«Текстовики» или поэты?

Разговор наш посвящен песне. Русской песне, без которой не может жить наш народ, которая завоевала сердца многих миллионов людей в других странах. И которая тем не менее и в Союзе писателей, и в Союзе композиторов в известной мере является пасынком.

Ее негласно относят как бы к поэзии и музыке пониженного сорта. О ней редко говорят всерьез.

В то же время я не раз замечал у очень хороших и у очень известных наших поэтов и у очень маститых композиторов жгучую зависть к хорошей песне, обладающей поразительным свойством открывать все двери и все сердца, завоевывать их безраздельно, заставлять людей плакать и смеяться, подниматься в атаку, становиться сильнее, счастливее от нескольких нотных знаков и немногих стихотворных строк.

А если говорить о русской советской песне – нам есть чем гордиться. Нам есть чем гордиться в прошлые годы ив совсем недавние годы.

Сегодня, в юбилейном году, надо в полный голос сказать о великой роли песни в жизни нашего общества, зарождение и расцвет которой связан с именами таких поэтов, как М. Исаковский, В. Лебедев-Кумач, М. Светлов, А. Фатьянов, А. Сурков, Е. Долматовский, А. Безыменский, А. Жаров, В. Гусев, Я. Шведов, М. Рудерман, М. Матусовский, С. Островой, К. Лисовский, С. Васильев. С именами таких композиторов, как Д. Покрасс и В. Захаров, И. Дунаевский и В. Соловьев-Седой, А. Новиков и М. Блантер, Б. Мокроусов, С. Кац, М. Фрадкин, Н. Богословский, А. Островский, С. Туликов, Э. Колмановский, О. Фельцман, Я. Френкель.

Если у нас много поэтических критиков, то у нас совершенно нет критиков и теоретиков песенной поэзии. Поэтому нам, поэтам-песенникам, все чаще и чаще приходится брать эти функции на себя.

Не претендуя на какую-либо полноту картины развития песенной поэзии, я все же хочу сегодня наметить некоторые основные ее этапы.

Возникнув в первые дни советской власти, она достигла первой своей кульминации, первой точки расцвета в середине 30-х годов с появлением многих из тех поэтических имен, о которых я говорил выше.

Почему именно в эти годы?

Песня была необходима, чтобы поднять высокое гражданское чувство советского человека, чтобы подготовить его к беспримерному подвигу.

Второй вершиной, как бы второй точкой кипения песенной поэзии и песня в целом явились военные годы. В эти годы песня была многообразна как никогда: от волнующе патетической до взволнованно лирической.

Надо ли говорить, почему именно годы войны были такими песенными? Без песни было просто нельзя. Нельзя воевать. Нельзя ждать любимого с фронта. Нельзя создавать в тылу все необходимое для победы.

Уже по этим двум этапам мы видим, что песня каждый раз набирала высоту в моменты больших гражданских свершений. Не удивительно, что третьим, хотя и коротким, взлетом советской песни явились первые шаги движения борьбы за мир, когда вместе с делегатами на всемирные конгрессы и фестивали победно полетела советская песня.

А дальше наступило самое трудное для советской песни время – начало 50-х годов.

По поручению Союза писателей в 1953 году на песенном пленуме Союза советских композиторов мне довелось делать содоклад, который назывался «Из песни слова не выкинешь». Вот выдержки из него:

«Как это ни грустно, следует честно сказать, что советская песня, достигнув удач в теме борьбы за мир, в сущности, почила на лаврах. Великолепные, полнокровные песни о Родине уступили место песням, полным риторических рассуждений, холодных и невразумительных».

«Вместо глубоких чувств и больших мыслей в песенной поэзии у нас появилось много дидактических, наскоро зарифмованных лозунгов из передовой статьи районной газеты».

«У нас снизился общий уровень песенной поэзии. Почему же снизился этот уровень? Ответ на это очень простой. Так же как и в стихах о великих стройках мы писали больше об экскаваторах, чем о людях (экскаватор – он не обидится, про него можно написать все, что хочешь), так и в песенной поэзии последних лет мы потеряли человека. Из нее ушли настоящие чувства. Его подменили номенклатурные этикетки чувств. Песня на большие политические темы стала сухой и риторической. Большинство лирических песен приобрело характер «тепленькой», бесстрастной псевдолирики, в которую настоящая любовь и не заглядывала. В песенную поэзию проникли отголоски пресловутой теории бесконфликтности».

Я, конечно, далек от мысли, что мой содоклад или тот песенный пленум в целом сыграли сколько-нибудь решающую роль в жизни советской песни и песенной поэзии. Но должен сказать, что с тех пор дела круто изменились.

Думаю, вы согласитесь со мной, что следующей, четвертой, вершиной советской песни, и песенной поэзии в частности, явился конец 50-х и 60-е годы.

Что характерно и что является новым в нашей песенной поэзии последних лет? Во-первых, полное разрушение прямолинейной тусклой официальности как наследия прошлых лет, возвращение к лучшим традициям советской песни с ее жизненным полнокровием, разнообразием проблем, тематики. Другими словами, возвращение к душе человека.

Появился целый ряд новых поэтов и композиторов, посвятивших себя песне.

В песню пришли многие известные поэты – Константин Ваншенкин, Яков Хелемский, Евгений Евтушенко, Роберт Рождественский, Владимир Карпеко, Григорий Поженян.

Интересно, на мой взгляд, хоть и неровно, за эти годы работали в песне москвичи Михаил Танич, Инна Кашежева, Владимир Войнович, Анатолий Поперечный, Игорь Шеферан, Вадим Семернин, Владимир Лазарев, Владимир Сергеев и др.

Есть интересные и ленинградские поэты; Лев Куклин, Ким Рыжов – автор песни «Карелия», и другие, которых я, к сожалению, знаю меньше.

Имя появившегося в последнее время очень даровитого композитора Александры Пахмутовой главным образом связано с творчеством С. Гребенникова и Н. Добронравова. И можно назвать их бесспорные удачи, в частности из сибирского цикла: «По Ангаре», «ЛЭП-500», «Геологи», а также «Нежность» и некоторые последние песни.

Кроме перечисленных здесь имен, появляются все новые и новые, исполняются все новые и Новые произведения.