«Делайте ваши ставки, господа!». Пьер Булез и Мишель Фуко: диалог двух современников

В разветвленном лабиринте литературных контактов Пьера Булеза — а в том, насколько широко они простираются в пространстве культуры, можно легко убедиться по многочисленным очеркам-портретам, в изобилии представленным на страницах книг композитора, — есть имя, приковывающее к себе особое внимание, — Мишель Фуко.

Диалог этих выдающихся деятелей европейской культуры — мыслителя и творца — следует понимать не только как «событие общения» (воспользуемся здесь формулировкой Г.-Г. Гадамера в отношении сократовских диалогов), но и как «место встречи различных дискурсов» (по выражению М. Фуко). В таком разрезе он представляет собой интересную страницу в истории музыки, философии и теории литературы, практически не изученную ни в России, ни за рубежом. Сосредоточенные главным образом вокруг рецепции современной музыки, суждения Фуко и Булеза не замыкаются в рамках социокультурной проблематики, но затрагивают проблемы эстетического порядка, такие, например, как формальные поиски в художественном творчестве.

В данной статье речь пойдет о текстах, которые позволяют увидеть Булеза и Фуко сквозь призму их собственной индивидуально-авторской оптики. Чем примечателен этот разговор? Какие темы, привлекшие внимание собеседников, существенны для понимания современной музыкальной культуры? Прежде чем попытаться ответить на эти вопросы, обратимся к некоторым фактам историко-биографического характера.

Булез и Фуко: путь к сотрудничеству

История отношений Фуко и Булеза восходит к началу 1950-х годов¹. Тогда на проходившей в аббатстве Руайомон декаде музыки, в которой принимал участие и Булез, состоялась первая встреча композитора и философа, впоследствии обернувшаяся сотрудничеством, развернувшимся в стенах двух известных учреждений Франции. С одной стороны, речь идет о Коллеж де Франс², одном из старейших учебных заведений страны, а с другой — об ИРКАМ³ (Институте музыкально-акустических исследований) при Центре Жоржа Помпиду.

Позже, выстраивая ретроспекцию своего общения с композитором, Фуко описывает себя лишь как прохожего, внимание которого оказалось захвачено атмосферой, возникшей вокруг Булеза, — авангардно мыслящего, темпераментного и дерзкого защитника всего нового в музыке. Тем не менее общение философа и музыканта не получило сразу непосредственного продолжения, а возобновилось более двух десятилетий спустя. Однако Булез, находившийся главным образом за пределами Франции⁴, не упускал из поля зрения труды философа, которые к тому времени приобрели широкую международную известность.

Длительным перерывом в отношениях Булеза и Фуко как раз и объясняется отсутствие существенной фактологии, поэтому даже мельчайшие биографические подробности дают нам возможность хотя бы отчасти заполнить неизбежно возникающие информационные лакуны.

Позволим себе привести один из эпизодов, о котором Булез упоминает в своем эссе о Фуко. Во время гастрольного турне с оркестром «Би-би-си» по Советскому Союзу композитор встретился с группой интеллектуалов, активно интересовавшихся всем, что происходило в зарубежном театре и литературе, оставив, по просьбе одного из них, только что изданную книгу М. Фуко «Слова и вещи».

Важной вехой во взаимоотношениях философа и композитора стал 1975 год, когда Булез неожиданно для себя получил от Фуко предложение провести авторский лекционный курс в Коллеж де Франс. Судя по словам Р. Барта, инициатором приглашения которого в Коллеж де Франс тоже был Фуко, в этом учебном заведении царят «наука, знание, строгость и обузданная дисциплиной творческая фантазия» [Барт: 545]. В разные годы профессорами Коллежа становились выдающиеся французские ученые, философы и литераторы, коллективное избрание которых имело своей целью «поддержать <…> интеллектуальный поиск той или иной личности» [Барт: 560]. Важно подчеркнуть, что для этого по традиции специально учреждаются новые кафедры, закрепляющие в своих названиях приоритетную для конкретной личности область научных интересов, например: кафедра социальной антропологии (К. Леви-Стросс); кафедра поэтики (П. Валери); кафедра философии (М. Мерло-Понти); кафедра сравнительной грамматики (Э. Бенвенист); кафедра литературной семиологии (Р. Барт); кафедра истории систем мысли⁵ (М. Фуко).

Ролан Барт в своей инаугурационной лекции, которую по традиции читает каждый избранный профессор, вступающий в должность, замечательно передал специфику этого учреждения: «…у преподавателя в Коллеж де Франс лишь одна задача — исследовать и рассказывать; или точнее: вслух переживать грезу собственного исследования, а вовсе не судить, не выбирать, не продвигать, не ставить себя на службу извне направляемому знанию» [Барт: 546]. Кроме того, гибкая внутренняя структура учреждения, не скованная жесткими академическими рамками, предполагает, что его слушателем может стать любой ищущий новых знаний человек, который освобождается от обязанности сдавать экзамены, как, впрочем, и от получения диплома.

Несмотря на отсутствие в Коллеж де Франс традиционного университетского формата, Фуко стремился обновить и его, расширяя спектр предлагаемых дисциплин. Интенцию Фуко ввести лекционный курс о музыке Булез объяснял следующим образом: «Он хотел <…> помочь художественному творчеству войти в ту область, где господствовали науки, и сформировать некое ядро из философов или людей искусства, которые могли бы немного обновить жизнь Коллежа»⁶ [Boulez. Michel... 671]. Нечто аналогичное сделал и сам Булез, собрав за круглым столом в ИРКАМ целую плеяду своих современников — философов и композиторов.

Авторский курс в Коллеж де Франс Булез открыл программной лекцией «Изобретение, техника и язык в музыке» («Invention, technique et langage en musique»), которая и дала название новой кафедре. В целом, деятельность композитора в роли профессора продлилась два десятилетия — с 1976 по 1995 год, а прочитанные в этом учреждении лекции впоследствии были собраны и опубликованы в книгах — «Вехи (к десятой годовщине). Десять лет преподавания в Коллеж де Франс (1978-1988)» (1989) и «Лекции о музыке. Ориентиры III» (2005). Добавим, что сам Фуко преподавал здесь последние полтора десятилетия своей жизни с 1970 по 1984 год.

Еще одним значимым моментом в интеракции Фуко и Булеза стала их беседа в рамках семинара «Музыкальное время» («Le Temps musical»), прошедшего в феврале 1978 года в ИРКАМ. Несмотря на значительную временную дистанцию, отделяющую нас от этого события, оно и сейчас воспринимается как совершенно неординарное, ведь обсудить темы, касающиеся современной музыки, композитор пригласил таких известных французских интеллектуалов, как Ролан Барт, Жиль Делёз и Мишель Фуко. Данное собрание задумывалось Булезом как первый шаг к тому, чтобы и в дальнейшем «перебрасывать мосты между различными областями культуры» [Boulez. Michel... 673].

1. Если П. Булез в своих воспоминаниях лишь приблизительно называет время их знакомства, говоря о 1951-1952 годах, то в монографии Д. Эрибона о Мишеле Фуко (рус. изд. 2008 года) есть более точное указание — конец июля 1951 года. [↩]
2. Коллеж де Франс (Collfge de France) — особая институция в образовательной системе Франции, по сей день сохраняющая свою уникальность, была учреждена французским королем еще в 1530 году. [↩]
3. L’IRCAM (L’Institut de Recherche et Coordination Acoustique/ Musique) создан в 1977 году по инициативе Булеза, который возглавлял Институт со дня его основания и до начала 1990-х годов. [↩]
4. В 1958 году композитор поселился в Германии (г. Баден-Баден).[↩]
5. Chaire d’Histoire des systfmes de pensеe. [↩]
6. Перевод с французского здесь и далее мой. — Ю. П. [↩]