Читая «Дон»

Перед нами полуторагодовой комплект нового литературного журнала «Дон», издающегося с начала прошлого года в Ростове-на-Дону.

Первое, что бросается в глаза при чтении «Дона», – это разносторонность интересов, многообразие тем, находящих освещение в журнале. Кроме художественных произведений, здесь печатаются материалы, знакомящие читателей с достижениями советской науки и культуры, с зарубежной жизнью и литературой. «У нас на Юге», «Героические страницы истории», «Публицистика», «Наша трибуна», «Наши интервью», «Репортаж», «За рубежом», «У наших друзей», «В мире науки», «Из истории нашей родины», «Иностранные рассказы», «Литературные воспоминания», «Литературное наследие», «Памятники народного творчества», «Критика и библиография», «Искусство», «Спорт» – вот те многочисленные разделы и рубрики, которые соседствуют в «Доне» с разделами, посвященными современной советской литературе.

Широк круг авторов «Дона». Кроме писателей Дона, Кубани и Ставрополья, ростовский журнал привлекает к участию поэтов и прозаиков национальных республик и областей Северного Кавказа: Кабардино-Балкарской, Северо-Осетинской, Чечено-Ингушской, Адыгейской, Черкесской, а также литераторов Москвы и Ленинграда.

Известно, что облик литературного журнала в первую очередь определяется прозой. Большие прозаические произведения, опубликованные в «Доне», разнообразны по своим жанрам и по содержанию. Тут и киноповести В. Закруткина «Без вести пропавший» (сюжет ее лег в основу одноименного фильма) и польского писателя А. Сцибор-Рыльского «Шимек Белас»; тут и фантастическая повесть Вл. Карпенко «Тайна одной находки», и повесть для юных читателей И. Василенко «Золотые туфельки». Кроме опубликованного в этом году романа П. Вишневского «Перед грозой», в журнале можно найти отрывки из романов М. Шагинян «Семья Ульяновых» и Д. Петрова (Бирюка) «Юг в огне», которые в настоящее время вышли отдельными изданиями, а также из второй книги романа М. Соколова «Искры». В первых же номерах «Дон» поместил на своих страницах главы из второй книги «Поднятой целины» и рассказ М. Шолохова «Судьба человека».

Яркие картины из жизни терского казачества накануне первой мировой войны нарисованы в романе П. Вишневского. Выразительно очерченные человеческие характеры, острые конфликты, сочные бытовые и пейзажные зарисовки, удачно переданная живая и образная казачья речь привлекают интерес к этому незаурядному » произведению.

Действие романа происходит в небольшой терской станице. Писатель сумел правдиво показать, как и в этом, казалось бы, далеком от социальных бурь уголке растет классовая вражда. Косный, консервативный быт, кастовые предрассудки, дух собственничества и наживы вступают в противоречие с вольнолюбивыми устремлениями и мечтой о справедливом общественном устройстве, охватывающими беднейшую часть станичников. Открытое выступление казацкой бедноты оканчивается неудачей. Это и немудрено. Слаба их связь с городом, с партией, слишком расплывчаты и наивны их идеалы. Но это уже первые удары грома, предвещающие революционную грозу. Недаром и сам роман, а точнее первая его часть, называется «Перед грозой».

Большое произведение еще не закончено. Не завершены и некоторые сюжетные линии романа. Мы расстаемся с его героями в тот момент, когда в их судьбы бурно вторгаются исторические события – война, мобилизация. Очевидно, действию романа предстоит выйти за рамки терской станицы и приобрести эпический размах. Но, конечно, замысел автора предугадать трудно, точно так же, как трудно дать окончательную оценку неоконченному произведению.

Повесть И. Василенко «Золотые туфельки» предназначена для юных читателей. Она отличается острой сюжетностью, быстрой сменой ситуаций. Красочная картина циркового представления, изгнание Кубышки и его дочери Ляси из Екатеринодара, их странствия по южным городам, занятым деникинцами, спектакли народного театра «Петрушки» с остроумными злободневными шутками и политическими намеками, неожиданный визит к кукольникам коммуниста-подпольщика Герасима, выступления по его заданию перед рабочими, судьба Артемки, попавшего в плен к деникинской контрразведке, арест старого клоуна, его спасение, побег Артемки, приход Красной Армии, неожиданная встреча всех героев в вагоне наркома просвещения – так стремительно развертываются события, полные глубокого внутреннего содержания. Романтика служения искусству сливается в них с романтикой служения революции. А победа революции открывает перед юными героями повести, мечтающими об артистической карьере, возможность осуществления их самых заветных чаяний.

Повесть «Золотые туфельки» пронизана светлым мироощущением, несмотря на драматизм многих ее эпизодов. Герои ее жизнерадостны, энергичны, упорны в достижении своих целей. Душевную твердость и ясность им придает вера в человека, вера в будущее. Разительный контраст светлому миру положительных героев повести представляет собой мир их врагов – омерзительного следователя Крупникова, хитрого и расчетливого фабриканта Диснее и всей этой расфранченной буржуазной публики и деникинских вояк – злобных, трусливых, потерявших чувство чести и любви к родине. Но здесь мы имеем дело отнюдь не со схематическим делением персонажей на положительных и отрицательных, а именно – с контрастностью образов, подчеркивающей контрастность борющихся общественных сил. Писатель не берет образы во всей их сложности, а порой и противоречивости, – он выделяет в них наиболее характерные, наиболее значимые черты.

Простота и яркость отличают язык повести. Озорные и смелые реплики Артемки, наивно восторженная речь Василька, то веселые, а то исполненные внутренней горечи острые прибаутки старого клоуна раскрывают духовный облик этих людей. Красочно воспроизведены кукольные спектакли с Петрушкой.

Мы расстаемся с Артем кой, Лясей и Кубышкой в тот момент, когда они едут в Москву, где должны исполниться их сокровенные чаяния. Еще неизвестно, станет ли Ляся балериной, станет ли артистом Артемка, но невольно веришь, что их судьбы сложатся именно так, и ожидаешь продолжения рассказа об Артемке и его подруге, рассказа, который привлекает внимание молодых читателей уже в течение нескольких лет.

Необычайные события, сильные и самобытные характеры показаны в повести Т. Керашева «Каймет». Как и повесть «Золотые туфельки», она проникнута светлой, жизнеутверждающей романтикой. Нельзя не заметить некоторого сходства и в том, как подходят их авторы к изображению действительности. Прекрасное в человеке и в жизни – вот основной предмет их изображения. Образы героев очерчены резко, определенно, без полутонов и оттенков. Но если в повести Василенко это связано с тем, что она рассчитана на юных читателей, то романтика Т. Керашева, зачинателя молодой адыгейской прозы, имеет иной источник. В ней сливаются воедино национальная традиция народных легенд и сказаний с традицией революционной, героической романтики, идущей от Горького.

Образ смелого, благородного абрека Каймета вошел в народную память как образ мужественного и отважного мстителя за народное горе и защитника угнетенных, в предании о котором, как обычно, быль смешивалась с небылицей. Но автор, рисуя образ Каймета, обращается не к народному преданию, а к воспоминаниям старого отарщика Василия. Рассказ Василия о встрече с Кайметом, положенный писателем в основу повести, как бы переводит образ лихого абрека из области легенде область реальных событий, происшедших в горах Кавказа незадолго до революции. В образе Каймета раскрываются черты не только легендарного героя – борца за справедливость, но и человека, любящего труд и умеющего трудиться, заботливого, мудрого и справедливого товарища, не пытающегося поучать, но стремящегося воспитывать в окружающих чувство человеческого достоинства, пробуждать в них активное отношение к жизни. И вот здесь-то и ощущается жизнеутверждающий пафос веры в человека и народной мудрости, выраженной в словах адыгейской пословицы; «Родился человеком, голову в грязь не роняй».

В поэзии человеческого благородства, энергии, жизнедеятельности, смелости, в поэзии борьбы за справедливость и заключается обаяние повести Кергциева. Писатель мастерски передает красоту высоких человеческих чувств и поступков, оттеняя ее суровой красотой и величием горных пейзажей.

Пусть образ Каймета дан несколько односторонне. Пусть даже только намечен происшедший в нем душевный перелом, когда он после участия в бакинской демонстрации и знакомства с русским рабочим-революционером приходит к мысли о необходимости присоединиться к борцам, отстаивающим правое дело. Повесть от этого не проигрывает. В рамках выбранного писателем сюжета характер героя выявлен с достаточной полнотой и определенностью, и рассказ о нем производит сильное впечатление своей поэтичностью, гуманностью, яркостью и свежестью языка.

Появление на страницах «Дона» первой части романа П. Вишневского и повестей Т. Керашева и И. Василенко – это удача журнала. В них оживают картины революционного прошлого, героический вольнолюбивый дух терского казачества, горцев Северного Кавказа, борцов за советскую власть на Юге России. Ну, а как отразился в прозе «Дона» сегодняшний день родного края, как вторгается она в современность?

Характерно, что за темы из современной жизни берутся писатели, сравнительно недавно вошедшие в литературу. И это понятно. Здесь у них больше знаний, наблюдений, непосредственного жизненного опыта. Однако воспроизведение современности таит в себе немалые трудности. В окружающей нас современной действительности нужно суметь найти наиболее типичные черты и передать их в ярких и запоминающихся образах и картинах. И тут перед писателем встает одна из самых сложных и, пожалуй, самая важная задача – создать образ современника, показав его в делах, мыслях и чувствах, раскрыв его характер и моральный облик в связи с его трудовой и общественной деятельностью.

В решении этой основной задачи нашей литературы у «Дона» есть некоторые достижения. Одной из характерных черт нашего времени является всевозрастающая, живая и творчески активная инициатива простого советского человека, чувствующего себя ответственным не только за свой участок работы, но и за дела государственного масштаба и государственной важности. Вот эта характерная черта современности находит художественное воплощение в повести Л. Пасенюка «Анна Пересвет», которая принадлежит к числу лучших произведений «Дона».

Сюжет ее несложен. Рыщет вдоль черноморского побережья траулер «Болид» в поисках исчезнувших косяков ставриды. Ломает себе голову, стараясь понять причины неудачи поисков, начальник рейса Анна Пересвет. Но не только это заботит ее. Трудно ее положение на судне; не сразу удается ей завоевать авторитет среди команды и сломить сопротивление грубого и своевольного капитана, а также заставить начальство поверить в ее смелые проекты и прогнозы. И в этих, казалось бы, не столь уж значительных событиях раскрываются лучшие качества, присущие героине повести, типичные качества советского человека, нашего современника – дух творческого беспокойства и непримиримость к равнодушию. Именно этими свойствами своей натуры и подкупает нас героиня повести, несмотря на свой неровный характер, несмотря на то, что ей порой не хватает выдержки и опыта.

Трудные и тяжелые характеры и у Буркалова, с которым борется Анна, и у Козырева, которого она спасает от запоя, пробудив все самое лучшее и самое светлое, что таилось в душе этого незаурядного человека. Нелегкая судьба и нелегкий характер и у самой Анны. Все это придает повести несколько суровый колорит. С трудом даются Анне ее победы. Не приходит к ней личное счастье. Она даже производит на окружающих впечатление сухой пуританки. И хотя это впечатление не совсем оправдано, в ней действительно нет женской мягкости (ведь и профессия ее не женственна); она даже смущается, когда ее застают улыбающейся солнцу. Мы видим Анну большей частью в делах, либо в мыслях и разговорах о них. Но как это ни соответствует ее характеру, все же ее образ и вся повесть приобретают от этого оттенок суховатости. Несмотря на то, что действие происходит почти все время в море, в повести нет ни одного сколь-нибудь яркого морского пейзажа. По-видимому, и сам автор, подобно своей героине, как бы стесняется проявлять лирические эмоции – быть может, из боязни впасть в так называемую морскую романтику.

К повести Л. Пасенюка примыкает по своей проблематике повесть Вл. Монастырева «Люди в горах». Ее действие движет борьба между сторонниками творчески смелого, но трудного по выполнению проекта новой трассы, предложенного молодым инженером Колесовым, и защитниками старого проекта инженера Щебловского, проекта более «удобного», но менее эффективного.

Изображая эту борьбу, писатель сумел в некоторых картинах передать романтику и пафос труда изыскателей, намечающих новые пути, по которым в глухомань, в дикие, необжитые места ворвется кипучая жизнь, созидательная деятельность. Стараясь раскрыть образы своих героев в действии, в борьбе, Вл. Монастырев избегает прямолинейных и упрощенных характеристик и стремится к углубленной психологической разработке характеров. В ряде случаев ему удается дать образы, убеждающие своей правдивостью и жизненностью (старый изыскатель Тит Палыч, техник Шевякин, Вера).

Смелым пролагателем новых путей предстает перед нами главный герой повести – инженер Колесов. Однако образ его остается все же не вполне завершенным. И это связано с незавершенностью основного конфликта повести. Борьба Колесова за свой проект заканчивается победой. Главный его противник, старый и опытный специалист и в то же время карьерист и честолюбец Щебловский, признает его проект лучшим. Но в результате неожиданной и притом вызванной хитроумными и корыстными расчетами «поддержки» Щебловского победа Колесова оказывается случайной и неполной: победил его проект, но противник этого проекта не потерпел поражения, более того – он сумел использовать эту победу в своих интересах.

Случайным выглядит и разрешение личного конфликта Колесова. Остается неясным, чем вызван неожиданный приезд к нему любимой им женщины, которая до этого не хотела связать с ним свою судьбу. И если мы, с интересом прочитав повесть Вл. Монастырева, испытываем все же чувство известной неудовлетворенности, то это потому, что некоторые образы остались для нас все же не вполне ясными, а незавершенность главного конфликта помешала со всей полнотой выявиться ее основной идее – идее необходимости творческой инициативы и дерзаний, проникнутых пафосом бескорыстного служения родине.

Подобные слабости, к сожалению, еще явственнее проявились во второй повести Вл. Монастырева – «Первая ступень», опубликованной в «Доне» в этом году. В образе молодого рабочего Алексея Вишнякова, от имени которого ведется рассказ, переданы некоторые характерные черты того поколения, которое вступало в жизнь вместе со второй пятилеткой. Но когда автор пытается показать, как росли и мужали вчерашние «фабзайчата», как поднимались они на первую жизненную ступень, то тут он зачастую терпит неудачу. И это связано с тем, что он или уклоняется от художественного решения тех больших и сложных проблем, которые ставила сама жизнь перед его героем (например, проблемы перевоспитания человека в советском обществе), или, изображая конфликты, не дает им реалистически мотивированной развязки. Первое серьезное испытание, постигшее Алексея, – «проработка» его на комсомольском бюро – выглядит, в изображении Монастырева, как досадная случайность, а не как конфликт, в котором столкнулись определенные человеческие характеры и взгляды на жизнь. Повесть «Первая ступень» написана, как нам кажется, ниже возможностей автора.

Многие из прозаиков «Дона» только начинают овладевать искусством большой прозы. Их просчеты – типичные просчеты молодых писателей, иные из них, вероятно, могли бы быть устранены, если бы редакция журнала побольше поработала со своими авторами. Вот, например, повесть М. Киреева «Табунщик Хажмурат». Содержание ее могло бы составить хороший рассказ. Психологическое состояние Хажмурата, стерегущего свой табун и с беспокойством ожидающего вестей из дома, где лежит больная жена, спасение табуна от налетевшего урагана – все это передано автором довольно живо. Однако писателю показалось, что этого мало, и он приделал к своему произведению искусственную концовку, искусственную потому, что она не вытекает из всего содержания.

Известно, что удача ожидает писателя тогда, когда характеры воспроизводятся им в неразрывной связи с обстоятельствами. Там же, где человеческий характер изображается вне времени или, наоборот, выдвигаются на первый план обстоятельства, – там неудача, там художественные просчеты и недостатки. Нарушение этой связи характеров с обстоятельствами во многом объясняет слабые стороны повестей Г. Ивановой «Первая любовь» и А. Молдованова «Ранним утром».

Г. Иванова тонко передает переживания своей героини – студентки Шуры, чистоту ее первого чувства, мучительный кризис, вызванный изменой любимого, силу и цельность ее характера, переборовшего тяжелое испытание. Однако писательнице не удалось убедительно раскрыть причины, приведшие Шуру к окончательному разрыву с любимым. Многие образы повести страдают неопределенностью, а иногда я неоправданной противоречивостью, и выявляются они вне типичных обстоятельств своего времени. Правда, в повести встречаются сцены, где студенты рассуждают о будущем, спорят о научных проблемах, но мысли их, их общественные интересы переданы упрощенно. Читая повесть, мы не ощущаем духа времени, не видим его примет. Если б где-то не было упомянуто слово «наркомат», трудно было бы догадаться, что описываемые события происходят до войны.

Иное, во многом противоположное впечатление производит повесть А. Молдованова «Ранним утром». Она гораздо шире по масштабам изображенных в ней явлений. Строительство верфи в небольшом румынском портовом городке предстает в ней как часть той новой жизни, которой живет народная Румыния. Повесть знакомит нас с жизнью румынского народа, строящего социализм, помогает понять смысл и содержание той борьбы, которая связана с утверждением новых взглядов на труд и новых общественных отношений.

Однако события, происходящие в повести, раскрываются большей частью лишь внешне. Герои ее действуют, борются, спорят, одерживают победы или терпят поражения.