На подлинно научной основе

В практике работы редакции «Вопросов литературы» – расширенные заседания редколлегии с участием специалистов в той или иной области. На этих заседаниях обсуждаются проблемы как текущего литературного развития, так и изучения классического наследия.

Одна из очередных таких встреч была посвящена обсуждению вопроса о характере освещения творчества Достоевского на страницах нашего журнала в связи с предстоящим 150-летием со дня рождения писателя.

Ниже публикуются материалы этого заседания.

Вступительное слово сделал С. МАШИНСКИЙ

– В нынешнем году, – сказал он, – мы будем отмечать два больших юбилея – 150-летие со дня рождения Некрасова и Достоевского. Каждый из этих великих писателей сыграл свою роль в развитии общественного самосознания России и русской национальной культуры. Они шли разными путями, и по-разному сложились их литературные судьбы, а также их место в социальной жизни страны.

Поэзия Некрасова оставила неизгладимый след в истории русского освободительного движения. Продолжая и развивая традиции Радищева и декабристов, Пушкина и Лермонтова, Некрасов с наибольшей в XIX веке художественной силой отразил в своем творчестве революционную энергию народа, его ненависть к угнетателям и его неодолимое стремление к иным условиям социального бытия.

Наш долг – достойно отметить юбилей поэта. Редакция предполагает опубликовать ряд статей, имеющих своей целью раскрыть наше современное восприятие наследия Некрасова, а также материалов, посвященных проблемам его поэтики. Чрезвычайно важно было бы осмыслить и влияние традиций Некрасова на развитие советской поэзии.

Более сложно обстоит дело с Достоевским.

Имя этого писателя ныне находится на переднем крае идеологической борьбы. Вокруг его творчества идут ожесточенные споры. В его произведениях ставятся большие философские, нравственные и социальные проблемы, решение которых имеет громадное значение и для нашего времени.

Мы решили провести это расширенное заседание редколлегии, пригласив на него специалистов по творчеству Достоевского, чтобы вместе поразмыслить, как лучше отметить предстоящий юбилей великого писателя, посоветоваться о том, какие аспекты его творчества сегодня прежде всего нуждаются в осмыслении, какие в этой связи возникают общие теоретические проблемы, существенные для нашей современности.

Достоевский – едва ли не самый сложный и противоречивый писатель в мире. Главная цель наших статей должна состоять в том, чтобы сказать об этом писателе правду, не вгоняя его ни в какие схемы и догмы, не упрощая его, не освобождая его от противоречий. Сказать правду о Достоевском – значит выявить сильные и слабые стороны его творчества, его мировоззрения, его отношения к самым различным явлениям действительности. Достоевский – явление многозначное. Мы знаем, что В. И. Ленин очень высоко ценил громадный художественный талант этого писателя, его замечательную способность правдиво изображать больные стороны современного ему мира. И вместе с тем Ленин видел в мировоззрении и творчестве Достоевского такие тенденции, которые побуждали к резко отрицательным оценкам. Критикуя декадентский роман В. Винниченко «Заветы отцов», Владимир Ильич в известном письме к Инессе Арманд отмечал в этом сочинении «архискверное подражание архискверному Достоевскому». И в юбилейном году мы не имеем права забывать этих слов.

Мы хотим «печатать статьи исследовательские, способные раскрыть какие-то новые грани наследия Достоевского.

В этих статьях должны быть глубоко поставлены проблемы его мировоззрения и творческого метода, его поэтики, его мастерства. В них важно проследить связи творчества писателя с традициями русской литературы и опытом литературы мировой. Чрезвычайно существенно понять место Достоевского в общемировом процессе развития реализма. Сегодня эта задача представляется особенно актуальной, потому что ныне на Западе часто пишут о Достоевском, как о явлении совершенно уникальном и, таким образом, будто бы не связанном с предшествующими реалистическими традициями мировой литературы.

Нам представляется, что разговор о Достоевском следует вести на пересечении, или, как теперь принято говорить, на стыке, больших проблем историй и теории литературы. И этот разговор должен отражать современный уровень советской литературной науки.

И еще. Нам кажется, что наряду со статьями, посвященными общим проблемам творчества Достоевского, не исключена возможность освещения и более локальных тем. Но и такого рода статьи характером своего анализа должны помогать уразумению и каких-то более общих проблем философии и мировосприятия писателя.

Надо иметь в виду, что к годовщине Достоевского готовятся и наши идеологические противники за рубежом. Есть признаки, свидетельствующие о том, что в связи с этим юбилеем активизируется буржуазная пропаганда на Западе. Мы должны отстоять Достоевского от всяческих фальсификаций.

Среди многих и разнообразных проблем, связанных с именем этого писателя, есть одна, имеющая особое значение, – «Достоевский и революция», «Достоевский и социализм».

В вашей литературе она нередко решается упрощенно, односложно. Да, конечно, Достоевский субъективно был противником революции. Но и Лев Толстой не разделял революционных методов действия. Однако это не помешало его произведениям стать зеркалом русской революции. Разгадку этого феномена дал Ленин.

Достоевский, боясь революции и ненавидя ее, порой видел в революции неотразимую правду жизни, трудный, но реальный выход из современной путаницы, из трагических противоречий действительности. Известна дневниковая запись Суворина, помеченная февралем 1881 года, в которой воспроизводится одна из бесед с Достоевским, Задумываясь над дальнейшей судьбой Алеши Карамазова, писатель предполагал в следующем, к сожалению неосуществленном, романе показать, как этот человек сначала попадает в монастырь, а затем – в круг революционеров. Излагая свой замысел, Достоевский при этом, по свидетельству Суворина, заметил: «Его бы (то есть Алешу. – С. М.) казнили. Он искал бы правду, и в этих поисках, естественно, стал бы революционером». Разумеется, от замысла романа до его исполнения дистанция достаточно велика. Но деталь, которая здесь вспомянута, весьма примечательна, и она наводит на многие размышления. Так или иначе, она лишний раз свидетельствует о том, сколь важно было бы конкретно и внимательно исследовать эту сложную и интереснейшую проблему.

Думается, что далеко не все еще нам ясно и в отдельных произведениях Достоевского. Монографический анализ «Братьев Карамазовых» да и «Бесов» сулит, вероятно, немало неожиданностей. Опыт недавно вышедшей книги В. Кирпотина о «Преступлении и наказании» – убедительный тому пример.

Что у нас писали, а порой и сейчас еще пишут об отдельных романах Достоевского – уму непостижимо. В одной из книг о творчестве этого писателя, вышедшей не столь давно в московском издательстве, «Братья Карамазовы» названы «церковническим романом», «инспирированным Победоносцевым», произведением, свидетельствующим об «увядании художественного таланта писателя».

Разумеется, нам не надо шарахаться и в другую крайность, умалчивать о слабых сторонах мировоззрения Достоевского и тех серьезных уступках, которые он порой делал реакции.

Марксистская методология дает нам верный ориентир для правильного, объективного, строго научного исследования всей совокупности сложных вопросов, связанных с именем этого гениального писателя. Нам нужен не искаженный и не подрумяненный Достоевский. Надо показать его величие и трагизм. Мы обязаны показать Достоевского таким, каким он был на самом деле – со всеми его трудными сомнениями и тревогами, взлетами и падениями, озарениями и предрассудками. Только такой принцип исследования ведет к постижению всей правды об этом великом писателе.

В. КИРПОТИН

На все вопросы, поставленные здесь, есть ответ: при проведении юбилея мы должны оставаться на марксистско-ленинских позициях, то есть изучать творчество Достоевского во всех его опосредованиях, противоречиях и качественной целостности.

Одно время советские исследователи игнорировали Достоевского, обедняя тем самым общую картину нашей национальной культуры. Это влекло за собой и другое вредное последствие: мы очищали поле боя, другие его занимали и толковали Достоевского так, как им было выгодно. Теперь с этим покончено. Изучение творчества Достоевского советским литературоведением идет широким фронтом, и с достижениями советских ученых считаются во всех странах мира.

Появилась даже мода на Достоевского. Всякая мода несет с собой много наносного, Достоевский апостол гуманизма – это несомненная истина, но некоторые почитатели стали приписывать ему учение о непротивлении злу насилием (как у Толстого), что уже неправда.

Достоевский не нуждается в приукрашивании. Он велик такой, какой он есть. Мы должны все осветить в Достоевском, вовлечь в поле исследования все его наследие, в том числе и «Дневник писателя». Издавать «Дневник» тиражами в сотни тысяч экземпляров нет надобности. Но разительно противоречивый «Дневник» необходимо хорошо прокомментировать, – за эту работу еще никогда не брались.

Достоевский-реалист, он и сам себя считал реалистом. Достоевский обладал способностью создавать сюжеты, в которых преломлялись важнейшие проблемы мира, не изжитые до сих пор, – от этого нельзя и невозможно отвлекаться.

Часто цитируют слова Достоевского: «Меня зовут психологом; неправда, я лишь реалист в высшем смысле, то есть изображаю все глубины души человеческой», – «но слова эти нельзя вырывать из контекста. Достоевский был сосредоточен на отношении человека к «богу», к «богу» – методологически – в гегелевском смысле, то есть к всецелой действительности.

Противоречия Достоевского – не противоречия одинокой души, а своеобразный концентрат объективных противоречий мира. В. Розанов был решительно неправ, когда называл произведения писателя субъективнейшими страницами его дневника. Ни фрейдисты, ни экзистенциалисты в конце концов не вышли за пределы этого определения.

Не может дать ценных результатов и рассмотрение творчества Достоевского как своеобразной экстраполяции вовне психопатологических его переживаний. Перенесение на самого Достоевского гнусного преступления Ставрогина- сплетня, в распространении которой был повинен Страхов.

Природа созданного Достоевским художественного мира трагедийна, трагедийна реально, а не антиномически, не диалогически, как полагал Вячеслав Иванов. М. Бахтин ограничил свое исследование формально-художественной стороной «диалогизма» Достоевского. Но от разрешения жестоких конфликтов, лежащих в основе романов Достоевского, зависят судьбы человечества, – и никто из исследователей и читателей не имеет возможности оставаться в рамках чистой формы, даже если речь идет о «металингвистической» форме. Неизбежен переход в онтологию, в сущность. К сожалению, для некоторых «металингвистика» становится ступенькой для скачка, для трансцензуса в онтологию идеализма, религии или в националистическое «почвенничество» – и тогда они теряют великого Достоевского.

И творчество, и мировоззрение Достоевского пронизано противоречиями,

и нельзя думать, что его публицистика не влияла на его художество и наоборот. Надо всему дать глубокую и научную оценку.

Юбилей должен помочь утверждению в сознании мыслящих людей всего мира подлинного величия русского гения, воодушевленного стремлением к утверждению идеалов братства и гармонии.

В.СУЧКОВ

Мы должны рассматривать наследие Достоевского в аспекте современной идеологической борьбы, и поэтому нам необходимо тщательно разобраться в крайне сложном отношении Достоевского к социализму. Он очень резко критиковал казарменные формы утопического социализма. Марксизм и научный социализм не несут за них ответственности и сами отвергают эти незрелые формы социализма. Тем не менее реакционные интерпретаторы наследия Достоевского стремятся использовать его для нападок на наш общественный строй. Объективно раскрыв содержание воззрений писателя, мы покажем, что подобного рода толкование его наследия – ложно и сугубо тенденциозно, хотя Достоевский и вел спор с рядом социалистических учений. Если рассматривать Достоевского как цельное явление, то он предстанет как величайший критик капитализма. Ни один писатель мира не критиковал капитализм с такой силой, как Достоевский. В этом отношении он – наш предшественник. Этого забывать нельзя. Достоевский писал и формировался как величайший художник-реалист в тот период, когда кончилась деятельность Чернышевского и еще не началась деятельность Ленина. Достоевский на своем хребте вынес все противоречия этого сложнейшего периода, когда центр мирового революционного процесса перемещался в Россию. Он отразил наиболее существенные черты этого периода, и потому он – всемирно-исторический писатель.

Достоевский сделал шаг вперед в понимании человека и его натуры. Для просветителей человек – существо только разумное. На самом деле все оказалось сложнее: сама социальная система открывает разные возможности для выявления различных свойств человека – это понял Достоевский. Мы должны объяснить глубокий трагизм исканий Достоевского. Поставив вопросы исторического значения, он не находил на них исторически верного ответа.

Русская литература почти не знает художника такой силы, как Достоевский. Упрощенный подход к нему вреден. Чем теснее мы свяжем Достоевского с развитием истории, тем точнее мы покажем гуманистическую природу его творчества. Наша задача – полностью и навсегда восстановить в истории русской литературы значение гениального художника Достоевского.

М. ГУС

Юбилей Достоевского – событие сложное, многогранное. Перед нашим литературоведением стоит задача – показать истинное значение творчества великого писателя именно сегодня и для нашего народа, но также и для всего человечества.