Эрик Найдич — литературовед, библиограф, исследователь творчества Лермонтова

После недавнего 200-летия со дня рождения Лермонтова справедливо вспомнить тех, кто изучал творчество поэта, издавал его сочинения и работал над их комментированием. Среди лермонтоведов советской эпохи есть немало славных имен — имен людей, представлявших цвет российской интеллигенции. К числу ленинградских / петербургских лермонтоведов относится и недавно ушедший из жизни Эрик Эзрович Найдич, мой отец.

Он родился в Красноярске, в еврейской семье, которую судьба забросила в Сибирь в середине XIX века. Его отец Эзра Абрамович Найдич получил медицинское образование в Томске. Затем он специализировался по рентгенологии и учился у знаменитого врача Владимира Михайловича Крутовского, который, в свою очередь, освоил рентгенологию под руководством самого Рентгена. Во время Великой Отечественной войны Э. А. Найдич был врачом на фронте, получил тяжелое ранение под Одессой и был эвакуирован в Сибирь, где сразу продолжил работу — стал главврачом одного из военных госпиталей в Красноярске. Он впоследствии много лет заведовал рентгенологическим кабинетом Красноярской больницы. Мать Эрика, Анна Исаевна, с юности имевшая склонность к педагогике, училась сначала в Томском университете, а затем в Ленинграде в Педагогическом институте им. Герцена на отделении дефектологии. Впоследствии она много лет обучала детей в специальных школах.

Родители рано развелись, отец остался в Красноярске, а мать с маленьким сыном и мамой переехала в Ленинград. Жили они на Каменноостровском (Кировском) проспекте, в знаменитом доме 26-28, там, где сегодня музей Кирова, и занимали просторную комнату в коммунальной квартире. А в школу Эрик ходил напротив. Эта школа тоже была знаменита: в нее в 1850-х годах из Царского Села переехал Лицей. «Между решеткой сада, напротив массивной двери здания, стоит обращенный к проспекту памятник Пушкину. Седовласый швейцар гордился тем, что он хорошо знал историю лицея; сообщал новичкам, что в нем учился не только Пушкин, но и — уже в этом здании — Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин» [Найдич 2004: 273], — вспоминал Эрик Эзрович. Школа оказалась замечательной еще и составом учеников. В старших классах три юноши объединились в общих прогулках, чтении и любви к поэзии. Это были одноклассники Эрик Найдич, Фима Эткинд и Алеша Дьяконов, образовавшие так называемый триумвират. О Ефиме Григорьевиче Эткинде все филологи хорошо знают. Алексей Дьяконов, брат известного востоковеда Игоря Михайловича Дьяконова, впоследствии студент кораблестроительного института, погиб 31 декабря 1941 года под Ленинградом. Эрик Эзрович считал, что именно Алеша Дьяконов скреплял их дружеский союз, часто успокаивая горячо спорящих. В шуточной поэме-пародии на «Евгения Онегина», сочиненной Эриком, Алексей и он сам были выведены как Онегин и Ленский: «Онегин строит корабли, / А Ленский учится в ЛИФЛИ». Впоследствии, уже в 1950-е годы, Эрик Эзрович посвятил памяти Алексея Дьяконова пронзительное стихотворение «Реквием»; кончается оно следующей строфой:

А я вспоминаю Алешу,

Могилу на плоской горе,

Где камень для памяти брошен

В блокадную ночь в декабре¹.

Окончив школу в 1936 году, Найдич поступил на филологический факультет Ленинградского университета. В 1941 году он окончил университет по специальности «русская литература» и сразу же, в сентябре 1941 года, попал в действующую армию, на Ленинградский фронт. Там стал политруком стрелковой роты 947-го полка 268-й дивизии и сражался на Невской Дубровке, где был ранен в тяжелом бою. Эрик Эзрович на всю жизнь запомнил, как полз через трупы солдат, застывших в «странных позах»; а потом встал и пошел под пулями. Позже он писал:

И странная поза комбата.

Его прекратившийся смех.

Глаза, озорные когда-то,

Глядят неподвижно наверх.

……………………………………..

И воздух военный, тревожный,

Кривая окопная нить…

И вспомнить почти невозможно,

Но как это можно забыть…

То, что молодой и не очень хорошо подготовленный боец, прошедший, правда, кратковременное обучение в школе сержантов, остался в живых в этом бою — настоящее чудо. Но вскоре произошло еще одно невероятное событие. Раненых бойцов привезли в Сибирь, в Красноярск. На платформе эшелон встречали врачи, среди них — Эзра Абрамович Найдич. Отец и сын были поражены таким совпадением. Лечение оказалось успешным, и удалось сохранить руку, хотя последствия ранения остались у Эрика Эзровича на всю жизнь. Демобилизовавшись по инвалидности, Найдич поступил в аспирантуру МГУ по кафедре русской литературы, а в 1944 году перевелся в аспирантуру ИРЛИ (Пушкинского Дома), которую окончил в 1947-м. Научным руководителем и многолетним учителем Найдича был Борис Михайлович Эйхенбаум, а сферой его основных научных занятий — творчество Лермонтова. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук была им защищена в ИРЛИ в 1948 году. Эйхенбаум был доволен диссертацией и самой защитой, о чем написал в своем дневнике, отметив, правда, что он беспокоится за здоровье своего ученика, по-видимому тогда еще не оправившегося от ранения.

Окончив аспирантуру, Эрик Найдич мечтал о научной работе. Несмотря на замечательные рекомендации и прекрасную диссертацию, никаких перспектив быть принятым в университет или в Пушкинский Дом в это время не было: началась пресловутая антикосмополитическая кампания. Найдич обивал пороги разных учреждений и всюду получал отказ. Каждый раз, перед тем как он уходил, его бабушка-сибирячка, умевшая гадать, раскидывала карты, а потом с досадой говорила: «Все карты мне перепутали! Видно, кто-то мои карты трогал». По душевной доброте она никогда не давала отрицательных прогнозов. И вот один раз она с надеждой, но не очень уверенно сказала: «Знаешь, здесь, может быть, и получится». Эрик Эзрович шел тогда в Публичную библиотеку, и бабушкино предсказание сбылось.

Поступить на работу в Публичку в тех условиях было большой удачей. Служба в ней предоставляла целый ряд возможностей: работа с рукописями и с редкими книгами, общение с выдающимися учеными. Старшие коллеги-библиографы научили Эрика Эзровича библиотечной работе, а легендарный директор Лев Львович Раков сердечно отнесся к новому сотруднику и всячески поощрял его. Историк, замечательный лектор, драматург, Раков был директором Публичной библиотеки в 1947-1950-х годах. Эрика Эзровича он хотел сделать ученым секретарем, что в те годы оказалось совершенно невозможным. Лев Львович защищал других, пользуясь своим авторитетом, но сам стал жертвой репрессий по «ленинградскому делу» в 1950 году — и это был не единственный его арест.

В Публичной библиотеке Найдич проработал с 1947 года до ухода на пенсию в 1988-м. Как библиограф, он составлял описания архивов, библиографии для литературоведов, историков и библиотекарей; много занимался рекомендательной библиографией, призванной помочь и библиотекарям, и читателям в подборе литературы по определенным темам. Работал он сначала в рукописном отделе, а позже в отделе рекомендательной библиографии, которым с 1976 года руководил. Постепенно он стал большим авторитетом в области литературоведения и библиографии, к нему обращались за консультациями, он часто выступал перед сотрудниками библиотеки, помогал молодежи, работал совместно с преподавателями Библиотечного института. Эрик Эзрович был большим патриотом Публичной библиотеки. И, хотя понимал, что в стенах Пушкинского Дома или Университета он мог бы сделать гораздо больше для литературоведения, не жаловался на свою научную судьбу.

Он много занимался архивной работой; опубликовал описание архивов Н. Добролюбова, М. Салтыкова-Щедрина, А. Островского, автографов русских писателей из коллеции музыкального критика и крупнейшего коллекционера П. Вакселя, принимал участие в описании архивов В. Стасова, А. Суворова и др. Уже в 1949 году он выступил на Пушкинской сессии Публичной библиотеки с докладом на тему «Обзор материалов о Пушкине по некоторым фондам Отдела рукописей Публичной библиотеки» (совместно с Розой Борисовной Заборовой). Многие работы Найдича — его статьи и комментарии — были созданы на основе архивных изысканий.

Лермонтовым Эрик Эзрович увлекся, очевидно, под влиянием своего учителя Бориса Михайловича Эйхенбаума. Поэзией он увлекался с юности, особенно любил Маяковского и Пастернака. По-видимому, «бурный гений» Лермонтова был сродни этим двум поэтам XX века. К тому же лермонтоведческие проблемы давали пищу для научных поисков и споров и таили в себе много загадок, что привлекало молодого исследователя. Темой кандидатской диссертации Найдича была юношеская лирика Лермонтова, а в 1976-м, также в ИРЛИ, он защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора филологических наук «Проблемы поэзии М. Ю. Лермонтова (1835-1841)». Эрик Эзрович подготовил ряд изданий Лермонтова: собрание сочинений в четырех томах (1957-1958, совместно с Л. Назаровой), издание романа «Герой нашего времени» (1962, совместно с Б. Эйхенбаумом), полное собрание стихотворений в двух томах (1989) и др. Нужно отметить, что эта работа не такая простая, как может показаться на первый взгляд. Ведь многие произведения Лермонтова при его жизни не были опубликованы и известны в разных редакциях, иногда значительно отличающихся друг от друга, и далеко не все рукописи сохранились.

1. Стихотворения Э. Найдича опубликованы в книге: [Найдич 2011].[↩]