Марксистско-ленинская методология – фундамент критического анализа (Пленум Совета по литературной критике)

Мы собрались для обсуждения важнейших творческих проблем критики в дни, когда Советская страна готовится к большой и знаменательной дате – 100-летию со дня рождения В. И. Ленина. С еще большей отчетливостью, чем когда-либо, осознается нами в эти дни все значение дальнейшего глубокого овладения ленинским теоретическим наследием, освоения и развития боевых, подлинно научных традиций марксистско-ленинской художественной критики. В этом – главнейшая задача дня и самый важный залог успешного выполнения советской литературной критикой ее огромной творческой, научной, общественной миссии!

Эти слова председательствующего Л. Новиченко дали тон проходившему в апреле пленуму Совета по литературной критике при Правлении Союза писателей СССР, в центре внимания которого был вопрос о методологии современной литературной критики – вопрос, в котором пересекаются главнейшие идейно-творческие проблемы не только критики, но и литературного процесса в целом. На XXIII съезде КПСС, сказал председательствующий, с особой силой была подчеркнута мысль о классовом подходе к любым явлениям художественной культуры как непременном условии правильного, марксистско-ленинского решения ее проблем. Это в первую очередь относится к литературной теории и критике, призванным оказывать партийное воздействие на творческий процесс, на развитие всей нашей художественной мысли. В условиях острейшей идеологической борьбы между социализмом и капитализмом в современном мире со всей очевидностью встала необходимость всячески повышать коммунистическое идейное влияние советской литературы.

Методология анализа и оценки художественных явлений и есть та сфера, в которой находят самую глубокую и творческую реализацию ленинские принципы партийности и народности искусства, на которых прочно и незыблемо основывается советская литературная критика. На этой основе мы добились серьезных творческих завоеваний, особенно за последние десять – пятнадцать лет. Вместе с тем надо ясно видеть, – современная общественно-литературная ситуация прямо обязывает к этому, – и те слабости, недостатки, а в иных случаях и прямые методологические (а следовательно, и теоретические, идейные) опасности, которые обнаруживаются на отдельных участках нашей работы.

Разве исчезли, например, пережитки вульгарно-социологической методологии, которая в свое время принесла столько вреда? Нельзя упускать из виду, что эта методология может приобретать в каждый период новый облик, ее родовой грех – отрыв идейного содержания от образной, художественной сущности искусства, с явным пренебрежением к этой последней стороне, – не из тех грехов, которые изживаются легко и просто.

Но имеется и другой серьезный противник, борьба с которым в последние годы была определенно ослаблена. Это – всяческий методологический субъективизм, рождаемый потерей четких марксистско-ленинских ориентиров и приводящий к размыванию, расшатыванию научных социологических основ художественной критики. С субъективизмом нам приходится сталкиваться не только в области литературно-критического анализа, но и при решении самых серьезных вопросов общего характера – скажем, проблем гуманизма, нравственности, взаимоотношений художника и общества и т. п. Шаткость методологических посылок приводит нередко к теоретическим извращениям, приносящим немалый идейный вред.

Одна из первоочередных задач советской критики на современном этапе – усиление борьбы со всяческими отступлениями от марксистско-ленинской методологии и теории в повседневной практической работе.

Выступивший с докладом Л. Якименко подчеркнул, что в современной крайне острой идеологической обстановке единственным надежным компасом являются проверенные временем принципы марксистско-ленинской методологии. Поэтому важно и необходимо обратить особое внимание на проблемы, которые связаны именно с самими принципами нашего подхода к современному литературному процессу¹.

Внимание к критике, сказал в своем докладе Ю. Суровцев, все больше претворяется в факты повседневной литературной жизни. Достаточно припомнить, как часто за последние два года во многих республиках и в Москве проходили совещания и пленумы, посвященные задачам и проблемам критики. Значительно увеличились ряды критиков. Возрос авторитет литературной критики среди читателей. По материалам анкетных интервью, помещаемым в «Литературной газете» и «Вопросах литературы», мы видим, что кривая внимания писателей к критике, их признания ее серьезных достижений также неуклонно идет вверх. Повышается идейно-эстетическая вооруженность критики, ее профессиональность и компетентность, ее научная основательность, успешно преодолеваются вульгарно-социологические штампы, постепенно уходят в прошлое стертость, «безличность» критических выступлений, примитивная описательность и скучное «пересказывание». Все это, как говорится, можно записать «в актив» нынешней нашей критике.

Но нельзя самообольщаться: как вообще по вредности этого занятия, так и прямо потому, что в критическом «цехе» далеко не все идет так хорошо, как хотелось бы. И прежде всего нельзя не видеть тех субъективистских отклонений от научной методологии, которые в последнее время ощутимо сказываются в критике. Вот уже на протяжении ряда лет мы говорим об этом. Основой методологического субъективизма (его, как подчеркнул Ю. Суровцев, никоим образом нельзя смешивать и отождествлять с субъективным началом, без которого вообще нет творчества) является вольный или невольный отход от социальности взгляда на действительность и на искусство. Необходимо выяснить различные проявления этого асоциального подхода, его трансформации. Одна из таких трансформаций – это то, что сейчас называют абстрактно-гуманистической тенденцией. Причина здесь не только в воздействии буржуазной литературы и философии; дело еще и в том, что при характеристике нынешнего этапа жизни нашего общества (десяти с лишним лет) мы довольно часто давали этим годам одностороннюю характеристику. Вместо анализа, четкого, марксистского анализа, мы нередко говорили о времени лишь в эмоциональном плане.

В процессе перехода к коммунизму, постепенного его строительства, все более возрастает роль нравственных начал в жизни общества. Об этом чрезвычайно важном процессе в критике писалось много верного. К сожалению, сильно давала знать о себе и наша почти «профессиональная» привычка – повторять на разные лады одно и то же. А когда забывают, что время идет, жизнь не стоит на месте, что она есть процесс, тогда и верные характеристики времени «отстают» от него, уже не выражают его течения, теряют актуальность, тогда от повторения истина и впрямь «портится».

Так случилось с мыслью о том, что время сейчас стало добрее к людям. Верная и важная, мысль эта, начиная с середины 50-х годов, и до сих пор повторяется часто, не углубляясь, не становясь элементом анализа все новых и новых ситуаций, создаваемых процессом общественной жизни. А главная беда тут состоит в том, что мы вовремя не предусмотрели опасности такого расширительного толкования нравственных категорий и особенностей нравственной жизни общества, когда в одни и те же слова вкладывается различное содержание, когда нравственное начинает противопоставляться социальному, идеологическому.

Субъективистские тенденции такого рода докладчик усматривает, например, в некоторых статьях сборника «Актуальные проблемы марксистской этики», выпущенного в Тбилиси. Докладчик подробно говорит о серии статей Л. Аннинского, о статье И. Виноградова, посвященной роману М. Булгакова «Мастер и Маргарита», о ряде других статей и рецензий ( из журнала «Новый мир», сборника «Советская литература и новый человек» и т. д.), где, по мнению Ю. Суровцева, рассмотрение идейного содержания, этической, нравственной жизни героев художественных произведений лишено точных социально-исторических координат, а господствуют «асоциальный этицизм», абстрактно-гуманистические «робинзонады».

Понятия добра, истины, справедливости – великие понятия для человека и человечества – требуют конкретно-исторической «расшифровки», иначе вместо марксистской социологически-выдержанной, научной критики мы получим некий либеральствующе-прекраснодушный антропологизм, где живое и противоречивое содержание общественной жизни, искусства «претворено» в абстрактные догмы и во «смазь вселенскую».

Далее докладчик говорит о подходе некоторых критиков к теме национальной истории, национальной этики и психологии. Для ряда выступлений на эти темы также характерны асоциальности, субъективистский произвол, односторонность весьма неприятного, далекого от пролетарски-интернационалистских воззрений свойства.

Докладчик сочувственно цитирует статью В. Ганичева в N 4 журнала «Молодая гвардия» за 1968 год: «…Нельзя пренебрегать революционным, демократическим прошлым; мы должны прививать любовь к нему… Суть нашей неразрывности с народным культурным достоянием не в консервации, не в вытверживании задов. Наше отношение к прошлому, критическое. Но ведь для диалектика критика – это отнюдь не охаивание, не безоглядный разнос, а зрелый поиск рационального зерна». Это очень верные слова, и акцент, который здесь поставлен на важности изучения революционною, демократического прошлого, -верный акцент. Остается посмотреть, насколько зрелым является поиск рационального «зерна». Отвечая на этот вопрос, Ю. Суровцев подробно анализирует некоторые статьи М. Лобанова и других, напечатанные в журнале «Молодая гвардия», и подвергает их критике за односторонние, недиалектичные, а подчас и внеклассовые представления об истории России, о русском народе и русской культуре.

В последней части доклада отмечается также, что субъективизм обнаруживается и в повседневной литературной полемике, проявляясь нередко в явном нежелании понять то, с чем выступает оппонент. В этой связи Ю. Суровцев критикует некоторые полемические суждения Ю. Идашкина (в книге «Давайте поспорим…», изданной в Москве в 1967 году), Н. Федя и В. Разумного (в их выступлениях в журнале «Огонек»), находя в них не только неправильные приемы полемики, но и упрощенные представления об искусстве.

Правильный критерий подхода к вашей литературе и вообще к искусству, заключает докладчик, есть коммунистическая партийность, отстаиваемая, как писал Ленин, принципиально, в интересах широких масс, в интересах освобождения от всякого рода буржуазных влияний.

О некоторых особенностях идущей в мире литературной, идеологической борьбы говорил В. Озеров. В этой борьбе, сказал он, все больше ударов направляется против самой сущности социалистического строя, все большие усилия прилагаются к тому, чтобы развенчать идеалы социализма как таковые. Сегодня, таким образом, главная линия борьбы – это борьба за истинное значение социализма, за литературу, отражающую движение социализма как движение к созданию нового человека, против попыток дискредитировать и принизить наш идеал нового человека. В этих условиях критике и литературоведению предъявляется большой и серьезный счет. Между тем в статьях, в историко-литературных работах часто не хватает той классовой четкости и мировоззренческой глубины, которые помогали бы выявлять, показывать, пропагандировать духовные ценности нового мира. Нашими критиками сделано много хорошего, но жизнь требует большего; идет напряженная идейная схватка, а в критике еще не до конца нажиты благодушные настроения. Сегодняшняя острая идейная борьба имеет прямое отношение к судьбам человечества, и литература, критика не должны об этом забывать.

На пленуме были высказаны различные взгляды на современное положение критики. С. Даронян (Ереван) высказал тревогу по поводу того, что «исчезает критик как таковой»: например, в Армении, сообщил он, нет ни одного критика моложе 40 лет; к тому же почти отсутствует «чистая» критика, занимающаяся исключительно проблемами современной литературы, – чуть ли не все увлеклись литературоведением.

1. Доклад Л. Якименко лег в основу его статьи, печатающейся в этом номере.[↩]