Кровное, завоеванное

А. Метченко, Кровное, завоеванное, «Советский писатель», М., 1971, стр. 472.

В последнее – время у вас появился целый ряд исследований, посвященных теоретическим проблемам социалистического реализма – генезису (С. Петров, «Возникновение и формирование социалистического реализма»; Д. Марков, «Генезис социалистического реализма»), процессу обогащения и развития метода (А. Овчаренко, «Социалистический реализм и современный литературный процесс»), эстетическим принципам (В. Иванов, «О сущности социалистического реализма»; Ю. Барабаш, «О народности» Л. Новиченко, «Не иллюстрация – открытие!»), взаимодействиям социалистического реализма с другими художественными методами (сборник ИМЛИ того же названия; книга М. Храпченко «Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы») и др.

У книги А. Метченко «Кровное, завоеванное» – свой аспект исследования, хотя автор и касается тех же вопросов, которые находятся в центре внимания его коллег. Цель исследования ученый четко сформулировал в первых же строках – показать процесс утверждения, развития и теоретического осмысления Социалистического реализма в русской советской литературе. Здесь же он определяет и свой подход к проблеме: «…Нельзя ограничиться изучением итога развития того или иного литературного явления, необходимо исследовать самый процесс его развития с присущей ему сложностью и противоречивостью. Только такое изучение способно дать верное представление о закономерности победы одних явлений и недолгой жизни других».

Такой подход позволяет не впасть в Схематизм, неизбежный, когда исследователь фиксирует внимание только на внешних признаках, игнорирует процесс поисков, борьбы. Он позволяет характеризовать социалистический реализм как живое явление, развивающееся в столкновениях, творческом соревновании различных художников, иными словами – как процесс.

Автор большое внимание уделяет теоретическому осмыслению социалистического реализма, анализу теоретических выступлений писателей и критиков, особенно в конце 20-х и начале 30-х годов, когда интенсивно обсуждалась проблема метода советской литературы. Но и здесь – за спорами различных литературных группировок в 20-е годы, за выступлениями видных писателей и критиков в годы 30-е – в книге А. Метченко встает общая картина литературного процесса. Автор счастливо избежал крайностей, которые, к сожалению, все еще проявляются в некоторых наших работах, – или голое теоретизирование, или же эмпирическая сводка фактов без всякой попытки их осмыслить.

Книга А. Метченко носит боевой, полемический характер. Она написана с подлинной научной страстью. Суждения автора основаны на глубоком знании явлений, обрастают плотью и поэтому убедительны.

На широком историческом фоне автор показывает, что в рамках модернистских течений – как бы крикливо они о себе ни заявляли – было невозможно отвечать на вопросы современности, идти в ногу с коренными изменениями, происходившими в жизни, и создавать большие идейно-эстетические ценности. Это оказалось под силу только искусству социалистического реализма, исторически подготовленному всем развитием революционной действительности и отвечающему запросам «прекрасного и яростного мира» (А. Платонов).

Во всей сложности в книге А. Метченко характеризуются становление социалистического реализма, его основные исторические этапы. Особое внимание в ней уделяется 20-м и 30-м годам, когда одновременно с бурным развитием советской литературы происходило интенсивное формирование основных принципов нового художественного метода и выявлялось его идейно-эстетическое новаторство.

Складывались новые формы эпического романа, поэмы, драмы, выявлялись новые принципы типизации, новые формы взаимосвязи искусства с непрестанно развивающейся действительностью.

Используя богатый фактический материал, автор характеризует борьбу в области теории, резкое столкновение различных точек зрения на новое искусство. Здесь А. Метченко сохраняет строго исторический подход. Он раскрывает обстоятельства, породившие те или иные теории (интуитивистские у перевальцев, псевдореволюционные, экстремистские у «напостовцев»). Он отнюдь не склонен судить о борьбе группировок 20-х годов как своего рода исторической необходимости или даже проявлении пресловутой «свободы» всех течений и мнений. Для него борьба литературных группировок и различных точек зрения в области теории – это отражение идейной борьбы 20-х годов в тех формах, которые были характерны для молодой Советской республики.

А. Метченко показывает, что творчество выдающихся советских писателей было шире узких групповых интересов и не укладывалось в рамки надуманных теорий. Трудно ограничить творчество В. Маяковского футуризмом, не говоря уже о «Лефе», а К. Федина – рамками «теории»»Сорапионовых братьев». И. Сельвинский подписывал манифесты ЛЦК, но в творчестве своем шел не от конструктивизма, а прежде всего от живой действительности. Решающее влияние на судьбу писателя, на его идейно-эстетические открытия оказывали его активное освоение новых явлений жизни, его позиция в идейной борьбе, понимание собственной роли в грандиозном, строительстве социализма.

В тех случаях, когда писатель следовал ложным теориям, терял контакт с жизнью, его произведения превращались в иллюстрацию ошибочных идей; теряли свою художественную полнокровность и оригинальность.

Такой конкретно-исторический анализ сложных явлений позволяет отделить зерна от плевел, установить главное, выявить перспективу развития тех или иных тенденций и дать им верную оценку. А. Метченко справедливо полемизирует с книгой С. Шешукова «Неистовые ревнители» – его трактовкой «Перевала», взглядов А. Вороненого и истории РАПП. Вместо того, пишет А. Метченко, чтобы проследить эволюцию А. Воронского от марксизма к идеализму, пагубное влияние на него троцкизма, С. Шешуков ограничивается «механистической» характеристикой его взглядов. Он переоценивает роль А. Вороненого и перевальцев в истории литературы: «Получается (хотел того автор или нет), что эстетические взгляды перевальцев были выше уровня нашей литературы и критики 20-х годов. Поэтому-де «теоретики РАПП» оказались беспомощными в критике эстетических основ «перевальской программы».

Говоря о теориях РАПП, А. Метченко вскрывает внутренне противоречивую их природу, резко обнажает вульгарный социологизм, нигилистистическое отношение к классическому культурному наследию, механическое отождествление метода и мировоззрения художника (диалектико-материалистический художественный метод), стремление рапповцев административными методами утвердить свою гегемонию в литературной политике, любыми способами расправиться с инакомыслящими (пуская в ход «дубинку вместо критики»). И тем не менее А. Метченко далек от того, чтобы ограничиваться только критикой или «разоблачением» рапповцев, как это делает С. Шешуков. А, Метченко убедительно показывает, что у РАПП были определенные заслуги, особенно в борьбе с троцкистскими капитулянтскими теориями, в постановке ряда эстетических вопросов – о художественном методе, герое эпохи. Столь же исторично подходит исследователь и к оценке роли А. Фадеева. Несмотря на ряд ошибок, допущенных А. Фадеевым, его теоретические выступления, справедливо отмечает автор, сыграли огромную роль в осмыслении новаторских особенностей советской литературы; творческий подход в искусстве помог ему избежать крайностей, в которые впадали Г. Лелевич, С. Родов, Л. Авербах.

В книге А. Метченко большое место отводится критике формализма. Этому вопросу посвящен специальный раздел: «Почему потерпела поражение формальная школа». Автор и здесь рассматривает явление во всей его сложности. Он отмечает заслуги сторонников формальной школы в анализе художественных особенностей произведения, в изучении ритма, сюжета, композиции и т. д. Но он не может признать верной самую методологию формалистов. В отличие от тех, кто всячески приподнимает формалистов, объявляет русский формализм целой эпохой в истории науки о литературе (Р. Якобсон, В. Эрлих, Вс. Сечкарев), автор раскрывает внутреннюю несостоятельность формалистов, их неспособность показать законы развития нового искусства и объяснить его особенности. Формализм – антипод марксистской методологии. Глубоко научный взгляд на теорию социалистического реализма утверждается в советской литературе в борьбе с формализмом; Вот почему видные представители русского формализма (В. Шкловский, В. Эйхенбаум, В. Жирмунский) поняли его несостоятельность, отошли от него и, встав на марксистские позиции, внесли значительный вклад в развитие теории литературы.

В книге А. Метченко бьется пульс истории советской литературы. В ней прослежено, как шаг за шагом – в борьбе и творческих исканиях – пробивали себе путь искусство и теория социалистического реализма. Автор раскрывает процесс эстетического обогащения его основных принципов – партийности, народности, гуманизма. Проблемный анализ творчества многих советских писателей позволяет подчеркнуть то новое, что внес каждый из них в развитие социалистического реализма. В книге А. Метченко убедительно показано, какую огромную роль сыграл ленинизм в судьбах нашей литературы и литературной теории. Победа социализма в нашей стране знаменовала не только торжество ленинизма как передового учения XX века, но и победу новой эстетики – эстетики социалистического реализма, как самого революционного художественного метода.

Исследование А. Метченко воинствующе направлено против тех, кто извращает советскую литературу, против попыток отвести на второй план творчество М. Горького, В. Маяковского, А. Серафимовича, Д. Фурманова, М. Шолохова, Ф. Гладкова, Л. Леонова – писателей, шедших в ногу с революцией, а на первое место выдвинуть писателей, которые не смогли найти общего языка с эпохой. Автор опровергает и другой тезис «советологов» (например, Г. Струве, Г. Ермолаева, Вс. Сечкарева) о том, что 30-е годы в советской литературе были-де временем упадка, нивелировки индивидуальностей, подавления свободы творчества и расцвета талантов. Из книги А. Метченко вырисовывается другая картина развития советской литературы: этот период при всех трудностях был отмечен творческими свершениями, новыми художественными открытиями на путях социалистического реализма.

Особый интерес представляют последние разделы книги А. Метченко, посвященные современному состоянию советской литературы и теории социалистического реализма. Здесь автор говорит о новых аспектах партийности и народности на современном этапе, о коренном различии реалистической и модернистской поэтики, интересно ставит вопрос о границах субъективизма, условности в искусстве, о соотношении социального и общечеловеческого и др. Анализ конкретных художественных произведений (более подробный, чем в предшествующих разделах книги) придает выводам автора большую убедительность, большую весомость. А. Метченко ратует за раскрытие эстетического богатства социалистического реализма, исследует проблему типического, указывает на тягу к художественному синтезу как важную тенденцию современной советской литературы.

«Человек и коммунизм – центральная проблема литературы нашего времени», – пишет автор и стремится показать, что эта проблема, как гигантский магнит, втягивает в свое силовое поле чуть ли не все другие проблемы и открывает как перед писателями, так и перед критиками, литературоведами неиссякаемые творческие возможности.

Большое внимание в заключительных разделах книги автор уделяет современной идеологической борьбы и формам проявления ее в искусстве. Автор творчески отстаивает завоевания советской литературы в теории социалистического реализма. Он ее по праву называет «передовой эстетической теорией века».

Как всякое самостоятельное исследование с ярко выраженной авторской точкой зрения, книга А. Метченко не свободна от дискуссионных моментов. Это в конечном счете тоже положительная сторона книги, так как в нашем литературоведении недостаточно споров и дискуссий по принципиальным вопросам. А в спорах, как известно, рождается истина.

Недостатки книги носят частный характер. Не вдаваясь в подробности, замечу, что в отдельных случаях автору, умеющему всесторонне характеризовать сложные явления, изменяет чувство диалектики и подчас он фиксирует внимание только на одной их стороне. Так, с излишней, по-моему, категоричностью говорится о забвении социалистического реализма в советском литературоведении и критике 40 – 50-х годов. Конечно, пагубное влияние догматизма и схематизма сказалось тогда на литературной науке и текущей критике, не позволяло решать многие важные вопросы. Но говорить о забвении теории социалистического реализма в этот период вряд ли правомерно.

В кратком введении автор указывает, что он в книге лишь вскользь смог коснуться таких вопросов, как место и характер условности в литературе социалистического реализма, возможность использования тех или иных элементов поэтики модернистских течений в произведениях социалистического реализма. Все эти вопросы (как и вопросы взаимодействия социалистического реализма с критическим реализмом, с романтизмом) приобретают ныне все большую актуальность. Автор прав, заявляя, что все это может получить более убедительное освещение при сопоставлении эстетики и поэтики социалистического реализма с эстетикой и поэтикой других течений XX века. «Это тема особой книги, над которой я продолжаю работать», – говорит А. Метченко. В ней он намерен также исследовать новые типы соотношения аналитического и синтетического начал в литературе социалистического реализма, осветить вопрос об утверждающем пафосе советской литературы. Надо надеяться, что и те вопросы, которых ученый мог только касаться в настоящей книге, займут достаточное место в его новой работе.

Будем ждать ее появления. Нынешняя же книга «Кровное, завоеванное» – боевое исследование, написанное в лучших традициях марксистской критики. Она вносит серьезный научный вклад в разработку теории социалистического реализма.