И. А. Бунин. Новые материалы. Вып. III

И. А. Бунин. Новые материалы. Вып. III. «…Когда переписываются близкие люди»: Письма И. А. Бунина, В. Н. Буниной, Л. Ф. Зурова к Г. Н. Кузнецовой и М. А. Степун. 1934-1961 / Сост., подгот. текста, науч. аппарат Е. Р. Пономарева и Р. Дэвиса, сопроводит. статьи Е. Р. Пономарева. М.: Русский путь, 2014. 714 с.

В 2014 году вышел в свет третий выпуск сборника «И. А. Бунин. Новые материалы». В отличие от двух первых, включавших ряд средних по размеру публикаций неизвестных документов и писем И. Бунина и представлявших собой краткий отчет о деятельности буниноведческого сообщества за последние несколько лет, третий выпуск — монографический. Его подготовили два человека: хранитель Русского архива в Лидсе Р. Дэвис и петербургский буниновед, доктор филологических наук Е. Пономарев. Здесь собраны сохранившиеся письма И. Бунина и В. Буниной, а также Л. Зурова к Г. Кузнецовой и М. Степун. Письма снабжены всесторонним подробнейшим комментарием, к нему добавлен биографический справочник, касающийся всех упомянутых в письмах лиц (всего 623 человека), а также две статьи (автор обеих — Е. Пономарев). Вступительная статья рассказывает о публикуемых документах, итоговая — подробно освещает малоизвестный ранее отрезок бунинской биографии, связанный с Г. Кузнецовой. Толстый том имеет заголовок «Когда переписываются близкие люди». Фраза заимствована из письма В. Буниной к Г. Кузнецовой от 20 февраля 1949 года. И действительно, дочитав книгу, понимаешь: все пятеро участников переписки были до самой смерти чрезвычайно близки друг другу.

Из 266 писем собственно Бунину принадлежат только 7, большая часть прочих — В. Буниной, еще немного — Л. Зурову, долгие годы жившему с Буниными под одной крышей. Письмо от 5 декабря 1950 года написано супругами вдвоем: основная часть принадлежит В. Буниной, И. Бунину — небольшая приписка в конце.

Сделав акцент на Вере Николаевне как основном авторе, составители сборника предлагают нашему вниманию новый, не очень характерный для буниноведения угол зрения: «С одной стороны, письма Буниной служат дополнением, как бы заменой почти не дошедших до нас писем И. А. Бунина <…> С другой стороны, письма Буниной предлагают несколько иной — по сравнению с бунинским — взгляд на вещи» (с. 5). В какой-то мере это вынужденный ход: полнее всего история Буниных и Кузнецовой представлена в дневниках и письмах Веры Николаевны. Но и с объективной точки зрения этот ход удачен: Вера Николаевна потому и оказалась летописцем, что ее взгляд был взглядом со стороны. Неординарность этой женщины, обыкновенно находящейся в тени великого мужа, раскрывается не только в письмах, но и в двух сопроводительных статьях. Опираясь на полные тексты дневников И. и В. Буниных (опубликованные М. Грин версии дневников сильно урезаны) и пока еще не опубликованную переписку Бунина с Буниной, Е. Пономарев впервые с исчерпывающей полнотой рассказывает о тех сложных отношениях, которые сложились в этой необычной эмигрантской семье. С одной стороны, перед нами проходит история любви Бунина и Кузнецовой. С другой — очевидно христианское самопожертвование В. Буниной, ее необычайная способность к прощению и пониманию других людей.

Можно с полной уверенностью сказать, что Е. Пономареву удалось реконструировать тот отрезок биографии И. Бунина, который много лет оставался белым пятном и питал различные домыслы и слухи. Ознакомившись с этим томом, нельзя всерьез смотреть художественный фильм А. Учителя «Дневник его жены» (2000), где история Бунина и Кузнецовой превращена сценаристкой А. Смирновой в мелодраму, а к ней для полноты жанра добавлена еще одна мелодраматическая история — между «его женой» и писателем Гуровым (Зуровым). Как нельзя всерьез читать и те научные работы, в которых авторы стремятся домыслить историю в силу собственного разумения, обвиняя Бунина то в гомофобии, то в мужском шовинизме, то в неумении подойти к женским стихам и прозе. Реконструируя биографию писателя, Е. Пономарев не пытается объяснять, что происходило с героями, ни с точки зрения психологии, ни с точки зрения банальной эрудиции. Исследователя в этой реконструкции практически нет, и это самая удачная позиция, которую только можно найти.

Можно отметить не совсем удачное расположение частей издания: статья «Бунин, Бунина и Кузнецова: Факты и домыслы» помещена в конец, в то время как с нее нужно начинать чтение тома. Иначе письма покажутся неясными, случайными, незначительными. Рискнем предположить, что авторы приняли техническое решение — не стали помещать две статьи рядом. Вступительная статья должна идти до писем, значит, вторая статья — в конце. Однако здесь перед нами именно тот случай, когда материал требует двух вступительных статей. Тем более что в функции заключительной вполне мог выступить еще один необычный раздел — «Круг общения семьи Буниных». Это краткие биографические справки обо всех упомянутых в переписке лицах, как хорошо известных, так и совершенно неизвестных. Они, безусловно, помогают при чтении писем, поскольку большинство знакомых В. Бунина называет уменьшительными или полными именами, и часто не ясно, кто есть кто. Так что «Круг общения семьи Буниных» — часть справочного аппарата. С другой стороны, это масштабно очерченный срез эмигрантской жизни, в котором семья Буниных выполняет роль некоего центра. «Круг» можно читать и отдельно от корпуса писем, как результат самостоятельного исследования, посвященного бытовой жизни парижской (и отчасти нью-йоркской) эмиграции. Судя по подзаголовку раздела «Материалы к Бунинской энциклопедии», авторы надеются, что данные сведения послужат будущим биографам Бунина. Нам же кажется, что эти материалы должны стать частью более масштабной энциклопедии, посвященной русской эмиграции в целом. Знакомства Буниных были обширны и выходили далеко за пределы литературных кругов — и даже за пределы эмигрантского общества. Круг общения В. Буниной, значительно отличавшийся от знакомств мужа, особенно интересен: дети и внуки ее подруг-эмигранток заняли в нем каждый свою нишу.

Вот, например, Этьен Копель, в 1980-х годах служивший заместителем начальника штаба военно-воздушных сил Франции, ныне военный эксперт. Этьен — сын подруги и родственницы Буниной, Киры Сергеевны Грар (в девичестве Александровой, в первом браке Копель). Об этой семье раньше не знали даже буниноведы. Но письма и «Круг общения» не оставляют сомнений: эти люди были для Буниных и настоящими друзьями, и источником материальной поддержки, и живой связью с французской жизнью. Э. Копель с удовольствием пошел на контакт с исследователями. Большинство сведений об этой семье получено непосредственно от него.

Другой пример — священник-иезуит Алексей Стричек, герой Второй мировой войны, просветитель и педагог, много сил отдавший служению русской культуре. Отец Алексей был одним из руководителей Интерната святого Георгия — одного из важнейших учебных заведений эмиграции. Он пригласил в Интернат В. Бунину, и творчество И. Бунина стало для воспитанников ближе. Отец Алексей скончался в 2013 году. Однако составители «Круга общения» успели написать ему и получить исчерпывающий ответ.

Последний пример, взятый нами почти случайно из этого раздела: В. Меркантон-Спири, тоже скончавшаяся несколько лет назад, деятель кино, сотрудничавшая с В. де Сика и Р. Вадимом, была хорошей знакомой Веры Николаевны. «Круг общения» стал важной иллюстрацией тезиса, который Е. Пономарев уже несколько лет развивает в своих работах: связи русской эмиграции с французской культурой почти неизвестны. Их нужно анализировать прежде всего на уровне быта.

Авторы-составители дают чрезвычайно информативные примечания ко всем письмам. Недооценивать малозаметный труд комментатора нельзя — комментарии этого выпуска «Новых материалов», сделанные на высоком профессиональном уровне (обычном для работ, участие в которых принимает Р. Дэвис), часто представляют собой отдельное небольшое исследование и могут быть использованы как самостоятельный научный текст.

Бытовые детали писем порой занимают в них действительно много места. Но не следует забывать: история и состоит прежде всего из бытовых деталей. Из них вдруг вырастают важнейшие историко-литературные факты. Например, только теперь мы узнали, что практически всю книгу Бунина «О Чехове» создала на основе начальных записей Ивана Алексеевича В. Бунина. Кроме того, вторая часть была добавлена к первой совершенно случайно — потому, что «Издательство имени Чехова» посчитало первую часть недостаточно объемной. Мы узнаем, что двойная фамилия Муромцева-Бунина осмыслялась В. Буниной как литературный псевдоним. Мы можем подробно проследить по письмам историю создания книги «Жизнь Бунина». Мы знаем теперь, что вторая часть бунинской биографии — с момента встречи Веры Николаевны и Ивана Алексеевича — должна была составить вторую книгу, продолжение «Жизни Бунина». Она не вышла в свет по причине конфликта между В. Буниной и издателем. Более того, и рукопись, и машинопись этой книги оказались потеряны. Такого рода открытия постоянно проступают из бытовой оркестровки писем. Кроме того, письма содержат массу подробностей из жизни представителей русского зарубежья за огромный период: 1934-1960 годы. Следовательно, издание будет интересно не только буниноведам, но и всем, чей круг интересов так или иначе связан с историей русской эмиграции.

Хочется выразить надежду, что рецензируемая книга не последний кирпичик в фундаменте будущего академического собрания сочинений И. Бунина. Частью же истории русской эмиграции эта книга уже является.

Маргарита АБОЛИНА

г. Санкт-Петербург