Выпускница Литературного института Анна Маркина долгое время была преимущественно известна как поэт, участник арт-группы «Белка в кедах». У нее вышло четыре стихотворных сборника и значительное количество публикаций в литературных журналах (о ее стихах доводилось писать и автору настоящей рецензии – между прочим, в журнале «Вопросы литературы»). Также Маркина известна литературный критик и редактор, одна из двух – наряду с Евгенией Джен Барановой – создателей и главных редакторов электронного литературного журнала «Формаслов».
Как прозаик Маркина состоялась позднее. В 2019 году была опубликована сказочная повесть «Сиррекот, или Зефировая Гора» – ее прозаический дебют. В 2022 году в журнале «Волга» появились рассказы «Рыба моя рыба» и «Вышивальщик», ставшие первой «прозаической» публикацией Маркиной в толстом литературном журнале (2022, № 3–4). Впоследствии оба этих рассказа вошли в сборник «Рыба моя рыба», с которым Маркина и стала победителем премии «Лицей» за 2023 год среди прозаиков. Все рассказы, к слову, размещены в свободном доступе на сайте премии.
Одновременно в конце 2023 года в журнале «Дружба народов» (2023, № 12), а затем – и в издательстве «Формаслов», образованном при одноименном журнале, вышел дебютный роман Маркиной «Кукольня». Роман успел войти в длинный список премии «Большая книга» и принести своему автору премию журнала «Дружба народов». Столь быстрый и очевидный успех дает нам повод поговорить о новой маркинской прозе.
В своих рассказах Маркина предстает как мастер малого, даже минималистичного жанра. Эпоха социальных сетей в целом выдвинула на передний план такой тип рассказа, который по размеру не сильно больше объемного поста, а по содержанию приближен к дневниковой записи.
Вот и здесь: все рассказы – о современности, их герои вполне узнаваемы, а ситуации – обыденны. Иногда в сугубый реализм вторгается фантастический элемент, но чаще люди оказываются способны творить чудеса сами, подручными средствами.
Малая форма таит свои опасности. Но Маркина их успешно преодолевает. В рассказах есть и неожиданные повороты, и неоднозначный смысл. Повествование при этом может вестись как от третьего лица, так и от первого (эту способность – вживаться в другого персонажа – автор продемонстрирует и в романе).
Во всех рассказах, при всей их разности, прослеживается общая тема. При первом приближении ее можно сформулировать как способность – или неспособность – человека расставаться с отжившим. Например, в рассказе «Этот вагоне не отапливается» героиня пять лет хранит прах умершего кота. И даже когда она видит, что ее любимый мужчина не готов делить подобное соседство, не хочет расстаться с прахом. Мертвый кот вытесняет из ее жизни живого человека.
Прах – это хороший образ. В каком-то смысле – метафора. Такой же прах пережитых чувств и отношений хранят и другие персонажи рассказов. В «Вышивальщике» герой не может смириться с тем, как охладела к нему дочь, в рассказе «Рыба моя рыба» мальчик не в силах примириться со смертью бабушки, а героиня рассказа «Экзема» безуспешно пытается свыкнуться с нездоровыми отношениями как в семье, так и на работе.
Но хорошая метафора многогранна, следовательно, не стоит сводить ее смысл к плоскому морализаторству. В том же рассказе про кота невозможно не задать себе вопрос – а так ли уж любит героиню мужчина, если сбегает из-за коробочки с прахом? И так ли уж любит она его? Наверное, любит, но все же меньше, чем умершего питомца. И вот тогда-то выясняется, что в прошлом держит не прах – а воспоминания о былой любви. И попытка сохранить эту любовь, даже когда отношения – в прямом или переносном смысле – прекратились.
Зачастую такая попытка удержать отжившее приводит к тому, что отношения, в которых некогда была любовь, становятся токсичными, основанными на зависимости. На стремлении удержать другого путем манипуляций, если не силой. От этого сложно, практически невозможно отказаться, если в настоящем у тебя пустота.
Однако Маркина – в целом оптимистичный автор. У героев всегда есть шанс – при условии, что они оказываются способными найти новую любовь, в том числе к себе – уже в настоящем. В этом (и только в этом!) случае прошлое их отпускает. Иногда даже получается вновь обрести утраченное: так, в «Вышивальщике» отцу удается восстановить отношения с дочерью, но только после того, как он наполняет смыслом собственную жизнь.
Надо сказать, что и разговор об общественных проблемах выстраивается у Маркиной на том же мотиве. Творчество, принципы – все становится проявлением любви. Напротив, ее отсутствие приводит к всевозможным искривлениям. Так, казалось бы, избитая тема коррупции в одном из рассказов получает неожиданное звучание как свидетельство отсутствия веры – в себя, в ребенка или своего преподавателя («Коррупция»).
По-новому, но все та же тема раскрывается и в романе «Кукольня». В основу жутковатой истории легло подлинное уголовное дело. Истории маньяков с их безумием и прихотливой логикой давно стали частью литературы, но этот маньяк – особый. Чтобы не раскрывать сюжет, скажу лишь, что он – неправильный маньяк, маньяк наоборот.
По прочтении получается, что самое страшное в нем – как раз не безумие, а вполне разумная – на первый взгляд – житейская логика: нужно удерживать при себе того, кого любишь. Даже путем насилия. Будто бы одной любви мало! Но нет… И вот герой романа, так же, как и герои рассказов, пытается удержать силой тех, кого любит. И тем самым оказывается привязанным к праху – во всех смыслах этого слова.
Да и только ли он? Обычные люди, далеко не маньяки – ведут себя также, пытаются превратить в куклы близких людей. «Кукольней» оказывается весь мир. Почти все персонажи романа – одновременно – и агрессоры, и жертвы в подобных отношениях! Манипуляции во всем – от любви и работы до бытового общения. Общественная норма настолько искажена, что единственный персонаж, который не вовлечен в эти игры, не вовлечен в них только потому, что испытывает явные проблемы с коммуникацией. Впрочем, финал оставляет надежду, что хотя бы для некоторых героев появляется шанс выйти из мира «кукольни».
Роман отлично написан! Автор умеет и создавать сюжет, и рисовать характеры. Повествование ведется по очереди от имени одного из персонажей, и каждый из них изъясняется собственным языком. Особенно впечатляют главы, написанные от лица маньяка: его речь передана то потоком создания, а то и вовсе – гекзаметром. Подобные шутки не могут не напомнить об «Улиссе» Дж. Джойса, но «Кукольня» читается не в пример легче «Улисса».
Расставание с прошлым бывает мучительным – и для каждого конкретного человека, и для всего общества. Маркина говорит, возможно, о самом важном для нас сегодня. Она ставит вопросы – и даже предлагает некоторые ответы, что особенно ценно в ситуации, когда многие пытаются воскресить отжившее, соглашаясь быть частью «кукольни», в которую превращается мир.