Литература в пути

Мы уже начали привыкать к бурным темпам развития, к стремительному вторжению технического прогресса во все области жизни. Едва ли не каждый день мы узнаем о новых открытиях, и нас трудно удивить так, как мы удивлялись когда-то, совсем недавно еще. Восторг перед лицом научных достижений сменился сосредоточенными раздумьями о судьбах человека в меняющемся мире. Не просто научно-техническая революция входит в наш быт – входит в него само время с его большими проблемами. Мы боремся против всего, что мешает прогрессу, против всех попыток дегуманизации нашего сознания. Современному социалистическому человеку незнаком страх перед будущим, насаждающийся западными идеологами, в нашем обществе техника не подавляет человека, напротив, служит выявлению заложенных в нем творческих потенций. Полвека назад Освальд Шпенглер мрачно предвещал общий конец гуманизма, на смену которому якобы придет технократия, но вот социализм явил миру практическую возможность гармонического развития личности в обществе, которое планирует и реализует достижения научно-технической революции.

Техника не вытеснила человека, не вытеснила она и искусства, которое в условиях социализма с особенной силой осознает свою ответственность за нравственное возвышение личности. Исследуя духовный мир современного человека, оно своими специфическими средствами решает ту же задачу, что и всё наше общество: формирует человека будущего. Лет двадцать назад, освободившись от иллюзий о возможностях якобы бесконфликтного развития социалистического общества, осознав всю сложность стоящих перед нами проблем, болгарское искусство обратилось к дерзкой поэтичности. Лирическое начало пронизывало не только поэзию, но и прозу, выражало смысл происходящих перемен, когда личностное сознание все очевиднее становилось средоточием исторической сущности социального прогресса. В рамках одной человеческой жизни искусство учило видеть целый мир во всей его сложности и многообразии.

Я не собираюсь тут характеризовать процессы, через которые прошло развитие нашей современной литературы. Попробую только отметить те черты, что отличают ее сегодня, наиболее точно, на мой взгляд, отражают нынешнее общественно-духовное состояние общества и личности.

Лирическое начало из литературы не ушло, но обрело, я бы сказал, новое интеллектуальное качество. Резко возрос философский, аналитический потенциал искусства. В то же время вырабатывается новый тип художника-творца. Это человек, обладающий острым чувством современности, человек (о таланте, разумеется, не говорю, это – conditio sine qua поп творческой результативности) исключительно высоко развитой интеллектуальной способности, человек нового уровня знаний.

Разумеется, я говорю здесь не только о знаниях специальных. Не надо обманывать себя: можно часто ездить на предприятия, заводы и стройки, вести бесконечные разговоры с представителями рабочего класса, – и все же не создать значительного произведения. Нет, речь идет о знании многократно усложнившегося духовно-интеллектуального мира современника. И если, допустим, иметь в виду «рабочий» роман, о котором столько сейчас говорится, то и он должен отвечать требованиям нашего времени, удовлетворять требованиям общественного сознания, культуры. Теперь вопрос уже не стоит так: построен ли завод; все знают – построен. Самая важная мысль – «духовная территория», она его строит. И нередко еще, увы, случается так, что реальный рабочий оказывается выше своего собрата по профессии – персонажа того или иного произведения, а автор придает ему черты вчерашнего человека, втягивает во вчерашние коллизии. Да, наблюдая новые черты литературного развития, мы видим и то, как цепки и живучи силы инерции.

Многим писателям трудно расстаться с проверенными рецептами псевдоконфликтности, их книги похожи, как близнецы. Самым общим образом схему можно представить так: молодой инженер борется против бюрократических методов работы заместителя директора завода, ищет поддержку в комсомольском и партийном руководстве, организует движение рационализаторов, прижимает к стенке руководителя-бюрократа, и правда в конце концов торжествует. Герои таких книг говорят многосложно и с пафосом, но за этим многословием мы нередко не видим этих героев, даже не запоминаем их имена. Все вроде сказано верно: и детали, и контур реального конфликта. И только одного не хватает – сложной духовной биографии современника, бескомпромиссно борющегося против всех форм «болезней» в социалистическом обществе. А ведь молодой человек нынешнего дня сохраняет органическое родство с теми, кто с киркой в руках строил фундамент республики, и в то же время он от них существенно отличается. В его психике произошли существенные изменения, вызванные ходом общественного развития. Вот почему произведение, которое произвело бы впечатление в 1950 году, сегодня едва ли встретит взволнованный читательский отклик. Литература ведь не замыкается в самой себе, она существует в определенном общественном климате, и, не учитывая его особенностей, вне контекста эпохи социализма невозможно всерьез говорить о произведении искусства.

Доказательством духовного, интеллектуального роста читательской аудитории является повсеместный интерес к «литературе факта». Глубоко поглощенный заботами нынешнего дня, современный человек осознает в то же время важность и значительность пережитого. Чтобы сохранить мир, чтобы сберечь завоевания нашего общества, необходимо привлечь на помощь весь прошлый исторический опыт, унаследовать все положительные формы, которые возникали в процессе развития общества на протяжении многих веков.

Документальная проза как раз и отвечает этой настоятельной потребности.