Писатель-народник
Н. Якушин, По градам и весям. Очерк жизни и творчества П. В. Засодимского, Северо-Западное книжное изд-во, 1965. 302 стр.
В последние годы заметно усилился интерес исследователей к творчеству писателей-народников. Вышла недавно и первая монография о П. В. Засодимском.
Фигура Засодимского любопытна. Место его в истории отечественной литературы не определено с достаточной ясностью. О Засодимском говорили, писали, спорили в 70 – 80-е годы прошлого века. Он умер в 1912 году. Некролог о нем поместила большевистская «Правда».
Автор десятков романов и повестей, сотен статей и рассказов, известный детский писатель, участник знаменитого «хождения в народ», друг Н. Шелгунова, А. Эртеля, активный участник издательства «Посредник», организатор явочной квартиры-библиотеки в Петербурге, инициатор помощи голодающим крестьянам, редактор журнала «Слово» – таков Засодимский.
Н. Якушин собрал и систематизировал огромный фактический материал, как опубликованный, так и разысканный им в архивах. Он обстоятельно – год за годом и даже месяц за месяцем – проследил все вехи биографии Засодимского, отметил все его географические перемещения «по градам и весям» родной страны, подробно рассказал о писательских делах Засодимского, о его взаимоотношениях с редакциями и издателями, друзьями и недругами, с полицией и родственниками. В результате перед нами вырисовывается образ человека скромного, трудолюбивого, самоотверженного радетеля за общее благо, прожившего нелегкую жизнь интеллигентного пролетария-демократа.
Как литератора Засодимского характеризует прежде всего близость к народной жизни, сознательная борьба за интересы тружеников, за высокое общественное назначение искусства. В этой связи интересен приводимый Н. Якушиным факт двухмесячной поездки писателя по деревням Тверской губернии в 1871 году. Засодимский ездил от журнала «Дело» с целью изучения бурно развивавшегося в те годы сыроваренного производства и влияния его на экономику крестьянских хозяйств. Н. Якушину удалось также установить, что автором статьи, в которой излагалась программа основанного в 1878 году журнала «Русское богатство», является Засодимский. Отстаивая необходимость для всякого печатного органа «иметь свое собственное обличье, свою физиономию», Засодимский так определяет задачи «Русского богатства»: «…выяснить те идеалы, которые с большей или меньшей отчетливостью живут в народной массе… указать… в каких отношениях находятся эти идеалы к действительности и какие следы действительность в свою очередь кладет на них.., каким образом народная мысль, зародившись в тайниках народного миросозерцания, самостоятельно выработавшись, – сталкивается с нашими культурными мероприятиями и что происходит от такого столкновения».
Так называемый «историко-литературный фон» не является в книге Н. Якушина чем-то внешним. Засодимский показан именно в связях – деловых, дружеских, идейных – с общественными деятелями, писателями, революционными народниками, которые его окружали. Г. Е. Благосветлов, тогдашний издатель «Дела», советовал молодому писателю держаться ближе к фактам реальной народной жизни, работать «над живым миром», остерегаться «фраз либеральных».
Благотворность этих советов в формировании идейных и эстетических взглядов писателя несомненна. Позднее, противопоставляя свою позицию позиции либеральничающих «оптимистов», Засодимский говорил, что писатели его направления, именуемые «пессимистами», «письменно и устно, с цифрами и фактами в руках твердят о бедности народа и, как о последствиях, вытекающих из нее, о низком уровне умственного и нравственного развития, о болезнях… бессилии культуры, не могущей защитить почву от истощения, от обезлесения и от занесения ее песками», что «каждое справедливо резкое замечание их о всех этих неустройствах и об опасных последствиях, отсюда проистекающих, – встречается диким завыванием, ругательствами и насмешками со стороны благодушествующего большинства».
Благосветлова, как, впрочем, и Писарева, еще и сегодня иной раз представляют этаким отрицателем «искусства как формы общественной идеологии» («История русской критики», т. II, М. -Л. 1958), противником всякой «эстетики». Между тем именно Благосветлов наставлял Засодимского: «Нынешние писатели небрежны, не обращают внимания на форму, а это большая ошибка с их стороны… Форма очень важна, произведение должно старательно отделывать… Во всяком беллетристическом произведении должна быть идея, но не надо авторских поучений… Поучать он должен лишь художественными образами…»
Фактическая сторона – наиболее сильная часть монографии Н. Якушина. Но, к сожалению, и здесь встречаются отдельные неточности. На стр. 112 А. И. Левитов превращен в А. И. Лавитова. На стр. 148 говорится о деле «Веры Засулич, стрелявшей в губернатора Треплева». Как известно, В. Засулич стреляла в Ф. Трепова, который, в отличие от Д. Трепова, действительно бывшего петербургским генерал-губернатором в 1905 году, являлся в описываемое время (1878) петербургским градоначальником и полицмейстером.
Однако есть в книге и недостатки более существенные.
Бегло пересказав основные события «Хроники села Смурина» – самого значительного романа Засодимского, – Н. Якушин дал весьма неопределенную оценку его идейному содержанию. С одной стороны, он утверждает, что «основная задача нового произведения Засодимского заключалась в том, чтобы указать конкретные формы легальной деятельности среди крестьянства». С другой, писатель, по словам исследователя, «сумел подняться над своими ложными, народническими иллюзиями», то есть художественно доказал несостоятельность этих «конкретных форм легальной деятельности».
Но тогда действительно невозможно объяснить, почему, как пишет Н. Якушин, «даже демократическая критика не могла прийти к единодушному мнению о романе». Между тем, если внимательно проанализировать роман, нетрудно убедиться в том, что Засодимский не иллюстрировал и не собирался иллюстрировать народническую «теорию малых дел», а на примере самой действительности раскрыл ее беспомощность перед натиском капиталистических отношений. Если мы примем эту точку зрения, станет понятно, почему либеральные народники считали роман отступлением от их идеалов, в то время как в лагере народничества революционного, перешедшего к тактике террора, говорилось о «либеральном балете».
Ни словом не обмолвился Н. Якушин о романе Засодимского как явлении художественной литературы. Конкретности и глубины идейно-художественного анализа творчества писателя – вот чего в значительной степени недостает монографии Н. Якушина. В ней нет сколько-нибудь отчетливой периодизации творчества Засодимского, почти отсутствует специальный разговор о Засодимском-романисте, Засодимском – детском писателе, Засодимском-рассказчике, Засодимском-публицисте.
Определяя жанр своего труда как «очерк жизни и творчества», автор оказался в плену самого понятия «очерк», оживляя повествование беллетризованными вставками и сценками из жизни писателя, прибегая иногда и к домыслам.
Пытаясь определить место Засодимского в общественно-политической жизни России конца XIX – начала XX века, Н. Якушин подчас остается во власти устаревших привычных схем. Народники, пишет он, «не хотели видеть, что во главе народных масс, теперь уже прочно, встал самый революционный класс – пролетариат… К новому социал-демократическому движению, к пролетариату присоединялись только лучшие представители тогдашней интеллигенции. Но от них Засодимский был далек». Да, народничество было ограниченно, а частью и реакционно в своих идейно-экономических воззрениях, Не избежали этой ограниченности и народнические писатели, хотя сама жизнь заставляла их «брать выше, хватать глубже», подчиняясь неумолимым законам реализма. Но разве так уж просто обстояло дело? Разве дело в том только, что народники «не хотели»? Разве «только лучшие» представители интеллигенции примыкали к социал-демократическому движению, разве не проникали в их ряды и царские провокаторы, авантюристы, честолюбцы? И, наконец, разве Г. Успенский, В. Короленко, А. Эртель, Н. Златовратский и сам Засодимский не принадлежали к лучшим представителям российской интеллигенции?
Место П. Засодимского даже среди названных выше писателей можно назвать скромным. Однако и его след в истории революционного движения русской общественной мысли заметен по сию пору. Убежденный демократ, страстный противник самодержавия и капитализма, правдоискатель и народолюбец, он говорил в конце своего пути: «Я писал потому, что всегда был убежден и теперь убежден в том, что я по мере моих сил исполняю известную часть общей работы, забрасывая в душу читателя добрые чувства и мысли. Если бы хотя на миг это убеждение во мне поколебалось, я перестал бы жить…» Книга Н. Якушина много дает для конкретного раскрытия этой формулы. И все же наше представление о существе и значимости вклада, внесенного П. Засодимским в общее дело русской литературы, останется неполным, пока писатель не будет показан прежде всего в своем главном качестве: как человек, оружием борьбы которого является слово.