Новое прочтение Саят-Новы
Паруйр Севак, Саят-Нова, Изд. АН АрыССР; Ереван, 1969, 500 стр. (на армянском языке).
Изучение творчества Саят-Новы, начиная с первого издателя и исследователя «Песен» («Давтар») Г. Ахвердяна и до наших дней, прошло многолетний путь, и можно без преувеличения сказать, что в этой области проделана огромная филологическая и источниковедческая работа. Стараниями Ов. Туманяна, Н. Агбаляна, К. Кекелидзе, М. Асратяна, Г. Левоняна, Г. Леонидзе и других создана целая текстологическая школа по расшифровке песен Саят-Новы, значение которой неоценимо, в частности, для истории кавказской филологии.
Однако, несмотря на большой объем исследований и богатые текстологические традиции, несмотря на блестящие примеры расшифровки трехъязычных (армянских, азербайджанских, грузинских) сложных текстов Саят-Новы, мнение о том, что в филологическо-текстологическом отношении «Саят-Нова почти исчерпан» и что больше не могут стать предметом спора «полностью прочитанные» многочисленные песни, строки и даже отдельные слова Саят-Новы, следует считать преждевременным.
Исследование Паруйра Севака рассеивает эти иллюзии и ставит новые задачи – не только разгадать тайны жизни гениального поэта-ашуга и создать его научную биографию (задача, которая никогда не снималась с повестки дня), но и подготовить новое, уточненное, научно обоснованное, приведенное в единую систему издание его песен.
Глава «Когда родился Саят-Нова» отвечает на этот неоднократно поднимаемый вопрос с помощью сложного аппарата текстологических, логических и психологических доказательств. Ответ на этот вопрос здесь базируется на основательном рассмотрении существующих мнений. Точка зрения автора ясно и четко аргументирована. Глубокое знание исторических событий соответствующего периода, понимание психологии человека эпохи средневековья в соединении с аналитической прозорливостью и оригинальностью догадок филолога позволили П. Севаку поставить на твердую основу решение двух проблем, долгие годы занимавших армянскую и грузинскую филологию: дату рождения Саят-Новы и загадку его любви, лирической героини его песен. Кроме научного установления даты рождения поэта – 1722 год – и подтверждения того, что Анна – любовь поэта – была сестрой грузинского царя, П. Севак вносит в научное обращение также ряд других существенных биографических «мелочей», которые, не сомневаемся, займут свое достойное место в научной летописи жизни Саят-Новы.
Раздел «Комментарии» – не обычное приложение и не просто справочный аппарат. Здесь предлагаются многочисленные новые прочтения песенника Саят-Новы и опровержения ошибочных, произвольных и несуразных «трактовок», вторгшихся в «саят-новаведение» особенно в 1963 году, в дни юбилея поэта. П. Севак не только убедительно дискутирует с «романтическими филологами», искажавшими значение отдельных слов и зашифрованных текстов Саят-Новы, но и отвергает легенды, придуманные для «пущей убедительности» или с целью приукрасить личность Саят-Новы литературоведами и историографами вульгарно-социологического толка. П. Севак в своей научной дискуссии исходит из принципа историзма как одного из важнейших критериев научности. «Оптимистическую» концепцию философии любви Саят-Новы, суждения о Саят-Нове как об «образованной личности того времени», взгляд, утверждающий реализм природы в песнях Саят-Новы, представление о Саят-Нове как «атеисте и богоборце» и многие другие отклонения от действительности и произвольные суждения П. Севак отвергает не голословно (следуя принципу «это верно, это неверно»), а приводя веские доказательства, основанные на подлинных историографических фактах и точных логических выводах.
Книга во многом проясняет картину художественного мира Саят-Новы, которая является главной проблемой и целью исследования П. Севака. Этой главной проблеме и посвящена вторая и наиболее пространная глава.
П. Севак справедливо полагает, что время обязывает приблизить источниковедческое изучение Саят-Новы к литературоведческому, то есть вскрыть отразившиеся в «Тетради» поэта внутренние духовные коллизии и драматический сюжет жизни гениальной личности, показать единство душевного строя Саят-Новы и художественных особенностей «Песен». Было бы неверно считать, что литературоведческое изучение творчества Саят-Новы до сих пор полностью отсутствовало. Невесты оценки, данные Саят-Нове О». Туманяном и В. Брюсовым. Немало интересных наблюдений находим в исследованиях армянских и грузинских филологов. Заслуживает внимания туманяновская догадка о «рыцарской любви» Саят-Новы, брюсовское определение Саят-Новы как «поэта тонких оттенков, но не цвета», замечания М. Абегяна об отсутствии в «Песнях» конкретной индивидуальности героини «гезаль» («прекрасной»), об отвлеченности пейзажа и т. д. и т. п.
Однако не ошибусь, если скажу, что самый последний (по времени) исследователь Саят-Новы – Паруйр Севак – первым проник во многие уголки поэтического мира поэта.
Литературоведческие монографии, если обратимся к театроведческим определениям искусства артиста, бывают двоякого рода – демонстрирующие и переживающие.
В первом случав исследователь шаг за шагом излагает все факты, связанные с его предметом, излагает существенные и несущественные подробности, с методической последовательностью систематизирует обстоятельства жизни и темы творчества автора, но не раскрывает личности писателя.
Во втором случае исследование строится так, что пафос, логика и система доказательств захватывают читателя, направляя его взор на главную идею, занимавшую изучаемого автора. Исследователь в данном случае вновь переживает мир писателя.
Таков труд П. Севака.
И. Севак создал «своего» Саят-Нову, свое собственное представление о Великом Жаждущем и Великом Усталом. Это живой, освобожденный от юбилейного блеска и хрестоматийного глянца, движущийся во времени и вместе с временем Саят-Нова. «Переживающей монографии» обычно угрожает опасность субъективизма и предвзятости, слабой насыщенности фактическим материалом. Монография Севака с этой точки зрения безупречна. Никакого следа предвзятости и предубежденности, Богатство фактов.
На единой основе, на базе анализа всех «Песен», написанных и на армянском, и на азербайджанском, и на грузинском языках (эта единая основа впервые вводится в научное обращение), П. Севак предлагает наиболее полное прочтение Саят-Новы в нашем литературоведении.
Полноту я понимаю в более широком смысле, шире того литературоведческого сюжета «Великого Жаждущего и Великого Усталого», который удачно воплощает П. Севак. Под полнотой я подразумеваю многие стороны исследуемого предмета.
Первое, что бросается в глаза, – это широкий интернациональный фон, на котором рассматриваются «Песни» Саят-Новы. Уже Ов. Туманян намекнул на внутреннее родство сонетов Шекспира и «Тетради» Саят-Новы, пообещав специально остановиться на этом вопросе. Но, увы, его «вексель» остался неоплаченным… П. Севак реализовал гениальную туманяновскую догадку, сосредоточившись на мотивах возвеличивания и обожествления человека в творчестве двух великих поэтов.
Факт единства мирового литературного процесса П. Севак обосновывает также сопоставлением творчества французских трубадуров, германских миннезингеров и Саят-Новы, общностями и различиями эстетических концепций восточной классической поэзии и Саят-Новы, его непосредственными связями с различными литературными источниками XVIII века.
Еще одним красноречивым доказательством полноты прочтения Саят-Новы является стремление найти его контакты с другими представителями отечественной литературы. Григор Нарекаци и Наапет Кучак с его айренами, Нагаш Овнатан и другие поэты средневековья в книге П. Севака не выглядят традиционными литературными «предшественниками» или «источниками влияния». П. Севак меньше всего стремится выяснить влияние этих поэтов на Саят-Нову. На страницах монографии предшественники Саят-Новы – индивидуальные поэтические миры. Противопоставляя или сравнивая с ними мир Саят-Новы, П. Севак преследует цель – прежде всего вскрыть общие закономерности развития отечественной поэзии, индивидуальность каждого из художников. «Ретроспективный взгляд» П. Севака помогает обнаружить динамику развития армянской поэзии за много веков. И сделано это им живо и интересно, совсем не по «схемам», которым, к сожалению, все еще часто следуют исследователи средневековой литературы и ашугской поэзии.
П. Севак, кроме текста, читает подтекст, на передний план выдвигает не букву, а душу сравниваемых поэтов, делает широкие обобщения, раскрывающие внутренние сдвиги армянской поэзии в процессе ее развития.
Одна из больших удач в новом прочтении Саят-Новы – установление П. Севаком связи мира поэта со временем и его раскрытие во времени.
Следуя ходу развития внутреннего мира Саят-Новы – от личной любовной драмы к трагедии «открытия» общественных пороков, а отсюда к «служению богу», от молитв любви к проклятиям, направленным против несправедливого мира, и затем христианское приспособление к тому же миру, – П. Севак так прочитывает «Песни» (их текст и подтекст), что мы воочию видим время и жизнь, и «Песни» воспринимаются нами как «говорящие мемуары истории».
По мнению П. Севака, С которым нельзя не согласиться, трагедия Саят-Новы является логическим завершением спора между выдающейся личностью – гуманистом – и «узким миром» его века.
Соглашаясь с брюсовской оценкой Саят-Новы (П. Севак считает поэзию Саят-Новы «цепью самораскрытий»), исследователь находит огромное количество нюансов в проявлении чувств Саят-Новой. Его работа демонстрирует буквально «праздничное шествие» оттенков многогранного мира Саят-Новы. Автор раскрывает тысячи синонимов любви Саят-Новы, формы кодекса его рыцарства и особенности его «странничества», его глубокую грусть и призывы к справедливости, языческое веселье и христианскую мрачность. Он стремится точно передать подвижничество и неуемную боль Саят-Новы, жажду и предвкушение любви, его драму и трагедию, благословение жизни и проклятия ей, ропот и раскаяние…
Труд П. Севака имеет ряд примечательных особенностей, которыми он отличается от многих книг о поэзии и поэтах. Он не только обобщает идеологические и художественные формы поэзии, он не только расшифровывает тексты, а демонстрирует процесс зарождения и формирования поэзии Саят-Новы. Наряду с отличным анализом и остроумными, исчерпывающими расшифровками «Тетради» Саят-Новы, П. Севак приобщает читателя к «мукам творчества» создателя «Песен».
Новая книга о Саят-Нове написана поэтом, которому родственны творческие «муки и дерзания» Саят-Новы. Отсюда – глубина его оценок. Отсюда – страстное поклонение Саят-Нове и столь же страстный спор с Саят-Новой по поводу тех «клише», которые из восточной поэзии иногда проникали в его поэтический мир.
Исследование Паруйра Севака «Саят-Нова» – значительное явление в армянском литературоведении.
г. Ереван