Журнал «Эроп» о Достоевском

«Europe», 1956, ноябрь – декабрь.

Достоевского на Западе узнали довольно поздно, но, узнав, оценили восторженно. Во Франции, он, пожалуй, снискал себе наибольшую славу. Однако многие видели в нем некоего таинственного выразителя непонятной «русской души». Такие писатели, как Андре Жид и Сюарес, считали Достоевского предтечей русского и западного «fin de siecle», прославляя главным образом слабые стороны творчества писателя.

Апогеем такого восхваления явились 20-е годы. В Достоевском видели прежде всего автора «Записок из подполья» и «Бесов». Считалось, что он стоял над социальными противоречиями своей эпохи. Но, превознося Достоевского, его поклонники никак не объясняли сложнейшие вопросы творчества писателя, для многих он оставался загадочной фигурой и нерешенной проблемой.

В последнее время во французской критике и среди прогрессивной французской интеллигенции наметилась совершенно иная тенденция в оценке писателя – стремление объективно разобраться в противоречиях его творчества. Лучшими книгами Достоевского эта критика считает те, в которых с наибольшей силой показаны человеческие страдания: «Бедные люди», «Преступление и наказание». Эта часть французской критики с большим вниманием и уважением относится к советским исследованиям о Достоевском. Главной ее особенностью является социально-исторический подход к творчеству великого писателя.

В номере прогрессивного французского журнала «Эроп», посвященном 75-летию со дня смерти писателя, представлена эта новая тенденция.

«Долгое время Достоевского ценили на Западе за его экзотику, за русский характер», – пишет Беллем, автор статьи «Достоевский – сегодня», где формулируются общие установки прогрессивной французской критики. Порывая с ложной традицией трактовки писателя, передовая критика не должна впадать, по мнению Беллема, в другую крайность. «Мы не собираемся делать из Достоевского марксиста и прогрессиста. Он… не был революционером, он даже поддерживал царя» (стр. 55). Это не лишает творчество Достоевского огромной ценности. Для передовой части французской интеллигенции оно дорого той несравненной глубиной, с которой писатель сумел показать переживания людей своей эпохи.

Робель, автор статьи «Величие Достоевского», считает, что для верной оценки писателя важен социально-исторический подход к его произведениям. Автор подробно останавливается на «Бедных людях», «Униженных и оскорбленных», «Записках из Мертвого дома» и больше всего – на «Преступлении и наказании». Он признает этот роман самым значительным из всего написанного Достоевским. Робель на протяжении всей статьи прослеживает эволюцию, которую претерпело мировоззрение Достоевского, говорит о реализме и о реакционных тенденциях в его творчестве. В 40-е годы Достоевский – «разночинец, демократ, гуманист», но в отличие от Гоголя он уже тогда делает особый акцент на психологии героев. К концу творческого пути под влиянием реакционных идей у Достоевского происходит частичное отступление от реализма. В последней главе статьи «Победа реализма» Робель убедительно показывает, что и в поздних вещах Достоевский так гениально изображает жизнь, что она сама разоблачает его же надуманные теории.