В. И. Ленин и проблемы русской классической литературы
Б. Мейлах, Ленин и проблемы русской литературы XIX – начала XX вв., изд. 4-е, дополненное, «Художественная литература», Л. 1970, 495 стр.
Литературоведам хорошо известно, что одним из лучших, фундаментальных исследований на тему «Ленин и русская литература» является книга Б. Мейлаха «Ленин и проблемы русской литературы XIX – начала XX вв.». Первое издание названной работы появилось почти четверть века тому назад. С тех пор книга Б. Мейлаха переиздавалась еще дважды (в 1951 и 1956 годах), а также была переведена на украинский язык и на некоторые языки европейских стран. Рецензенты, откликавшиеся на различные издания данной работы, дали книге Б. Мейлаха высокую научную оценку. В истории нашей советской литературоведческой Ленинианы это исследование занимает видное место.
И вот недавно, к ленинскому юбилею, вышло новое, 4-е издание книги Б. Мейлаха. Книга претерпела существенные изменения: она значительно дополнена, во многих местах переработана. В ней появилось два новых раздела: «Ленин и судьба классического художественного наследия в первые послеоктябрьские годы (1917- 1919)» и «Ленин и вопросы развития русского литературного языка». В двух ранее написанных разделах имеются новые главы, шире и глубже освещающие такие сложные темы, как «Ленин и Толстой» и «Ленин и Горький». К большому и ценному материалу, в свое время собранному и изученному автором, ныне прибавилось немало новых фактов и источников, еще более обогащающих наше представление о ленинских эстетических взглядах и той большой роли, какую играют работы и высказывания Ленина о литературе для развития социалистической художественной культуры.
В своем новом виде – и по содержанию, и по форме изложения материала, и по характеру связи между отдельными разделами и главами – книга Б. Мейлаха уже не сборник очерков и исследований (как это было в предыдущих изданиях), а единая и цельная работа монографического типа. Из ее «Введения» (написанного во многом заново), освещающего общетеоретические стороны ленинского учения о литературе и сжато характеризующего главные идейно-эстетические принципы ленинского подхода к художественному творчеству, принципы, имеющие методологическое значение для марксистского литературоведения, естественно и обоснованно вытекает ряд проблем, связанных с историей русской литературы и осмысленных в свете эстетических идей Ленина. Все шесть разделов книги не только полнее, чем в прежних изданиях, освещают избранную автором тему, но и органичнее связаны между собой: каждый последующий раздел (при всей его относительной самостоятельности) как бы «вырастает» из предыдущего, является необходимым развитием общей темы и включает в себя предпосылки, служащие основой и исходным моментом для дальнейшего анализа ленинской литературно-эстетической концепции. В общем, мы как бы заново встретились с давно известной нам и в то же время существенно обновленной книгой.
В предисловии к четвертому изданию работы автор правильно отмечает, что важнейшая особенность ленинского историзма заключается в постоянном стремлении Владимира Ильича «рассматривать звенья исторического процесса в их связях с современностью, видеть истоки современных явлений в традициях прошлого, а оценивая прошлое, рассмотреть в нем то, что предвещало развитие тех или иных тенденций в будущем» (стр. 6).
В книге хорошо показаны глубокая содержательность и особая научная весомость ленинских высказываний о литературе. Эти высказывания – результат осмысления огромного конкретного материала, они опираются на редкое умение Владимира Ильича проникать в самую суть изучаемых им явлений, всегда подниматься от анализа многочисленных фактов к обобщающим выводам, обнаруживать и верно определять закономерности в развитии тех или иных процессов общественной жизни. Подчеркивая эту мысль, Б. Мейлах пишет: «Отличительной чертой ленинских оценок русской литературы является свойственная им концепционность. В сжатой, иногда весьма лаконичной форме Ленин вскрывал самое существенное в деятельности писателя, оценивал его место в общем процессе общественно-литературного развития» (стр. 13).
Нельзя не согласиться с автором книги, когда он отмечает, что «ленинский анализ идеологических и в том числе литературных явлений дает основу для борьбы против абстрактных, субъективно-идеалистических концепций и против вульгарно-социологической схематики» (стр. 21).
Исходя из главных ленинских идейно-эстетических принципов подхода к литературе как к художественно-образному познанию и отражению реальной действительности и могучему орудию общественной борьбы, Б. Мейлах рассматривает ряд сложных проблем, связанных с историей русской литературы, критики и эстетики. Этому и посвящены тематические разделы его книги. Хотелось бы выделить при этом главы, в которых исследователь дает глубокий анализ содержания и определяет важное значение для марксистского литературоведения таких ленинских работ, как «Партийная организация и партийная литература», цикл статей о Л. Толстом. Читая эти главы, убеждаешься в научной обоснованности вывода автора о том, что «для Ленина идейность и художественность, познавательная и эстетическая ценность литературы были неразрывно связанными» (стр. 37).
В новом издании книги Б. Мейлах с еще большей обстоятельностью показал, что ленинские принципы партийности и народности являются важнейшими идейно-эстетическими принципами литературы социалистического реализма, что они лежат в основе учения Ленина о литературе и искусстве. Как правильно утверждает автор, Ленин, говоря о партийности литературы, всегда учитывал эстетическую природу художественного творчества, тонко понимал специфику выражения партийности в литературе.
Анализ статей Ленина о Толстом, описание истории их создания и характеристика их проблематики, содержащиеся в книге Б. Мейлаха, могут служить примером творческого подхода исследователя к изучению ленинского эстетического наследия.
Немало интересного и ценного содержится в разделах, впервые включенных в книгу. Здесь широко освещена роль Ленина в становлении молодой советской литературы, неразрывно связанной с лучшими художественными традициями классиков, а также убедительно говорится о большом вкладе Владимира Ильича в развитие русского литературного языка.
Через всю книгу проходит мысль о том, что как в прошлом, так и ныне идеологи буржуазии прибегают к любым средствам и способам, в том числе охотно ссылаются на «науку» и «критику», чтобы отстоять свои реакционные взгляды и извратить ленинское философско-эстетическое наследие. Автор приводит поучительные слова Ленина о том, что в любой области общественной жизни (в том числе и в литературе) идеологи эксплуататорских классов используют свою излюбленную тактику, направленную на то, чтобы обосновать, защитить и оправдать корыстные, антинародные интересы буржуазии «всем богатым идеологическим багажом «научных» исследований, «философских» туманностей, политических (или политиканских) пошлостей, «литературно-критических» взвизгиваний… и т. д., и т. д.» 1.
Обращенная к анализу фактов прошлого, монография Б. Мейлаха вместе с тем тесно связана с современностью, с актуальными проблемами; литературной науки нашего времени. Автор ведет против буржуазных идеологов и их ревизионистских подголосков серьезный, доказательный бой. В этом – научная сила и действенность критики, направленной им в адрес врагов марксизма-ленинизма.
Отмечая значительные научные достоинства, присущие книге Б. Мейлаха, я хотел бы вместе с тем высказать и несколько критических соображений, а также коснуться отдельных недостатков, встречающихся в этом солидном и ценном труде.
Так, мне кажется спорным утверждение автора о том, что Ленин в своих высказываниях о литературе якобы «избегал термина «тенденциозность» из-за множества ранее дававшихся ему истолкований» (стр. 159). Но известно, что в марксистской литературной критике дооктябрьского периода термин этот (в его научном истолковании) встречается нередко. Достаточно вспомнить при этом хотя бы те глубокие и меткие суждения о разных видах «тенденций» в литературе, которые содержатся в известной статье В. Воровского «О буржуазности модернистов» (1908).
Думается, что несколько произвольно поступает автор, когда, стремясь показать, что Ленин был убежден в мировом значении русской классической литературы (а Ленин был действительно в этом твердо убежден), ссылается (см. стр. 11) на то место из книги Ленина «Что делать?», где речь идет о великой роли научной теории в развитии революционной борьбы рабочего класса и его политического сознания. Ведь в данном случае Ленин говорит не о художественной литературе, а о литературе философской, научной, политической, созданной в России и имеющей «всемирное значение». Вряд ли можно сомневаться в том, что Ленин имел в виду при этом великое научно-теоретическое богатство, созданное русскими революционными демократами, а затем – русскими марксистами, и особенно большевиками.
В книге Б. Мейлаха правильно отмечается, что понятие «типическое» Ленин использовал в двух значениях – социально-политическом и художественно-эстетическом и что поэтому необходимо различать в ленинских работах такие термины, как «социальные типы» и «типы» литературные, художественные.
Все это верно. Но, к сожалению, автор не вполне ясно говорит в этом месте своего исследования (см. стр. 34 – 36) о том, является ли типизация в литературе только законом реалистического творчества (как склонны думать некоторые наши литературоведы) или она присуща и другим прогрессивным методам и направлениям в литературе. А главное, что´ дают для решения этого сложного и до сих пор еще спорного в нашей литературной науке вопроса ленинские высказывания о типическом в художественном творчестве?
В разделе «Ленин и литературное народничество» хорошо освещен ряд важных проблем. Но вот такая большая и пока что мало изученная тема, как взгляды Ленина на романтизм, в книге Б. Мейлаха не стала предметом вдумчивого анализа. Автор, по сути дела, лишь бегло коснулся ее (см. стр. 19, 24 – 27). А между тем (и это хорошо известно исследователю) именно в тех ленинских трудах, где речь идет о народничестве, Ленин особенно много уделил внимания историко-философскому истолкованию такого сложного явления, как романтизм и его выражение в различных формах общественного сознания. И хотя ленинские высказывания об «экономическом романтизме», говоря словами автора, к художественной литературе «прямого отношения не имеют», «однако несомненен их общий методологический смысл» (стр. 26).
Вот этот смысл и хотелось бы видеть в монографии Б. Мейлаха глубоко раскрытым. Но – чего нет, того нет. Как нет, к сожалению, в книге хотя бы краткого упоминания о том, что в первых трех изданиях сочинений В. И. Ленина в тексте статьи «Лев Толстой, как зеркало, русской революции» была допущена грубая ошибка. Вместо: «…совокупность его взглядов, взятых как целое…» 2 – было напечатано: «…совокупность его взглядов, вредных как целое…» (курсив мой. – В. В.). Известно, что эта досадная опечатка, в корне искажавшая мысль Ленина о характере мировоззрения Л. Толстого, послужила в свое время для так называемых «вопрекистов» одним из главных «аргументов», выдвинутых ими в защиту ошибочных взглядов на роль мировоззрения в художественном творчестве (мол, по Ленину, Толстой творил вопреки реакционному мировоззрению!).
Можно было бы указать и на порой излишнее пристрастие автора к ссылкам на некоторые старые издания, названные без всякой на то нужды. Например, на стр. 72 дана ссылка на газетный текст статьи Н. К. Крупской «Счет подрастающих поколений» (1933), статьи, перепечатанной в доступном для многих читателей сборнике «Н. К. Крупская об искусстве и литературе» (1963). Или: на стр. 193 приведены слова Горького о «редком умении» Ленина «смотреть на настоящее из будущего» и указан старый источник: «Год XXI». Альманах тринадцатый, 1938 год. Тогда как можно было бы назвать более доступную современным читателям перепечатку цитируемого источника – 30-томное Собрание сочинений М. Горького или любое из трех паданий сборника «В. И. Ленин и А. М. Горький», вышедших в 1958, 1961 и 1969 годах.
Хочу оговориться, что те отдельные промахи, которые отмечены мною, не связаны с общей научной концепцией серьезного исследования. Основное же и главное в книге Б. Мейлаха сделано добротно, с глубоким знанием ленинского эстетического наследия, с завидным умением проникать в существо сложных и важных проблем марксистского литературоведения. О четвертом издании названной работы можно уверенно сказать, что оно проживет долго и с большой пользой для нашей современной литературоведческой науки.
г. Киев