№1, 2017/Полемика

Зачем нужна «литературная политика»

Политика и литература. Вопрос запутанный, отношения между ними проблематичны, трудноуловимы, неопределенны. Но именно эти сложности делают эту проблему такой притягательной и заслуживающей внимания.

Г. Лукач

Года три назад я предложил эту тему в один серьезный журнал.

Предложение выслушали, но выразили сомнение, что литературная политика сегодня вообще существует. Вот в 1970-е, действительно, была литературная политика (последовало несколько убедительных примеров). А сегодня?..

Я ответил, что сегодня литературная политика, естественно, не столь декларируема и поддержана административным ресурсом. Но это не значит, что ее нет. Политика не обязана существовать только в «твердом» состоянии. Она бывает и в «жидком», и даже в «газообразном». Описывать «газообразную» политику тяжелее: объект описания трудноуловим. Но тем он интереснее.

Объяснить это внятно я, судя по всему, не смог. Темой не заинтересовались.

Прошло три года.

Ситуация яснее не стала. И, как я попытаюсь показать дальше, эта неясность, непроявленность как раз является наиболее отчетливым признаком современной литературной политики.

Государство не стремится ею заниматься, но при этом старается выглядеть держателем решающего пакета акций в громоздком и неприбыльном холдинге под названием «современная русская литература».

Эти противоположные тенденции и образуют то, что можно назвать политикой в отношении литературы. О них и пойдет далее речь.

Но прежде всего — два уточнения.

Первое касается предмета. Термин литературная политика будет взят в традиционном, узком смысле этого слова: как часть государственной политики. Тем более что она неоднородна и, как и всякая политика, тоже претерпевает изменения. Особенно это относится к литературной политике в современной России, о чем будет сказано отдельно.

Второе уточнение касается цели этого очерка. Она сугубо обзорная, аналитическая. Взглянуть на литературную политику sine ira et studio. Кратко рассмотреть происхождение этого понятия, его историческое наполнение, современное состояние — на Западе и в России. Соответственно, и понятия консерватизм, либерализм, цензура, идеология и т. д. тоже будут использованы совершенно безоценочно.

Итак, начнем с термина.

Что такое «литературная политика»?

В употреблении этого термина обычно путаются.

С. Чупринин

Чтобы избежать этой путаницы, рассмотрим кратко его значение в некоторых языковых (и литературных) традициях.

В англоязычной литературной критике часто используется literary policy, а также policy on literature и literature policy. Literary policy начинает применяться где-то с середины XIX столетия. Прежде всего — в отношении католической церкви и увеличения в тот период числа запрещенных Ватиканом книг1. В 1930-е годы ХХ века появляются работы по literary policy в СССР и других социалистических странах, а также в нацистской Германии. Некоторые исследования касаются literary policy английских колониальных властей — прежде всего в Индии — и деятельности отдельных крупных литераторов. С конца 1990-х в отношении поддержки литературных проектов все активнее используется понятие literature policy.

Стоит упомянуть и более широкое по смыслу понятие literary politics. Politics, в отличие от policy, — не только политика, но и все к ней относящееся, включая анализ и выявление политических смыслов. Соответственно, literary politics — это не только литературная политика, но и вся совокупность связей и отношений между литературой и политикой вообще. Однако это уже выходит за границы нашего очерка.

Французское politique littеraire встречается реже, хотя возникает, видимо, раньше английского. В антироялистском анонимном памфлете 1826 года «Предшественники (г-да де Шатобриан, де Виллель, Беллар и другие), или Первый удар в колокол контрреволюции» этот термин применен в отношении публицистики Шатобриана:

Это литературная политика фракции (la politique littеraire de la fraction), это поэтическая политика сочинений Шатобриана [Le prеcurseurs… 65-66]. (Здесь и далее перевод мой. — Е. А.)

Более известным этот термин стал после его использования в «Старом порядке и революции» Токвиля (1850). Под politique littеraire Токвиль подразумевал политизацию литературы накануне Французской революции.

<Писатели> беспрестанно занимались материями, касавшимися управления <…> Эта разновидность умозрительной и литературной политики была неравными дозами распространена во всех сочинениях того времени2 [Токвиль: 126-127].

В остальном значение politique littеraire совпадает с его английскими аналогами и также охватывает как государственную политику в области литературы, так и стратегию отдельных писателей и литературных институтов.

В немецкоязычной литературе Literaturpolitik используется преимущественно в исследованиях по истории немецкой литературы начиная с эпохи романтизма до 1980-х годов, больше всего — периода Третьего рейха и ГДР, а также Советской России. В отношении современной литературной ситуации этот термин фактически не употребляется.

Что касается русского термина, то он появляется и закрепляется где-то с середины 1920-х годов. Еще в «Литературе и революции» Л. Троцкого (1923) он отсутствует, хотя эта книга литературной политике и была посвящена. Возникает он, по-видимому, в результате распространения на литературу важнейшего для большевиков понятия политики. Так, 11 февраля 1925 года в «Правде» была опубликована статья Н. Осинского «К вопросу о литературной политике партии», вызвавшая широкую полемику3. Какое-то время наряду с литературной политикой еще используются литературная борьба, художественная политика и другие. Но по мере того как влияние партии на литературу усиливается и приобретает более скоординированный характер, исчезает и терминологический разнобой. К середине 1930-х литературная политика — термин уже устоявшийся и официально принятый. В 9 томе «Литературной энциклопедии» (1935) ей посвящена отдельная крупная статья. В ней литературная политика определена как «одно из звеньев государственно-политических и общественно-воспитательных мероприятий» [К. С.: стб. 53].

В этом духе вплоть до 1990-х под литературной политикой понимается соответствующая политика советского государства; реже — и с негативным оттенком — политика капиталистических государств или царской России4. Иногда — хотя и крайне редко — этот термин применялся в отношении негосударственных «игроков»: политических течений или журналов. Использовался он в отношении советской литературы и писателями эмиграции, например Е. Замятиным («Москва — Петербург») и Н. Берберовой («Курсив мой»). В единичных случаях он применялся и к отдельным литераторам (например, у М. Алданова5).

За последние два десятилетия термин литературная политика перестал быть «государствоцентричным». Он начинает касаться и государства (особенно в исследованиях по советскому периоду), и журналов, и издателей, и отдельных литераторов — например, И. Бродского или Вс. Некрасова. Последнее вызвало возражение С. Чупринина: в случае отдельных литераторов, замечает критик, речь может идти не о «политике», а о «стратегии». Однако и без писателей список субъектов литературной политики у Чупринина достаточно широк:

Субъектами литературной политики выступают писательские организации, средства массовой информации (и прежде всего редакции толстых литературных журналов), литературные направления и школы и — особенно в последнее десятилетие — разного рода премиальные и конкурсные жюри [Чупринин: 421-422].

Самих литераторов, издателей и — за небольшим исключением — критиков Чупринин субъектами литературной политики не считает. Несколько иной список у Н. Ивановой: премиальные институты, издатели и книгораспространители…6

Итак, хотя понятие литературной политики широко и исторически изменчиво, основная часть ее значений связана все же именно с использованием литературы в интересах политических сил — прежде всего находящихся у власти. Литература, точнее различные ее сегменты, может провоцировать это использование или пытаться блокировать его. Она может использовать его во внутрилитературной конкуренции или во влиянии на политические процессы… Главным «заказчиком» литературной политики выступает политическая власть, государство. И здесь встает следующий вопрос…

Зачем государству литература?

Англия больна <…> и английская литература должна ее спасти.

Дж. Гордон

На протяжении тысячелетий государства прекрасно обходились без литературной политики7. Если не считать, конечно, отдельных точечных эпизодов. Изгнание Овидия при императоре Августе… Покровительство Петрарке при дворе миланских Висконти…

Литературная политика начинает формироваться в Европе не ранее XVI века. Именно в этот период стремительно распространяется книгопечатание, растет грамотность — и количество читателей. Доходы от продажи книг приносят литературе относительную финансовую самостоятельность и независимость от светских и церковных властей (хотя она и остается ограниченной духовной и политической цензурой); а возрастающее число читателей — возможность прямого и широкого воздействия на умы.

Политическая власть постепенно теряет свой сакральный статус и начинает нуждаться в поддержке (по крайней мере, лояльности) со стороны все более широкой части общества. Особенно это становится важным со второй половины XVII века, когда ведущие европейские государства переходят с наемных армий на рекрутскую повинность. Ведение войн и связанное с этим увеличение налогов требует более широкой социальной мобилизации, более многочисленного и образованного офицерства и чиновничества.

Результатом становится рост образования и появление первых форм литературной политики. Именно в этом смысле М. Бахтин писал о реформах кардинала Ришелье:

Общекультурная и литературная политика. Понял значение искусства и литературы и поставил их на службу объединения Франции, выработке общего строго нормированного языка (цит. по: [Клюева, Лисунова: 252]).

Литература превращалась в важный инструмент административной централизации. «…В руках вигов находится власть распределять все места как в государстве, так и в литературе…» Так писал о Великобритании середины XVIII века Д. Юм [Юм: I, 72].

Впрочем, «островная» модель литературной политики все более отличалась от континентальной. В Англии к тому времени уже ушли в прошлое и абсолютная монархия, и притязания церкви на главенство в духовной сфере; соответственно, более гибким и либеральным становилось отношение политических элит к литературе. Не было жесткой цензуры и преследований за книги; мало было и «пряников» в виде непосредственных поощрений литераторов со стороны власти.

Можно сказать, что в Великобритании к началу XIX века сформировалась либеральная модель литературной политики.

  1. Я сознательно не привожу здесь и далее в этом разделе библиографические ссылки (кроме двух-трех самых важных), чтобы не превращать список библиографии в подобие борхесовской Книги песка. Интересующиеся сами легко найдут необходимые ссылки, просмотрев результаты запросов в https://books.google.com/ на literary policy (policy on literature, literature policy, literary politics), Literaturpolitik и politique littеraire. []
  2. В 1983 году в politique littеraire как «литературной» (то есть умозрительной) политике упрекнул президента Франсуа Миттерана социолог Раймон Арон (см.: [Hecht]).[]
  3. См. ответ на нее лидера ВАППа Л. Авербаха «О литературной политике партии» [Авербах].[]
  4. См., например, статьи: «Некрасов и литературная политика самодержавия» [Папковский, Макашин], «Литературная политика царизма после 14 декабря 1825 г.» [Гиллельсон] и др.[]
  5. «У Д. С. Мережковского вдобавок всю жизнь была слабость к тому, что можно называть «литературной политикой» <…> Эта любовь к литературной политике, кажется, была почти чужда большей части русских классических писателей (ее, например, просто трудно было бы себе представить у Лермонтова или у Толстого). Из писателей современных ее не было и нет у Бунина, Зайцева, Куприна. Очень сильна она была у Горького, у Ходасевича» [Алданов].[]
  6. »…На литературный дефолт обрекает литературная политика — в широком смысле слова, включающая в это понятие и премиальную систему, подрывающую доверие к лауреатам, и монструозные по цифрам конкурсы <…> и неразумная издательская стратегия, вернее, отсутствие таковой; и циническое отношение к своему делу книгораспространителей» [Иванова: 182]. []
  7. Речь идет о европейской традиции. В конфуцианском Китае, где литература с древности была встроена в механизм формирования государственной бюрократии, ситуация была иной. Иной была она и на мусульманском Востоке, где существовала традиция покровительства поэтам при дворах правителей.[]

Статья в PDF

Полный текст статьи в формате PDF доступен в составе номера №1, 2017

Литература

Абдуллаев Е. Экстенсивная литература 2000-х // Новый мир. 2010. № 7. С. 177-192.

Абдуллаев Е. Большой букеровский бестселлер // Новый мир. 2012. № 10. С. 164-174.

Авербах Л. О литературной политике партии // На посту. 1925. № 1. C. 43-60.

Алданов М. А. Д. С. Мережковский. Некролог. URL: http://az.lib.ru/a/aldanow_m_a/text_0290.shtml.

Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма / Перевод с англ. В. Николаева; вступ. ст. С. Баньковской. М.: КАНОН-пресс-Ц, Кучково поле, 2001. (Малая сер. «CONDITIO HUMANA» в серии «Публикации центра фундаментальной социологии»).

Вершинин А. А. Отчужденная интеллигенция: российская проблема и французский урок // Неприкосновенный запас. 2015. № 4 (102). С. 31-43.

Гиллельсон М. И. Литературная политика царизма после 14 декабря 1825 года // Пушкин: Исследования и материалы. Т. 8. Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1978. С. 195-218.

Данилкин Л. Январские тезисы: что нужно сделать с книжками, чтоб всем от этого стало лучше // Афиша.ru. 2010. 11 января. URL: http://www.afisha.ru/blogcomments/6001/.

Зелинский К. Л. На литературной дороге. Сб. ст. М.: Академия-XXI, 2014.

Иванова Н. Литературный дефолт // Знамя. 2004. № 10. С. 176-186.

Ивинский А. Д. Литературная политика императрицы Екатерины II: «Собеседник любителей российского слова». Дис. <...> канд. истор. наук. М., 2009.

Иглтон Т. Теория литературы: Введение / Перевод Е. Бучкиной под ред. М. Маяцкого и Д. Субботина. М.: Изд. дом «Территория будущего», 2010. (Серия «Университетская библиотека Александра Погорельского»).

Изменит ли литературную ситуацию в стране встреча премьер-министра В. В. Путина с писателями? // Литературная Россия. 2009. 16 октября.

К. С. Политика литературная // Литературная энциклопедия в 11 тт. [М.], 1929-1939. Т. 9. М.: ОГИЗ РСФСР, Советская энциклопедия, 1935. Стб. 53-60.

Клюева И. В., Лисунова Л. М. М. М. Бахтин — мыслитель, педагог, человек. Саранск: Красная заря, 2010.

Майкл Палмер: «Поэзия всегда есть некий вызов». Елена Костылева и Александр Скидан поговорили с классиком американской поэзии // Colta.ru. 2016. 3 февраля. URL: http://www. colta.ru/articles/literature/9993.

Майофис М. Воззвание к Европе: Литературное общество «Арзамас» и российский модернизационный проект 1815-1818 годов. М.: НЛО, 2008.

Медведев Р. А. Люди и книги. Что читал Сталин? Писатель и книга в тоталитарном обществе. М.: Права человека, 2004.

Николаев С. И. Литературная политика Петра I и переводная литература // Николаев С. И. Литературная культура Петровской эпохи / Отв. ред. А. М. Панченко. СПб: Дмитрий Буланин, 1996. С. 11-51.

Основы государственной культурной политики // Президент России. 24 декабря 2014 года. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/47325.

Осповат К. Государственная словесность: Ломоносов, Сумароков и литературная политика И. И. Шувалова в конце 1750-х гг. // Европа в России. Сб. ст. / Под ред. П. Песонена, Г. Обатнина, Т. Хуттунена. М.: НЛО, 2010. С. 6-65.

Павловец М. Г. Школьный канон как поле битвы. Часть первая: историческая реконструкция // Неприкосновенный запас. 2016. № 2 (106). С. 65-84.

Папковский В., Макашин С. Некрасов и литературная политика самодержавия // Литературное наследство. Т. 49-50. М.: АН СССР, 1946. С. 512-524.

Российское литературное собрание. Владимир Путин принял участие в Российском литературном собрании, проходящем в Российском университете дружбы народов // Президент России. 2013. 21 ноября. URL: www.kremlin.ru/events/president/ news/19665.

Серман И. З. Литературно-эстетические интересы и литературная политика Петра I // Проблемы литературного развития в России первой трети XVIII века. Сб. 9. Л.: Наука, 1974. С. 5-49.

«Сибирские огни» будут зажигать под руководством минкульта // РИА «ФедералПресс». 2014. 11 ноября.

Токвиль А. Старый порядок и революция / Перевод с фр. Л. Н. Ефимова. СПб.: Алетейя, 2008. (Сер. «Левиафан: Государство. Общество. Личность»).

Фиона Сампсон: Бродский ошибался [беседовала М. Галина] // «ШО». Портал о современной культуре. 2016. 26 января. URL: http://sho.kiev.ua/article/405420.

Чупринин С. Политика литературная // Чупринин С. Русская литература сегодня: Жизнь по понятиям. М.: Время, 2007. С. 421-423.

Швыдкой М. Роман по заказу. Диалог власти и художника требует таланта с обеих сторон // Российская газета (Федеральный выпуск). 2008. 7 ноября.

Юм Д. Автобиография / Перевод с англ. М. О. Гершензона // Юм Д. Сочинения в 2 тт. / Общ. ред., вступит. ст. и прим. И. С. Нарского. Т. 1. М.: Мысль, 1965. С. 65-75.

Berkers P. Classification into the Literary Mainstream? Ethnic Boundaries in the Literary Fields of the United States, the Netherlands and Germany, 1955-2005. Thesis to obtain the degree of Doctor from the Erasmus University Rotterdam. Rotterdam: ERMeCC, Erasmus Research Centre for Media, Communication and Culture, 2009.

Dubois V. De la politique littеraire ` la littеrature sans politique? Des relations entre champs littеraire et politique en France // Haltools Archives-ouvertes.fr. 2010. URL: https://halshs.archives-ouvertes.fr/halshs-00498022/document.

Gove M. We must teach our children to love books again // Daily Telegraph. 2011. 31 March. URL: http://www.telegraph.co.uk/education/8419855/We-must-teach-our-children-to-love-books-again.html.

Hecht E. Quand Raymond Aron еpinglait Mitterrand // L’Express. 2010. 18 Nov. URL: http://www.lexpress.fr/ culture/ livre/quand-raymond-aron-epinglait-mitterrand_937543.html.

Le prеcurseurs (MM. de Chateaubriand, de Villfle, Bellart, et cie) ou Le premier coup de tocsin de la contre-rеvolution. Paris: Impr. de Guiraudet,1826.

Literaturfnrderung in der Schweiz. Massnahmen der nffentlichen Hand. Panorama 2011. Bern, 2013.

Lueken A.-K. Literary Policy in the British Occupied Zone of Germany 1945-1949. М. А. Dissertation: University College of Swansea, 1993.

McWilliams W. C. The Arts and the American Political Tradition // Art, Ideology, and Politics / Ed. J. Balfe, М. J. Wyszomirski. New York: Praeger, 1985. P. 15-39.

Mulchany K. V. The Government and Cultural Patronage: a Comparative Analysis of Cultural Patronage in the United States, France, Norway and Canada // The Public Life of the Arts in America / Ed. J. M. Cherbo, М. J. Wyszomirski. New Brunswick, New Jersey and London: Rutgers U. P., 2000. P. 138-168.

NEA 2014 Annual Report. URL: https://www.arts.gov/sites/default/files/2014%20 Annual%20Report.pdf.

NEA 2015 Annual Report. URL: https://www.arts.gov/sites/ default/files/2015%20 Annual%20Report.pdf.

Report by the Literature Working Group // The Scottish Government. February 2010. http://www.gov.scot/Publications/ 2010/02/17145942.

Цитировать

Абдуллаев, Е.В. Зачем нужна «литературная политика» / Е.В. Абдуллаев // Вопросы литературы. - 2017 - №1. - C. 7-40
Копировать