«Око» Велимира Хлебникова: чем закончилась «Орочонская повесть»

Повесть¹ В. Хлебникова «Око» (1912) редко становится объектом рассмотрения. Причин тому несколько: ее небольшой объем, кажущаяся простота, щекотливость затронутой темы.

В основу произведения положен тунгусский миф о сестре, возжелавшей своего брата. Лишенная какого бы то ни было иного общества, девушка не может побороть влечение и признается юноше в любви. Тот возмущен подобными речами, убежден, что грех кровосмешения приведет их обоих к гибели. Тогда сестра тайно покидает родное жилище и в отдалении сооружает шалаш. Повесть заканчивается ее словами:

Ах, брат идет! Точно. Отвернусь от него и тело буду умывать.

Расстанемся надолго.

Такой финал оставляет неискушенного читателя в неведении, в чем состоял замысел предприимчивой героини и увенчался ли ее план успехом. Два последних абзаца воспринимаются как взаимоисключающие: если девушка задумала соблазнить брата, почему она говорит о расставании, да еще «надолго»?

По воспоминаниям одного из современников В. Хлебникова, В. Земацки, интерес к тунгусскому фольклору зародился у поэта еще в детстве: сказки «инородцев» рассказывал его отец, какое-то время живший в Сибири [Земацки: л. 1]. Х. Баран доказал, что Хлебников прочел книгу В. Маргаритова «Об орочах Императорской Гавани» [Маргаритов] и использовал почерпнутые из нее сведения при создании 1-го паруса «Детей Выдры», «Песни мне», «Пламен», «Ока» [Баран 1993: 96].

П. Тартаковский предположил, что поэту были известны и другие работы этнографов [Тартаковский: 186], в частности солидный труд Л. Шренка «Об инородцах Амурского края» [Шренк]. По мнению П. Гонтмахера, косвенные свидетельства подтверждают факт обсуждения В. Хлебниковым с А. Белым и Н. Гаген-Торн мифологии первобытных этносов; исследователь также полагает, что поэт был знаком с некоторыми архивными материалами, связанными с фольклором приамурских народов [Гонтмахер: 50-51].

Сам Хлебников в статье «О расширении пределов русской словесности» (1913) в числе недостаточно изученных отечественной литературой областей упоминает «Сибирь с Амуром, с его самыми древними преданиями о прошлом людей (орочоны)» [Хлебников. О расширении… 67], а в «Своясях» (1919) характеризует орочские мифы как «древнейшие в мире» и признается, что сказания «древнего амурского племени» его «поразили» [Хлебников: I, 7].

В повести «Око» не только запечатлены тунгусские космогонические представления, но и передан национальный колорит. Конкретность изображению придает описание ландшафта (осиновый лес, поляна, ручей, темные бездонные озера, река с обрывистым берегом²), прямое и косвенное упоминание о животных, обитающих в Приамурье: красногорлом соловье, белке, рыси, тигре, медведе (последние два зверя связывались у орочей с мифическими Дуся эзэни и Мапа (Мафа) эзэни — духами — хозяевами тайги [Березницкий 1999: 158, 161]).

Повышают историческую достоверность нарисованных поэтом картин этнографические детали. Например, указания на обособленность мужской и женской культур: он днями пропадает в лесу, охотится — она занимается приготовлением еды; он «поет о каких-то³ двух солнцах, убитых предком», — она не верит в правдивость предания («Разве могут быть три солнца?»). Существенны также упоминания об основном виде оружия орочей (луке) и самом распространенном типе утвари (берестяном). Самостоятельно сооруженный девушкой шалаш — отсылка к экзокойтии, обычаю раздельного проживания мужской и женско-детской групп в родовом обществе [Семенов: 323]. Вид постройки лишний раз свидетельствует об этнокультурной осведомленности Хлебникова: промысловым жилищем орочей, действительно, являлся двускатный шалаш [Березницкий. Коренные…]. Разложенные героиней повести черепа зверей — еще одна реалистическая подробность; очевидно, девушка намеревается с помощью магии защитить новое жилье — так поступали многие жители Севера, практикующие культ медведя [Неподкосов: 150-163]. И наконец, отсутствие собственных имен в произведении можно объяснить существовавшим среди народов Нижнего Амура обычаем не обращаться друг к другу по имени [Смоляк: 245].

Анализ образной системы повести Хлебникова обнаруживает особую значимость в ней танатологических мотивов. Героиня воображает, «как гибнет каменное солнце»;

1. Мы прибегаем к авторскому определению жанра произведения.[↩]
2. В ремарке говорится про березу, «висящую над рекой».[↩]
3. Здесь и далее курсив в цитатах из «Ока» мой. — Е. З.[↩]