Международные конгрессы и конференции. Писательские выступления и дискуссии

Ведущая тема печатаемой подборки писательских выступлений – защита культуры и разума, прочный мир на земле. Писательская летопись этой борьбы складывалась в течение многих десятилетий. Первые страницы в нее были вписаны в 20-е годы, когда писатели самых разных идейных убеждений и творческих пристрастий выступили на защиту нового мира, родившегося в Октябре 1917 года.

Продолжение летописи последовало на рубеже 20-х и 30-х годов, в период Народного фронта, солидарности с героической Испанией, противодействия коричневой чуме фашизма.

В военные годы и послевоенные времена в летопись были вписаны новые незабываемые страницы.

Традиция не угасает, наоборот, она ширится и крепнет, зовет под свои знамена новые поколения художников.

Отрывками из нестареющей писательской летописи борьбы за мир продолжается наш номер.

Первым историческим документом Октябрьской революции, первым законом советской власти был Декрет о мире, предложенный Владимиром Ильичей Лениным и принятый Всероссийским съездом Советов на другой день после революции. Первым практическим шагом в осуществлении социалистического строительства Ленин считал установление мира между воюющими странами – мира без аннексий, без контрибуций.

Вековая мечта человечества, о которой писали трактаты Эразм Роттердамский и Ян Амос Коменский, Уильям Пени и Руссо, Кант и Радищев, о которой говорили мыслители античности и современности, в первом государстве трудящихся приобрела силу закона.

Еще столетие назад Маркс выразил твердое убеждение, что союз рабочих всех стран, в конце концов, искоренит всякие войны. В то время как официальная Франция и официальная Германия ведут братоубийственную борьбу, французские и немецкие рабочие, говорилось в Первом воззвании Генерального Совета Международного Товарищества Рабочих о франко-прусской войне, «посылают друг другу вести мира и дружбы. Уже один этот великий факт, не имеющий себе равного в истории, открывает надежды на более светлое будущее. Он показывает, что в противоположность старому обществу с его экономической нищетой и политическим безумием нарождается новое общество, международным принципом которого будет – мир, ибо у каждого народа будет один и тот же властелин – труд!» ¹.

«Труд! Мир! Май!» – эти лозунги несли на знаменах и транспарантах участники народных манифестаций в дни революционных празднеств по площадям и улицам первого в мире государства рабочих и крестьян.

Ленинский Декрет о мире остается программным документом борьбы за мир. В нем с исключительной ясностью обрисованы цели и определяющие принципы внешней политики социалистического государства как политики мира и дружбы между народами, которыми Коммунистическая партия Советского Союза и Советское правительство руководствуются и сегодня. «Везде правительства и народы расходятся между собой, – говорил Ленин в докладе о мире, – а поэтому мы должны помочь народам вмешаться в вопросы войны и мира» ².

Ленинская программа мира теснейшим образом связана с новым принципом международных отношений, возникшим в результате социалистической революции, – принципом мирного сосуществования социалистической и капиталистической систем. Ленинский Декрет о мире, который «Правда» тогда же назвала «хартией международной политики пролетарской демократии», явился тем первотолчком, который дал начало современному движению сторонников мира.

Политика мира и дружбы народов, провозглашенная в исторических документах Октябрьской революции, привлекла на сторону советской власти не только широчайшие народные массы России, но и передовых людей всего мира, и в их числе – выдающихся деятелей культуры и литературы. Свидетель штурма Зимнего дворца и первых успехов революции в России Джон Рид в своей знаменитой книге «10 дней, которые потрясли мир» запечатлел исторический момент принятия Съездом Советов Декрета о мире:

«Неожиданный и стихийный порыв поднял нас всех на ноги, и наше единодушие вылилось в стройном, волнующем звучании «Интернационала». Какой-то старый, седеющий солдат плакал, как ребенок. Александра Коллонтай потихоньку смахнула слезу. Могучий гимн заполнял зал, вырывался сквозь окна и двери и уносился в притихшее небо. «Конец войне! Конец войне!» – радостно улыбаясь, говорил мой сосед, молодой рабочий».

Без малого шесть десятилетий отделяют нас от тех событий, о которых рассказал в своей книге Джон Рид. И все эти годы свет идей Октября, идей, выраженных в ленинском Декрете о мире, был светом надежды для борцов за мир повсюду на планете. В 20-е годы вопрос о мире теснейшим образом связан с борьбой за признание авторитета СССР, с защитой Страны Советов от угрозы иностранной агрессии. Советская Россия – наследница традиций революционного прошлого, страна, осуществлявшая на деле лучшие гуманистические стремления человечества, – с первых же послеоктябрьских лет воспринималась крупнейшими представителями мировой культуры как авангард демократических и миролюбивых сил всего мира.

Герберт Уэллс, приехавший в Россию, чтобы собственными глазами увидеть рождение нового мира, в своей речи на заседании Петроградского Совета заявил:

«Вы стоите перед созидательной работой, изумляющей своим бесстрашием и силой. Она не имеет себе равной в истории человечества. В ней – выражение той гениальной способности России, которая давно проявлена в русской литературе, – я говорю о бесстрашной мысли и безграничном напряжении сил».

Пламенные выступления в защиту Советской России американских публицистов Альберта Риса Вильямса и Пакстона Гиббона прозвучали в 20-е годы как голос американского народа, отвергавшего попытки реакции помешать миру и дружбе между двумя великими государствами. Нельзя не вспомнить о лучшей книге Эптона Синклера – романе «Джимми Хиггинс», в котором правдиво рассказано о том, как рядовой американец на собственном опыте постигает правду о молодой Советской Республике, становясь ее преданным другом.

«С востока льется свет!» – так начиналось стихотворение Иоганнеса Бехера «Привет немецкого поэта Российской Советской Федеративной Социалистической Республике». Для Бехера и других революционных немецких писателей свершения Октября и цели, провозглашенные Декретом о мире, навсегда остались высшим примером гуманизма и определили пафос всей их деятельности – и творческой и общественной.

Когда английское правительство послало против Советской России экспедиционные войска, одним из создателей и деятельных участников движения «Руки прочь от России» стал Джордж Бернард Шоу. Во Франции группа деятелей культуры во главе с Анатолем Франсом опубликовала в газете «Юманите» воззвание, призывавшее выступить в защиту Советской Республики против «кроваво-лицемерной коалиции международной реакции и финансовых тузов, направленной против Советской России».

Идеи мира и социализма, указывающие путь к национальному освобождению и прогрессу народов всех стран, активно защищал в своих публицистических статьях Ярослав Гашек. Мир – это завоевание революции. «С востока на запад Европы идет волна революции, – писал он в статье «Международное значение побед Красной Армии». – Она уже разбудила сотни миллионов людей».

В канун 10-й годовщины Октября в Москве собрался Всемирный конгресс друзей СССР. Это был и конгресс друзей мира, – в выступлениях его участников подчеркивалось, что оплотом мира в наше время является Советская Россия, и каждый, кто выступает в поддержку первого социалистического государства на земле, тем самым выступает и в защиту прочного мира для всех народов. Проблема мира для прогрессивной интеллигенции 20-х годов оказывалась неотделимой от задач борьбы за социальную справедливость. Так ставился вопрос и в произведениях советских писателей; вспомним знаменитые строки из поэмы Маяковского «Владимир Ильич Ленин»:

Он

взвешивал

мир

в течение ночи,

а утром: –

Всем!

Всем!

Всем это – фронтам,

кровью пьяным,

рабам

всякого рода,

в рабство

богатым отданным. –

Власть Советам!

Земля крестьянам!

Мир народам!

20-е годы остались в истории эпохой, когда на разных меридианах властно прозвучало требование мира и социального равноправия; Октябрь явил всем людям земли великий и вдохновляющий пример осуществимости этой мечты.

Перелистывая сегодня страницы летописи общественной и культурной жизни 20-х годов, обнаруживаешь множество свидетельств крепнущей солидарности миролюбивых сил земли в борьбе против реакции и милитаризма – той солидарности, которая рождалась под могучим воздействием ленинского Декрета о мире и завоеваний Октябрьской революции. В наши дни документы, часть которых ниже воспроизводится, приобрели новую актуальность.

Джон РИД. Я видел рождение нового мира

Два месяца назад на Дворцовой площади я видел рождение нового мира…

Россия, руководимая рабоче-крестьянским правительством, это совсем не то, во что буржуазные репортеры, дипломаты и дельцы хотели бы заставить поверить Америку.

Мир, отравленный ложью капиталистической прессы, представляет себе пролетарскую республику в виде новоявленного царства дезорганизации и хаоса, в котором анархисты, пьяные солдаты я немецкие агенты предаются разрушительным вакханалиям…

Большевистский режим представляет собой совершенно новый тип государства – с новыми политическими формами (Советы), с новой организацией промышленности (фабричные комитеты), с новой системой образования во всех звеньях сверху донизу, с новой национальной армией и флотом, с новыми принципами сельскохозяйственного производства, государства, в котором общественное мнение миллионов выражается бурно и активно, счастливо, ярко и свободно – через посредство тысяч газет, книг, памфлетов, в форме многолюдных манифестаций, пения песен, театральных представлений…

Массы трудящихся способны не только на великие замыслы, но они в силах претворить свои мечты в жизнь.

1918 г.

Герберт УЭЛЛС. Ведущая роль

Россия идет своим собственным путем, и здесь на это реагируют яростными воплями, бешеной пропагандой. Но относятся к России внашей стране скорее с любопытством, чем враждебно. Мы многого не понимаем, многое нас приводит в недоумение, но в нас живет большая вера в то, что русские – великий и одаренный народ, который играет и предназначен сыграть ведущую роль в создании нового мира.

1920 г.

Анатоль ФРАНС. Россия – страна, где сбывается невозможное

Пять лет тому назад Советская Республика родилась в нищете. Непобедимая, она явилась носительницей нового духа, грозящего гибелью всем правительствам несправедливости и угнетения, которые делят между собой землю. Старый мир не ошибся в своих опасениях. Его вожаки сразу угадали в ней своего врага. Они двинули против Советской Республики клевету, богатство, силу. Они хотели ее задушить; они посылали против нее шайки разбойников. Советская Республика сомкнула ряды красных бойцов, и разбойники были разбиты. Если в Европе есть еще друзья справедливости, они должны почтительно склониться перед этой Революцией, которая впервые в истории человечества попыталась учредить народную власть, действующую в интересах народа. Рожденная в лишениях, возросшая среди голода и войны, советская власть еще не довершила своего громадного замысла, не осуществила еще царства справедливости. Но она, по крайней мере, заложила его основы.

Она посеяла семена, которые при благоприятном стечении обстоятельств обильно взойдут по всей России и, быть может, когда-нибудь оплодотворят Европу.

Альберт Рис ВИЛЬЯМС. Советы хотят мира

Советы пришли к власти с лозунгом «Мир народам», написанным на их знаменах. На следующий день после свершения революции, 8 ноября 1917 года, они издали знаменитый декрет, предлагавший «всем воюющим народам и их правительствам начать немедленно переговоры о справедливом демократическом мире». С тех пор Советский Союз продолжает решительную борьбу за мир…

Советы хотят мира, чтобы иметь возможность выполнить свои грандиозные созидательные планы. Строительство социализма поглощает все ресурсы сырья и всю энергию…

Как бы сильно им ни хотелось победы социалистических революций в других странах, они знают, что революция не может быть силой навязана извне, она возникает как органическая потребность самого народа… Как часто говорят: «Революцию не экспортируют в чемоданах». Еще меньше верят Советы в то, что революции могут быть принесены на штыках Красной Армян. Об этом ясно свидетельствуют их постоянно повторяющиеся предложения уничтожить эти штыки, отправить на слом все танки, бомбардировщики, военные корабли.

1937 г.

* * *

На рубеже 30-х годов впервые в истории человечества возникает осознанное сопротивление войне. Организованное при активном участии А. В. Луначарского Международное бюро революционной литературы (МБРЛ) развернуло борьбу против угрозы миру и социализму. На страницах советских и передовых зарубежных журналов, в органе МБРЛ «Вестник иностранной литературы» антимилитаристская тема получает боевое агитационное звучание. Лозунг защиты СССР перерастает в широкую антимилитаристскую кампанию. В традиционный Антивоенный день 1 августа 1929 года МБРЛ обратилось к пролетарским и революционным писателям мира с призывом «возвысить свой голос против войны».

Весной 1930 года МБРЛ обращается к крупнейшим деятелям мирового искусства с вопросом: «Какова будет ваша позиция в случае объявления войны империалистическими державами СССР?» Анкеты с этим вопросом были разосланы художникам различных эстетических направлений и политических симпатий, и из полученных ответов (числом более семидесяти) сложилась объективная картина участия писателей в борьбе за мир. Опубликованные первоначально на страницах трех номеров журнала «Вестник иностранной литературы», ответы на анкеты были собраны затем в книжке «Долой войну империалистов против СССР».

Анкета МБРЛ получила большой общественный резонанс за рубежом. Она продемонстрировала дружественное отношение к стране строящегося социализма со стороны ряда крупнейших писателей и вместе с тем вызвала бешенство реакционно настроенных кругов, спровоцировавших появление в буржуазной прессе фальшивок.

Ответы на анкету МБРЛ представляют собой не только историко-литературный интерес, в них ощущается живое дыхание времени. Выступление Ромена Роллана, вылившееся в гневный политический памфлет, разоблачающий продажность буржуазной прессы и ее грязной кампании клеветы против Советской Республики, сыграло большую роль в укреплении связей передовой европейской интеллигенции с миром строящегося социализма. Великий гуманист бичует правящие круги своей страны:

«Мы срываем с вас маску и разоблачаем вас перед миром. Заговорщики, вернитесь в свое логово! Прочь руки от СССР!»

«Я против каждого конфликта с Советским Союзом, от кого бы он ни исходил, – писал в своем ответе на анкету МБРЛ Теодор Драйзер. – Я считаю, что Советская Россия является экономической и политической системой, которая уже нынче в состоянии конкурировать с западным капитализмом, а в будущем – возможно, уже в близком будущем – окажется сильнее его».

В выступлениях Роллана, Драйзера и других участников книги «Долой войну империалистов против СССР» отразилось убеждение, что защита мира – это дело гражданской ответственности интеллигенции. Эта мысль преобладала в книге, созданной по инициативе МБРЛ, хотя некоторые писатели и дали уклончивые ответы, в которых сквозят пацифистские настроения. Так, позиция Дос Пассоса отличалась расплывчатостью: «Так как вопрос, по всей вероятности, будет решаться не столько теоретическим отношением, сколько оружием, должен сказать откровенно, что не знаю, что буду делать».

Прошло совсем немного лет, и прогрессивные писатели мира на фронтах Испании доказали, что «теоретическое отношение» и «оружие» не взаимоисключающие начала, а две стороны одного вопроса.

В начале 1932 года в связи с японской авантюрой в Китае Международное объединение революционных писателей (МОРП), как стало называться МБРЛ после Харьковской конференции революционных писателей, работавшей в ноябре 1930 года, вновь обратилось к писателям, объявив международную антивоенную перекличку:

«Через рогатки границ, впервые, в грозный час надвигающейся войны советский писатель и революционный писатель Запада и Востока обмениваются боевым рукопожатием».

В международной антивоенной перекличке прозвучали голоса Анри Барбюса, Ромена Роллана, Жан-Ришара Блока, Эптона Синклера, Шервуда Андерсона, Стефана Цвейга, Вилли Бределя, революционных художников Кете Кольвиц и Вильяма Гроппера. С советской стороны в перекличке участвовали Николай Асеев, Леонид Леонов, Илья Сельвинский, Вера Инбер, Лидия Сейфуллина и др.

«Для слов в защиту пролетарской страны не существует расстояний. Мы говорим в Москве, но нас слышит весь мир, – обращается В. Инбер к зарубежным коллегам. – Писатели Запада, лучшие представители западной интеллигенции, друзья СССР, мы должны услышать ваш голос в нашу защиту. Вы должны вместе с нами сказать свое слово в защиту СССР и драться в наших рядах за социалистическое отечество трудящихся всего мира».

«Вы имеете слишком много оснований крайне настойчиво указывать своей стране и другим странам на грозящую опасность войны. Эта опасность представляется мне действительно неизмеримо большой… – вступает в диалог Стефан Цвейг. – Два года назад мне казалось, – и я открыто вам это высказывал, – что война невероятна… Но с тех пор как с такой силой разразился кризис, для некоторых групп предприятий не оказалось другого выхода из хаоса, как создать еще больший».

Демократически настроенные художники все яснее понимали роль Советского Союза в борьбе против нарастающей угрозы фашизма. Передовая интеллигенция «видит свое спасение в Советском Союзе» (Л. Фейхтвангер), СССР предстает перед ней как «единственная надежда» (Г. Манн).

Международный антивоенный конгресс в Амстердаме, созванный в августе 1932 года по инициативе М. Горького, Р. Роллана и А. Барбюса, вызвал к жизни новую форму борьбы против войны – движение сторонников мира, опирающееся на народные массы. Началось международное массовое движение против милитаризма, которое объединило людей, готовых отстаивать прочный и нерушимый мир, невзирая на различия в национальной принадлежности, политических и религиозных взглядах. Оно явилось прообразом движения сторонников мира, развернувшегося после второй мировой войны.

Рассказывая на митинге рабочих московского завода «Шарикоподшипник» об итогах Амстердамского конгресса, Анри Барбюс говорил:

«На нас лежит теперь важнейшая обязанность: опираясь на широкое движение, возникшее в результате Амстердамского конгресса, заново организовать борьбу, усилить ее. Необходимо привести в движение многомиллионную массу трудящихся, которые все еще находятся в порабощении. Для этого мы должны в первую очередь рассказать им о вас, о том, что уже сделано вами, что делается сегодня и что вам еще предстоит сделать.

Ваш пример – могучий источник нашей силы. Мы все, кто стоит в авангарде великой борьбы, кто стремится привести народные массы к классовому самосознанию на основе великих заветов марксизма-ленинизма, мы ведь ваши собратья по труду, ибо все мы работаем ради общего дела – освобождения трудящихся всего мира и строительства социализма».

В отчете о работе Амстердамского конгресса председатель Международной лиги борцов за мир Ромен Роллан писал:

«Отклик, вызванный во всем мире Всемирным антивоенным конгрессом всех партий, происходившим в Амстердаме, свидетельствует о том, что это была самая мощная со времени войны демонстрация народных масс всех стран против империализма всех стран. На этот Конгресс было избрано более 5000 делегатов, из которых 2200… прибыли в Амстердам, остальным помешали приехать материальные затруднения, значительные расходы, связанные с дальним путешествием, и правительственные запреты. Эти 2200 делегатов официально представляли более чем тридцать тысяч ассоциаций и тридцать миллионов единомышленников. Тридцатитысячный митинг, состоявшийся в воскресенье 28 августа в Амстердаме, восторженно приветствовал цели и намерения Конгресса. Успех Конгресса еще более подчеркнула исключительная жестокость полицейских репрессий, вызванных страхом и злобой, а также неистовая кампания фашистской прессы».

Амстердамский конгресс мобилизовал на борьбу против войны честных людей всего мира. Митинги против угрозы войны прошли во всех крупных городах Советского Союза, во множестве городов Европы. Движение за мир сливалось с призывом защитить СССР от нападения.

Рост солидарности советских и зарубежных писателей в антифашистской борьбе и движении за упрочение мира в Европе продемонстрировали выступления писателей из братских республик и иностранных гостей на Первом всесоюзном съезде советских писателей, открывшемся в Москве в августе 1934 года. В резолюции, принятой Съездом, содержался обращенный к писателям всего мира призыв «всей силой художественного слова бороться против капиталистического гнета, фашистского варварства, колониального рабства, против подготовки новой империалистической войны, за защиту СССР – отечества трудящегося человечества».

Этапное значение в истории борьбы за мир в предвоенные годы приобрел Международный конгресс писателей в защиту культуры, состоявшийся в Париже в июне 1935 года. М. Горький не мог там присутствовать из-за болезни, но его обращение, прочитанное на конгрессе, произвело неизгладимое впечатление. В нем было четко выражено непримиримое отношение к фашизму, который «все более нагло заявляет о себе как об отрицании всего, что существует под именем европейской культуры». Горький указывал, что фашизм рассматривает идею мира и гуманизма как враждебную своим основным интересам.

Парижский конгресс – явление огромной значимости в истории всемирной культуры. Он наглядно показал ведущую роль социалистической культуры и советской литературы в борьбе за социальный и духовный прогресс, выявил единство демократических сил культуры всех стран, сложившееся на основе антифашистских убеждений лучших ее представителей. Конгресс основал Международную ассоциацию писателей в защиту культуры и избрал ее руководящий орган – Международное бюро. В состав бюро наряду с А. Барбюсом, Р. Ролланом, Б. Шоу, Т. Драйзером, М. Андерсеном-Нексе, Генрихом и Томасом Маннами, Б. Брехтом, И. Бехером, Л. Стояновым, Р. Альберти, С. Лагерлёф, К. Варналисом, К. Причард, Х. Маринельо, Эми Сяо вошли советские писатели – М. Горький, М. Шолохов, А. Толстой, Н. Тихонов, М. Кольцов, И. Эренбург, С. Третьяков, Б. Пастернак, А. Лахути и другие.

В июле 1937 года представители 28 стран собрались на Второй международный конгресс писателей. В знак солидарности с республиканской Испанией конгресс проходил на пылающей испанской земле. Он открылся в Валенсии, продолжал свои заседания в осажденном фашистами Мадриде и Барселоне, а закончил работу в Париже.

О том, в какой обстановке проходил этот конгресс, красноречиво свидетельствует «Дневник Конгресса»:

«2-г о июля иностранные делегаты съезда прибыли в пограничный город Портбу, который неоднократно подвергался бомбардировке. Все население собралось, чтобы приветствовать писателей…

4-го июля в Валенсии, в 12 часов, в здании… которое пострадало от налета фашистской авиации, состоялось открытие Конгресса… После двух заседаний и встречи с испанским правительством в Валенсии, Второй международный конгресс писателей перенес свою работу в Мадрид… Поздно вечером делегаты Конгресса въехали в полосу мадридского фронта… При потушенных огнях, под грохот пушек, провели делегаты Конгресса свою первую мадридскую ночь.

Утро началось объездом разрушенных кварталов южной части Мадрида – Карабанчеля, Росань и других…

Все утреннее заседание 6 июля было заполнено выступлениями делегаций от республиканских полков, борющихся на фронте. Они обещали довести до полной победы борьбу с врагами испанского народа.

Первое заседание Конгресса в Мадриде совпало с наступлением республиканских войск. Уже к вечеру стали известны результаты этого наступления: на Конгресс явились представители воинских частей, принесшие с собой трофеи – знамена, отобранные у фашистов. Конгресс встретил героических бойцов бурной овацией».

Защита республиканской Испании переросла в борьбу за мировую культуру и цивилизацию. С особой остротой это ощутила творческая интеллигенция.

«Я не могу быть равнодушным к испанским событиям, я не могу спокойно болтать о культуре и справедливости, когда люди идут за нее на смерть«, – сказал перед отъездом в Испанию молодой английский писатель Кристофер Кодуэлл. Ему не суждено было вернуться из Испании, как и многим другим писателям, отдавшим жизнь в этой первой вооруженной схватке с фашизмом, – легендарному генералу Лукачу (Мате Залке), командиру интернациональной бригады, Ральфу Фоксу – политическому комиссару английской колонны добровольцев, Джулиану Беллу, Джону Корнфорду.

В работе конгресса приняли участие Генрих Манн, Пабло Неруда, Эрих Вайнерт, Людвиг Ренн, Бертольт Брехт, Луи Арагон, Поль Вайян-Кутюрье, Андре Мальро, Ленгстон Хьюз, Николас Гильен, Антонио Мачадо, Эми Сяо, Рамон Сендер, Рауль Гонсалес Туньон и многие другие писатели. Советская литература была представлена Алексеем Толстым, Александром Фадеевым, Всеволодом Вишневским, Ильей Эренбургом, Агнией Барто, Михаилом Кольцовым. Советские писатели выезжали на фронт, в расположение частей республиканской армии и интернациональной бригады.

В эти незабываемые дни Александр Фадеев записывает:

«Седьмое июля – весь Конгресс на фронтах. Делегаты беседуют с бойцами в окопах Карабанчеля, Гвадалахары, Брюнетты.

8 июля. Барто – не о мертвых детях, за которых фашисты ответят перед всем миром, а о живых испанских детях и о детях всех стран, за счастье которых борется испанский народ».

О Фадееве этой поры вспоминает Людмил Стоянов:

«…Это было на Международном конгрессе писателей в защиту культуры в июле 1937 года в Мадриде. Мы, болгарская делегация, стояли и разговаривали в подземном зале студенческого дома, где проходили заседания. Алексей Толстой, Илья Эренбург, Всеволод Вишневский и молодой тогда, тридцатипятилетний Фадеев расспрашивали нас о жизни в Болгарии, о болгарской литературе, о возможностях для работы в обстановке фашизма. Между прочим, Фадеев рассказал нам о влиянии на него еще в студенческие годы романа Ивана Вазова «Под игом». Вдруг снаружи завыли сирены и затрещали зенитные орудия. Послышался гул вражеских самолетов и глухой грохот бомб. Это, однако, не смутило наших советских друзей. Они стояли так спокойно, как будто снаружи проехал грузовик. На следующий день, как раз напротив нас, мы увидели высокое пятиэтажное здание, наполовину разрушенное так, что на стенах комнат остались висеть картины и одежда.

– Алексей Николаевич, – обратился Фадеев к А. Толстому со своей широкой, открытой улыбкой, – этот негодяй, очевидно, целился в наш Конгресс. У Франко есть причина бояться нашего слова – оно дойдет до сердца каждого свободолюбивого испанца.

По дороге во Францию в нашей машине, помню, было душно, красные поля Кастилии излучали огонь. Фадеев попросил шофера остановить, и мы вышли из машины и долго шли по шоссе, заходили в сельские хижины, постоялые дворы, сады, чтобы своими глазами увидеть будни испанского крестьянина. Затем мы сели в машину, и он делился своими впечатлениями:

– Вообще народ везде одинаков: добрый, простосердечный, великодушный, но одновременно и великий в своей ненависти к угнетателям, когда чаша его терпения переполняется.

Две недели, проведенные нами в Испании, упрочили нашу дружбу. Теперь при каждой новой встрече мы обычно обмениваемся воспоминаниями об Испании и борьбе испанского народа».

В условиях войны против фашизма с небывалой остротой встал горьковский вопрос: «С кем вы, «мастера культуры»?»

«Писатели в все честные интеллигенты мира! Займите свои места, подымите забрала, не прячьте своих лиц, скажите: «да» или «нет», «за» или «против»!» – призывал с трибуны конгресса Михаил Кольцов.

Амстердам – Париж – Валенсия… Три вехи процесса сплочения международных писательских рядов и формирования антифашистского и антивоенного движения. Время требовало от каждого писателя занять четкую позицию перед лицом грозных событий; те, для кого участие в борьбе было случайным эпизодом, а не делом совести и убеждений, не выдержали такой проверки. Так, на Втором конгрессе писателей президент Союза антифашистской интеллигенции Хозе Бергамин в своей речи (и все участники присоединились к нему!) осудил «отступничество под огнем» А. Жида:

«Здесь в Мадриде я прочитал новую книгу Андре Жида об СССР. Эта книга сама по себе незначительна. Но то, что она появилась в дни, когда фашисты обстреливают Мадрид, придает ей для нас трагическую значимость. Мы стоим все за свободу мысли и критики. За это мы боремся. Но книга Андре Жида не может быть названа свободной, честной критикой. Это несправедливое и недостойное нападение на Советский Союз и на советских писателей».

Конгресс в Испании обратился с воззванием к писателям, интеллигенции и трудящимся всего мира о помощи героическому Мадриду и Республике. С трибуны конгресса Генрих Манн требует сплочения интеллигенции с рабочим классом для совместных действий против фашизма – факт знаменательный и характерный для идейной атмосферы 30-х годов. О значении конгресса хорошо сказал Хосе Бергамин: «Второй конгресс писателей был для нас открытием нового мира. На нем писатели впервые ощутили человеческую и народную солидарность как основной смысл своей писательской миссии… Значение, новизна этого Конгресса заключается в самой его природе, в его действенной сущности, в его отождествлении с войной против фашизма, которую мы ведем».

Общая борьба за мир и против фашизма сблизила писателей, стоящих на разных идейно-эстетических позициях. Выступая на Конгрессе американских писателей, Э. Хемингуэй гневно осудил фашизм и войну, которую он с собой несет:

«Есть только одна политическая система, которая не может дать хороших писателей, и система эта – фашизм. Потому что фашизм – это ложь, изрекаемая бандитами. Писатель, который не хочет лгать, не может жить и работать при фашизме. Фашизм – ложь, и потому он обречен на литературное бесплодие».

А вскоре после завершения работы Второго конгресса писателей английская писательница Вирджиния Вулф, признанный мэтр модернистского романа, писала:

«Как может художник сегодня оставаться неподвижным в своей студии, созерцая свои модели? Он должен принять участие в политике; он должен объединиться с другими в группы, в ассоциации. Две цели стоят перед ним, обе полны глубокого значения. Он должен спасти себя. Он должен спасти искусство».

Манифестом, обращенным к интеллигенции мира, и ярким свидетельством силы Народного фронта во Франции прозвучали слова секретаря ЦК Французской коммунистической партии Жака Дюкло на многолюдном собрании в Париже 1 июня 1938 года:

«Как бы ни относились к нашим идеям, я уверен, что мы с вами согласны в одном: надо спасти культуру, представителями которой являетесь вы, культуру, которая принадлежит народу».

Перечитаем некоторые документы литературной жизни разных стран в то время – они помогают ощутить накал борьбы и силу солидарности передовых сил культуры, сплоченных решимостью противостоять фашизму и войне.

Жан-Ришар БЛОК. Я считаю своим долгом отстаивать неприкосновенность СССР

Не входя в существо разногласий внутри Советской России, я лично считаю русскую революцию и ее культурные завоевания одним из основных элементов цивилизации. Что бы ни произошло – открытое нападение или атака из-за угла, – я буду рассматривать защиту этих завоеваний как защиту самого необходимого и драгоценного в нашей цивилизации. Я считаю своим долгом отстаивать материальную, политическую, общественную и моральную неприкосновенность СССР. Я выполню этот долг.

1930 г.

Стефан ЦВЕЙГ. Война представляет собой варварство

Я, разумеется, считаю обязанностью каждого мыслящего человека со всей силой и со всем ожесточением препятствовать попыткам военной угрозы России. Разумные люди и прежде знали, что всякая война представляет собой варварство и недостойный человека атавизм: в XX веке это было исчерпывающе доказано, и я надеюсь, что народы Европы не забыли этого убийственного урока. В каждой стране происходит достаточно несправедливостей, и те, кто честно хотят возмутиться, имеют для этого достаточно оснований. Попытка вооруженного вмешательства в дела другой страны является поэтому преступной и соответствует только частным и классовым интересам отдельных лиц, но никак не соответствует истинному настроению масс и народов. Я твердо убежден, что агитация некоторых безответственных лиц, имеющая целью снова послать миллионы или сотни тысяч людей под пулеметы или газ, не будет иметь успеха. Но этот безусловный оптимизм не должен ослаблять нашей бдительности и нашей готовности решительно бороться с каждой попыткой военной интервенции и предшествующей ей одурманивающей газетной пропагандой.

1930 г.

Ромен РОЛЛАН. Воззвание к Лиге борцов за мир

Мир – это достояние всеобщее. Все должны служить ему – тут не может быть лишних рук.

Мы созываем стоящих под разными знаменами сплотиться вокруг него. Мир – это не вопрос партии. Мир – это необходимая пища, это хлеб и воздух, мир – это жизнь. Прежде всего – жизнь.Primum Vivere(прежде всего – жить). Спорить будем потом. И отрешимся от мелочной зависти, от злобы! Не будем делать никаких исключений. Пусть на Конгрессе, который мы предлагаем созвать, смогут договориться друг с другом представители всех партий, всех наций, всех, кто хочет жить, чтобы все мы сообща установили мир во всем мире и укрепили его средствами, самыми энергичными и быстродействующими! На вас, борцы за мир, на вас, сотоварищи мои, возлагается обязанность основать при содействии всех рабочих отрядов Всеобщую конфедерацию Строителей Мира!

1932 г.

Из Декларации Р. Роллана, оглашенной на первом заседании Всемирного антивоенного конгресса в Амстердаме:

Наш Конгресс – акт пробуждения самосознания у народов всего мира, которые прислали сюда самых опытных и самых активных своих представителей. Народы заявляют о единстве своих стремлений, о своей воле к сотрудничеству в борьбе против всех, кто упорно старается их разъединить, использовать их для взаимного истребления в конфликтах, порождаемых капитализмом и его кровавой политической игрой. Народы заявляют о своей воле бороться против войны и против тех, кто превратил ее в промысел, – против империализма во всех его проявлениях. Пробуждение самосознания означает пробуждение бдительности. Война войне! И прежде чем вступить в дело, произведем перекличку! Пусть каждый из нас, пусть каждая партия внесет свой вклад, будь то оружие или тактика. А мы оценим посильный вклад каждого! Постараемся согласовать все усилия тех, кто искренне предай делу! В общем деле найдется место для отдельных дел, лишь бы все они вели к общей цели… Массовая борьба не исключает одновременно использования индивидуальной энергии. Армия, ведущая битву по всей земле, должна наряду с широкими действиями предоставлять каждому фронту свободу действия. Образ действия на каждом фронте изменяется соответственно тактике противника…

И среди хаоса всех этих битв единственный народ – великий народ, вернее, не один народ, а двадцать народов, целый мир – построил и повседневно продолжает строить пролетарское государство. Это Советский Союз, само существование которого является вызовом старому миру эксплуататоров, надеждой и примером для всех эксплуатируемых народов. И общий их долг – наш долг – охранять СССР от всех угроз, которые таит в себе сговор империалистов. Из всех этих переплетающихся линий борьбы мы должны выделить главные и следовать им в общих и согласованных действиях.

1932 г.

Валентин КАТАЕВ. Еще не поздно

Идея полного безоговорочного немедленного разоружения всех без исключения государств мира – наша идея. Мы дрались за нее на всех и всяческих мирных конференциях, комиссиях, подкомиссиях, пленумах. Этого не посмеет отрицать никто. Мы были всегда с первых часов существования советской власти против войны не только на словах, но и на деле. Первое слово, которое произнесла новорожденная Советская Республика, было: мир.

Под знаком борьбы за мир протекли годы нашего детства, отрочества и юности. Под знаком борьбы за мир наша республика вступила в полосу зрелости, в полосу построения бесклассового общества. Грабительская война противна нашей природе, нашей социальной структуре, нашей философии и этике. Мы всегда были против войны. Мы сейчас против войны.

1. К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. 17, стр. 5.[↩]
2. В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 35, стр. 16.[↩]