Ценный труд по истории новоболгарской литературы
«Очерки истории болгарской литературы XIX-XX веков», под ред. В. И. Злыднева, Д. Ф. Маркова, С. В. Никольского, Изд. АН СССР, М. 1959, 519 стр.
Книга «Очерки истории болгарской литературы XIX-XX веков», изданная Институтом славяноведения Академии наук СССР, – важное завоевание советской болгаристики. Эта книга – труд небольшого авторского коллектива, результат глубокой исследовательской работы компетентных авторов, любящих свой предмет. В этом коллективе наряду с именами известных литературоведов-болгаристов Д. Маркова, Н. Кравцова, И. Шептунова, В. Злыднева мы встречаем и новые, подающие надежду имена – Г. Ильиной, А. Хватова, Ю. Беляевой. Разумеется, в болгарском литературоведении сделано немало и Д. Благоевым, и Г. Бакаловым, и Т. Павловым, и другими в отношении марксистской оценки творчества ряда писателей. Однако полная картина литературного процесса последнего столетия, в которой широкий ряд явлений находился бы в причинной зависимости, прослежено соотношение между традициями и новаторством, – до сих пор еще не была создана. Поэтому труд советских товарищей, хотя он и носит скромное название очерков, – это важная и по существу успешная работа, написанная в таком плане. Усилия авторского коллектива Института славяноведения заслуживают тем большего признания, что по отдельным писателям и периодам развития литературы в болгарском литературоведении все еще недостаточно монографических исследований, которые бы стояли на уровне современной науки о литературе. В успешном осуществлении этого труда есть несомненная заслуга коллектива авторов и редакторов книги, а также тех литературоведов из Института славяноведения Академии наук СССР и из Института болгарской литературы при Болгарской Академии наук, которые приняли участие в обсуждении рукописи.
В целом «Очерки истории болгарской литературы XIX-XX веков» отличает хорошее распределение и планирование материала, единая внутренняя линия исследования и оценки литературных явлений, ясность и четкость периодизации литературного процесса, определенное внимание к художественной специфике; отдельным писателям в общем правильно уделено соответствующее их значению место. Каждый раздел книги начинается обзорной главой, в которой дается общая характеристика литературной жизни данного времени, а затем следуют монографические очерки об отдельных писателях, наиболее ярко отражающих тенденции литературного развития в данный период. Последовательно придерживаясь ленинского принципа, авторы четко различают прогрессивный, демократический лагерь и реакционный лагерь в литературном развитии, уделяя преимущественное внимание первому.
Основная часть рассматриваемого труда охватывает непосредственно последние сто лет развития болгарской литературы. Но, чтобы не создалось впечатление оторванности, авторы в краткой вступительной статье освещают наиболее важные моменты развития болгарской литературы от ее зарождения до середины XIX века.
Таким образом читатель получает достаточное представление о целостном развитии болгарской литературы.
Авторы введения – Д. Марков и И. Шептунов – рассматривают литературный процесс до второй половины XVIII века, когда с «Истории славяно-болгарской» Паисия Хилендарского начинается болгарское Возрождение. Следовало бы, мне кажется, уделить больше внимания Паисию, который является родоначальником не только болгарского Возрождения, но и новоболгарской литературы, и отметить у него начала более реального представления о мире, известное сознание того, что судьба народов определяется материальными и политическими условиями их жизни, что человеческая личность в своих качествах не свободна от воздействия социальной среды и пр.
После этого крайне необходимого введения авторы приступают к главному и основному предмету своей работы – развитию болгарской литературы от середины прошлого века до наших дней. Особого внимания заслуживает намеченная ими во введении периодизация литературы последних ста лет, когда в Болгарии возникла литература в подлинном смысле этого слова.
Авторы намечают пять периодов развития болгарской литературы: от 50-х до 70-х годов, от 70-х до конца 90-х годов XIX века, от начала XX века до 1918 года, от 1918 года до 1944 года и от народной победы 9 сентября 1944 года до 1956 года. Особую ценность имеет характеристика литературной жизни в Болгарии после народной победы, где авторы, хотя и не всегда проявляя необходимую критичность, показали хорошее знание конкретного материала, умение схватить общее и определяющее, наметить перспективы дальнейшего развития.
Авторский коллектив достиг значительного успеха в осуществлении своей задачи: представить литературный процесс в его полноте, в то же время рисуя портреты тех писателей, которые являются наиболее яркими представителями этого развития. Так, после общей характеристики литературы 50 – 70-х годов XIX века даются портреты наиболее значительных художников – П. Р. Славейкова, Л. Каравелова и Хр. Ботева. Если проводить этот правильный принцип до конца, то, пожалуй, было бы оправдано включение монографического очерка о В. Друмеве – создателе болгарской драмы. Хорошо представлен и период 80 – 90-х годов XIX века очерками об Иване Вазове и Алеко Константинове. Однако и здесь была бы достигнута большая последовательность, если бы Т. Г. Влайкову был посвящен монографический очерк. Что же касается литературы от конца XIX века до 1918 года, то, мне кажется, было бы лучше охарактеризовать пролетарскую литературу в общей обзорной главе, а не отдельно и вместо этого родоначальнику пролетарской поэзии Д. Полянову и основателю марксистской литературной критики Д. Благоеву посвятить отдельные монографические очерки. После характеристики периода от 1918 до 1944 года было бы вполне оправданным включение монографических очерков о Г. П. Стаматове, ярком художнике со своим писательским лицом, о Мл. Исаеве и других поэтах 30-х годов, а также и о литературных критиках и теоретиках Г. Бакалове и Т. Павлове.. Наконец, и период от 1944 года до наших дней следовало бы показать в портретах тех отдельных писателей, которые наиболее ярко выражают новую фазу развития нашей литературы.
Давая оценку труду в целом, необходимо обратить внимание еще на один положительный момент. Авторы определяют роль литературных традиций – болгарской и других литератур, особенно русской литературы, – которые в той или иной степени отражаются на развитии литературного процесса. Можно сказать, что в ряде случаев связи писателей и произведений с определенными традициями и зависимость от них установлены правильно. Однако это не проведено с необходимой последовательностью отчасти из-за того, что материал вообще недостаточно исследован, отчасти из-за того, что авторы не использовали уже разработанное. Нередки случаи, когда положения декларируются, а не вытекают из анализа и оценки явлений. Можно было бы пожелать авторам больше сосредоточиться на том, как традиции болгарской и других литератур, в особенности русской, осваивались тем или иным писателем или целым направлением – в зависимости от определенных условий и предпосылок. Этой стороне литературного процесса не уделено достаточного внимания.
Особо важная заслуга авторского коллектива – стремление рассматривать литературные явления со стороны их специфики, не упуская из виду эстетической позиции писателей, их творческого метода, принципов изображения действительности. Следует признать, что советские товарищи сделали много в этом отношении, внесли большую ясность по сравнению с тем, что сделано болгарским литературоведением, в котором очень глубоко укоренилась и еще далеко не преодолена концепция «реализм – антиреализм», Следовало бы еще до конца выяснить вопрос о романтизме в болгарской литературе до освобождения, о творческом методе Полянова, Киркова, Гео Милева. Но и то, что сделано, интересно, компетентно и свидетельствует о настойчивом стремлении избежать схематизма. Очень ценно желание авторов показать различные творческие методы в их национальной специфике, выделить этапы развития критического реализма, социалистического реализма и пр. В подзаголовках разделов, посвященных отдельным периодам развития литературы, содержатся многообещающие формулировки: «Утверждение критического реализма» (80 – 90-е годы XIX века), «Новые черты критического реализма» (начало XX века – до 1918 года), «Своеобразие критического реализма», «Формирование социалистического реализма» (1918 – 1944), «Развитие социалистического реализма» (1944 – 1956). Нельзя отрицать, что этапы развития методов представлены в отдельных своих чертах верно. Однако, взятая в целом, эта линия не проведена до конца в обзорных статьях и в монографических очерках о писателях.
Положительным моментом очерков является то, что в них говорится о мировом значении произведений некоторых авторов. Однако это делается спорадически, более или менее случайно, например, когда говорится о мировом значении поэзии Ботева, «Бай Ганю» Алеко Константинова, о мировом значении поэзии Вапцарова. Правда, при нынешнем состоянии литературоведения вряд ли можно требовать большего. Отечественное литературоведение не ставило перед собой такой задачи. Ее научная постановка и систематическое разрешение требуют другого построения и общего курса, и обзорных глав, и монографических очерков. Тогда можно было бы говорить о мировом значении дела Кирилла и Мефодия, попа Богомила, Ботева, Вазова и Яворова, Смирненского и Вапцарова.
Обзорные главы книги отличает ясность в постановке вопросов, владение материалом во всех его подробностях, умение нарисовать целостную картину общественной жизни, обращая внимание на экономическое развитие, классовые отношения, идеологическую борьбу, отраженные в печати, в литературной теории и критике, в самой литературе. Особого внимания заслуживают усилия авторов наметить каузальную связь между развитием общества и литературой, установить причины возникновения новой тематики и нового героя в литературе, в отдельных случаях определить в этой связи значение литературных традиций, указать на новый этап в их развитии в зависимости от новых условий жизни, от личности писателей и пр.
При определении специфики методов в разные периоды следовало бы пожелать авторам более конкретно и целостно рассматривать художественную специфику в творчестве писателей, их стиль. Вряд ли можно допустить, что эти требования чужды взглядам авторов, но здесь они зависят от состояния литературоведческой мысли, а оно лишает их возможности опереться на предварительно проделанную работу в этом направлении.
Остановимся на работах отдельных авторов; в хорошо написанных характеристиках болгарской литературы 50 – 70-х годов (И. Шептунов) и литературы 80 – 90-х годов (В. Злыднев) возражения может вызвать то, что говорится относительно традиций гоголевской драматургии во второй период, сопоставление «Записок о болгарских восстаниях» Захария Стоянова с мемуарами Герцена. Известные поправки необходимо сделать в отношении трактовки и оценки болгарского народничества и его представителей в литературе – Т. Г. Влайкова, Михалаки Георгиева и др.
В обзорной главе о болгарской литературе от начала XX века до 1918 года, написанной Н. Кравцовым и Д. Марковым, следует отметить очень содержательную, правильную характеристику декадентства в болгарской литературе. Но остается невыясненным вопрос о его социальной обусловленности, не вполне согласуется сказанное о декадентских моментах в творчестве П. П. Славейкова и П. К. Яворова (в обзоре) с последующими монографическими очерками об этих писателях. О влиянии Горького в общем плане говорится здесь уместно, но исторически было бы более оправданным для этого периода связать горьковские традиции если не исключительно, то больше с представителями пролетарской литературы и критики.
Характеристики болгарской литературы 1918 – 1944 годов (Н. Кравцова) и 1944 – 1956 годов (В. Злыднева) – в основном одни из наиболее содержательных. Нельзя, однако, не признать, что в первой из этих характеристик некоторые явления литературной жизни 30-х годов не выяснены в достаточной степени, не получили необходимую оценку и что литературный процесс представлен в них несколько упрощенно.
Монографическим очеркам, посвященным отдельным писателям, также свойственны особенности всей книги, но в них сказываются особенности и отдельных авторов. Благоприятное впечатление производит то обстоятельство, что эти очерки различаются по манере изложения, по подходу к решению поставленных задач, по стилю и пр. Для всех монографических очерков характерно, что в них умело и со знанием дела прослеживается творческий путь писателя и в то же время не упускается из виду развитие общественных отношений, говорится, хотя и не везде, о приобщении писателя к тем или другим традициям. Но не все авторы показывают действительно специфическое в художественной манере данного писателя, в их статьях встречаются порой общие места.
Среди монографических очерков, которые принадлежат перу Д. Маркова, очерки о П. К. Яворове и о Хр. Смирненском – одни из самых интересных в книге. Они выделяются не только самостоятельностью в постановке и решении вопросов, но и живым языком, искренним восхищением крупными мастерами болгарского художественного слова. Особого внимания заслуживает умение Д. Маркова сочетать показ художественного своеобразия с идейным анализом. Опираясь на существующую литературу о Яворове, Д. Марков сумел правильно и самостоятельно ориентироваться в сложной идейной проблематике поэта, избежать схематизма и упрощения при исследовании его творчества, преподнести советскому и болгарскому читателю обновленного Яворова – большого поэта, показанного в его сложных путях и исканиях. Подобные качества наличествуют и в очерках о П. П. Славейкове и Гео Милеве. Д. Марков не без основания хочет показать в лице Славейкова большого поэта-новатора, но отправная позиция автора очерка, как нам кажется, лишает его принципиальной предпосылки для этого.
При определении особенностей метода социалистического реализма в болгарской литературе у Д. Маркова тоже заметна некоторая непоследовательность. Полянова и Киркова он не считает социалистическими реалистами главным образом на основании тесняческого1 характера их социалистической идейности, а уже затем из-за абстрактности образов. Смирненского, однако, он относит к писателям социалистического реализма, хотя не отрицает, что и у него было неправильное в своей основе, тесняческое отношение к крестьянству, и только отчасти признает у него конкретность образов. А Гео Милева Д. Марков не считает социалистическим реалистом, хотя и утверждает, что он изображает весь народ – пролетариат и крестьянство – в его устремлении к революции, хотя и говорит о конкретности созданных им образов. В общем, начало и следующие этапы развития социалистического реализма в болгарской литературе требуют более пристального и конкретного исследования в плане литературного движения в Болгарии начала XX века.
Среди написанных живо и со знанием дела очерков Н. Кравцова о П. Р. Славейкове, Елине Пелине, Г. Караславове и Н. И. Вапцарове к лучшим в книге относится очерк о Вапцарове, написанный проникновенно, с самостоятельным осмыслением творчества большого поэта, с интересными наблюдениями об его художественном своеобразии. В очерке о П. Р. Славейкове недостаточно внимания уделено важным гражданским элегиям основоположника новоболгарской поэзии «Мне не поется» и «Жестокость все ж моя сломилась», не отмечен романтический характер такой поэмы Славейкова, как «Источник Белоногой», которая отдаленно напоминает пушкинский «Бахчисарайский фонтан». Рассматривая творчество Елина Пелина, автор оправданно остановился на его основном герое – крестьянине, отчасти обратил внимание на изображение духовенства, но не отдал должное образам народной интеллигенции и мелкого чиновничества. Недостаточно сказано о форме рассказа Елина Пелина, не раскрыто в достаточной мере сравнение художественных манер Чехова и Елина Пелина.
Монографические очерки о Л. Каравелове и Хр. Ботеве написаны живо И. Шептуновым. Нам кажется, что очерк о Л. Каравелове выиграл бы, если бы в нем был прослежен переход писателя от романтизма к реализму. Повесть «Болгары старого времени» стоило бы рассмотреть с точки зрения борьбы «отцов и детей», воспринятой в социальном плане; надо было отметить отношение Каравелова к Герцену и Огареву и пр. В анализе творчества Ботева его эстетические взгляды и фельетоны занимают, пожалуй, неоправданно большое место по сравнению с его поэзией.
Очерки В. Злыднева об Иване Вазове, Л. Стоянове, Е. Багряне написаны в спокойной манере, аналитично. Историко-литературный портрет Ив. Вазова, которому отведено очень мало места, написан ясно, с хорошим знанием материала. Не удовлетворяют лишь очень беглые характеристики некоторых сборников стихов и рассказов, недостаточно четкая позиция по отношению к драматургическому творчеству Вазова, декларативные высказывания о мировом значении писателя. Что же касается написанного о Л. Стоянове, здесь следует подчеркнуть большую заслугу В. Злыднева, который прослеживает сложный путь писателя, устанавливает его положительную роль в различные периоды его творческого развития. В очерке о Е. Багряне создан выпуклый, хотя до некоторой степени упрощенный, портрет поэтессы.
Среди очерков Г. Ильиной наиболее выгодно выделяется очерк о Иордане Йовкове. Ильина отнеслась с большой любовью к обширному по объему и сложному по проблематике творчеству талантливого художника; ей свойственно живое чувство художественного своеобразия, известная самостоятельность в суждениях и оценках. При анализе творчества Страшимирова Г. Ильина довольно успешно справилась с нелегкой задачей. Оправданно обращается самое большое внимание на роман «Хоровод», автор делает некоторые интересные наблюдения по поводу его художественной специфики. В очерке Г. Ильиной об Алеко Константинове недооценены путевые записки «До Чикаго и обратно», автор характеризует их как легкий юмор, который «касался чаще всего явлений бытового плана». Это тем более неприемлемо, что в другом месте говорится о глубоком раскрытии Константиновым противоречий капиталистического общества, в котором «капитал… достиг крайнего развития и задушил свою прародительницу – личную свободу». В характеристике «Бай Ганю» (и в болгарском, и в советском литературоведении) не преодолен неправильный взгляд, согласно которому это произведение – собрание рассказов. В связи с этим не раскрыты и принципы его композиции.
А. Хватов в очерке об О. Василеве и Ю. Беляева – о Хр. Радевском хорошо выполнили свою задачу, правильно определили внутренний облик писателей, проявили известную самостоятельность в рассмотрении и оценке их творчества.
«Очерки истории болгарской литературы XIX-XX веков» удачно иллюстрированы, цитаты из произведений болгарских поэтов даны в хороших стихотворных переводах.
Книга снабжена библиографией наиболее авторитетных изданий произведений болгарских писателей и наиболее важных работ, посвященных им. Библиография еще лучше выполнила бы свое назначение, если бы в ней не были пропущены некоторые значительные работы, посвященные отдельным писателям, если бы строже был выдержан принцип ссылки на то, что имеет преимущественно исследовательский характер. Следует добавить, что недостаточно привлечена литература, посвященная русско-болгарским литературным связям.
Рассматриваемая коллективная работа советских товарищей – первый серьезный опыт создания истории болгарской литературы с марксистских позиций как в болгарском, так ив советском литературоведении. Несмотря на некоторые слабости, почти неизбежные в подобных случаях, она представляет собой ценный синтетический труд, в основе своей – плод непосредственного исследования творчества писателей. В процессе этого исследования поставлено немало новых проблем.
«Очерки истории болгарской литературы XIX-XX веков» написаны с чувством глубокой симпатии к болгарскому народу, в них высоко оценивается его культура, они не только выражение дружбы двух народов, но и солидный акт научного сотрудничества. Болгарское литературоведение в своих дальнейших усилиях по освещению пути болгарской литературы немало почерпнет из труда советских товарищей.
г. София
- Имеется в виду платформа партии тесных социалистов («тесняков»). – Ред.[↩]