Упрощенно о сложном

За последние годы в различных издательствах вышло несколько работ, посвященных русской литературе начала XX века. Недавно их число пополнилось новой книгой – учебным пособием для вузов «Русская литература XX в.», написанным тремя авторами: Н. Бурлаковым, Г. Пелисовым и И. Ухановым. Какова научная ценность этой работы, что прибавляет она к уже имеющимся исследованиям по литературе данного периода?- вот вопросы, которые возникают при знакомстве с новой книгой.

* * *

Не менее четверти рецензируемой книги, и это вполне естественно, отведено анализу дооктябрьского творчества Горького, однако освещено это творчество крайне неравномерно. Если ранним рассказам писателя, его прозе и драматургии 900-х годов вплоть до романа «Мать» уделено достаточно места, то всем горьковским произведениям предреволюционного десятилетия 1907 – 1917 годов посвящено лишь восемь страниц из пятидесяти пяти. Читатель книги ничего, по существу, не узнает ни о «Сказках об Италии», лишь бегло упомянутых в одной «проходной» фразе, ни о сатирических «Русских сказках», ни о пьесах Горького 10-х годов – «Чудаки», «Фальшивая монета», «Зыковы», «Старик», которые даже не названы. Да и обо всех остальных произведениях этого периода, включая такие замечательные создания, как «Детство», «В людях», «По Руси», сказано в книге буквально по нескольку строк. Между тем, как показывает опыт, многие произведения именно этого периода менее других известны студентам, не говоря уже о том, что некоторые из них (например, пьесы «Чудаки» и «Фальшивая монета») в силу сравнительно малой изученности и сложности своего построения представляют серьезные трудности при анализе. В книге, рассчитанной на студентов вузов, не следовало обходить эти произведения, им надо было уделить внимание хотя бы за счет некоторого сокращения главы о раннем Горьком, сплошь повторяющей положения, хорошо известные каждому еще со школьных лет. Вообще глава о творчестве Горького в книге, предназначенной для высших учебных заведений, требовала от авторов значительно большей самостоятельности и глубины в постановке целого ряда вопросов.

Многое не удовлетворяет и в главах, посвященных писателям – современникам Горького. Первое, что бросается в глаза – идет ли речь о Бунине, Брюсове или Блоке, – это тенденция «выпрямить» творческий путь каждого из них, сделать его более гладким и ровным, чем он был в действительности. В тесной связи с этим стоит и стремление всячески «демократизировать» этих писателей, часто вопреки реальному содержанию их творчества. Так, о Бунине на стр. 129 мы читаем: «Не только по своим произведениям, но и по своим отношениям к «простым» людям Бунин был всегда демократичен. На стороне трудового народа он остался и в годы империалистической войны, но Октябрьскую революцию понял неправильно, он увидел в ней только стихию разрушения и переметнулся (?) в стан ее врагов». Не надо быть знатоком творчества Бунина, чтобы почувствовать, какой натяжкой в применении к этому писателю звучит слово «демократичен». Невольно вспоминаются слова Горького из письма к Пятницкому. (1901): «Хорошо пахнут «Антоновские яблоки» – да! – но – они пахнут отнюдь не демократично, – не правда ли?».

Стремление «демократизировать» во что бы то ни стало творчество писателя отчетливо выражено и в главе о Брюсове. Здесь известное горьковское письмо к поэту (февраль 1901 года) толкуется настолько произвольно и «расширительно», что получается явное расхождение с тем, что в действительности говорилось Горьким. «В творчестве Брюсова, – читаем мы в книге (стр. 182), – Горький отметил здоровое, уверенное начало, увидел, «что-то крепкое, твердое», глубокую мысль и веру, человека с широким диапазоном, поэта-общественника, литератора-гражданина». Между тем «поэтом-общественником, литератором-гражданином» Горький ни тогда, ни позже Брюсова не называл, и это вполне естественно, если вспомнить основную направленность брюсовского творчества до революции. Горький писал лишь о том, что поэт мог бы «хорошо заступиться за угнетенного человека», но этого, видимо, показалось недостаточно авторам книги, и они по-своему «дополнили» и «расширили» высказывание Горького.

Старательно обходят авторы книги острые углы при характеристике отношения Брюсова к империалистической войне: «Империалистическая война заставила поэта глубоко задуматься над судьбой родины и над исторической ролью народа. Мировая война 1914 года представлялась Брюсову «последней войной»: