А. Фадеев в работе над рукописями своих статей. Публикация С. Преображенского

В литературном наследии А. Фадеева большое место занимают его статьи и речи, письма и заметки по вопросам литературной жизни и литературной политики за последние тридцать лет.

Еще при жизни Фадеева возникла мысль о подготовке и издании сборника его литературно-критических и теоретических выступлений.

Подготовляя материалы для публикации, А. Фадеев проделал над ними большую работу.

В одних статьях, развивая отдельные положения, он дописывает целые страницы нового текста; другие снабжает специальными примечаниями, в которых откликается на критику своих высказываний; в третьих – просто правит текст, улучшая построение фразы, уточняя мысли.

Ниже мы приводим наиболее значительные дополнения, сделанные Фадеевым к двум своим статьям – «Наши ближайшие задачи» (1947) и «Задачи литературной теории и критики» (1948) – касающимся вопросов реализма.

Статья А. Фадеева «Наши ближайшие задачи», написанная им в связи с известными постановлениями ЦК ВКПб) по идеологическим вопросам, была опубликована в 1947 году в сборнике «Советский театр и современность». Подготовляя ее для нового сборника, А. Фадеев дал ей новое название: «О постановлениях Центрального Комитета партии по вопросам литературы и искусства».

Указав в начале статьи на то, что постановления ЦК имеют принципиальное значение для развития нашей литературы и искусства, поскольку они освещают верный и испытанный путь, следуя по которому только и могут успешно развиваться советская литература и искусство, – А, Фадеев критикует с позиции этих постановлений безыдейную, аполитичную литературу я основанные на ней всякого рода формалистско-эстетские воззрения.

Говоря о главной задаче советской литературы – дать полноценное изображение советского человека «во весь его рост, в его развитии», – А. Фадеев в новой редакции статьи развивает некоторые вопросы, связанные с давно волнующей его проблемой о месте и значении революционной романтики в социалистическом реализме.

В большом «примечании» к статье он пишет:

«Читатель, который знаком был с этой и некоторыми другими моими статьями 1946 – 1950 годов, обратит внимание на то, что формулировки мои о месте и роли романтики в старом, классическом реализме теперь выправлены мной в свете тех критических замечаний, которые были признаны мною правильными в результате проходившей в те годы дискуссии. Внимательный читатель предлагаемого сборника статей согласится со мной, что я имею полное право на эти исправления, так как повинен был здесь скорее в небрежности формулировок, чем в ложности взглядов. Небрежность формулировок состояла в том, что они позволяли истолковать мой взгляд на романтику как признание только лишь за ней – художественного изображения положительных явлений жизни. Но тогда получалось бы, что под реализмом понимается не вся полнота изображения жизни, а только лишь ее отрицательных явлений. Между тем нетрудно видеть, что именно против такого представления о реализме я как раз и борюсь. Под романтикой в литературе надо понимать художественное выражение или воплощение желаемого, должного – мечты художника. В тех случаях, когда желаемое и должное – мечта – не уводят от жизни, а вытекают из правдивого изображения самих явлений жизни, эта романтика выступает, как необходимый и важнейший элемент всякого большого, подлинного «крылатого» реализма. Внимательный читатель сборника может убедиться, что эта мысль проводится мной на протяжении многих лет моей литературно-критической деятельности.

Но с этой точки зрения важно видеть, насколько неточна и непоследовательна другая моя формулировка – о слабых сторонах старого, классического реализма,, которую я здесь сохранил, можно сказать, по соображениям «педагогическим».. Конечно, можно назвать классиков русского и особенно западного реализма, которые, как я писал тогда не видели положительных героев, выдвигаемых историческим развитием общества. Но это было «слабостью» этих писателей не только по сравнению с социалистическим реализмом, а и по сравнению с другими, более зрячими, а потому и более мощными представителями классического реализма. В иных случаях (как это было, например, с Достоевским) классики-реалисты, хотя и видели новых героев, рождаемых жизнью, но не только не признавали их положительными, а обрушивались на них со всей силой отрицания и даже стремились их оболгать, исходя из своих реакционных взглядов. Это несомненно тоже пагубно отражалось на самом реализме. Но если бы в положительных образах классического реализма совсем не были бы отражены передовые прогрессивные элементы истории, какой же это был бы реализм?! Подобный взгляд несправедлив уже па отношению к Пушкину или, – как я сам доказываю в статье, – по отношению к Тургеневу. В свете ленинских высказываний о Толстом, вскрывших до конца сущность противоречий его мировоззрения и творчества, следует, что моя формулировка не точна и по отношению к Толстому. Что же можно сказать о писателях-революционных демократах, Некрасове, Чернышевском?

Очевидно, правильнее было бы сказать не то, что большинство классиков-реалистов не видело положительных героев, рождаемых жизнью, а то, что ограниченность мировоззрения (даже самого прогрессивного) не позволяла классикам-реалистам до конца понять, а потому и изобразить исторически верно подлинные силу и слабость своих положительных героев. И, однако, многие черты своих героев, выдвинутых историческим развитием, классики-реалисты отобразили удивительно верно и хорошо.

Великая историческая роль Горького состоит не только в том, что он увидел и изобразил нового героя истории, а и в том, что он увидел и изобразил его глазами социалистического пролетариата. Это и сделало Горького родоначальником социалистического реализма».

* * *

В том же 1947 году развернулась творческая дискуссия по основным проблемам социалистического реализма. Непосредственным поводом к этой дискуссии послужил доклад А. Фадеева на эту тему, прочитанный им в Институте мировой литературы имени А. М. Горького. Позднее это выступление, как и доклад на XI Пленуме Правления Союза советских писателей СССР (июнь 1947 года), послужили основой для большой статьи А. Фадеева «Задачи литературной теории и критики», которая была опубликована в сборниках «Проблемы социалистического реализма» («Советский писатель», М. 1948) и «Советская литература» (Гослитиздат, М. 1948).

А. Фадеев неоднократно говорил о том, что эта работа особенно дорога ему, так как считал весьма полезной дискуссию, развернувшуюся в связи с этой статьей. Естественно, что в процессе подготовки сборника А. Фадеев обратил на эту работу особое внимание.

В наши дни весьма полезно напомнить, что важнейшей задачей литературной критики А. Фадеев считал борьбу за ленинский принцип партийности литературы.