Арнольд Цвейг в зеркале критики

Арнольд Цвейг вошел в историю » немецкой литературы прежде всего как автор эпического цикла романов о первой мировой войне «Большая война белых людей». Творческое наследие этого писателя – одного из классиков литературы критического реализма и видного деятеля социалистической литературы ГДР – очень велико: романы, повести, новеллы, драмы, стихи, литературно-критические эссе и публицистика.

Начиная с 1957 года в ГДР издается Собрание сочинений А. Цвейга: вышли в свет романы, относящиеся к циклу «Большая война белых людей», многие его другие романы, новеллы, стихи и пьесы. Издан двухтомник его «Эссе»: в первом томе собраны литературно-критические статьи, во втором – публицистика.

Творчество Арнольда Цвейга всегда вызывало живейший общественный интерес. Этим и объясняется обилие и разнообразие критической литературы о нем.

Первые работы советских критиков о Цвейге появились в 30-х годах. Среди них особенно выделяются статьи Е. Книпович «Арнольд Цвейг» («Интернациональная литература», 1938, Д» И) и «Два романа Арнольда Цвейга» («Литературное обозрение»,1939, N 12). В 1959 году написана итоговая монографическая статья Е. Книпович о Цвейге «Большая война белых людей» ¹. В одной из своих ранних статей Е. Книпович впервые отметила двойную хронологию цикла: «Одна, внешняя, диктуется последовательностью событий, о которых, рассказано в книгах; другая, внутренняя, – теми датами, когда книги были написаны». В статье «Большая война белых людей» Е. Книпович прослеживает эволюцию художника, исследует его творчество, начиная с книги «Новеллы вокруг Клавдии» (1909) – «самого популярного произведения раннего творчества Арнольда Цвейга» – и вплоть до романа «Возведение короля на престол» (1937). Ранний этап творчества писателя характеризуется, по мнению критика, тем, что А. Цвейг «еще не знает и не видит связи между малым миром доступных его зрению явлений и большим миром человеческой истории… И только когда А. Цвейг, медленно и беспощадно собирая все воспоминания и дела империалистической войны, взглянул истории прямо в лицо и увидел, сквозь что и как прорастает подлинно человеческое, с чем оно связано, – только тогда творчество его вступило на путь подлинного, большого реалистического искусства».

Именно исследование социально-политической стороны событий убедило А. Цвейга в том, что война – порождение определенных социальных сил. На материале прошлого империалистической Германии А. Цвейг создал в своем эпическом цикле единое произведение, «разрушающее националистскую демагогию наших дней и те легенды об империалистических войнах, которые подготовляют почву для новых грабительских войн».

В послевоенные годы, когда А. Цвейг включился в созидательную жизнь ГДР, немецкими литераторами был написан ряд статен о его творчестве. Некоторые из них появились в коллективных сборниках. Так, в 1952 году к 65-летию писателя был выпущен специальный номер журнала «Зинн унд форм» ². В своих приветственных посланиях Лион Фейхтвангер, Иоганнес Р. Бехер, Анна Зегерс, Бертольт Брехт и другие мастера литературы высоко оценивали творчество А. Цвейга.

Бертольт Брехт отметил характерный для А. Цвейга постоянный идейно-художественный рост. «Мне кажется, – писал он, – что романы Цвейга очень поучительны, поскольку он сам многому научился». Известный литературовед и критик П. Рилла ставил Цвейга в один ряд с Томасом и Генрихом Маннами, называя его одним из крупнейших представителей немецкой культуры, избравшим путь, который ведет к социализму.

В «Альманахе», выпущенном к 75-летию писателя³, были помещены юбилейные статьи, поздравления и письма художников, литературоведов и критиков. Все они проникнуты глубоким уважением к А. Цвейгу и признанием его таланта. «Ты всегда был для меня примером», – писал Вилли Бредель. «В творчестве этого большого мастера, охватывающем почти все столетие до сегодняшнего дня, вскрыты заблуждения, интриги, хитрости общества и страдания человека», – замечал прогрессивный западногерманский писатель Г. Вайзенборн. Наряду с выступлениями писателей старшего поколения в «Альманахе» были помещены и статьи литераторов, дебютировавших уже после второй мировой войны. Некоторые из них не сразу поняли все значение книг А. Цвейга, но эти книги взволновали их, вызвали стремление разобраться в жизни, найти настоящий путь. Гюнтер де Бройн в январе 1944 года впервые прочитал роман «Спор об унтере Грише», вызвавший в нем противоречивые чувства. «Я читал его, – вспоминает он, – отнюдь не с воодушевлением и не с любовью и уважением, а скорее с отчуждением и тихим отвращением, но с жадностью, которая, как я впоследствии понял, была стремлением к правде».

В 1907 году появился сборник «Мир и воздействие одного романа», в котором были объединены статьи, рецензии и высказывания о романе «Спор об унтере Грише» за сорок лет со времени появления романа⁴.

Положив в основу своего произведения «незначительное событие из эпохи великой войны, – писал Лион Фейхтвангер в 1927 году, – он (Цвейг. – Н. Б.) не раздувает его, а только очень осторожно прикасается словами к философской его подоплеке… Исследуя жизнь одной клетки, он показывает организм в целом, космос – в атоме». «Арнольд Цвейг написал лучшую немецкую книгу о войне», – отмечал в своей рецензии, напечатанной в журнале «Вельтбюне», Курт Тухольский. В сборнике были помещены и отрывки из новейших исследований об А. Цвейге – монографий И. Рудольф и П. Топера.

Популяризации творчества А. Цвейга содействовал и выход в свет работы Э. Хильшера «Арнольд Цвейг. Жизнь и творчество», входящей в серию «Писатели современности» ⁵. В соответствии с задачами серии книга носит критико-биографический характер, в ней дана и библиография основных сочинений писателя.

Важным проблемам творчества А. Цвейга посвятила свое исследование «Гуманист Арнольд Цвейг» И. Рудольф⁶. В книге четко определены основные этапы идейно-художественной эволюции А. Цвейга; большая заслуга исследовательницы и в том, что она показала органическую связь творчества Цвейга с гуманистическими традициями передовой немецкой культуры. И. Рудольф доказывает, что демократизм и гуманизм А. Цвейга уберегли его от искуса модернистских «исканий», увлекавших многих его современников. «Искусство призвано направлять человеческую фантазию к действительности, а не уводить от нее», – скажет в 1948 году художник, и в этих его словах отразится и его собственный опыт.

Сравнивая два варианта романа «Минувшие дни» – окончательный, опубликованный в 1938 году, и первоначальный (раннее название – «Хорошие времена Эсмонда»), – И. Рудольф наглядно демонстрирует эволюцию, проделанную писателем за тридцать лет. Такая параллель позволяет увидеть, как А. Цвейг переходит от общедемократической позиции к действенному, реальному гуманизму, как, преодолевая камерный, сравнительно узкий взгляд на мир, писатель достигает широкой эпичности.

Исследование цикла романов Цвейга о первой мировой войне приводит И. Рудольф к выводу, что художник плодотворно развил традиции популярного в немецкой литературе жанра воспитательного романа. Арнольд Цвейг, пишет И. Рудольф, «перешагнул границы буржуазного мира, расширив идейное содержание немецкого воспитательного романа, тем самым обогатив его художественно, введя тот образ, создание которого является решающим для перехода от критического к социалистическому реализму: образ классово сознательного рабочего, строй мыслей и отношение которого ко всему происходящему служат как бы критерием оценок». К сожалению, интересная и плодотворная мысль о связи романов Цвейга с традициями немецкого воспитательного романа у И. Рудольф выражена декларативно и не подкреплена конкретным анализом.

И. Рудольф принадлежит и другая заслуга – исследование процесса перехода А. Цвейга с позиций критического реализма на позиции реализма социалистического; этой темы коснулся потом в своей книге «Литература в изгнании» и К. Ярмац⁷, анализирующий творчество Цвейга в годы его эмиграции.

Идейно-художественная эволюция писателя прослеживается в монографии советского литературоведа П. Тонера «Арнольд Цвейг» ⁸. В работе П. Топера творчество А. Цвейга изучается на широком литературном фоне. Автор сопоставляет его романы с книгой Э. -М. Ремарка «На западном фронте без перемен» и показывает их принципиальные различия. П. Топер сближает творчество А. Цвейга с произведениями Барбюса, направленными против войны. Для романов Цвейга, пишет критик, характерно реалистическое «проникновение мысли в запутанную ткань жизни», то есть смелая и острая постановка социальной проблематики. Цвейг не просто протестует против войны, он разоблачает ее социальную сущность.

П. Топер интересно пишет об историзме в романах А. Цвейга, опираясь в основном на цикл романов, посвященных прошлому. Думается, что об историзме А. Цвейга можно говорить и в связи с его антифашистским романом «Вандсбекский топор» (1943), в котором с глубоким проникновением в закономерности исторических процессов дан анализ немецкой действительности времен гитлеризма.

Как и некоторые немецкие исследователи, П. Топер обращается к проблеме перехода А. Цвейга на позиции социалистического реализма. Он рассматривает эту проблему широко, считая эволюцию Цвейга частью процесса, «весьма типичного для всех крупных художников Запада, тех писателей старшего поколения, перед которыми открывалась перспектива поступательного, социалистического развития человечества».

Книги И. Рудольф и П. Тонера дают общую картину идейно-творческой эволюции писателя. Монография Е. Кауфман «Путь Арнольда Цвейга к роману. Анализ и предыстория романа о Грише» ⁹ посвящена изучению начального периода творчества писателя – до 1927 года, когда вышел первый роман Цвейга – «Спор об унтере Грише». В. Кауфман исследует творческие поиски писателя, его переход к большой эпической форме – роману.

Путь А. Цвейга, как показывает Е. Кауфман, был (если воспользоваться словами Фейхтвангера о Гойе) тяжким путем познания. Первая мировая война стала для него большой жизненной, идейной школой: из замкнутого мирка интеллектуалов он попал в суровую обстановку армии и войны. Но именно здесь он впервые открыл для себя духовную красоту простого человека. А. Цвейг с воодушевлением встретил ленинский декрет о мире; отныне, пишет Е. Кауфман, он воспринимает Октябрь как революцию, принесшую миру мир.

В публицистике А. Цвейга 20-х годов еще слышались отзвуки абстрактно-гуманистических и непротивленческих иллюзий. Однако его статья «Слово над гробом Спартака» (1919) была проникнута глубоким уважением к людям борьбы, к вождям немецкого пролетариата Розе Люксембург и Карлу Либкнехту, гневным протестом против преступного их убийства. 20-е годы были для писателя временем мучительных духовных поисков, периодом выработки нового мировоззрения – подлинно социалистического и демократического.

Переменами в мировоззрении писателя Е. Кауфман объясняет его переход к социально-критическому роману. Е. Кауфман указывает, что в статье «Вилли Хандль и его роман» А. Цвейг ратовал за социальную широту и конкретность в романе. Он писал, что Хандлю роман не удался, потому что его герои оторваны от действительности и показаны вне конкретных общественных отношений. По мысли Цвейга, эпический жанр должен, как у Льва Толстого или в «Вильгельме Мейстере» Гёте, отражать течение жизни. Концепция романа у Цвейга, по наблюдению Е. Кауфман, основана на убеждении, что каждый персонаж должен рассматриваться в связи с окружающей общественной средой, то есть как человек социальный.

Обстоятельный анализ новеллы «Зеркало великого кайзера» (1924) приводит Е. Кауфман к выводу, что эта новелла является переходной в творчестве писателя, знаменуя его по ворот к большим эпическим формам, ого стремление «охватить более широкие общественные связи и более обширный комплекс социальных проблем». Так подготавливался «Спор об унтере Грише».

В основу фабулы романа был положен действительный случай из практики военного судопроизводства, ранее использованный Цвейгом в драме «Действо об унтере Грише» (1921). Исследовательница проводит сравнительный анализ драмы и романа и приходит к выводу, что в драме Цвейг еще по смог до конца ответить на мучительный вопрос: почему, несмотря на желание ряда «порядочных людей» спасти Гришу, его все-таки казнят? Рамки драмы оказались тесными, писателю не удалось разоблачить социальную систему, которая превращает «порядочных людей» в соучастников убийства Гриши. Роман, подчеркивает Е. Кауфман, удался потому, что в нем, наряду с основным конфликтом, в центре которого находится «дело о Грише», раскрывается непримиримый конфликт между народом и власть имущими в буржуазном обществе.

Известно, что задолго до того, как возник цикл «Большая война белых людей», А. Цвейг намеревался ограничиться эпическим триптихом: «Воспитание под Верденом» (Бертин), «Спор об унтере Грише» и «Возведение на престол короля» (Винфрид). Роман «Спор об унтере Грише», как отмечает Е. Кауфман, уже тогда определял генеральное направление дальнейшего творчества художника.

В последние годы появились новые работы, посвященные изучению отдельных проблем творчества А. Цвейга. К их числу относится и статья Аннелизе Гроссе «Творчество как поиск смысла жизни и истории. К эстетической позиции Арнольда Цвейга», помещенная в сборнике «Позиции» ¹⁰.

Статья эта весьма примечательна тем, что в ней выдвинуты и разработаны новые проблемы. А. Гроссе обращается к эстетическим взглядам писателя, видя здесь своеобразный «ключ» к тайнам его творчества. Исследуя концепцию фабулы в эстетических высказываниях писателя, критик показывает, как все большая связь фабульных нитей в творчестве Цвейга с социальной действительностью приводит к «многослойное™» его романов.

Большое внимание уделяет А. Гроссе концепции личности в творчестве писателя. Критик убедительно доказывает, что Цвейг в процессе своей идейной эволюции все больше связывает анализ психологии своих персонажей с анализом типических социальных обстоятельств, что он полностью изживает характерные для начала его творческого пути тенденции психоаналитического подхода к личности. Ценными представляются наблюдения А. Гроссе над процессами драматизации прозы в романах Цвейга, учитывавшего и в эпическом жанре свой художественный опыт драматурга.

В 1969 году в Венгрии вышла статья Гельмута Нитше «Борьба Арнольда Цвейга с милитаризмом» ¹¹, посвященная антимилитаристской теме в произведениях А. Цвейга. Большие возможности для исследователей открывают многогранность и многожанровость литературного наследия писателя. Мы знаем не только Цвейга-романиста, но и лирика, новеллиста, драматурга, эссеиста, публициста. Изучению новеллистики писателя посвящена статья И. Фрадкина «Ответвления эпического древа» ¹²; несколько раньше вышла в свет статья В. Стеженского «Публицистика Арнольда Цвейга» ¹³.

Таковы некоторые наиболее существенные работы, посвященные Арнольду Цвейгу. Перечислить все статьи, рецензии и заметки об этом большом мастере художественного слова, разумеется, невозможно. Это дело библиографов. Но совершенно очевидно, что литература о Цвейге будет активно пополняться, – многие темы, связанные с его творчеством, еще ждут своего рассмотрения.

1. В кн.: Е. Книпович, В защиту жизни, «Советский писатель», М. 1959.[↩]
2. «Sinn und Form», Sonderheft Arnold Zweig, Berlin 1952.[↩]
3. »Arnold Zweig. Ein Almanach», Aufbau-Verlag, Berlin 1962. [↩]
4. «Welt und Wirkung eines Romans. Zu Arnold Zweigs «Der Streit um den Sergeanten Grischa», Aufbau-Verlag, Berlin und Weimar 1967.[↩]
5. Eberhard Hilscher, Arnold Zweig. Leben und Werk, Volk und Wissen, Berlin 1968.[↩]
6. Johanna Rudolph, Der Humanist Arnold Zweig, Henschelverlag, Berlin 1955.[↩]
7. Klaus Jarmatz, Literatur im Exil, Ditz-Verlag, Berlin 1969.[↩]
8. П. Топер, Арнольд Цвейг, «Советский писатель», М. 1960.[↩]
9. Eva Kaufmann, Arnold Zweigs Weg zum Roman. Analyse imd Vorgeschichte dee Grischa-Romans, Berlin 1967.[↩]
10. Anneliese Grosse, Dichtung als Suche nach dem Sinn des Lebens und der Geschichte. Zur asthetischen Position Arnold Zweigs, «Positionen», Leipzig 1969.[↩]
11. Gelmut Nitsche, Arnold Zweigs Auseinandersetzung mit dem deutschen Militarismus. In: «Arbeiten zur deutschen Philologie, IV, Debregen 1969.[↩]
12. В кн.: И. М. Фрадкин, Литература новой Германии, «Советский писатель», М. 1961.[↩]
13. В кн.: «Литература Германской Демократической Республики», Изд. АН СССР, М. 1958.[↩]