Новые задачи литературоведения

1

XXII съезд нашей партии – событие всемирно-исторического значения. Историки будущего создадут исследования, всесторонне освещающие это событие, оказавшее такое глубокое воздействие на судьбы человечества. Но мы, его современники, для которых он был не только вершиной целой эпохи, но и огромным переживанием, видим в нем как бы продолжение или, если хотите, увенчание работы каждого из нас.

Изучая материалы XXII съезда, каждый советский человек находит в них не только богатство общефилософской и этической концепции коммунизма, но и нечто прямо, непосредственно относящееся к тому делу, которому он посвящает свою жизнь, к той области коммунистического созидания, в которой он действует.

Размах работы XXII съезда, глубина и смелость в решении сложнейших проблем современности были подготовлены деятельностью всей партии и ее Центрального Комитета по восстановлению и дальнейшему развитию ленинских норм партийной жизни, ленинских принципов во всех областях партийной, государственной и идеологической работы.

Открытое и смелое осуждение партией и ее Центральным Комитетом культа личности И. В. Сталина имело огромное значение во всех областях строительства социализма и коммунизма. Для общественных наук, развитие которых особенно тормозилось засильем догматики, но и в этих крайне трудных условиях продолжалось и приносило крупные достижения, это означало высвобождение больших количеств творческой энергии, простор смелой и самостоятельной мысли, широчайшую возможность исканий.

Л. Ф. Ильичев напомнил съезду об инциденте с новаторской статьей Н. С. Хрущева, напечатанной в «Правде» в 1951 году и вызвавшей настоящую ярость у блюстителей культа личности. Л. Ф. Ильичев сказал: «В обстановке культа личности теория, общественные науки плодотворно развиваться не могли. Вопрос стоял так: будет ли в дальнейшем теория идти в ногу с жизнью и освещать путь практике или она закостенеет? Партия на XX съезде решила этот вопрос в пользу творческого развития марксизма-ленинизма».

Литературоведы полностью согласны с этим заявлением, ибо на собственном опыте убедились, как трудно было в начале 50-х годов поднимать большие научные исследования, неотложность которых властно диктовалась жизнью. Достаточно привести пример работы над серией очерков истории советской литературы.

Известно, как долго откладывалось ее начало и какой вред нанесла догматическая ограниченность первым изданиям, увидевшим свет в 1954 году, но подготовленным еще в условиях господства культа личности. Начиная от периодизации, буквально повторявшей схему «Краткого курса истории партии», и кончая оценками тех или иных явлений литературы, все здесь было подчинено требованиям предустановленной регламентации, что, конечно, самым неблагоприятным образом сказалось на характере выводов и обобщений, которые делались в этих изданиях. Было искажением действительности то, что в этих исторических исследованиях отсутствовал ряд имен советских писателей, которые в те годы были поставлены вне литературы и вне закона. Если развитию советской литературы эти утраты наносили большой ущерб, то историки советской литературы, вынужденные молчать о писателях, подвергшихся репрессиям, оказывались в ложном положении.

Теперь совершенно очевидно, что подлинно научная разработка, таких важнейших проблем советского литературоведения, как история советской литературы и теория социалистического реализма, была почти невозможна в тех условиях.

Еще до XX съезда партия начала работу по расчистке путей нашего движения вперед, и советское литературоведение получило новые возможности для своего развития. Стало возможным издание многих советских писателей, вычеркивавшихся из литературы в годы культа личности, для историков литературы, ста л о возможным говорить всю правду.

Второй съезд советских писателей, состоявшийся двадцать лет спустя после Первого съезда, имел большое значение для развития советской литературы в изменившихся условиях, На наши работы в области истории советской литературы этот, съезд оказал влияние.

В самом начале 1956 года появилась подготовленная Институтом мировой литературы и Союзом писателей брошюра. «К семидесятипятилетию со дня смерти, Ф. М. Достоевского», За этим последовали научные сессии в ряде институтов, а потом, – вышел том исследований, посвященных Достоевскому. Это было настоящим сдвигом, означавшим, что историю русской литературы мы будем впредь изучать во всем ее объеме и во всей ее исторической сложности.

Происходило восстановление в правах национальных эпосов – «Манаса» и других, которые вычеркивались из истории национальной культуры под предлогом их враждебности интересам социалистического строя, что было проявлением сугубого догматизма и полностью противоречило ленинскому требованию об овладении всем богатством культуры прошлого. В соответствии с тем, что у Сталина слово нередко расходилось с делом, в области общественных наук слишком часто заявления о верности марксистскому принципу историзма не находились в соответствии с конкретным решением конкретных проблем.

XX съезд партии оказал глубочайшее воздействие на жизнь нашей страны. Все области общественных наук после XX съезда вступают в новый период своего развития. Это полностью относится и к литературоведению. Это совсем недавнее время, и, вспоминая о том, что происходило в нашей науке за последние пять лет, мы все, участники происходившего, только теперь можем дать себе отчет в значении многих и многих фактов.

XX съезд обязывал преодолеть и исправить ошибки, допущенные в годы культа личности, и уверенно двигаться вперед.

Перед советским литературоведением, как и перед другими областями общественных наук, возникла задача глубоко продумать важнейшие направления предстоящих работ. Очень большое значение имели «Записки» по литературоведению, вошедшие в общеакадемическую серию «Вопросы советской науки». В составлении этих программных документов принимали участие видные советские литературоведы, проявившие большую смелость в решении узловых проблем нашей науки.

В развитие «Записок» были осуществлены мероприятия более широкого плана. Речь идет о серии наших больших дискуссий, начатых в 1957 году дискуссией о «проблемах реализма в мировой литературе». Характерен новый метод решения больших теоретических вопросов, ранее не применявшийся и весьма много давший для науки. Теперь, когда уже издан том материалов этой первой-дискуссии, когда уже есть многочисленные отзывы и о самой дискуссии, и о томе материалов, можно сказать, что это было крупное событие в жизни советского литературоведения, отразившееся на его дальнейшем развитии.

Надо было не только разрушить весьма укоренившееся и весьма полюбившееся догматикам положение о том, что в литературе извечно, противоборствуют реализм и антиреализм, – надо было защитить «исторический принцип в понимании реализма и, этим самым наметить очень широкий круг предстоящих исследований. На этой дискуссии убедительно был поставлен вопрос о том, что социалистический реализм является закономерным этапом в развитии всемирной литературы.

За этой дискуссией последовала другая, не менее важная и не менее результативная, предусматривавшаяся еще в «проблемных записках» 1957 года, – дискуссия о «взаимосвязях и взаимодействии национальных литератур». Надо было освободиться от догматического хлама, который уже давно накапливался. Надо было открыть широкие возможности подлинно исторического исследования литератур в их взаимных связях, выделить то ценное, что было в исследованиях А. Н. Веселовского и других сторонников сравнительного изучения литературы. Надо было наряду с этим дать отпор реакционным явлениям в этой области и серьезно разобраться в том, что представляет собой компаративистика в настоящее время в буржуазном мире.

Как и первая, эта дискуссия объединила всех ученых всей страны, споривших по тем или иным частным вопросам, но стремившихся решить стоящие перед нами проблемы в духе марксизма-ленинизма. Несомненно, что эта дискуссия уже оказала и еще будет оказывать влияние на развитие нашей науки.

В числе оставивших след дискуссий следует назвать состоявшееся в 1959 году Всесоюзное совещание по актуальным проблемам социалистического реализма. Оно как бы продолжало дискуссию о проблемах реализма в мировой литературе, дало очень много в смысле раскрытия связей социалистического реализма в советской литературе с развитием живой действительности и очень плодотворно исследовало проблему взаимоотношений между современной социалистической литературой и ее всемирным классическим наследием. Эта дискуссия предшествовала Третьему съезду советских писателей и была проведена в гораздо более тесном общении с писателями, чем дне предыдущие.

Это надо особо подчеркнуть по той причине, что совместная работа Института мировой литературы имени А. М. Горького или какого-либо другого академического института с творческой писательской организацией имеет огромное принципиальное значение. Если наша наука не хочет быть оторванной от жизни, она должна быть близка к литературе, жить ее интересами и оказывать воздействие на ход ее развития.

Совещание, посвященное проблематике социалистического реализма, бесспорно, было шагом вперед в разработке нашей эстетической теории. Оно прошло под знаком глубокого воздействия решений XX, а также XXI съезда партии, принявшего программу семилетки и специально подчеркнувшего необходимость фундаментальных теоретических исследований во всех областях общественных наук.

И дискуссия о проблемах реализма в мировой литературе, и дискуссия о взаимосвязях и взаимодействии национальных литератур, и совещание по актуальным проблемам социалистического реализма являются серьезными достижениями нашей научной мысли, продвинувшими вперед разработку важнейших теоретических проблем и наметившими задачи на будущее.

Оживилась, поднялась на новый уровень и работа по изучению истории советской литературы, достаточно назвать трехтомник ИМЛИ, посвященный русской советской литературе, томы ленинградской серии «Вопросы советской литературы»; появилось большое число работ, посвященных классическому наследству русской литературы, а также исследования в области древнерусской литературы. Много нового внесено в эти годы в изучение творчества Горького. Много сделано и в области изучения зарубежных литератур: завершена трехтомная «История английской литературы», вышли томы «Истории французской литературы» и ряд монографий.

Особенно важно отметить, что впервые с такой энергией и с такой смелостью мы приступили к разработке проблем теории социалистического реализма, о чем свидетельствует целый ряд посвященных этой важнейшей теме работ.

Можно сказать, что за годы между XX и XXII съездами советское литературоведение уверенно продвигалось вперед по важнейшим направлениям.

В эти же годы наблюдались некоторые шатания среди незначительной части писателей, а также критиков и литературоведов; в международном масштабе ревизионизм попытался предпринять одно из самых крупных наступлений против наших идеологических позиций. Советское литературоведение дало отпор ревизионистским наскокам в своей области.

Вспоминая замечательные выступления Н. С. Хрущева «За тесную связь литературы и искусства с жизнью народа», в которых с такой мудростью и с таким спокойствием все было поставлено на свое место, сегодня мы особенно ясно понимаем, что спокойствие и мудрость товарища Хрущева были выражением того, что великая страна бурлила раскрепощенной энергией, что все двинулось вперед, и в сравнении с этим могучим всенародным движением вопли и крики зарубежных ревизионистов, шатания и неуверенность некоторых литераторов были не таким уж значительным явлением.

Обращаясь к жизни нашего литературоведения в эти годы, мы должны сказать, что это были годы большой работы, подготовившей нас к решению всех тех сложнейших и многообразнейших проблем, перед которыми мы стоим сегодня.

2

Сопоставляя современное состояние литературоведения в странах капитализма с тем, что происходит в советском литературоведении и в литературоведении других социалистических стран, мы видим как бы два мира, управляющихся различными закономерностями. Эти два мира непохожи один на другой.

Несколько замечаний, касающихся литературоведения во Франции.

Отнюдь не упуская из виду, что совсем еще недавно вышла в свет великолепная тетралогия Антуана Адана, посвященная литературе XVII века, и от времени до времени происходят подобные вспышки, все же приходится констатировать все более возрастающую утрату масштабности тех работ, которые появляются.