Старшие – о молодых

«Что Вы думаете о творческой работе молодых литераторов?» – с таким вопросом редакция обратилась к ряду писателей и критиков старшего поколения.

Ниже мы публикуем полученные ответы.

ПЛЕЧОМ К ПЛЕЧУ

И. ГРИНБЕРГ

Критиками, так же как и поэтами и прозаиками, становятся по призванию. Лучше всего убеждаешься в этом, общаясь с молодежью. Не возникает и сомнения в том, что большая часть этих умных и образованных людей связали свою судьбу с нашей трудной профессией потому, что иначе поступить не могли, потому что она влекла их к себе и только здесь они могли найти нравственное удовлетворение.

Нынче критика в чести, нынче о молодых думают и заботятся. Вот почему и критическая молодежь сейчас идет в литературу широким потоком. Остались позади те неурожайные годы, когда на протяжении нескольких лет становились известными лишь два-три новых имени. Теперь на любом семинаре, слете, совещании слышишь голоса, встречаешь свежие силы вступающих в строй товарищей, приносящих с собой ценные наблюдения и мысли.

Среди дебютантов можно увидеть работников столичных редакций, институтов, издательств и периферийных журналистов, преподавателей; можно найти совсем юных, только что разменявших третий десяток, и опытных, многое переживших, прежде чем взяться за перо. Но не только по этим возрастным и территориальным данным можно различить критиков. К счастью, для этого имеются более серьезные и веские данные – черты творческого своеобразия.

Выражению авторской индивидуальности в последнее время уделяется много внимания. Нельзя, однако же, не пожалеть о том, что это иногда сводится к частому употреблению местоимения первого лица единственного числа и капризного словечка «понравилось»… Конечно же, позиция критика обнаруживается не в этих наивных приметах, а в оценке явлений жизни и литературы, в последовательном, справедливом и глубоком их истолковании.

Вот этой-то определенностью и прямотой взгляда сильна наша молодая критика. Их сверстники – прозаики и поэты – деятельно обдумывают жизнь, исследуют ее, отделяют показное от подлинного. Тем же пафосом действенного изучения и проверки, утверждения коммунистических дел и чувств, обличения подделок и имитаций руководствуются и новые силы нашей критики.

Отметим здесь же; их нельзя упрекнуть в забвении сделанного предшествующими поколениями. Недавно В. Кожинов с полным на то основанием напомнил о незаслуженно забытых советских литературоведах П. Н. Медведеве и И. А. Виноградове. Случай показательный… Критики старшего поколения испытывают особенно радостное чувство, слушая, как молодые собратья по литературному оружию характеризуют их статьи и книги, оспаривая и соглашаясь, готовясь продолжить эстафету, преумножать принятое наследство, продолжать лучшие традиции своих предшественников.

Именно это энергическое освоение идей, понятий, фактов, проблем, выдвигаемых временем, и помогает отчетливому и многообразному выражению интересов и убеждений. Так и происходит становление критиков, работающих дружно, во многом, в основном согласных, но не повторяющих друг друга.

Назову лишь тех товарищей, которых не только читал, но и наблюдал на протяжении нескольких недель во время занятий семинара, работавшего в апреле нынешнего и прошедшего годов. Здесь были люди очень разные и по-разному начинающие, к примеру Наталия Банк, счастливо дебютирующая двумя «портретами» – О. Берггольц и В. Луговского, и Ганна Бушманова, написавшая лишь несколько статей, но вложившая в них частицу своего существа.

Но нагляднее всего можно показать широту поисков, ведущихся молодой критикой, поставив рядом москвича Льва Аннинского, ленинградца Адольфа Урбана, воронежца, сейчас аспиранта Московского университета, Владимира Гусева. У каждого из них имеется свой круг тем и вопросов, которые подсказывают и способы изложения; у каждого из них свои особые хлопоты и надежды.

Л. Аннинского более всего занимают проблемы нравственного порядка, его волнуют успехи и поражения сверстников, и он часто старается соединить анализ образов с публицистическим подходом к изображаемым характерам и отношениям. Эта дорога может оказаться плодотворной, но лишь в том случае, если критик не будет связывать себя «возрастными» мерками и критериями. Подобная ограниченность мешает и прозаикам, поэтам, – для критика же она просто пагубна.

В. Гусева влекут теоретические обобщения, он мыслит объемно, охватывая прошлое и нынешнее нашей литературы, пытаясь установить закономерности ее развития. И при этом, очевидно, понимает бесплодность оперирования отвлеченными категориями, охотно обращается к тем книгам, из которых и состоит сегодня наша литература. Тут удается еще далеко не все; конкретный разбор и выводы, итоги складываются с трудом; нередко видны «швы»… Но стоит вспомнить, что В. Гусев еще совсем молод, что у него еще много времени, а цель им выбрана верно.

А. Урбана можно признать одним из наиболее сложившихся наших молодых критиков. Он занят вопросами мастерства и зачастую находит точные, продуманные решения. Успех приходит к А. Урбану потому, что он видит в мастерстве не сумму тем и приемов, комбинируемых на разные лады, а живое, единое и многокрасочное творческое движение, непрекращающееся образное познание жизни. Это и дает ему возможность быть нелицеприятным и взыскательным критиком, который зорко подмечает новое и в только что возникшем, и в давно известном. Н. Асеев говорил, что А. Урбан лучше, чем кто-либо другой (а «других» было немало!), разобрал его «Синих гусаров». Думаю, что подобную аттестацию было бы приятно услышать и критикам опытным, искушенным…

Вот немногие слова о немногих, о нескольких из числа тех, кто пришел в нашу литературу и придет в нее завтра. Молодых встречают радушно, и несут они с собою любовь к образному творчеству, к жизни, им воплощаемой… Значит, можно ждать многого и доброго от тех, кто становится плечом к плечу рядом с нами.

ПООЩРЯТЬ И УЧИТЬ

Каири ЗАРЬЯН

Г. Эмин, С. Капутикян, М. Маркарян, В. Давтян, А. Сагиян, Р. Ованесян, П. Севак, С. Арутюнян – имена этих поэтов, представителей среднего поколения, хорошо известны. У каждого из них свой голос, свое лицо. Они пришли в поэзию со своим взглядом на мир. Важное место в их творчестве занимает патриотическая тема, тема дружбы и интернационального единства народов.

В молодом же поэтическом поколении я, к сожалению, никого не могу выделить. Ярких талантов пока нет, хотя талантливых людей немало. Основной недостаток молодых – камерность; мир субъективных настроений заслоняет мир большой жизни. Нет и особых новаторских стремлений в среде поэтической молодежи.

Что касается прозы, то здесь положение лучше. Есть несомненные дарования, молодые прозаики ищут новые, современные формы и средства выражения. Вот, например, П. Зейтунцян. Это очень молодой, но почти оформившийся писатель, со своим голосом, своеобразной манерой письма. Самый большой его недостаток – отсутствие жизненного опыта. Я бы выделил также В. Петросяна. И он тяготеет к современной манере письма. Однако подчас писатель недостаточно конкретен. Он еще не нашел, но упорно ищет свою основную тему. Назову также Г. Матевосяна. У него свежий глаз, он знает жизнь, это писатель с будущим. Несомненно, даровит только еще входящий в литературу С. Хачатрян.

Плохо, что молодые (я имею в виду и прозу и поэзию) как-то избегают острых тем современности. А кому, как не им, говорить во весь голос о сегодняшней жизни!

И все же я настроен оптимистически в отношении будущего нашей советской литературы: талантливая идет молодежь. Взять, к примеру, русскую поэзию. Е. Евтушенко, невзирая на некоторую крикливость его поэтического поведения, – бесспорно, свежий, сильный талант. Очень даровит и А. Вознесенский. Я бы мог назвать многих.

Молодые писатели должны продолжать и развивать лучшие традиции своей родной культуры. Нельзя отрываться от родной почвы. Только подлинно национальное может стать подлинно общечеловеческим. Только раскрывая национальный дух своего народа, писатель становится близким людям самых разных народов. Примеры? Любой крупный талант – пример.

Нужно сделать все для того, чтобы наша литература была лучше и многообразнее. Одно из необходимых условий этого – усвоение молодыми достижений родной и всей мировой классической литературы и опыта современной литературы. Разнообразие форм и стилей – свидетельство богатства и силы той или иной культуры.

Я не из тех, кто нервничает, наблюдая за исканиями молодых. Мы должны поощрять молодежь, которая стремился к новым формам, способам выражения. Поощрять и одновременно учить тому, что основа новаторства – не форма. Главное – находить новое в жизни, в людях, в их взаимоотношениях, чувствах. Это нелегкая задача. И естественно, что от начинающего автора мы не можем требовать сразу же гениального ее решения.

г.Ереван.

УЧИТЕСЬ МЫСЛИТЬ

Корнелий ЗЕЛИНСКИЙ

Обновление в критике связано не только с обновлением самих кадров. Это глубокий процесс, связанный с постановлениями о реформах нашего образования – начального, среднего и высшего, – процесс, рассчитанный на многие годы. Я не буду его излагать. Эти постановления известны всем. Скажу только о том, как я его понимаю.

Дело не только в том, чтобы сблизить физический и умственный труд, но и в том, чтобы сблизить разные науки, в пограничных областях которых рождаются новые идеи и новые методы познания.

Я лично исхожу из того положения, что критика и литературоведение являются наиболее запущенным и отсталым участком нашей науки. Я не хотел бы, чтобы это предположение вызвало беспочвенное негодование среди моих товарищей по профессии. И среди старшего поколения мы встречаем немало одаренных людей (например, К. Чуковский, В. Шкловский, В. Ермилов, Д. Благой и другие товарищи), умеющих художественно излагать свои мысли. И новое поколение достаточно богато литературно-критическими и литературоведческими талантами (назову хотя бы А. Туркова, П. Палиевского, В. Огнева, А. Марченко). Все эти имена – лишь первые, пришедшие на ум. Их, конечно, легко можно было бы умножить. Но – увы! – как часто литературно-критические произведения читаются с превеликим трудом. И по содержанию, и особенно по форме они представляют собой довольно вязкое изделие, с трудом усваиваемое читателем. Отсюда и малый тираж литературоведческих работ, и вообще малая их доходчивость (на языке кибернетики мы назвали бы это обратной связью).

Как мне представляется, нам необходимо устраивать литературно-критические и литературоведческие олимпиады, по примеру тех, что устраиваются по математике.

В своей умной и блестящей по форме статье «Учить мыслить» математик С. Соболев в «Литературной газете» (26 июня 1962 года) высказал ряд весьма верных мыслей о подготовке нашей смены. Академик С. Соболев писал, что «главное – пробудить в человеке еще в юные годы интерес к точным наукам, помочь ему открыть «себя – в себе». В связи с гуманитарными науками, в частности литературоведением, С. Соболев писал, что «может быть, в этой области нам особенно нужны помощь и совет. Во всяком случае, ясно, что и здесь назревают перемены, что нельзя радикально менять одно и оставлять в неприкосновенности другое, тем более что жизнь и здесь предъявляет свои требования.