С позиций конкретного историзма
«Сквозь столетия. Художественные произведения. Документы. Статьи. Очерки. Мемуары. Письма. Речи». Тбилиси, «Мерани», 1983. 544 с.
Составителя книги «Сквозь столетия» Вано Семеновича Шадури по праву можно назвать рыцарем идеи. Десятилетия жизни он посвятил изучению культурных и общественных связей Грузии и России, уходящих корнями в далекое историческое прошлое. В объективно-исторической необходимости подобного сближения, ограждавшего Грузию от постоянных разорительных нападений со стороны ее восточных соседей, которые грабили и стремились поработить народ, убеждают собранные в книге официальные документы и переписка грузинских правителей, искавших у России защиты, а затем, в 1783 году, во имя спасения собственной нации принявших окончательное решение о присоединении к российскому государству.
Анализу и подтверждению обоюдной плодотворности заключенного союза посвящена рецензируемая книга, так же как и предшествующие ей многочисленные работы автора-составителя. Искреннюю и бескорыстную приязнь деятелей русской культуры (Пушкина, Лермонтова, Грибоедова, Бестужева-Марлинского, Я. Полонского, Островского, Л. Толстого, Чехова, Горького, Репина, Шаляпина) к прекрасной стране и ее народу утверждают не только их письма и воспоминания, но и художественное творчество, черпавшее вдохновение я новую эстетическую образность в общении с Грузией.
Аналогичные признания грузинских литераторов и деятелей искусства в свою очередь говорят о том, как высоко ценили они русскую культуру, обогащавшую грузинскую общественную мысль и поэтическое творчество, сколь многим обязаны сближению с духовной жизнью России.
В 60-е годы XIX века, как отмечает составитель, начинается массовое паломничество грузинской молодежи в петербургские учебные заведения. Там в обстановке борьбы против крепостного права и самодержавия выросла замечательная плеяда грузинских шестидесятников («тергдалеулни»): Илья Чавчавадзе, Акакий Церетели, Нико Николадзе, Георгий Церетели, Николай и Виссарион Гогоберидзе, Кирилл Лордкипанидзе и др. С их именами и деятельностью во многом связано распространение революционно-демократических идей среди передовой части грузинского общества, первые ростки реализма и утверждение социальных критериев в поэзии и прозе, в литературной критике Грузии.
Бесспорно интересны в этом плане широко представленные в рецензируемой книге публикации, освещающие творческое воздействие идей Белинского на грузинских шестидесятников, их содружество е Чернышевским, Герценом, Некрасовым, Салтыковым-Щедриным. Так же, естественно, как и материалы, посвященные проникновению в Грузию идей социализма, творческому сближению с Горьким.
Капитальный труд В. Шадури в известном смысле подводит итоги неустанных научных изысканий автора, обобщает накопленные им наблюдения, создавая тем самым прочную объективную основу для дальнейших литературоведческих исследований. Себя самого ученый скромно называет «составителем», что, на мой взгляд, не вполне соответствует истине. В. Шадури выступает в данном случае и как упорный собиратель материалов, и как вдумчивый систематизатор, и, главное, как проницательный, дальновидный истолкователь. Ему принадлежат обширные по объему, содержательные историко-биографические и литературно-критические комментарии. Именно эти конкретные комментарии, сопровождающие и анализирующие документальные публикации, придают книге необходимую цельность; они сплавляют в органическое единство весьма разнородный материал: художественные произведения грузинских и русских авторов, их публичные выступления и эпистолярное наследие, отрывки из мемуаров, послания общественных деятелей Грузии и государственные акты.
И хотя, казалось бы, документы, собранные в книге, относятся главным образом к прошлому (начиная с XI века и до первого десятилетия XX века), отраженные в них исторические события, проблематика, все более расширяющийся круг социально-политических и эстетических идей подводят вплотную к актуальным проблемам современности, открывают путь к пониманию преемственно-поступательного обновления духовной жизни взаимодействующих народов.
В книге щедро цитируются творения и высказывания русских писателей, композиторов, музыкантов, живописцев, не только воздающие хвалу прекрасной грузинской природе, располагающей к душевному оздоровлению и вдохновенному труду, но содержащие весьма точные наблюдения над национальным грузинским характером и бытом, суждения о грузинской поэзии, музыке, архитектуре, театре. Эти отзывы полны уважения и даже восторга, а образцы русского поэтического творчества, зародившегося на грузинской земле, что особенно важно для исследователей эстетического взаимодействия разнонациональных литератур, как бы аккумулируют в себе дух и формы «чужой» жизни и творчества.
Помимо широкоизвестных поэтических творений Пушкина или Лермонтова, вошедших в историю русской литературы под именем «кавказских», в книге представлены произведения других русских литераторов.
Без сомнения показательны в этом смысле стихи, поэма и незаконченная драма Я. Полонского, прожившего в Грузии ряд лет. Они заслуживают того, чтобы называться «грузинскими», – настолько органична в них грузинская тематика и сюжеты, приметы быта и обычаев, черты характера и речи, даже отдельные грузинские слова, не просто иллюстрирующие фабулу, но по-своему преобразующие поэтический строй и художественное мироощущение русского поэта.
Интереснейший материал содержат публикации, касающиеся музыки и живописи: письма и воспоминания Ипполитова-Иванова, Чайковского, Репина, Шаляпина и др.
Открытость русского художественного гения навстречу всему прекрасному и возвышенному, его способность аккумулировать художественные ценности, творимые другими народами, обогащая русскую культуру, делает ее поистине великой и всеобщей. Это прекрасное свойство сразу же отметили грузинские литераторы и деятели искусства. Почти все, кто так или иначе соприкасался с культурой русского народа (начиная с Давида Гурамишвили), видели в отсутствии шовинистического высокомерия и в ее способности проникать в тайны «чужого» творчества образец, достойный восхищения и подражания.
Как на глубоко его поразивший пример творческого перевоплощения в «чужую» психологию, образность, пластику А. Сумбатов-Южин указывал на игру Ермоловой в драме «Измена». Для него подлинным чудом и загадкой оставалось то, как Ермолова, «славянка до конца ногтей, сумела стать подлинной грузинкой в своей Тамаре» (стр. 478). Огонь творческого гения, считал Сумбатов-Южин, помогал русской актрисе отливать в единый монолитный сплав черты создаваемого образа, «одинаково драгоценного и по составу и по великой гармонии форм» (стр. 479).
Националистической ограниченности и предубеждений были глубоко чужды и воззрения передовых представителей грузинской интеллигенции, которые приветствовали духовное сближение Грузии с Россией. Д. Гурамишвили, М. Бараташвили, Д. Багратиони, И. Чавчавадзе, А. Церетели, Н. Николадзе, К. Марджанишвили и многие другие понимали, что приобщение к духовным ценностям великого славянского соседа и друга сулит качественное обновление и обогащение их собственного художественного творчества.
Вспоминая первые четыре года, проведенные в России, Илья Чавчавадзе характеризовал их как закладывание «фундамента жизни», углубление ее первоисточника и укрепление «волоска», который судьба, «точно мост, перекинула между светом и тьмою» (стр. 306). В статье «Тергдалеулни» и новое поколение» И. Чавчавадзе настойчиво повторял: «изучение и знание русской литературы для нас совершенно необходимы» и так же, как изучение русской жизни, «составляет нашу важнейшую задачу» (стр. 300).
Эти мудрые слова, сказанные в 1888 году, разделяли многие грузинские эстетики, писатели и общественные деятели, отвергавшие националистические и космополитические крайности. «Говорят, что у искусства нет отечества и оно одинаково принадлежит всему миру, – писал Акакий Церетели. – Не думаю. У любого искусства есть своя родина, но не обособленное царство, не вотчина, а отчизна! Оно кровное детище той страны и того народа, где оно впервые появилось на свет, и вместе с тем – возлюбленное, приемное дитя всего человечества. Именно поэтому нужно отвести искусству первое место в деле интернационального единения…» (стр. 481).
В Архиве Академии наук СССР (ф. 103, оп. 1, N 561) хранится рукопись речи профессора М. Ковалевского (одно время связанного с Грузией), посвященная памяти Ильи Чавчавадзе. Цитируя патриотические стихи грузинского поэта, историк обратил внимание на то, что в них нет «ничего непримиримого с благом всего человечества, ничего напоминающего зоологический национализм наших дней мы не находим у князя Чавчавадзе. Наоборот, его поэзия вся проникнута идеей любви к людям вообще и в особенности к тем, кто нуждается в нашей поддержке и защите…» (стр. 392). Знаменательно, что эти слова были произнесены еще до Великой Октябрьской революции. Близкие по духу мысли встречаются у многих других грузинских деятелей. Особенно широко и последовательно они отражены в документах, относящихся к жизни и творчеству Николадзе – человека широко образованного, состоявшего в личном знакомстве и переписке с Чернышевским, Герценом» Огаревым, Г. Успенским, Н. Михайловским, Салтыковым-Щедриным, А. Островским, сотрудничавшим в «Современнике», «Искре», герценовском «Колоколе». В его лице грузинская литература получила верного и последовательного пропагандиста передовых идей, способствовавших общему подъему национальной культуры.
Материалы, содержащиеся в книге «Сквозь столетия», можно цитировать и дальше, расширяя круг примеров, имен и фактов, непосредственно смыкающихся с проблемами современного искусства и науки. Для тех, кто изучает процессы межнационального культурного взаимодействия, сложно обусловленную диалектику национального и интернационального в ходе строительства единой многонациональной социалистической культуры, вышедший труд – ценнейшее подспорье как по богатству собранного фактического материала, так и по марксистско-ленинской методологии его систематизации и анализа.