Постараюсь уточнить

В своем письме в редакцию «Вопросов литературы» (N 3 за 1965 год) В. Тимофеева писала, что в моей статье «Вперед к Пушкину…» («Вопросы литературы», 1964, N 11) содержалась «явная недобросовестность» по отношению к ее статье «Наследие Маяковского и некоторые вопросы современной поэзии», а также ряд «искажений отдельных положений». В. Тимофеева заключила, что я вздумал критиковать ее, «даже не прочитав как следует» ее статьи.

В. Тимофеева возмущена тем, что я, по ее выражению, «с ходу» отнес ее статью «к числу «рудиментов» старой точки зрения, насильственно навязывающей Твардовскому (да и ему ли одному?) зависимость от поэтики Маяковского, в то время как в ее статье утверждается обратное.

В последнем В. Тимофеева права: она и в самом деле в своих декларациях отвергает эту точку зрения, потому-то я и говорил, что от нее ныне остались лишь досадные рудименты. Сама точка зрения как будто бы разбита, и уже никто открыто не объявляет себя ее сторонником, но осколки ее сохраняются-то в оговорках, то в терминологии. В. Тимофеева, действительно, пишет, что «у Твардовского свои истоки, свои традиции, иные (чем у Маяковского. – С. Р.) художественные вкусы». Но дальнейшие ее утверждения находятся в явном противоречии с первым.

Попробуем последовать за логикой мысли В. Тимофеевой.

Во-первых, оказывается, «если попытаться взглянуть на эту поэму («За далью – даль». – С. Р.) в свете более широкой исторической перспективы, то, пожалуй, трудно сопоставить ее с каким-либо другим произведением нашей поэзии, кроме поэмы «Хорошо!» (курсив мой. – С. Р.). В чем же видит В. Тимофеева причины этой исключительной близости? Перечисляю: в «размахе гражданской мысли», в «кровном ощущении родства с народом», в «ясной уверенности в светлом будущем своей родины», в том, что «горечь пережитых бед и несчастий»»не снижает оптимистической устремленности». Все!

Думаю, что не мне одному трудно представить, как это черты, свойственные чуть ли не всем лучшим книгам нашей литературы (во всяком случае, десяткам книг), обусловили столь близкое родство «Хорошо!» и «За далью – даль», – родство настолько тесное, что «трудно сопоставить» их с чем-либо еще помимо друг друга. В. Тимофеева дальше конкретивирует свою мысль: «Композиционные, стилевые различия, ритмическая несхожесть этих произведений не могут и не должны заслонить главного: преемственности поэтической идеи».

Оговорка, содержащаяся в начале фразы, не слишком-то отделяет поэтику Твардовского от поэтики Маяковского;