Ирина Карлсон. Поиски Руси невидимой: Китежская легенда в русской культуре. 1843-1940

Ирина Карлсон. Поиски Руси невидимой: Китежская легенда в русской культуре. 1843-1940. Gothenburg: Acta Universitatis Gothoburgensis, 2011. 392 с.

Образ «невидимого града Китежа» столь же общеизвестен в русской культуре, сколь и загадочен с точки зрения истории и генезиса. Поэтому столь солидная монография на эту тему, вышедшая за рубежом, — ни больше ни меньше как в Гетеборгском университете, — автоматически привлекает внимание с другой стороны российской границы.

К сожалению, читательский энтузиазм, вызванный свежестью публикации и широтой охвата материала, угасает при первой попытке более близкого знакомства с книгой. Собственно, эрудиция автора и большой объем задействованного материала — основные неоспоримые достоинства книги. Однако для монографии, тем более для диссертационной работы (а именно так обозначен жанр книги И. Карлсон), этого мало. Недостатков же существенно больше, причем на всех уровнях, начиная со структурного.

Распределение тематики следующее: введение, где излагается научная история вопроса; часть 2 (главы 1-5) — бытование китежской легенды в 1843-1917 годы; часть 3 (главы 6-7) — та же легенда в 1917-1940 годах. Можно приветствовать выделение в отдельную главу (2) исследования оперы Н. Римского-Корсакова, так как ее посредническая роль в усвоении китежской легенды интеллектуальной элитой оценена автором верно. Но в остальном структура книги диспропорциональна: глава 1 посвящена истории формирования китежской легенды в XVIII-XIX веках; глава 3 представляет собой компендиум примеров, иллюстрирующих рецепцию легенды писателями Серебряного века; главы 4 и 6 целиком посвящены отдельным персоналиям Андрея Белого и Николая Клюева; в главе 7 снова следует перечислительный ряд писателей, упоминавших Китеж, на этот раз в послереволюционную эпоху. Особо стоит сказать о главе 5 «Китеж и Петербург», где почему-то сравниваются «китежский миф» и «петербургский миф» (последний истолкован по В. Топорову). Очевидно, И. Карлсон не вполне отдает себе отчет в том, что данные «мифы» являются исследовательскими реконструкциями, и рассуждает о них как о наличных текстах; фактических же текстуальных примеров сопоставления Петербурга и Китежа писателями на всю главу находится лишь три — страницы 211, 220 и 221 (цитату из Клюева, где Иисус открывает «Питеру» «песен китежских причуды», вряд ли можно счесть примером сравнения или отождествления городов, а все остальные приведенные цитаты вообще упоминают их по отдельности).

В качестве общего стержня книги можно выделить разве что хронологию, которая сама по себе не очень ясна. Если нижняя точка отсчета (1843) мотивирована первой публикацией легенды в светской печати, то выбор 1940 года как верхней точки вполне произволен (датировка двух произведений Ахматовой, отсылающих к китежской теме). В конце И. Карлсон замечает: