Если подводить итоги…

Дорман О. Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана. М.: Астрель, 2010. 383 с.

Лилианна Зиновьевна Лунгина (девичья фамилия Маркович; 1920-1998) — филолог и переводчик. Жена драматурга Семена Львовича Лунгина¹ (1920-1996), мать Павла и Евгения Лунгиных, известных киносценаристов и режиссеров. Родилась в Смоленске, детство прошло во Франции, Германии, Палестине. В 1933 году вернулась с матерью в СССР — к отцу. В 1938-м поступила в ИФЛИ (Институт истории, философии и литературы), который за время ее учебы был присоединен к филологическому факультету МГУ. В 1952-м закончила аспирантуру Института мировой литературы. Преподавала французский и немецкий языки. Надеяться на перевод с французского, ставшего для нее родным с детства, было бессмысленно. Отделом переводной литературы Детгиза заведовал ее товарищ Борис Грибанов, посвятивший ее в то, что «у нас сейчас очень следят, чтобы евреев был определенный процент» (с. 254). Оставалась не столь востребованная переводчиками скандинавская литература, и она таскала домой большие авоськи, набитые скандинавскими книгами — необычайно красивыми, но по прочтении оказывавшимися бессмысленными. Наконец, ей повезло. Обложка с толстым летящим человечком с пропеллером на спине сразу привлекла внимание. В рецензии на книгу издательству Лунгина пророчила неизвестной в СССР Астрид Линдгрен успех, а через год-другой узнала, что та давно уже имеет Андерсеновскую премию, ее книги переведены на тридцать языков.

Счастливым билетом Лилианна воспользовалась. Благодаря ее таланту Малыш и Карлсон, а потом Пеппи Длинныйчулок, Эмиль, Рони заговорили по-русски. Малыш очаровывал доверчивостью: «От маминых восхитительных плюшек с корицей жизнь делалась куда более терпимой». Карлсон радовал прямотой и простотой: «Скажи, есть лекарства, которые лечат дураков? Если есть, то надо срочно дать его дяде Юлиусу, да еще самую большую дозу!» Но и на него находилась управа: «Мама как следует отшлепала Карлсона и сказала: «Это было мое любимое блюдо, а вовсе не пустяки и не дело житейское»». Сама Линдгрен признавала, что благодаря дару Лилианны ее герои стали в России любимы, как нигде в мире. Пожалуй, как «русская мама Карлсона» Лунгина и известна более всего.

В ее исполнении («Искусство перевода я бы сравнила только с музыкальным исполнением. Это интерпретация», с. 259) зазвучали пьесы Шиллера, Гауптмана, Ибсена, сказки Гофмана и Андерсена, романы Гамсуна, Стриндберга, Бёлля, Фриша, Дюма, Сименона, Энде, Виана и др. По ощущению Лилианны, ее переводческая работа, «при всей ее скромности, помогала проделать отверстия в железном занавесе, отделявшем нас от остального мира. Ведь, прочитав Бориса Виана или Колетт, человек иначе смотрит на вещи» (с. 346).

Услышав название фильма, сделанного Олегом Дорманом² с Лилианной Лунгиной, — «Подстрочник», я подумала, что он об искусстве перевода. Ошиблась.

Перед камерой Лилианна Лунгина рассказывает о своей жизни. На момент съемки, 1997 год, ей семьдесят шесть. Семен Львович в предшествовавшем году опередил ее с уходом из мира, и кадр вмещает фотографию: он здесь, но смотрит уже из зазеркалья рамки.

Какие итоги можно подвести жизни? По ощущению Лилианны, «итоги жизни — это есть сама жизнь. Вся сумма прожитых счастливых, и трудных, и несчастных, и ярких, и блеклых мгновений, вся совокупность минут, часов, дней, сама, так сказать, эссенция жизни — это и есть итоги жизни, ничего другого итогом жизни быть не может» (с. 16). Как перевести свою жизнь в нечто осязаемое и осмысленное для других?

Лилианна — гениальный рассказчик. Олег Дорман (род. 1967) — ученик С. Лунгина, вхожий в их гостеприимный дом, слыша ее рассказы, по возвращении к себе садился и записывал их. Пока еще не для кого и не для чего, но с сознанием того, что это бесценная история: «Долгая жизнь Лилианны Лунгиной прошла через разные страны и удивительно глубоко и ясно выразила двадцатый век. Век, который подтвердил, что нет жизни всех — есть жизнь одного человека. Что только один в поле и воин; что он сам и поле. Что человек — не игрушка обстоятельств, не жертва жизни, а неиссякаемый и потому неуязвимый источник добра» (с. 9). Свои ощущения он сравнил с ощущением древнего грека, который первый раз услышал Гомера. Как профессионалу, ему очень хотелось запечатлеть ее на пленке, но и Лилианна отказывалась, и съемка фильма — проект дорогостоящий.

1. Автор сценариев «Мичман Панин», «Тучи на Борском», «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен», «Внимание, черепаха!», «Телеграмма», «Жил певчий дрозд», «Агония» (все — в соавторстве с И. Нусиновым), «Мальчик и лось», «Розыгрыш», «Трое в лодке, не считая собаки», «Я — актриса», «Дом с привидениями» и др. Автор пьес «Моя фирма», «Гусиное перо», «Семья Бахметьевых», «История одного покушения», «Пеппи Длинныйчулок» (все — в соавторстве с И. Нусиновым). [↩]
2. Его фильмография: «Этюд освещения», 1988-1989 (диплом ВГИКа, посвящен Жоржу Мельесу), документальные фильмы «Вспоминая Раневскую», 1990 (2 серии, совм. с А. Габриловичем); «Мой друг — стукач», 1991; «Желание знать», 1995; «Евгений Агранович: победитель», 1995; «Свой голос», 1996 (2 серии); «Дневник прогульщика», 1997 (5 серий), в качестве второго режиссера — «Иосиф Бродский; Полтора кота», 2003. Опубликованы радиопьесы, переводы прозы и драматургии Вуди Алена, статьи о М. Хуциеве, В. Юсове, С. Лунгине, М. Таривердиеве. Соавтор музыки к фильму Марлена Хуциева «Бесконечность».[↩]