Как построить Парфенон?

Оставим на время в стороне наши культурные достижения. О них – мнимых и истинных – много и долго говорилось не только в текущей, но и в фундаментальной литературе. Поговорим о больном и насущном, о том, что тревожит, пугает, что ждет особого внимания, скрупулезного разбирательства, скорейших перемен. Попробуем задать вопросы, для ответов на которые потребуется, может, не одно десятилетие.

Сейчас мы много говорим о перестройке жизни и нашего сознания. За прошедшие годы мы до того привыкли ко всякого рода кампаниям, что даже архиважное дело перестройки представляется кое-кому сменой одних лозунгов другими. Наше почти уже ставшее матричным, стереотипным мышление готово все свести к замене очередных табличек. Вчера писали об одном – сегодня нужно писать о другом. Вчера автобус вел водитель Иванов – сегодня его ведет водитель Петров. Вставляем в прорезь другую табличку – и все дела. Раньше писали о достижениях, теперь будем писать о недостатках. На той неделе считали, что белое – это хорошо, на этой поняли, что белое – плохо. Ну, и так далее.

Наше бюрократизированное мышление силится постичь: что же это означает на самом деле – перестройка сознания? И зачем нужно его перестраивать? Как? В какую сторону?

Кажется, большинство уже согласились с тем, что мы оказались в ненормальной ситуации. Очевидно также, что ненормальность эта сложилась не за год-два и не в одной какой-то отдельной сфере жизни, но затронула все ее составляющие. Следовательно, имеется какая-то общая глубокая причина. В этом суть. Каким же образом связана эта суть с сегодняшним состоянием нашей культуры? Вот в чем вопрос. То есть, другими словами, является ли это состояние причиной или следствием той ситуации, перед лицом которой мы теперь находимся? И возникла ли данная ситуация в результате некоего неизбежного исторического естественного процесса или была привнесена искусственно, ему вопреки?

Одна из общепризнанных бед нашей жизни, нашего сознания и эмоциональных проявлений – утрата традиций, потеря ориентиров, нарушение исторического континуума. Во всех ли сферах бытия произошли сии опасные нарушения или только в отдельных, например лишь в сфере нравственности? Мы настолько привыкли все разделять, дифференцировать, раскладывать по полочкам, что зачастую уже не видим, не признаем вполне очевидной, обязательной, взаимообусловленной связи между экономикой, техникой, наукой, искусством и нравственным состоянием общества. Многие десятилетия мы посвящали сотни романов тому, как нужно лучше работать и как хорошо работают лучшие из нас. Мы пытались вложить всю свою художническую страсть в несуществующие, но директивно признанные конфликты, облекали их в мертвые, канонизированные на скорую руку формы и простодушно удивлялись: почему у нас ничего не получается? Мы научились называть наши типичные язвы, хронические недомогания отдельными недостатками, то есть чем-то совсем для нас не типичным, приучились жить в мире навыворот.

Один из долго живущих миражей нашей жизни – широко распространенное мнение о развитии у нас высокой профессиональной культуры в ущерб общей культуре, и прежде всего нравственности. Как будто такое вообще возможно. Но вот уже сегодня мы видим – даже по тем усилиям, которые предпринимаются в области перестройки среднего и высшего специального образования, – что профессиональная культура находится в не менее плачевном состоянии, чем культура общая. Каждый из честных, способных к критическому мышлению профессионалов, работающих в абсолютном большинстве областей, подтвердит, что профессиональная подготовка оставляет желать много лучшего. Все это вполне естественно и закономерно, ибо высокий профессионализм является неотъемлемой частью общей культуры и отдельно, изолированно от нее существовать не может.

Во время недавней поездки по стране с группой писателей мне довелось встретиться со строителями-проектировщиками. Это был довольно большой научно-исследовательский институт или, во всяком случае, учреждение, занимающееся проектированием гражданских сооружений. По ходу беседы выяснилось, что строители-проектировщики имеют самое смутное представление о «золотом сечении», на котором основана по существу вся культура строительства, начиная от египетских пирамид и кончая постройками XVII – XVIII веков. В ответ на недоуменный вопрос мне объяснили, что о «золотом сечении» – и то, разумеется, лишь в общеобразовательном плане – положено знать архитекторам, а им, строителям, это не обязательно.