Чем жив человек

Мы добились немалого в улучшении материального благосостояния советского народа.

Мы будем и дальше последовательно решать эту задачу. Необходимо, однако, чтобы рост

материальных возможностей постоянно сопровождался повышением

идейно-нравственного и культурного уровня людей. Иначе мы можем получить рецидивы

мещанской, мелкобуржуазной психологии. Этого нельзя упускать из виду.

Л. И. Брежнев

 

Материальное и духовное. Две вечные ипостаси человеческого существования, проходящие через всю историю, так или иначе осмысляемые всеми политическими, философскими, религиозными учениями. И вечная проблема искусства, для которого первоочередным и важнейшим был и остается вопрос о том, чем жив человек.

Вечные вопросы, однако, потому и вечны, что они всегда новы, всегда оказываются современными и актуальными. А особое внимание общества (и искусства) к духовным устоям жизни, к системе нравственных ценностей – либо признак того, что эти ценности расшатаны, находятся в кризисном состоянии, либо свидетельство насущной необходимости осмыслить их на новом этапе общественного развития.

Первое характерно сегодня для мира капитала. Второе сопутствует построению в нашей стране зрелого социализма.

 

КАК ГИБНУТ И РОЖДАЮТСЯ МИФЫ

Давно уже существуют словари псевдонимов, которыми подписывают свои произведения писатели.

Было бы весьма поучительно составить полное собрание псевдонимов, призванных сделать более благозвучным, даже завлекательным понятие капитализма. Каждый из его псевдонимов несет в себе отпечаток времени, в каждом «закодирована» информация о задачах, которые ставились в тот или иной момент буржуазными политиками и идеологами.

Не является в этом отношении исключением и такой известный псевдоним последнего времени, как «общество потребления».

Вдумаемся в эти слова. За ними стоит полоса сравнительно благополучных лет экономического развития, время восторгов по поводу очередного (японского, западногерманского или итальянского) «экономического чуда», за ними видятся многоэтажные сияющие здания супермаркетов, заваленные товарами прилавки, превзошедшая все мыслимые пределы пляска рекламы.

Западная Европа объединялась, обороняясь от нашествия американских экономических спрутов. И старательно перенимала их повадки. Никогда еще столь быстрыми темпами не экспортировались в «старую добрую» буржуазную Европу такие слагаемые американского образа жизни, как коррупция, наркомания, гангстеризм, перевод всего и вся в потребительские стоимости. Поточному производству товаров должно было соответствовать такое же поточное, с размахом поставленное производство самих потребителей.

Подогреваемая удачной конъюнктурой, экономика развитых капиталистических стран рвалась вперед – уже, как мнилось буржуазным идеологам, не к «обществу потребления» даже, а к его высшей ступени, «обществу всеобщего благоденствия». Тем большим был шок, когда сравнительно накатанная дорога 60-х годов сменилась жесточайшими ухабами самого глубокого и продолжительного в послевоенные десятилетия, необычного по своему характеру всеобщего кризиса.

«Теперь все видят: опровергнут один из главных мифов, созданных реформистами и буржуазными идеологами, – миф о том, будто капитализм наших дней способен избавиться от кризисов, – говорил Л. И. Брежнев на XXV съезде КПСС. – Нестабильность капитализма становится все более очевидной. Обещания «оздоровить» капитализм и создать в его рамках «общество всеобщего благоденствия» потерпели очевидный провал». И дальше: «Усилился идейно-политический кризис буржуазного общества. Он поражает институты власти, буржуазные политические партии, расшатывает элементарные нравственные нормы. Коррупция становится все более явной, даже в высших звеньях государственной машины. Продолжается упадок духовной культуры, растет преступность» ¹.

Резкое торможение капиталистического поезда посбрасывало со своих мест не только многих политических деятелей и бесчисленное количество фирм. Пришла в аварийное состояние вся система идеологических концепций, построенная объединенными усилиями буржуазно-реформистских и ревизионистских теоретиков. И можно было заранее сказать, каким окажется в этих условиях характер их деятельности. Разборка обломков. Критика – даже весьма резкая – некоторых сторон буржуазного общества. Пересмотр ряда доктрин, показавших свою несостоятельность. Наконец, создание новых мифов, по видимости учитывающих изменившуюся реальность.

Присмотримся к одной из разновидностей этого современного мифотворчества – в основном западноевропейской, в основном социал-демократической, но достаточно ярко характеризующей общее направление поисков буржуазной идеологии с начала 70-х годов нашего века.

Взоры целого ряда теоретиков обратились к концептуальной основе «общества потребления», которая, по их мнению, не выдерживает критического анализа.

Когда-то, вспоминает профессор Высшей школы экономических и социальных наук Эмиль Кюнг (ФРГ), в основе социального престижа лежала принадлежность к тому или иному сословию. «В современных условиях статус обеспеченности в значительной мере связан с уровнем потребления. Современное общество адекватно осуществляемому потреблению». «Престиж человека определяется не его внутренним потенциалом, а его способностью зарабатывать деньги». Богатство приобрело «извращенный характер: люди мыслят в денежных категориях, все ценности переводят на деньги и либо пренебрегают нематериальными благами, либо недооценивают их» ².

Э. Кюнг отмечает распространение такого социального феномена, как демонстративное потребление. Это потребление ради престижа, распространившийся способ самоутверждения, удовлетворения своего честолюбия и тщеславия. В основе демонстративного потребления лежит своеобразное социальное принуждение. Нормы престижа определяются средствами массовой пропаганды, формирующими общественное мнение. Всегда известно, где и как надо жить, чтобы соответствовать современному стандарту успеха.

Кричащее несоответствие между частным изобилием и общественной бедностью. «Экономизация» жизни. Денежный образ мыслей. Деформация человеческих отношений. Разрушение нравственных и культурных ценностей. Изматывающий, губительный для человека жизненный ритм. Прогрессирующее отравление природной среды. Стандартизация не только домов, вещей, но и человеческих стремлений и поступков. Вот она, считают Э. Кюнг и подобные ему теоретики, расплата за опрометчиво взятый курс на «общество потребления» с его культом наживы, с его изматывающей гонкой жизненного уровня. Вот к чему ведет – нет, не капиталистический строй как таковой, а только лишь ошибочная односторонняя ориентация общества на материальные, потребительские ценности в ущерб ценностям духовным.

Что же надо сделать, чтобы избавиться от всех этих напастей? Логика реформизма, всегда уклоняющегося от анализа объективных социально-экономических факторов, ведет к несложным, волюнтаристским по своей сути, выводам. Надо изменить курс общественного корабля, исправить его однобокую меркантильную ориентацию. Надо добиться равновесия между частным и общественным, придать притязаниям личности не материальное, а духовное направление. Надо превратить «общество потребления» с его преобладающими количественными критериями в общество высокого качества жизни. «Quality of life», «Qualität des Lebens», «Qualité de la vie» – эти слова замелькали в печати, стали расхожими на разного рода дискуссиях, появились в декларациях буржуазных партий и правительств.

«Качество жизни», – писал в 1972 году лидер западногерманских социал-демократов, тогдашний канцлер ФРГ Вилли Брандт, – это больше, чем материальное благосостояние, больше, чем рост экономики, больше, чем увеличение валового национального продукта… Заимствованный из прошлого столетия фетиш, когда прогресс идентифицируется с несдерживаемым промышленным развитием, с беспорядочно растущим производством потребительских товаров, короче говоря, с увеличением количества во всех областях, – этот фетиш может превратиться в абсурд»³. «Качество жизни», – говорил В. Брант год спустя, выступая в бундестаге ФРГ с правительственным заявлением, – стало центральным понятием нашей политической работы… Для меня речь идет о старой истине, что человек жив не хлебом единым. Человек, создав техническую цивилизацию, должен насытить ее духовными ценностями и тем самым сделать ее более человечной» ⁴.

Итак, «качество жизни». Нет смысла разбираться в том, какие оттенки вкладывают в это понятие разные авторы. Существенно лишь отметить, что оно выдвигается как понятие суммарное, синтетическое, объемлющее собой все важнейшие стороны человеческой жизни. Уровень оплаты груда и степень удовлетворенности трудом. Организация образования и состояние здравоохранения. Нравственная атмосфера общества и чистота того воздуха, которым человек дышит. Качество жилья и наличие удобного общественного транспорта. Степень приобщенности человека к ценностям культуры и возможность реально влиять на все происходящее…

Все это прекрасно. Но как сделать более человечной «техническую», то бишь капиталистическую, цивилизацию? Как добиться, чтобы хищнические многонациональные монополии в поисках наивысшей прибыли не рыскали по всему миру, оставляя после себя то здесь, то там зоны безработицы и запустения? Как ограничить «гонку потребления» (вкупе с гонкой вооружений), сосредоточив капиталы и усилия на достижении желанного качества жизни?

Ответа на эти вопросы мы не найдем ни в книгах, ни в правительственных декларациях западных деятелей. Зато мы можем найти современные утопии – вроде той, что развернул в позитивной части своего труда упоминавшийся уже профессор Эмиль Кюнг.

Книга Э. Кюнга «Благосостояние и польза» носит подзаголовок «От общества потребления к обществу культуры». Такой и должна быть, по мнению профессора, генеральная линия развития современного западного общества. Это требует «добровольного согласия экономических субъектов постепенно стабилизировать свое потребление». Добиться этого трудно, но плоды такой всеобщей добровольной жертвы будут замечательными. Ослабнет дух конкуренции. Исчезнет варварское отношение к здоровью. Повысится относительная ценность нематериальных благ. Особое значение приобретут разумное использование свободного времени, образование, спорт, размышление, созерцание. Появится удовлетворенность от собственной трудовой деятельности. Вместо пионеров потребления на первый план в общественном мнении выйдут пионеры культуры…

Что ж, на идеологическую орбиту авторами концепции «качества жизни» выпущено обоюдоострое оружие.

С одной стороны, эта политическая программа (помимо благого человеколюбия) несет в себе стремление разрядить социальную напряженность, ославить недовольство тех, кому всегда будут не по карману насильственные престижные нормы «общества потребления». Намечая контуры идеального «общества культуры», Э. Кюнг, например, откровенно заботится о том, чтобы «революция растущих ожиданий и неудовлетворенность не привели к взрыву». В этом отношении концепция «качества жизни» (в числе многих других социальных иллюзий) принесла и, вероятно, принесет еще определенные дивиденды буржуазному миру.

Однако любые иллюзия недолговечны. При трезвом сопоставлении с буржуазной действительностью та же концепция «качества жизни» с ее требованием человеческих условий существования не может не подводить трудящихся к осознанию сути капиталистического общества, к пониманию того, что подлинное качество жизни возможно лишь за его пределами. И весьма характерно, что когда эта проблема, выйдя из стен профессорских кабинетов, стала обсуждаться на конференции западногерманских металлистов, первые же ораторы поставили под вопрос весь комплекс ценностных ориентации капиталистического общества. При этом не кто-нибудь, а директор Высшей технической школы в Дармштадте Герхард Каде выступил с заявлением: «Вопрос улучшения качества жизни – это в большей степени вопрос устранения причин неудовлетворительного качества жизни, а таковыми являются капиталистические производственные отношения» ⁵.

ПО МАРКСУ ВЫВЕРЯЯ МАРШРУТ

Любая новация, исходящая из реформистского лагеря, – это не просто новация, а либо опровержение, либо восполнение, как считают идеологи социал-демократии, «ограниченного», давным-давно «устаревшего» марксизма. Вот и теперь, говоря о «качестве жизни», один из ведущих деятелей СДПГ Эрхард Эпплер всуе поминает имя своего великого соотечественника.

«У марксистского анализа, – пишет Э. Эпплер, – существуют свои границы. Он не дает ответа на вопрос, как должно выглядеть «послекапиталистическое» общество, какие новые свободы это общество может предложить трудящемуся человеку. Что должно означать «качество жизни» в конце XX столетия – об этом у Маркса нельзя узнать» ⁶.

Сказано вроде бы эффектно. Но рассчитано это явно на людей неосведомленных.

Маркс или Ленин, конечно, не предлагали календарного рас писания будущих исторических событий. Однако и особенности «послекапиталистического» общества (еще один псевдоним современного капитализма), и законы формирования подлинного «качества жизни», разумеется, вполне находятся «в границах» марксистского анализа.

Уже в «Экономическо-философских рукописях 1844 года» – одной из первых работ Маркса – авторы концепции «качества жизни» могли бы найти яркую характеристику извращения ценностей, свойственного буржуазному обществу вообще, а значит, и «обществу потребления» конца XX века. «Частная собственность сделала нас столь глупыми и односторонними, – писал Маркс, – что какой-нибудь предмет является нашим лишь тогда, когда мы им обладаем, т. е., когда он существует для нас как капитал или когда мы им непосредственно владеем, едим его, пьем, носим на своем теле, живем в нем и т. д., – одним словом, когда мы его потребляем… Поэтому на место всех физических и духовных чувств стало простое отчуждение всех этих чувств – чувство обладания. Вот до какой абсолютной бедности должно было быть доведено человеческое существо, чтобы оно могло породить из себя свое внутреннее богатство» ⁷.

Три ступени формирования личности: первоначальная цельность, соответствующая неразвитым общественным отношениям; полнейшее опустошение индивида – спутник разделения труда, буржуазного способа производства и присвоения; наконец, «полное, происходящее сознательным образом и с сохранением всего богатства достигнутого развития, возвращение человека к самому себе как человеку общественному, т. е. человечному» ⁸. Соответствующие этому три ступени развития духовной культуры, сложнейший, противоречивый путь искусства от эпоса древнейших времен через кризисные явления в пору позднего капитализма к художественному богатству коммунистического общества. Переворот в материальной и духовной ЖИЗНИ общества, равный по своему значению переходу от предыстории к подлинной истории человечества. Построение коммунизма – единственного общества, которое «обеспечивает вместе с величайшим расцветом производительных сил общественного труда и наиболее полное развитие человека» ⁹.

Все эти положения – сжатые до предельной степени теоретические обобщения. Но это гениальные обобщения, в которых уловлена и выражена действительная логика человеческой истории. Это абстракции, которые впервые позволили поставить на реальную историческую почву всю систему наук о человеке, разрешить антиномии материального и духовного, реального в идеального.

А ныне, в последней четверти XX века, мы можем говорить о том, что эти теоретические постулаты обрели плоть и кровь, прошли величайшую историческую проверку. Правоту марксизма подтвердил и подтверждает каждодневно гигантский коллективный опыт сотен миллионов людей, которые вот уже шесть десятилетий живут по эту сторону исторического рубежа, для которых «возвращение человека к самому себе» стало предметом повседневных забот, конкретной жизненной практики.

Мы поступим правильно, если будем рассматривать значение XXV съезда КПСС не только с точки зрения современной общественно-политической ситуации, но и в этой, самой широкой сетке исторических координат.

Основные социально-экономические задачи, поставленные съездом, относятся «к дальнейшему повышению благосостояния советских людей, улучшению условий их труда и быта, значительному прогрессу здравоохранения, образования, культуры – ко всему, что способствует формированию нового человека, всестороннему развитию личности, совершенствованию социалистического образа жизни» ¹⁰. В этом состоят фундаментальные долговременные цели партии, определяющие стратегию ее экономической и социальной политики, ориентацию пятилетних и перспективных планов.

А это и есть зафиксированное в программных партийных документах и практически осуществляемое коренное переосмысление понятия богатства, опошленного и извращенного буржуазным строем. Это и есть предсказанный марксистской теорией как бы возврат на качественно новом уровне к возвышенному древнему воззрению, согласно которому человек выступает как цель производства. Это и есть тот реальный гуманизм, который, по Марксу и Ленину, решает задачу освобождения человека и человечества, формирования духовно богатой, всесторонне развитой личности не на пути благих пожеланий и утопических проектов, а на пути практических, революционных по своей сути, экономических и социальных преобразований.

Перечитывая материалы съезда, обращаешь внимание на одно в высшей степени характерное обстоятельство. Работа партии и народа, наши достижения рассматриваются здесь в постоянной исторической перспективе. Сегодняшний день сопоставляется со вчерашним и вместе с тем оценивается в свете будущего, в свете нашего коммунистического идеала. Формирование нового человека, повышение материального и культурного уровня жизни народа в результате этого предстают как процессы, определяемые и объективными общественно-экономическими факторами, и целенаправленными усилиями партии, государственных и общественных организаций, всех советских людей.

В 1975 году среднемесячная заработная плата рабочих и служащих достигла 146 рублей, а с добавлением выплат и льгот из общественных фондов – 198 рублей.

Много это или мало?

Много, если сопоставить эти цифры с недавним прошлым. В Отчетном докладе ЦК КПСС отмечалось, что за десять лет «численность населения с доходом сто и более рублей в месяц на члена семьи возросла в восемь с половиной раз. За этой цифрой – коренной сдвиг в уровне и образе жизни десятков миллионов людей»## «Материалы XXV съезда КПСС», стр.

1. »Материалы XXV съезда КПСС», Политиздат, М. 1976, стр. 28, 29. [↩]
2. E. Küng, Wohlstand und Wohlfahrt. Von der Konsumgesellschaft zur Kulturgesellschaft,» Tübingen, 1972, S. 13, 79, 146.[↩]
3. W. Brandt, Die Qualität des Lebens, «Neue Gesellschaft», Bonn-Bad Godesberg, 1972, N 10, S. 741.[↩]
4. »Bulletin des Presse-u. Informationsamtes der Bundesregierung», Bonn, 1973, 19 Jan., N 6, S. 52. [↩]
5. «Zukunft», Wien, 1973, N 12, S. 26.[↩]
6. «Vorwд’rts», Bonn, 1973, 8 Nov., S. 7.[↩]
7. »К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве», т. 1, «Искусство», М. 1967, стр. 222. [↩]
8. Там же, стр. 221.[↩]
9. К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. 19, стр. 120.[↩]
10. »Материалы XXV съезда КПСС», стр. 40. [↩]