Вряд ли кто станет спорить с тем, что в начале третьего тысячелетия ощутить в себе по молодости лет склонность к писательству означало вытянуть счастливый билет.
Если иные времена располагали к тому, чтобы податься в бизнесмены или покорители целины, то в минувшие двадцать лет все говорило за то, чтобы избрать поприщем литературу — ни до, ни, по всей видимости, после о таком количестве перспектив и преференций для молодых литераторов говорить не приходилось и не придется. Начинающих авторов, едва из колыбели, ожидали гостеприимные семинары, перед ними распахивали развороты статусные «толстяки», а премиальные лифты стремительно возносили к заоблачным высотам. Примечательно, что ставку на молодежь делали как представители условно консервативного лагеря, ратующие за преемственность традиции, так и травмоцентричные нигилисты, при слове «преемственность» хватающиеся за дискурс.
Причины этого явления — от закономерного спроса на свежие имена, спровоцированного истощением к началу нулевых потока возвращенных и извлеченных из подполья текстов, до банальных потемкинских пантеонов — в данном случае не столь важны, а вот прикинуть некие предварительные итоги уже можно. Благо двадцать без малого лет (если вести отсчет от первого «Дебюта» и первых «Липок») — срок вполне репрезентативный.
За эти годы через различные ориентированные на молодежь проекты прошло несколько тысяч авторов, из которых сотни получили если не премии, то изданные книги, стипендии и стартовый символический капитал. Условия для молодых талантов создавались поистине тепличные — пиши не хочу! — вот только по поводу большинства стипендиатов и лауреатов былых лет хочется поинтересоваться даже не где, а кто все эти люди.
Разумеется, крупное литературное дарование — вовсе нетепличное, не поддающееся искусственной селекции, растение, но ожидать улучшения средних показателей культурной грамотности и технического мастерства по генерации при таких вложениях было бы вполне оправданно. Однако литература 35- держит последовательный курс на упрощение, что с убийственной наглядностью демонстрируют те же форумы молодых писателей.
Если еще лет пять назад уровень семинара «Вопросов литературы» был сопоставим с уровнем серьезной научной конференции, то сейчас обнаружить среди работ семинаристов аналитическую статью — уже несказанная удача. О том же, что происходит на семинарах поэзии, даже говорить не хочется.
И дело не в пресловутом долгом созревании. Во всяком случае, не только.
Слишком хорошо, как выясняется, это тоже плохо. Подобно тому, как в иных странах выгоднее сидеть на пособии по безработице, чем работать, в нашем королевстве в какой-то момент стало выгоднее не решать нетривиальные творческие задачи и выходить на новые уровни, а оставаться вечно начинающим «надежды поданы!». Свободно конвертируемые кредиты доверия, которые предстоит возвращать в туманной и несбыточной зрелости, раздаются охотно. Привыкшие к пониженным нормативам и снисходительному отношению стареющие они-же-дети от литературы старательно соответствуют ожиданиям (возможно, сами того не осознавая): в меру претенциозно, в меру наивно и без малейшего намека на взрослость, чреватую выходом из привилегированной группы.
Иногда они даже примеряют взрослые роли культуртрегеров или кураторов, только все это по-прежнему отдает лишь игрой в настоящую жизнь — что-то вроде детской железной дороги: все мелочи скрупулезно воспроизведены, можно даже прокатиться, только вот уехать куда-нибудь выйдет едва ли.
Молодость, к сожалению, часто воспринимается как синоним профессиональной недозрелости, вызывающей, почему-то, умиление.
Зрелого же не по годам автора, скорее всего, просто не идентифицируют как молодого. Со всеми вытекающими.
Ему, впрочем, и горя мало. Вместо того, чтобы барахтаться в лягушатнике, он уже давно, не требуя поблажек, на равных состязается с чемпионами.