Хроника

ОБСУЖДЕНИЕ РАБОТ УЗБЕКСКИХ КРИТИКОВ И ЛИТЕРАТУРОВЕДОВ

В феврале 1959 года, в дни декады литературы и искусства Узбекистана в Москве, в Институте мировой литературы имени А. М. Горького АН СССР и Союзе писателей СССР состоялось обсуждение работ узбекских литературоведов и критиков.

Это обсуждение, как сказал С. Касымов, знаменательно уже само по себе, так как оно свидетельствует о том, что в республике за короткий срок, прошедший со времени первой декады (1951), когда вопросы критики и литературоведения так широко не ставились, созданы свои национальные кадры, в литературу пришла способная молодежь.

По словам В. Пискунова, эта встреча является ощутимым доказательством того, что мы вступаем в новый период в области науки о литературе, который характеризуется началом широкого развития теоретической мысли во всех национальных республиках.

По общему мнению выступавших, уровень критики и литературоведения в Узбекистане таков, что позволил вести серьезный и плодотворный разговор о важных и принципиальных вопросах, стоящих перед всеми национальными литературами, как традиции и новаторство, взаимовлияние и взаимосвязи различных литератур, развитие социалистического реализма в национальных литературах, национальная специфика и т. д. Именно с этой точки зрения и оценивались работы узбекских критиков и литературоведов. В центре обсуждения было несколько работ: сборник «Вопросы узбекской литературы», в котором участвует более двадцати авторов, книга М. Нурмухамедова «Краткий очерк истории каракалпакской советской литературы», а также работы М. Кошчанова «Мастерство изображения характеров в романах Айбека», Х. Якубова о Гафуре Гуляме и И. Бородиной об Абдулле Каххаре; обсуждался вопрос о критическом отделе журнала «Звезда Востока».

Выступление В. Пискунова было посвящено анализу сборника «Вопросы узбекской литературы», который, по его мнению, в основном заслуживает положительной оценки. Специально он остановился на четырех статьях: Л. Ульрих «Горький и узбекская литература», И. Султанова «О значении творчества Хамзы в формировании социалистического реализма в узбекской литературе», М. Сойфер «Роль Айни в становлении социалистического реализма в узбекской прозе», М. Юнусова «О традиции и новаторстве в узбекской советской поэзии 20-х годов».

Сильной стороной этих работ, сказал В. Пискунов (и особенно хорошо это видно в работе об Айни), является то, что они не рассматривают социалистический реализм как готовый метод, а показывают, как каждый писатель обогащает его в процессе творчества. Однако В. Пискунов считает, что еще мало внимания уделяется разработке теории социалистического реализма. Не показано, как опыт узбекской литературы расширяет его эстетику, что вносит он своего, специфически национального.

Более того, в некоторых статьях, например в статье Л. Ульрих, ясно проявился антиисторизм, поверхностный подход к рассмотрению темы. Социалистический реализм предстает как застывший, неразвивающийся метод. Так же неизменными представляются Л. Ульрих и горьковские традиции, одинаковые в разные периоды советской литературы и для разных писателей. Этот же упрек предъявляли статье Л. Ульрих и другие выступавшие.

В. Пискунов затронул и другой важный для многих национальных литератур вопрос – о классических традициях и новаторстве. Он отметил, что проблема эта трактуется часто слишком прямолинейно и односторонне: разговор принимает декларативный характер, когда речь идет об их положительном значении, но зато о традициях очень подробно и обстоятельно говорят в отрицательном плане.

Во многом поддержал В. Пискунова и Г. Ломидзе. Присоединившись к его в целом положительной оценке сборника «Вопросы узбекской литературы», признав, что это полезная книга, из которой в дальнейшем должен вырасти очерк истории узбекской литературы, что в большинстве статей присутствует понимание эстетической природы художественного творчества, он в то же время сделал серьезные критические замечания в адрес авторов некоторых статей.

Проблема взаимосвязи и взаимовлияний литератур в статье Л. Ульрих, сказал Г. Ломидзе, решается часто поверхностно, здесь есть явные натяжки: автор подчас ищет влияние Горького и вообще русской литературы там, где его нет и быть не может, выдает свои предположения за безусловную истину. Так, Л. Ульрих, признавая, что литература не располагает «непосредственными высказываниями Хамзы о роли Горького в становлении его, Хамзы, как певца революции», тем не менее пишет об этом в совершенно категорическом тоне.

Недостатком другой статьи (М. Сойфер) он считает тот факт, что в ней не видно качественной разницы между двумя художественными методами – критическим и социалистическим реализмом, нет понимания новаторства социалистического реализма. М. Сойфер отождествляет критический реализм с критицизмом, а социалистический – с утверждением, и на этом основании строит свой анализ произведений.

С. Брейтбург особо остановился на методологической позиции авторов сборника в целом: здесь меньше всего обращено внимания на художественную сторону узбекской литературы, не чувствуется своеобразие специфики узбекской национальной формы. Высокой оценки, на его взгляд, заслуживает предисловие к сборнику (автор И. Султанов), в котором с достаточной определенностью выражен историко-теоретический подход к узбекской литературе.

Работе М. Нурмухамедова «Краткий очерк истории каракалпакской советской литературы» были посвящены выступления Л. Климовича, М. Кузнецова, Г. Ломидзе.

Значение очерка, сказал Л. Климович, определяется уже тем, что это первая книга о каракалпакской литературе, где сделана попытка хронологического и тематического ее рассмотрения. В то же время в книге есть серьезные недочеты. Прежде всего здесь односторонне трактуется вопрос о взаимосвязи и взаимовлиянии литератур. Введение, посвященное русско-каракалпакским литературным связям, интересное само по себе, не имеет непосредственного отношения к теме. Но, как отметили Л. Климович и М. Кузнецов, здесь не прослеживается связь ни с узбекской литературой, ни с национальными традициями устно-поэтического творчества каракалпакского народа, имеющего большую историю.

М. Кузнецов на материале этой книги поставил еще один важный вопрос – о периодизации литературы: в будущем, в процессе работы над созданием очерка единой многонациональной литературы, следует пересмотреть принципы периодизации и исходить не только из того, какие изменения произошли в жизни общества, но и из того, что нового появилось в литературе.

Книга М. Кошчанова «Мастерство изображения характеров в романах Айбека» привлекла внимание многих выступавших. Оценивая ее в основном положительно, З. Кедрина сказала, что значение работы определяется прежде всего тем, что здесь серьезно и со знанием дела трактуются вопросы художественного мастерства, детально прослеживается развитие образов романов Айбека. Достоинство книги также в том, что автор, полемизируя с некоторыми исследователями, опровергает ряд догматических суждений о творчестве писателя. Наиболее удачной представляется ей глава, посвященная роману «Навои», слабее других – анализ романа «Ветер Золотой долины». Недостатки работы обусловлены тем, что М. Кошчанов рассматривает творчество Айбека без широкого литературного фона, в отрыве от традиций прошлой и современной литературы.

С полемическими замечаниями по поводу этой книги выступила Н. Никипорец. По ее мнению, в речи З. Кедриной не прозвучало главного – она не оценила по достоинству выход в свет первой в узбекском литературоведении проблемной работы: ведь раньше в основном писались биографии и очерки. Оратор считает, что книга серьезно проиграла и оттого, что М. Кошчанов взял на себя задачу показать лишь сильные стороны Айбека, что у него нет критического взгляда на творчество писателя.

Выступления З. Османовой и Л. Арутюнова были посвящены книге Х. Якубова о Гафуре Гуляме. Хорошо, говорит З. Османова, что автор пытается подробно рассмотреть творческий путь писателя, ставит вопросы его художественного мастерства. Но не всегда эти проблемы решаются достаточно глубоко. Так, например, Х. Якубов пишет о том, что Гафур Гулям воспринял многие классические традиции, но в чем смысл его учебы у классиков, и в частности у Хамзы, и в чем своеобразие самого Г. Гуляма – не раскрывается.

Заметна и другая ошибочная тенденция – недооценка национальной почвы для формирования творчества Г. Гуляма.

Декларативно звучит и мысль о влиянии на Гафура Гуляма Маяковского. Правильно, что Х. Якубов, подчеркнула З. Османова, пытается рассмотреть творчество Г. Гуляма не изолированно, а в связи с развитием узбекской поэзии, но плохо то, что он не показал его связь с творчеством близких ему среднеазиатских поэтов, в частности Лахути, не определил четко его роль в дальнейшем развитии поэзии.

Л. Арутюнов в основном сосредоточил свое выступление на одной проблеме, достаточно полно раскрытой в книге Х. Якубова, – проблеме традиций и новаторства. Автор книги, по мысли Арутюнова, подошел к ее решению с позиций современности: справедливо поставив во главу угла положение о том, что писатель должен активно вторгаться в жизнь, в современность, Х. Якубов утверждает, что новое содержание в произведениях Г. Гуляма приходило в противоречие со старой формой, не укладывалось в нее; это-то и заставило его искать новые пути, создавать новый стиль, основанный на народном свободном ритме. В то же время в книге нет четкой композиции; автору свойственно увлечение абстрактными формулировками; не всегда убедителен и анализ языка Г. Гуляма.

С книгой Х. Якубова тематически связана и работа И. Бородиной об Абдулле Каххаре, вышедшая еще в 1957 году, но вновь привлекшая к себе внимание исследователей в связи с происходящей декадой. Наиболее полное освещение она получила в выступлениях Н. Надьярных и В. Соколова.

Автору удалось, подчеркнула Н. Надьярных, раскрыть творческий облик писателя. Спорной представляется ей трактовка влияния русских писателей: Гоголя, Чехова и Салтыкова-Щедрина; Абдулла Каххар, по сути дела, предстает выучеником Чехова, лишенным самостоятельности и оригинальности. При анализе мастерства А. Каххара отмечаются слишком общие приемы изобразительных средств, присущих любому новеллисту вообще: небольшое число персонажей, краткий размер, косвенная речь и т. д. Следует отметить, что книга местами написана тяжелым, излишне сложным языком. Подобные упреки сделал в адрес И. Бородиной и В. Соколов. Признавая, что это серьезная исследовательская работа, он подробно останавливается на ошибках в методологии автора. Прежде всего порочным ему представляется рассечение идейно-художественного анализа на два независимых процесса: вначале исследуются вопросы идейного порядка и лишь в шестой главе – проблемы чисто художественные.

Серьезно и принципиально были поставлены на обсуждении вопросы узбекской критики.

Конкретно анализируя ряд материалов, опубликованных в отделе критики журнала «Звезда Востока», В. Озеров вместе с тем говорил о проблемах, имеющих значение для развития всей нашей критики. Следует отметить, сказал он, что в большей своей части литературно-критические статьи отличаются добросовестностью в оценке литературы. Ноне всегда есть требовательность и взыскательность в оценке произведений, нет достаточной аргументации при их анализе (например, в рецензии Н. Владимировой и М. Султановой «О рассказах молодых писателей», – «Звезда Востока», 1958, N 12); вредит статьям и беглая обзорность, скороговорка (статья В. Попелова о военно-патриотической теме в советской литературе, 1958, N 2)\

Серьезный недостаток критики вообще, в том числе и узбекской, по мысли В. Озерова, состоит в том, что ей не хватает в самом высоком смысле слова публицистичности и проблемности, подчас критика носит описательный и рецензионный характер. Сейчас все чаще и чаще возникает необходимость подумать о проблемных обзорах литературы.

В узбекской критике, отметил В. Озеров, наметилась плодотворная линия широкого подхода к литературе, свободного от догмы. Но еще встречаются статьи, где автор навязывает поэту свое представление о том, как надо строить стихотворение, выражать то или иное чувство и т. д.

Ряд требований предъявил к отделу критики в своем выступлении и А. Бочаров. Он указал на то, что иногда критики пытаются охарактеризовать слабые произведения с помощью таких ответственных определений, как «идейность» социалистического реализма, «народность» и т. д. А это – плохая услуга и писателям, о которых идет речь, и литературе вообще. В качестве примера А. Бочаров приводит статью Дж. Кабулниязова «Отражение революционных традиций узбекского народа в достанах 20-х годов» (N 3).

О приближении отдела критики журнала «Звезда Востока» к современности поставил вопрос М. Кузнецов. На его взгляд, отдел по существу не имеет своего лица, рецензии носят случайный характер. И если разделы прозы и публицистики идут в ногу с жизнью республики, то из «Литературной критики» веет «музейным холодом», здесь в основном печатаются статьи сугубо литературоведческого порядка. Оставляет желать лучшего и язык рецензий.

С другой стороны, С. Лиходзиевский, М. Юнусов, С. Касымов предъявили претензии к «толстым» журналам, в частности к «Дружбе народов». Они отметили, что здесь появляются рецензии на книги узбекских критиков и литературоведов, которые часто незаслуженно носят фельетонный характер, а иногда в них походя охаивается творчество узбекских писателей. Так было с рецензией «В плену буквализма» на книгу Дж. Шарипова о переводе Айбека «Евгения Онегина», так было и с рецензией «Классик и его комментатор» о работе молодого литературоведа Еркимова, где сведено на нет значение классика узбекской литературы Лютфи. Выступавшие выразили пожелание, чтобы рецензии впредь писались более компетентно и тщательнее проверялись.

Об освещении вопросов узбекской литературы на страницах журнала «Дружба народов» рассказал М. Пархоменко. Организуя встречи редакции журнала с сотрудниками республиканских журналов, привлекая к участию узбекских критиков и литературоведов, редакция надеется, сказал он, восполнить пробел в освещении узбекской литературы.

Председательствующий на обсуждении А. Дементьев в своем выступлении поставил вопрос о необходимости объективной оценки тех произведений, которые в свое время были пересмотрены критикой. Он призвал узбекских литературоведов не следовать слепо за русскими коллегами, проявлять больше самостоятельности в работе, не воспринимать их труды как истину в последней инстанции, не подлежащую критическому обсуждению и уточнению. Иначе случаются досадные казусы, когда в республиках ссылаются на ошибочные положения, уже опровергнутые нашей наукой. Подводя итоги совещания, он еще раз подчеркнул значение темы современности для развития науки о литературе.

Обсуждение показало, что тот серьезный, плодотворный, критический и в то же время дружественный разговор, который состоялся в дни декады, даст свои результаты.

 

Н. РАХИМОВ

НОВЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ ПО УЗБЕКСКОЙ ФИЛОЛОГИИ

При институте языка и литературы имени А. С. Пушкина Академии наук Узбекской ССР с 1958 года начал выходить новый научный журнал «Вопросы узбекского языка и литературы» (главный редактор М. Айбек, члены редколлегии: А. Боровков, проф. В. Захидов, Х. Камилова, Ю. Султанов, В. Решетов, И. Султанов, Х. Зарифов, А. Каюмов, З. Магруфов, А. Усманов).

Новый журнал – значительное явление в научной и культурной жизни республики.