Не так давно мне попалась на глаза большая статья, где излагалась захватывающая теория о том, что «The Beatles» были не чем иным, как проектом британских спецслужб.
Читал я ее на ночь глядя, позволив мозгу отдохнуть, и поскольку день выдался тяжелый, подобные фантазмы подходили в качестве расслабляющего умственного массажа как нельзя лучше.
Поначалу все шло замечательно. Автор фонтанировал идеями одна экстравагантней другой, умелой рукой сюжетослагателя двигал интригу и рассыпал стилистические блестки.
Но в какой-то момент прозвучал первый тревожный звонок. Вдруг стало понятно, что все это всерьез. Статья, мигом перешедшая из жанра альтернативной истории в разряд едва ли не доноса, потеряла для меня львиную долю своего очарования. Окончательное же отрезвление — и одновременно потрясение — я испытал тогда, когда стало ясно, на чем, собственно, зиждется авторская убежденность.
Оказывается, битлы в художественном отношении ничего из себя не представляют.
Дескать, в портовом городе Ливерпуле, колыбели европейской рок-революции, на рубеже 1950–1960-х гитарных группешек было пруд пруди («Мало ли в Бразилии донов Педров!»). Для продвижения британской мягкой силы спецы из МИ-6 почти случайным образом выбрали несколько наиболее шумных молодежных команд и стали вкачивать в них медийный ресурс. И одна из них раскрутилась в Англии настолько, что ею уже легко можно было поразить весь мир. Ну и т. д.
Вот это смелость суждений, подумалось мне. Это что же получается? Хорошо, допустим на минутку, будто гипотеза верна. Тогда Леонард Бернстайн, назвавший тандем Леннона-Маккартни лучшими композиторами-песенниками со времен Шуберта, или Рэй Чарльз, Элла Фицджеральд, Фрэнк Синатра, Джордж Бенсон, Джимми Хендрикс, «The Rolling Stones» и «Deep Purple», исполнявшие битловские хиты еще в 1960–1970-е, а также тысячи тысяч иных рок-, блюз-, джаз- и академических музыкантов, вот уже более полувека перепевающих и переигрывающих на все лады наследие ливерпульской четверки, по логике автора статьи, либо на корню скуплены спецслужбистами, либо находятся в коллективном умопомешательстве, в этакой бесконечно длящейся инфантильной битломании. О сотнях миллионов простых слушателей по всему миру и говорить нечего — психоз чистой воды.
Но главное в другом. Подобную статью можно было написать на голубом глазу только в ситуации, когда автор в самом деле не слышит разницы между «The Beatles» и, например, их ливерпульскими конкурентами «Rory Storm and the Hurricanes». Между симфонией Альфреда Шнитке и саундтреком к «Звездным войнам». Между Владимиром Высоцким и Григорием Лепсом. Между Оркестром Клуба Одиноких Сердец Сержанта Пеппера и оркестром Поля Мориа. То есть только в случае отсутствия музыкального слуха, чутья и вкуса.
Узнаваемый сольный вокал и многоголосие, нетривиальные мелодические линии, сложные аккордовые сетки, уникальные саунд и драйв, стилистические и жанровые новации, революционные решения в области звукозаписи, сила воздействия на музыкальную культуру ХХ века — в общем, все то, что и составляет феномен «The Beatles», попросту не существует для автора того по-своему замечательного конспирологического упражнения.
Были, вроде бы, трюизмы на белом свете. Волга впадала в Каспийское море. Лошади ели овес и сено. «The Beatles» были великими мастерами малой (песенной) музыкальной формы.
Но, оказывается, в области культуры трюизмов уже нет. Оказывается, можно путать все со всем. Можно, оказывается, не замечать очевидного. Все можно. Когда нет внутренних критериев.
А при чем тут литература, спросит читатель? Казалось бы, ни при чем. Если не считать того, что и в этой области есть люди со слухом и без оного. И если слух, вкус и знания у вас имеются, то заниматься различением литературных понятий — не только ваше право, но и ваша обязанность.
И о трюизмах вам тоже придется время от времени напоминать. Очень уж это хрупкая вещь.