Поэзия действия

Каждой литературе необходимы свои высокие художественные ориентиры, своя живая классика, – без этого невозможны ни преемственность традиций, ни движение вперед. Для венгерской литературы Дюла Ийеш – именно живой классик, в чьем творческом опыте систематизировались искания всей нашей передовой культуры новейшей эпохи и чьи книги сохраняют и еще долго будут сохранять значение учебника для литературной молодежи – учебника мастерства, учебника жизни. И главное – примера высочайшей ответственности писателя и перед народом, и перед искусством.

XX век, который был всего лишь на два года старше его, вел Ийеша по самым трудным своим дорогам, и поэт никогда не уклонялся от настигавших его катаклизмов истории, которыми так богата наша эпоха. Поражает своеобразие и широта его творческой позиции: Ийеша с равным основанием молено рассматривать и как чисто венгерское художественное явление, и как поэта, находящегося на магистральном пути общеевропейского искусства; одним читателям он кажется непоколебимым приверженцем традиционной поэтики и образности, другим – чуть ли не авангардистом и, уж во всяком случае, очень смелым новатором. Поразительно и другое: при всем многообразии его творчества (и жанровом, и тематическом, и стилевом), Ийеш на редкость цельный художник, которому чужды метаний из стороны в сторону и стремление непременно быть в самом центре сегодняшних художественных споров. Как каждый выдающийся художник, Ийеш остается глубоко современным, даже если его произведения не отмечены зримой актуальностью темы и в них нет подчеркнуто новейших художественных средств.

И все-таки самое замечательное в нем – верность своему долгу художника, которой Ийеш не поступился ни разу на всем своем долгом, охватывающем уже полвека, пути. Ему не было и семнадцати, когда в стране произошла первая пролетарская революция; Ийеш страстно защищал Советскую республику, а когда она была потоплена в крови силами реакции, когда Венгрию захлестнули волны белого террора, начинающий поэт, который оказался на долгие годы в эмиграции, в Париже, продолжал своим творчеством бороться за прогрессивные и революционные идеалы, за сохранение и приумножение лучших традиций национальной культуры.

В то время эта задача – выстоять в идейном бою с реакцией, утверждая кредо активного общественного служения, а не пассивности, не разочарования, не беспомощного эстетства и абстрактного человеколюбия, – остро встала перед венгерской общественностью, перед литературой. По-разному решали ее крупнейшие венгерские писатели 20-х и 30-х годов.