Питирим Сорокин: от литературной критики к социологическому анализу

Российская социологическая наука отметила 125-летие со дня рождения выдающегося российско-американского ученого и мыслителя Питирима Александровича Сорокина (1889-1968), о котором сегодня уже с полной уверенностью можно говорить как о научном корифее ушедшего века. Сорокин стоял у истоков многих современных социологических теорий и отраслевых социологических дисциплин, являясь русским классиком западной социологии. Работы ученого охватывают практически все области социологии, включая социологию знания и искусства, методологию социологии, политическую социологию. Ему следует отвести особое место в плеяде мыслителей, чьи труды оказали фундаментальное влияние на развитие социологии как научной дисциплины в теоретико-методологических вопросах и институциональных аспектах. Характерно, что российские традиции социологического образования, заложенные в начале XX века М. Ковалевским, Е. Де-Роберти, Л. Петражицким, Н. Кареевым и другими выдающимися российскими учеными, несмотря на то, что в России начиная с 20-х годов прошлого века и вплоть до 80-х годов социология была вытеснена из корпуса гуманитарного знания и заменена историческим материализмом, все-таки получили свое дальнейшее развитие благодаря научной и организационной деятельности Сорокина, с чьим именем связано создание Гарвардской школы социологии.

На закате своего жизненного пути Питирим Александрович передал в дар библиотеке Ленинградского университета некоторые свои книги, изданные в Америке. На многих книгах присутствуют дарственные надписи, так, например, на книге «The Ways and Power of Love» он цитирует из «Бориса Годунова»:

…Не даром многих лет

свидетелем меня Господь поставил

И книжному искусству вразумил…

Сорокин неслучайно выбрал именно эти слова летописца Пимена. Точно так же, как и Пимен, завершающий свою летопись, в которую вошли сказания о действительных событиях, свидетелем которых он был сам и которые он описывает как беспристрастный очевидец, без эмоций, лжи и надуманности, Сорокин во всем научном творчестве стремился к объективному поиску и выводам — относительно проблем современного общества — независимым от существующей идеологии. Точно так же, как и Пимен, полагающий, что его словесное творчество является одновременно и даром, и долгом, завещанным от Бога, Питирим Сорокин всегда — может быть, интуитивно, а может быть, сознательно (особенно если не забывать о сильном влиянии в детстве ценностей и норм православной культуры) — придерживался библейской мудрости: «Кому много дано, с того много и взыщется» (Лк 12: 48). А ему действительно было дано много, или, иначе говоря, многое пришлось на его судьбу: целая эпоха с ее переломными и зачастую катастрофическими событиями развернулась пред ним и выступила в качестве идеального предмета для научных исследований. Кроме этого, скорость его «индивидуальной мобильности», намного превышающая скорость «мобильности целого поколения», позволила ему переместиться из самых низких страт дореволюционной России XIX века в самые высокие страты Америки середины XX века. Очень часто он выступал не только в качестве свидетеля или беспристрастного исследователя тех или иных явлений, а был непосредственно вовлечен в самый водоворот исторических событий.

Питирим Александрович Сорокин родился в селе Турья Вологодской губернии (ныне это территория республики Коми), получил блестящее образование в Санкт-Петербурге, в 1922 году был выслан за границу вместе с другими выдающимися деятелями отечественной науки и культуры. Провел год по личному приглашению президента Чехословакии Т. Масарика в Праге, где работал в Русском университете, редактировал журнал «Крестьянская Россия»; в это же время Сорокин написал ряд научных и публицистических работ о революционных потрясениях и их последствиях в России.

В октябре 1923 года ученый получил из США приглашение выступить в нескольких университетах с лекциями о русской революции. Цикл лекций состоялся в начале 1924 года, после чего Сорокин был избран профессором университета Миннесоты и работал в этой должности до 1930 года. Шесть лет оказались очень плодотворными. Вышли в свет такие труды Сорокина, как «Социология революции» (1925), «Социальная мобильность» (1927), «Современные социологические теории» (1928), высоко оцененные социологическим сообществом и повлиявшие на дальнейшее развитие мировой социологической мысли.

Президент Гарвардского университета Эбботт Лоуэлл пригласил Сорокина в 1930 году принять участие в создании нового факультета социологии. Сорокин принял это предложение и не только справился с поставленной задачей, но и на протяжении 12 лет был деканом нового факультета социологии. Двадцать пять лет самой активной научной и организаторской работы были связаны у него с этим ведущим гуманитарным академическим заведением США. Крупнейшие американские социологи сформировались внутри возглавляемой Сорокиным Гарвардской школы: Т. Парсонс, Р. Мертон, К. Дэвис, К. Лумис, Дж. Райли и др. Благодаря Питириму Сорокину Гарвард стал одним из главных центров теоретической социологии в США.

В чем же загадка исключительной актуальности и высокого эвристического потенциала научного наследия Питирима Сорокина? Для ответа на этот вопрос стоит погрузиться в российский период научного творчества будущего корифея американской социологии, открывающий литературные грани его творчества.

На протяжении всей своей жизни Питирим Сорокин много писал, писал о людях, его окружающих, и о событиях, происходящих в обществе и в его личной жизни, вел активную переписку с друзьями и коллегами. И если хорошо известна его автобиография «Долгий путь», вышедшая в свет в 1963 году в США, где Сорокин анализирует трансформацию своего мировоззрения и историю своей жизни в контексте наиболее значимых исторических событий века, то ряд его произведений так и не стали доступными.

Интерес Сорокина к литературному творчеству и литературе как объекту социологического анализа стал зарождаться уже на самых ранних этапах его научной деятельности, о чем свидетельствуют многочисленные отзывы и рецензии ученого на художественные произведения, а также статьи о творчестве писателей, постоянные на протяжении всего российского периода. До 1922 года Сорокиным создано более 200 различных работ, из которых около 20 носят литературный характер. Его ранние литературные опыты можно разбить на три группы:

художественные произведения — «Предтеча» (1917), «Аккорды жизни (записки одного ненормального человека)» (рукопись, до 1922 года);

критические статьи, отзывы и рецензии на литературные произведения, а также статьи о творчестве писателей;

социологическая публицистика.

Если говорить о художественных произведениях, включенных в первую группу, то их основу составляют рукописи, сохранившиеся в архиве Института русской литературы РАН (Пушкинском Доме), за исключением широко известного автобиографического романа «Долгий путь», в 1963 году вышедшего в США на английском языке, а позднее, в 1991 году, опубликованного на русском. Документы, хранящиеся в «Архиве П. А. Сорокина»¹, поступили в рукописный отдел Пушкинского Дома 7 мая 1928 года в дар от литературоведа, журналиста, библиографа и издательского работника Ферапонта Ивановича Седенко (литературный псевдоним — П. Витязев). Сорокин был хорошо знаком с ним еще со времени обучения в университете, а в 20-е годы Витязев возглавил Петроградский союз кооперативных издательств и книгоиздательское товарищество «Колос», выпускающее книги по социологии и истории, мемуарную и библиографическую литературу.

Сорокин активно сотрудничал с этим издательством; стоит отметить, что его известная работа «Голод как фактор» (1920) готовилась к печати именно в «Колосе», а отношения Сорокина с Седенко не ограничивались только деловыми контактами, поэтому, когда осенью 1922 года ученого выслали из страны, то большую часть рукописей и книг он, вероятнее всего, передал на сохранение Седенко. Быть может, Сорокин надеялся, что в будущем он сможет забрать свои документы, но уже к концу 1920-х годов стало очевидно, что это невозможно, поэтому Седенко передал их в ИРЛИ.

Особую ценность «Архиву П. А. Сорокина» в Пушкинском Доме придает сохранившаяся рукопись романа «Предтеча». В своих многочисленных статьях, воспоминаниях и интервью Сорокин не упоминал о существовании этого произведения; о причинах его молчания можно только догадываться, тем более что большая часть романа была опубликована. Это произошло в феврале 1917 года, когда в «Ежемесячном журнале литературы, науки и общественной жизни» увидели свет первые главы романа за подписью Н. Чаадаев [Чаадаев 1917]; современное переиздание — [Сорокин 2014]. Исследователям творчества Питирима Сорокина хорошо знаком этот псевдоним, под которым он публиковал многие публицистические статьи революционного периода, но читатели журнала в 1917 году вряд ли догадывались, что псевдоним скрывает имя известного ученого и политического деятеля. Сорокин, по всей видимости, планировал полностью издать свой роман в «Ежемесячном журнале», но из-за революционных потрясений деятельность журнала была приостановлена в 1918 году.

Созданный в 1913 году «Ежемесячный журнал» издавался Виктором Сергеевичем Миролюбовым. В свое время известный певец — бас Мариинского театра (пел под псевдонимом Миров), потерявший голос из-за болезни, он был хорошо знаком с Сорокиным, их объединяло не только сотрудничество, но и общие социально-политические взгляды. В молодости оба увлекались народническими идеями, а впоследствии примкнули к партии эсеров, Миролюбов принимал активное участие в издании эсеровского журнала «Заветы», а Сорокин являлся автором многих статей и рецензий в этом журнале.

Посвящение романа «Предтеча» — «Посвящается Е. П. Баратынской» — несмотря на то, что автор скрывался под псевдонимом Н. Чаадаев, недвусмысленно указывает на Сорокина, так как именно в это время он сделал предложение Елене Петровне Баратынской, выпускнице Высших женских Бестужевских курсов. В мае 1917 года состоялась их свадьба. Роман «Предтеча» представляет собой, с одной стороны, социальную утопию, включающую в себя и элементы антиутопии, а с другой стороны, носит явно автобиографический характер. Первые главы романа перекликаются с текстом автобиографии «Долгий путь», а в тех эпизодах, где Сорокин описывает детские годы и смерть матери, совпадения настолько велики, что складывается впечатление, что, когда автор писал «Долгий путь», он просто взял и добавил фрагмент, написанный им еще в России.

В главном герое романа Дмитрии Никуличеве запечатлен сам Питирим Сорокин, а другом Никуличева является Иван Колыбин, прототипом которого выступил лучший друг Сорокина — Николай Дмитриевич Кондратьев.

1. Личному фонду П. Сорокина присвоен № 863. [↩]