Средние века и Возрождение
М. П. Алексеев, В. М. Жирмунский, С. С. Мокульский и А. А. Смирнов, История зарубежной литературы. Раннее средневековье и Возрождение. Под общей редакцией В. М. Жирмунского, Учпедгиз, М. 1959, 558 стр
Перед нами – новое, значительно переработанное и улучшенное издание учебника, впервые выпущенного в свет в 1947 году. В книге дается характеристика только западноевропейской литературы, восточные и славянские литературы должны быть, по мысли ее авторов, выделены в отдельный том для более детального их рассмотрения. Адресован учебник студентам литературных факультетов пединститутов и филологических факультетов университетов.
Авторы учебника – М. Алексеев, В. Жирмунский, С. Мокульский, А. Смирнов – крупнейшие советские медиевисты, положившие основу вашей науке о литературе средних веков и эпохи Возрождения. Широкое и всестороннее освещение фактов, историзм и конкретность в разработке исторического и литературного материала – очень важные качества книги.
Учебник начинается с эпохи раннего средневековья и кончается первыми десятилетиями XVII века. В нем освещается развитие народнопоэтического творчества и литературы многих народов. Каждый раздел дает характеристику определенного этапа или направления литературы средних веков и эпохи Возрождения. Раздел I посвящен «Литературе периода разложения родового строя и зарождения феодализма»; раздел II – «Литературе эпохи развитого феодализма XI – XIII вв. Народному творчеству и его отражению в письменных памятниках»; раздел III – «Рыцарской и клерикальной литературе» (XI – XIII вв.); раздел IV – «Городской и народной литературе» (XII – XV вв.); раздел V -«Возрождению в Италии»; раздел VI – «Гуманизму в Германии и Нидерландах. Немецкой реформации»; раздел VII – «Возрождению во Франции»; раздел VIII – «Возрождению в Испании и Португалии»; раздел IX – «Возрождению в Англии». Такой принцип расположения материала имеет свое историческое обоснование. При анализе раннего этапа развития литературы, когда буржуазные нации еще не сложились, вполне допустимо рассматривать развитие поэзии одного исторического типа в общем плане, не выделяя творчество отдельных народов в особые разделы. Зато, начиная с эпохи Возрождения, когда процесс формирования буржуазных наций пошел весьма интенсивно, изучение национальных литератур в особых разделах необходимо.
В этой связи хотелось бы отметить только один момент. Народное творчество XV века (английские баллады, испанские романсы и т. д.) несет на себе весьма отчетливую печать национального своеобразия и тесно связано с письменной литературой эпохи Возрождения своей страны, составляя ее основу и почву. Поэтому, быть может, целесообразнее было бы перенести рассмотрение этого материала в соответствующие разделы, посвященные Возрождению в той или иной стране (например, английские баллады в IX раздел, испанские романсы в раздел VIII).
Характеристика поэзии средних веков, данная в книге, свободна от вульгарно-социологической недооценки выдающихся произведений этого периода. В учебнике раскрыта идейная и поэтическая ценность памятников средневековой эпохи. При этом авторы счастливо избегают односторонности. Указав на народно-фольклорную основу поэзии средних веков, они вместе с тем раскрывают значение античного наследия, а также влияние католической религии на поэзию этого периода. Нам хотелось бы высказать лишь одно замечание относительно оценки эпических поэм эпохи развитого феодализма.
Анализируя «Песню о Роланде» и «Песню о моем Сиде», автор справедливо говорит о том, что исполнителями и создателями поэм такого типа были народные певцы-жонглеры и что в поэмах отразились народные идеалы. Но эти памятники не могут рассматриваться просто как образцы народной поэзии. Они являются также феодальными, рыцарскими героическими поэмами. Автор недостаточно подчеркивает сложность Взаимоотношения народного и рыцарского начал в эпосе этого периода.
Ценность и значительность разделов книги, посвященных эпохе Возрождения, заключается в том, что каждая из национальных литератур рассматривается в тесной связи с особенностями национального развития той или иной страны, дается на четко обозначенном историческом фоне.
Авторы книги не модернизируют реализм Возрождения; они справедливо указывают на такие его особенности, как «элементы фантастического домысла», «огромный положительный пафос», «оптимизм, порождаемый верой писателя в силу человека». В совокупности главы о литературе эпохи Возрождения дают очень полную и интересную характеристику одного из важнейших этапов в художественном развитии человечества.
Остановимся коротко на тех немногих, но довольно существенных положениях, которые требуют дальнейшего уточнения.
Раздел, посвященный Испании, дает обстоятельную характеристику литературы этой страны, характеристику, которую автор стремится связать с историческим своеобразием Испании. Вместе с тем в этой характеристике недооценивается антибуржуазный пафос испанской литературы. Автор пишет: «Но, конечно, социальное зло нового буржуазного общества не могло раскрыться глазам испанских писателей даже в тех ограниченных историческими условиями пределах, в каких оно открывалось Рабле или Шекспиру» (стр. 396). Это не случайное утверждение. Автор раздела недооценивает и антибуржуазный характер испанского плутовского романа, и антибуржуазную направленность величайшего из произведений той эпохи – «Дон Кихота». В главе, посвященной «Дон Кихоту», раскрыта его антифеодальная тенденция, критика отжившего феодально-рыцарского сознания. Но антибуржуазный элемент автор главы сводит только к осмеянию авантюризма и страсти Санчо Пансы к обогащению. А между тем он гораздо шире и глубже. Не случайно слова Маркса о том, что Сервантес в своем «Дон Кихоте» хотел дать «эпос вымиравшего рыцарства, добродетели которого в только что народившемся мире буржуазии стали чудачествами и вызывали насмешки», приводимые в конце главы, никак не связаны со всем анализом романа. Как известно, жанр романа, получивший свое полное развитие именно в буржуазную эпоху, широко развился в Испании эпохи Возрождения. Испанские плутовские романы, «Дон Кихот» Сервантеса стали образцами для романистов XVII – XVIII веков, им многим обязан и Лесаж, и Филдинг, и Смоллет. Испанская литература оказала большее влияние на развитие литературы буржуазной эпохи, нежели любая другая литература. Разъяснение этой проблемы мы находим в работах Маркса (в статье «Революционная Испания», в «Экономических рукописях»). Королевская власть, подорвав испанские города, лишила страну базы для буржуазного развития. Поэтому золото, хлынувшее из Америки, лишь разлагало испанскую патриархальную экономику и мораль, но не способствовало развитию производительных сил. Испанский народ испытал все ужасы первоначального накопления, но не пережил периода подъема производительных сил. Буржуазные денежные отношения обернулись к нему только своей разрушительной стороной. Отсюда острота критики денег в испанской литературе, отсюда сила, с которой испанские писатели разоблачают цинизм и плутни нового, нарождающегося мира, его ограниченность.
В формулировке сущности трагического у Шекспира недостаточно учитывается историческая основа его трагедий: «Сущность трагизма у Шекспира всегда заключается в столкновении двух начал – гуманистических чувств, т. е. чистой и благородной человечности, и пошлости или подлости, основанной на корысти и эгоизме» (стр. 527). Таким образом, трагическое сведено к чисто моральные проблемам.
Но ведь сам анализ трагедий, данный в главе о Шекспире, опровергает эту формулу. Можно ли сказать о Короле Лире, что он просто носитель гуманистических чувств, то есть чистой и благородной человечности? Ведь Шекспир показывает его в начале трагедии как патриархального владыку, властного старика и тирана-самодура. Столкновение Лира с его старшими дочерьми – это прежде всего социальный конфликт, конфликт между старыми патриархальными взглядами на жизнь и хищным эгоизмом, рожденным буржуазным миром.
В заключение повторим еще раз: книга заслуживает самой высокой оценки. Ее сила в правильной, глубокой, марксистски-принципиальной характеристике одного из самых сложных периодов в развитии литературы. Учебник написан простым, ясным языком. Особенно хороши с точки зрения стилистической разделы и главы, принадлежащие перу А. Смирнова и В. Жирмунского.