошлого, а усваивает и перерабатывает все, что было ценного в многотысячелетнем развитии человеческой мысли. Вот этот одновременный процесс, с одной стороны, усвоения, а с другой – переработки традиций социалистическим реализмом мог бы быть раскрыт на страницах книги с большей полнотой.

Перед авторами книги гигантский материал развития литературы на протяжении многовековой истории человечества, литератур разных народов и континентов. Авторы «Теории литературы», разумеется, не могли поставить перед собой цели написать хотя бы краткую историю литературы. Это не их задача. Они должны были из этого моря материала тщательно отобрать только такие факты и явления литературного процесса, которые наиболее ярко раскрывают отдельные стадии его формирования, являются этапными. Трудно окончательно судить по одному вышедшему тому о том, в какой мере авторы выполнят эту задачу. Правда, уже в этом томе дано историческое рассмотрение проблем метода, образа и характера. Но в последующих томах должны быть разделы, посвященные проблемам стилей в их исторической изменяемости, закономерностям литературного развития и, – что особенно важно, – вопросам социалистического реализма. Все эти исследования существенно дополнят представление о принципах отбора материала» которые уже определяются в первом томе. Судя по очень содержательным и талантливым статьям Г. Гачева «Развитие образного сознания в литературе» (стр. 186 – 311) и С. Бочарова «Характеры и обстоятельства» (стр. 312 – 451), опубликованным в вышедшем томе, авторы рассматривают такие этапы развития художественной литературы: литература первобытного общества, античного мира, средневековья, эпохи Возрождения, классицизма, эпохи Просвещения, романтизма, критического реализма, различные течения литературы XX века, социалистический реализм. Авторы стремятся проанализировать особенности структуры художественного образа в каждую эпоху, закономерности развития тех художественных методов отражения жизни, которые складывались в процессе художественного творчества. Это, конечно, очень сложная, очень трудная задача. Повторяю, авторы не ставили перед собой цели написать историю литературы. Но, чтобы выполнить свою задачу, им необходимо было опираться на достижения в разработке истории литератур разных стран и народов. Как известно, по этому вопросу и у нас и за рубежом написано немало интересных и ценных трудов. Их нужно было не только изучить, но и отобрать из них все ценное, относящееся к проблемам теории литературы, ибо, как известно, без «истории предмета нет и теории предмета». Но важно было не только сделать отбор, этот отбор должен быть подчинен собственной концепции, иначе книга превратилась бы в эклектическую смесь различных мнений по затрагиваемым вопросам. Ознакомление с первым томом позволяет сделать вывод о том, что такая концепция у ее авторов есть. Читатель этих глав, которые занимают большую половину книги, ощущает закономерности развития образного сознания в литературе на разных этапах ее исторического бытия, чувствует, как углубляется понимание человеческого характера, его связи с социальным окружением, как растет умение художников слова отражать сложные движения человеческой души, исторические процессы, происходящие в обществе.

Следует отметить еще одно важное достоинство книги.

1. В. И. Ленин, Сочинения, т. 4, стр. 175.[↩]
2. Е. Евнина, Современный французский роман, Изд. АН СССР, М. 1962, стр. 36.[↩]
3. Гёте, Статьи и мысли об искусстве, «Искусство», М. – Л. 1936, стр. 91[↩]