Художник и его свобода

Н. Шамота, О свободе творчества, «Художественная литература», М. 1966, 307 стр.

В условиях непримиримо и идеологической борьбы проблема свободы творчества приобрела особое значение. Наши идейные противники пустили в ход старый-престарый лозунг «абсолютной свободы художника», используя его для ожесточенных нападок на научную эстетику, искусство социалистического реализма, для проповеди чуждых марксизму взглядов на личность и труд художника.

И хотя работы предстоит еще немало, можно сказать, что советскими исследователями за прошедшее десятилетие в разработке проблемы свободы творчества сделано несравненно больше, чем в 20 – 40-х годах. Здесь весьма ярко проявилась прочная связь нашей эстетики с политикой, потребностями идеологической борьбы.

Есть и еще одна причина, объясняющая выход данной проблемы на передний край эстетической науки. В последнее время усилился интерес к вопросам труда художника, к «секретам» его профессиональной деятельности. А исследовать проблему свободы творчества – значит попытаться понять, как художник достигает тех или иных идейно-эстетических результатов, каковы условия его успешной деятельности. В. И. Ленин писал, что действительный вопрос, возникающий ври оценке общественной деятельности личности, состоит в том, при каких условиях этой деятельности обеспечен успех? Этот вопрос, а следовательно, и другой: как понимать свободу творчества, каковы ее основные признаки? – стали предметом исследования советских философов, искусствоведов, критиков.

Н. Шамота – одни из тех, кто плодотворно занимался разработкой этих вопросов. Итог его многолетней работы – рецензируемая книга.

По нашему мнению, автор успешно справился со своей задачей. А задача эта не из легких. Достаточно сказать, что, пожалуй, ни в одной другой теоретической проблеме искусства так тесно не переплетаются вопросы политики, философии, социологии, эстетики, художественной практики. Здесь но обойтись без политэкономии (рассматривая художественный труд как специфическую форму общественного производства) и, конечно, психология, морали. Здесь нужен очень точный методологический подход. И читая книгу Н. Шамоты, вновь убеждаешься, какое принципиально важное значение имеет метод в разработке проблем эстетики.

Автор ведет исследование, руководствуясь диалектико-материалистическим учением о личности, соотношении свободы и необходимости. Ведь вне общесоциологического понимания свободы, ее зависимости от конкретных политических, экономических, духовных условий и отношений нельзя серьезно рассуждать о действительном положении художника в обществе. Вот почему основному разделу книги «Главные условия свободы творчества» предпослан раздел «О некоторых условиях свободы личности». Автор совершенно правильно пишет, что эти условия в полной мере касаются и художника: Они в первую очередь обусловливают реальное содержание его свободы и как гражданина, и как творческой личности, деятеля искусства. Это – неразрывно.

Н. Шамота говорит и о таком – весьма существенном для понимания природы творческой деятельности – факте: труд художника по многим своим внутренним свойствам родствен всякому другому труду. (Правда, мы не можем согласиться, что «всякому»; вызывает возражение и мысль автора о творческом характере всякого общественно полезного труда.) Поэтому труд художника подчиняется ряду общих закономерностей трудового процесса, в том числе требованию свободной сознательной деятельности. «Он, – пишет автор о художнике, – труженик, и, как у каждого труженика, богатство его личности реализуется прежде всего в труде. Со свободы труда, деятельности начинается его личная свобода» (стр. 100).

Примененный автором метод, основывающийся на общетеоретических положениях марксистской философии, прямо противостоит столь распространенной в буржуазной эстетике концепции, согласно которой свобода художника не признает какой-либо необходимости, а труд художника не подчиняется никаким общим закономерностям. Оторванная от необходимости свобода проповедуется, конечно же, как абсолютная, беспредельная, для которой не существует ни требований объективных законов искусства, ни чувства моральной ответственности художника за свой труд, направление своего таланта. Предавая забвению общее, буржуазная эстетика абсолютизирует особенности труда художника. Но, как верно замечает Н. Шамота, «индивидуальные особенности не представляют большой общественной ценности, когда их очищают от общего… превращают в единственно достойное внимания» (стр. 129 – 130).

Марксистская эстетика рассматривает общее и особенное в труде художника в их органическом единстве. П. Шамота показывает, как прочно сплетены здесь объективная и субъективная стороны: те конкретные социальные условия, в которых живет и трудится художник, и то, что составляет его художественную индивидуальность, творческую субъективность. Правда, нам думается, следовало бы уделить больше внимания такому обстоятельству, как отсутствие механической, фатальной зависимости субъекта от окружающих его условий.

Опираясь на явления и процессы в мире искусства, на творчество отдельных художников, используя свидетельства зарубежных ученых, автор убедительно показывает противоположность самого существа свободы творческой личности, работающей в различных социально-политических системах. На страницах, посвященных этому вопросу, читатель найдет немало интересных авторских мыслей, верных наблюдений, касающихся и классовых и гносеологических аспектов деятельности художника в условиях социализма и капитализма.

Однако кое в чем мы не можем согласиться с Н. Шамотой.

Н. Шамота повторяет (см. стр. 114) довольно часто допускаемую в нашей литературе неточность. Критикуя позиции современной буржуазной эстетики, претензии любителей «неограниченной» творческой свободы, некоторые авторы пишут, что они ратуют за «полную, абсолютную свободу». Таким образом, ставится знак равенства между понятиями «абсолютная» и «полная». Однако это не одно и то же. Не прибегая к этимологическим тонкостям, сошлемся на два ленинских документа, имеющих самое прямое отношение к проблеме свободы творчества. В статье «Партийная организация и партийная литература» Владимир Ильич высмеял буржуазно-анархическое по своей природе требование абсолютной свободы художника и заявил, что в капиталистическом мире ее нет и быть не может.

Вспомним ленинские слова: «В обществе, основанном на власти денег, в обществе, где нищенствуют массы трудящихся и тунеядствуют горстки богачей, не может быть «свободы»реальной и действительной» ¹. В отличие от капитализма, социалистическое общество предоставляет художникам, которые служат своим искусством народу, полную свободу. Именно о такой свободе и идет речь в подписанном в 1917 году председателем Совнаркома «Декрете о печати». Причем Ленин никогда не считал, что полная свобода тождественна абсолютной, беспредельной. Не случайно в декрете отмечается, что в условиях советской власти полная свобода это свобода в пределах ответственности².

Мы думаем, что вопрос о свободе творчества при социализме нуждается в дальнейшем углубленном исследовании. Необходим всесторонний анализ понятия «полная свобода», изучение конкретно-исторической зависимости творческой свободы художников от определенных этапов развития советского общества, его политической, экономической, духовной жизни, достижений коммунистической идеологии, художественной культуры. В противном случае свобода советских художников выглядит как однажды и раз навсегда данная, без ее движения, диалектического развития.

Дальнейшее развитие социалистической демократии, последовательный курс партии на утверждение научных принципов руководства всеми сферами общественной жизни, в том числе и искусством, расширение прав творческих союзов и т. д. – все это имеет непосредственное отношение к проблеме свободы творчества. При этом нельзя забывать, что чем шире демократия, тем осознаннее должны быть обязанности художника перед обществом, выше должна быть его ответственность за свою деятельность. Свобода художника в самой своей основе противоположна анархизму, индивидуалистическому произволу, духовной распущенности. Как верно заметил Н. Шамота, «исторические преимущества социализма над капитализмом состоят из многих факторов, и среди них на почетном месте должно быть названо моральное, психологическое, эстетическое преимущество коллективизма над индивидуализмом я эгоизмом» (стр. 81).

Вероятно, ждет своего дальнейшего освещения и вопрос о свободе творчества при капитализме. В частности, представляется важной – и научной и идеологической – задачей тщательное изучение тех объективных и субъективных условий, при которых художник может и должен обрести свою творческую свободу в рамках капиталистического общества (что не значит – в рамках буржуазных классово-партийных, идеологических, духовных отношений). Признаться, мы пожалели, что в рецензируемой книге это весьма противоречивое явление не получило должного освещения. Что из себя представляет свобода художника, который смог «и в рамках буржуазного общества вырваться из рабства у буржуазии и слиться с движением действительно передового и до конца революционного класса»? ³ Какова мера ее реальности и действенности? Насколько она может быть полной?.. Думается, что это – не абстрактно-теоретические вопросы.

В своей книге Н. Шамота основательно раскрыл значение самой личности художника, его индивидуальности для достижения им творческой свободы. По нашему мнению, именно от того, что собой представляет художник как личность, как талант, в конечном счете (понятно, при соответствующих объективных условиях) зависит его свобода. Правда, автор менее категоричен: «…свобода творчества в значительной степени зависит от качества субъекта…» (стр. 125). Но мы полностью солидарны с Н. Шамотой в том, что свобода художника находится в прямой зависимости от совокупности таких его качеств, как одаренность, глубина знаний и свежесть памяти, запас впечатлений и наблюдений, профессиональное мастерство, мировоззрение. Одним словом, чем сильнее художественный талант, прочнее мировоззрение – тем больше свободы. И никакие, пусть даже идеальные, условия не могут обеспечить художнику подлинную свободу творчества, если он, не обладая необходимыми данными мастера, не может «обеспечить» ее сам. Огромная роль субъективных качеств художника позволяет заключить: при всей зависимости деятеля искусства от объективных условий нельзя отрицать относительную самостоятельность его творческой свободы. Не случайно, например, находящиеся в одних и тех же условиях, но различные по силе таланта художники достигают разной степени творческой свободы.

А что является показателем, критерием свободы художника? Н. Шамота дает на это четкий и единственно правильный ответ: «Подлинность, реальность свободы должна определяться по тому, какие она приносит плоды… обществу, широким его массам… Свобода творчества есть свобода превращения возможности в действительность – свобода использования и развития возможностей таланта для создания реальных плодов искусства и свобода использования этих плодов народными массами для своего духовного развития» (стр. 183 – 184).

Автор высказывает ряд верных замечаний о соотношении таланта и идейности в труде художника. Он справедливо пишет, что недостаток художественности не компенсируется пафосом идей (и, следовательно, – добавим мы, – слабости таланта, мастерства не возмещаются силой мировоззрения, когда речь идет о создании художественного произведения). Марксистско-ленинское мировоззрение, коммунистическая партийность – компас таланта художника, но только с помощью таланта они могут эстетически воплотиться в произведении. Нам понравилась такая мысль: идейность, которую художник «прибавляет к своему произведению в виде лозунгов и общих рассуждений и которая лишь сопутствует изображению, а не живет в нем самом, относится, может быть, к характеристике гражданских качеств автора, но не к сущности его деятельности в искусстве» (стр. 211). Как верно пишет Н. Шамота, чтобы быть тенденциозным, партийным, надо больше, а не меньше таланта, больше, а не меньше мастерства.

Читатель найдет на страницах книги немало интересных суждений о роли партийности, мировоззрения в труде художника, на конкретных примерах увидит, к чему приводит подмена гражданской активности «надклассовым» нейтралитетом, политической пассивностью.

В коммунистической партийности талант художника достигает самой полной реализации своих возможностей. Чем более партиен художник, чем прочнее он стоит на позициях передового класса современности, тем ярче его индивидуальность, тем богаче он как личность, тем полнее его свобода.

В то же время, «чем ярче художник как индивидуальность, тем полнее он воплощает в себе характер своего времени, активнее выражает настроения своих современников, словом – тем более он партиен» (стр. 106 – 107). Примем речь идет о коммунистической партийности не как о каком-то «добавлении» к художнической индивидуальности, а как о глубоко осознанной, прочувствованной объективной необходимости. Прав Н. Шамота, утверждая, что коммунистическая партийность советского художника есть и его личное, субъективное качество, высшая ступень развития личности, результат свободного выбора позиции в жизни и искусстве.

Мы убеждены, что книга Н. Шамоты вызовет интерес не только специалистов, но и широкого читателя, который найдет в ней глубокий анализ различных, подчас сложных явлений художественной жизни, доказательную эстетическую, литературно-критическую оценку произведений литературы и искусства. Достоинством работы является добротная связь теоретических положений с художественной практикой – и у нас, и за рубежом. С точки зрения «читабельности» книга обладает еще одним, не столь часто встречающимся в научных трудах качеством – хорошим языком, публицистической страстностью.

Итак, наша литература по эстетике пополнилась еще одной нужной работой…

1. В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 12, стр. 103 (курсив мой. – З. З.).[↩]
2. См.: «Декреты Советской власти», т. I, Политиздат, М. 1957, стр. 24.[↩]
3. В. И. Ленин, Полн. собр. соч. т. 12, стр. 105.[↩]