Кладоискатель

Слова Валентина Берестова воспроизводятся по памяти; я старался передать смысл и интонацию сказанного…
В конце 50-х редакция «Юности» была на Цветном бульваре, и однажды я осмелился со своими стихами прийти туда – жил неподалеку, в Колокольниковом переулке. Народу в отделе поэзии было полным- полно, разговор со мной был коротким и жестоким, по Твардовскому, – «топи котят, пока слепые». Я брел по коридору совершенно убитый.
– Не могли бы вы показать мне ваши стихи?
Удивительно, но я узнал этого полноватого молодого человека, похожего на дельфина, узнал по фотографии в самом первом номере «Юности», будто со студенческого билета: вихор, очки, прищуренные глаза, Валентин Берестов, и так легко это произносилось: Берестов – береста, розжиг костра. Люди с таким прищуром всегда последние на остановках. Он усадил меня на диванчик в холле, сам сбросил ботинки и уютно, с ногами, совершенно по-домашнему устроился; близоруко всматривался в рукопись.
– Вам-то нравятся ваши стихи?
– Не знаю, что и сказать.
– А вашей девушке?
-Да.
– Значит, вы ей нравитесь. Нет? И он засмеялся.
– Вы на меня не обижаетесь? Берестов полистал рукопись.
– Вот. «Как будто кланяясь Христу, вхожу в избу, пригнувшись низко…» Вы геолог?
Я-то знал, что Берестов археолог, и читал в ефремовской «Дороге ветров», что мальчишеской тяге к путешествиям, кладоискательству очень многим обязаны такие науки, как геология, археология, палеонтология. На преддипломную практику прошлым летом я попал в Западную Сибирь, в Нарым, куда кулаков ссылали, и жил на квартире у бывшего лишенца.
Мы до рассвета говорим,
Геологи такие гости,
Какой суровый край Нарым.
– А я детей в России ростил, —
Дед говорит, – сослали нас,
Трудовиков, хозяев то есть,
В горячу пору, третий Спас…
Заканчивалось стихотворение в духе времени – «мне будто в спину метили обрезы» (коллективизация, то-се, индустриализация).
– Ну как же так, – сказал Берестов, – этот дедушка таким хорошим человеком мне кажется. Расскажите, на самом-то деле что было? Обрезы были? Он же сам про себя говорит – «трудовик». «Где молотяга? Кони где?