Истина познается в сравнении
Н. Емельянов, «Отечественные записки» Н. А. Некрасова и М. Е. Салтыкова-Щедрина (1868 – 1884), Л., «Художественная литература», 1986, 336 с.
Изучение «Отечественных записок», ставших со времени их перехода в руки Н. А. Некрасова (1868) крупнейшим демократическим журналом эпохи, имеет уже более чем полувековую историю. Первым исследованием, посвященным преобразованному Некрасовым журналу, была глава в книге В. Евгеньева-Максимова «Очерки по истории социалистической журналистики в России XIX века» (1927). Истекшие десятилетия серьезно обогатили наши представления об этом бесспорно выдающемся журнальном явлении. Защищены диссертации, появились монографические исследования, опубликованы десятки статей. Однако энциклопедизм журнала, его тематическое многообразие, проблематический диапазон, широкий круг литераторов, сотрудничавших в нем, многосторонние связи с освободительным движением и общественно-литературной борьбой, своеобразие форм пропаганды революционно-демократических идей в подцензурных условиях делают «Отечественные записки» поистине неисчерпаемым кладезем для историков журналистики и литературы, для исследователей русской общественной мысли 70 – 80-х годов прошлого столетия.
Автор НОВОЙ монографии сосредоточен на ключевых проблемах русской жизни, получивших отражение во всем богатстве и многообразии журнального материала в соответствии с направлением «Отечественных записок». Это – стратегия и тактика освободительной борьбы, крестьянский и рабочий вопрос, развитие капитализма в России, национальная политика самодержавия, отношение к внутриполитическому курсу самодержавного правительства в период второй революционной ситуации и эпохи «безвременья» начала 80-х годов, жертвой которого и стал журнал.
Опираясь на ленинскую концепцию «наследства», просветительства, народничества, ленинское истолкование процессов, свойственных общественной жизни России эпохи подготовки первой русской революции, Н. Емельянов стремится проникнуть в диалектическую подвижность идеологического облика «Отечественных записок» (при всей устойчивости его направления), уловить эволюцию его общественно-экономической и политической программы, тесно связанную, с одной стороны, с задачами освободительной борьбы, с другой – с эволюцией самого общественного сознания эпохи и изменениями в социально-политической структуре общества. Бесспорно опять-таки, что идейная эволюция «Отечественных записок» содержала в себе и нечто особенное, вытекающее, из сущности направления журнала. Это особенное, социодинамика идей «Отечественных записок», и находится в поле зрения исследователя.
Н. Емельянов верно определил основную тенденцию идейной эволюции «Отечественных записок» – от просветительства к народничеству. Но конкретная картина внутрижурнальных взаимоотношений представителей этих двух течений общественной жизни была весьма сложной. Автор показывает их взаимопритяжение и взаимоотталкивание по вопросам взаимосвязей стихийности и сознательности в освободительном движении, роли народных масс и интеллигенции в переустройстве экономического, социального и политического строя пореформенной России.
Анализируя выступления Д, Писарева, публицистику, литературно-критические и художественные произведения Салтыкова-Щедрина, Михайловского, Елисеева, автор показывает, что в первые годы существования «обновленного» журнала в основе историко-философских концепций лежала просветительская вера в народные массы как движущую силу прогресса человечества, которая и обусловила программно-тактические установки «Отечественных записок» для нового периода освободительной борьбы.
Однако в начале и середине 70-х годов активизирующееся народничество, усиливающее свои позиции в журнале, внесло соответствующие коррективы в эти установки. Статьи Лаврова и Михайловского фиксировали внимание уже на исключительной революционизирующей роли интеллигенции. Вместе с тем, по справедливому мнению Н. Емельянова, различие точек зрения по философско-историческим и социологическим вопросам (сосуществование лавровской и Михайловской теорий прогресса) не приводило, как представлялось некоторым исследователям, к взаимостолкновению просветительской и народнической идеологий, якобы определявшему внутриредакционные отношения.
Аналогичные тенденции обнаружились в «Отечественных записках» и при решении крестьянского и рабочего вопросов. И просветители, и народники, несмотря на отличия в оценке крестьянской и земской реформ, выступали единым фронтом против пережитков крепостничества, видя в них коренную причину разорения русского земледельца, экономической отсталости страны, материальную и идейную базу реакции.
С начала 70-х годов на страницах «Отечественных записок» все настойчивее звучат народнические упования на всецелительную силу русской общины, чуждые трезво реалистическому взгляду хранителей «наследства», стремление «отговориться» от неразрешимых противоречий между теоретическим идеалом и реальной действительностью, на которую народнические публицисты тоже не закрывали глаза. Но Н. Емельянов не пытается на этом основании вбить клин между сторонниками двух идейных течений. Восстанавливая объективную картину идейной жизни эпохи, исследователь справедливо видит отсутствие антагонизма внутри демократической идеологии 70-х годов в социально-политической недифференцированности крестьянства (она только начиналась), выразителями интересов которого были и те и другие.
Сильные и слабые стороны демократического органа выявились и в оценке русского капитализма. В публицистике «Отечественных записок» рельефно обнаружились кричащие противоречия между реально наблюдаемыми фактами, объективными тенденциями экономического развития страны и народническими выводами. Воспроизведя широкую картину капитализирующейся России, проникновения капиталистических отношений во все сферы общественной и частной жизни, сотрудники «Отечественных записок» не смогли объяснить скрупулезно собранных ими фактов, осветить их правильной теорией, запутались в выявленных ими противоречиях. «Отечественные записки» вопрос о капитализме в целом решали по-народнически, признавая капиталистическую формацию «упадком, регрессом» в историческом развитии человечества. В то же время в теоретическом осмыслении и публицистической трактовке конкретных аспектов проблемы капитализма сразу же выявились известные противоречия, а порой и принципиальные расхождения. Просветители и народники, во-первых, по-разному судили о степени и перспективах развития, силе и жизненности русской буржуазии и, во-вторых, расходились в определении реальных средств и тактики борьбы с капиталистической эксплуатацией. Методологической основой для народнический публицистики «Отечественных записок» в оценке русского капитализма стала разработанная Михайловским теория типов и ступеней экономического развития. Она-то и завела сотрудников журнала в тупик, повлекла на заманчивые пути утопического социализма, но вместе с тем активизировала критику буржуазных отношений. Эти тенденции проявились и в противоречиво-сложном отношении к рабочему вопросу, «отпочковавшемуся» к середине 70-х годов в самостоятельный объект публицистического исследования.
«Отечественные записки» продолжали традиции революционно-демократической журналистики и в решении национального вопроса, который приобрел актуальность как один из аспектов общей стратегии и тактики журнала в его борьбе с самодержавием, с экономической и политической программой самодержавного правительства. В решении национального вопроса проявились классовость и демократическая направленность публицистики некрасовского журнала, о чем свидетельствует, в частности, постановка славянского вопроса, принципиально отличная от панславистской теории.
«Просветители и народники, – справедливо замечает автор монографии, – различно подходили к теоретическому осмыслению и литературно-публицистической разработке ряда проблем русской пореформенной действительности… Но это были противоречия внутри одного идейного лагеря, никогда не доходившие до разрыва и редко – до открытой полемики на журнальных страницах.
Просветителей и народников в 70-е годы объединяли (подчеркнуто мной. – В. С.) в одном журнале общность социально-классовых позиций – защита интересов многомиллионного крестьянства, общие цели и задачи борьбы с пережитками крепостничества, капиталистическим хищничеством, произволом самодержавия, реакционно-охранительной и либерально-буржуазной идеологией» (стр. 95).
Вывод, повторяю, едва ли оспорим. Однако он трудно согласуется с настойчиво (если не сказать назойливо) проводимой Н. Емельяновым мыслью, что между просветительством и народничеством «по существу теоретических воззрений не было ничего общего, так как они ставили разные вопросы» (стр. 51). Впрочем, это не единственный недостаток его концепции.
Сосредоточившись на уяснении различных форм «сосуществования» просветительской и народнической идеологий, исследователь, во-первых, упустил из виду, что сами эти идейные течения не оставались в рассматриваемый период идеологически неподвижными, что они имели различные оттенки. Просветительство журнала «Дело», например, было несколько иным, нежели просветительство «Отечественных записок», как ранее существенно разнились просветительство «Русского слова» и «Современника». Просветительство «Отечественных записок» тяготеет к доктрине прогресса чувств, стремится в первую очередь к нравственному оздоровлению общества, в то время как просветительство «Дела», идейно близкого к некрасовскому журналу, более уповает на необходимость пробуждения разума.
Если бы Н. Емельянов не исключил из анализа морально-этическую проблематику публицистики и в особенности беллетристики «Отечественных записок» (тем самым обеднив представления об идейной направленности журнала), эти отличия бросились бы ему в глаза. Нравственный пафос субъективно-социологического метода народников, сотрудничавших в некрасовском журнале, пронизывал все аспекты публицистической и литературно – художественной проблематики, обусловливал их специфическое решение, порождал и их утопические заблуждения, и силу критицизма, служил идейной основой для сближения с журналом (пусть эпизодического!) Достоевского и Льва Толстого, «новопочвеннических» и славянофильствующих литераторов. Кстати, сопоставительный анализ двух демократических журналов – «Дела» и «Отечественных записок», – а также других крупнейших литературно-художественных изданий эпохи – «Русского вестника» и «Вестника Европы» – мог бы способствовать существенному уточнению идейно-теоретических концепций некрасовского журнала, в своей имманентной сути все-таки уже достаточно изученных. Ведь истина, как известно, познается в сравнении.
Во-вторых, народничество народничеству рознь. На наш взгляд, работа Н. Емельянова приобрела бы большую научную ценность, если бы автор обратил внимание (содержание журнала дает такой материал) на то, что в недрах революционного народничества 70-х годов начинали пробиваться тенденции, свойственные и позднему, либеральному народничеству 80 – 90-х годов, и буржуазному демократизму. Необходимо учитывать, что процесс капитализации с неумолимой неизбежностью вел к разложению ранее солидарного в своих экономических интересах крестьянства, а значит, и к дифференциации крестьянской идеологии, представленной народничеством. Вместе с расколом деревни, указывал В. И. Ленин, «раскололся и старый русский крестьянский социализм, уступив место, с одной стороны, рабочему социализму (в «Отечественных записках» он находился в эмбриональном виде. – В. С); с другой – выродившись в пошлый мещанский радикализм»1.
Эпоха 70-х годов была уже чревата этим расколом, наступившим полтора десятилетия спустя. И потому особая идеологическая сложность этой эпохи заключается в нерасчлененности тех освободительных тенденций, которые станут отчетливо различимыми несколько позже, когда либеральное народничество придет на смену народничеству революционному и начнет непримиримую борьбу с рабочим социализмом. В этом и особая сложность общественно-литературной борьбы 70-х годов, когда единство «русского крестьянского социализма» подрывалось изнутри борьбой идеологически противоположных начал, готовых со дня на день зажить самостоятельной жизнью.
Ленин учил, что каждый шаг в капиталистическом развитии страны «дает особое, оригинальное сочетание различных оттенков буржуазной демократии и различных течений в социалистическом движении»2. И сложность эту необходимо учитывать как в работах по истории литературы, так и в работах по истории журналистики.
Другой принципиально важный вопрос, тоже методологического порядка, – о самом методе изучения литературно-художественного журнала. Исследователь, разумеется, вправе сосредоточиться преимущественно на интерпретации публицистического наследия «Отечественных записок». Обращение же к литературно-художественным материалам журнала носит в книге Н. Емельянова чисто «буферный» характер – для смягчения предполагаемых упреков в их игнорировании. Они упоминаются чаще всего в назывном или перечислительном плане и «подвёрстываются» к публицистике в качестве доказательства того, что и беллетристика-де не ударяла лицом в грязь, подключаясь к решению актуальных для журнала проблем. К тому же, если беллетристические произведения хотя бы упоминаются, то драматургия и поэзия «Отечественных записок» начисто исключены из анализа.
Есть в этом «довесочном» подходе, в «остаточном» принципе распределения объема книги какая-то ущербность. Ведь сам же Н. Емельянов заявляет о том, что в «Отечественных записках», как и в «Современнике», «главенствующее место по объему и удельному весу занимала «словесность» – художественная проза и поэзия, определяя не только литературно-эстетическое, но и идейно-общественное лицо издания» (стр. 28).
«И идейно-общественное лицо»!.. Знаменательное признание! Почему же художественная словесность не заняла в книге о литературно-художественном журнале «главенствующего места»? Мне не раз в монографиях «Н. А. Некрасов и журнальная поэзия «Отечественных записок» и «Литературная история «Отечественных записок» приходилось говорить о важности и научной эффективности историко-литературного метода изучения журналистики, позволяющего раскрыть объективное содержание самого предмета исследования. Игнорирование этих принципов неизбежно ведет к обеднению представлений о роли и месте периодического издания в общественно-литературной борьбе своего времени.
Вот почему, думается, монография Н. Емельянова не исчерпала всей проблематики некрасовских «Отечественных записок». Своего исследователя ждут многообразные связи журнала со всей русской литературой и литературно-художественной журналистикой 70 – 80-х годов. Остается практически неразработанной такая тема, как восприятие и интерпретация «Отечественными записками» зарубежной литературы.
Иными словами, каждый научный итог открывает и новые перспективы исследовательского поиска.
г. Волгоград