«Часы», «весы» и прочие изобретения героев Андрея Платонова и естественнонаучные открытия в книжной серии «Природа и культура» (1923-1928)

Работа выполнена при поддержке РГНФ (проект №14-04-00524 «Научно-техническая революция конца XIX — начала XX вв. в книжной серии «Природа и культура» (1924-1928) и естественнонаучные реалии в творчестве А. П. Платонова»).

Социально-политические проблемы Андрей Платонов не считал главными причинами бедствий человечества, гораздо существеннее для него была неверная вещественно-энергетическая установка людей в отношении окружающего их Космоса и друг друга. Именно поэтому он переводил на язык физики и электротехники происходящие вокруг него события. Октябрьский переворот 1917 года был для Платонова продолжением, в социально-политическом аспекте, научно-технической революции конца XIX — начала XX века, способной, по его мнению, полностью изменить жизнь человечества. Отсюда два этапа платоновского творчества, обычно выделяемые исследователями, могут быть представлены следующим образом: восторженное принятие революции как движения к энергетическому обновлению человечества (до 1926 года) и описание того, как восторженно стремились к этому обновлению люди, в конечном счете жестоко обманутые в своих надеждах (после 1926 года).

О большом интересе Платонова к современной научно-популярной литературе сохранилось множество свидетельств. Об этом пишет Л. Гумилевский¹, о сосредоточенном осмыслении писателем теории тепловой смерти Вселенной свидетельствует А. Явич; в связи с этим мемуарист говорит о внимании Платонова к книгам английского астрофизика Д. Х. Джинса (1877-1946) «Вселенная вокруг нас» (1932) и «Движение миров» (1933), а также воспроизводит слова Платонова о том, насколько значительным для него было знакомство с новейшими достижениями в области естественных наук. Говоря о своих юношеских увлечениях, Платонов признавался, что научная революция рубежа веков оказала огромное влияние на его мировоззрение. В 1930-е годы он отдавал себе отчет в том, что, выстраивая научную картину мира, опирается уже не столько на утопические мечты о «ремонте Земли» (свойственные «воронежскому» периоду творчества писателя), сколько на новейшие достижения естественных наук. В воспоминаниях А. Явича зафиксирован этот момент:

Понимаешь, я обращался с ассигнациями огромного цифрового достоинства, а они уже не стоили ни полушки. Для них началась долгая пора инфляции. А новая философия становилась научно неопровержимой и незыблемой, как порядок чисел. Наверно, это было смешно. Впрочем, — добавил он с улыбкой, — кто умеет осмеять себя, уже не может быть смешным².

Проблема органического, цельного, без предвзятых пропусков освоения творческого наследия Платонова, сформулированная еще в 1967 году Л. Шубиным, остается актуальной и по сей день; перед нами стоит задача целостного и непредвзятого отношения ко всем пусть и не столь громко звучащим, но имеющим большую ценность факторам, влиявшим на творческий процесс писателя; мы должны это делать, восполняя пробелы в своем знании, воспринять это новое органически, целостно и объективно³.

О путях формирования физической картины мира, представленной произведениями писателя, написано немало, можно говорить о сложившейся традиции⁴, правда, за пределами внимания исследователей до сих остаются некоторые концепции, имевшие значительное влияние на творчество Платонова. Помимо общей теории относительности А. Эйнштейна, неевклидовой геометрии Г. Минковского и философии Н. Федорова большое влияние на творческое мировоззрение писателя оказали второй закон термодинамики, теория эфира, закон энтропии и открытие радиоактивности, которые сложились в сознании писателя в единую научную и философскую систему, в новом качестве устанавливающую место человека во Вселенной, выдвигающую перед человечеством новые задачи и требующую кардинально иных социально-этических отношений⁵. Различные научные концепции и гипотезы в области физики, химии, биологии, генетики, астрономии, геологии, созданные ведущими учеными в конце XIX — начале XX века, усилием творческого гения Платонова были связаны в одно целое, в результате чего возникла цельная, непротиворечивая и до сей поры сохраняющая высокую актуальность картина действительности, в которой оказывается решен вопрос о смысле существования человека, а его онтологическая ценность возрастает до максимума. Все социальные беды, политические неурядицы, межличностные и межгосударственные конфликты, бедность, существование времени и вытекающую отсюда конечность жизни человека Платонов связывал с энергетической ущербностью и несовершенством человека и человечества в целом, что проявляется в нарастании энтропии («мусорного ветра»), которую человек обязан остановить — в этом и заключается высший смысл существования человечества как неотъемлемой части единого и «самодельного», обладающего волей и сознанием мирового «вещества существования».

Этико-экологическое самосознание платоновских персонажей связывает воедино жизнь Космоса, каждую человеческую жизнь и любую молекулу «вещества», на каком бы участке Вселенной она ни находилась. «Энергетический принцип», лежащий в основании научных, эстетических, социальных и этических представлений писателя, в то же время является и тематической базой всех его произведений, от ранних «воронежских» статей начала 1920-х годов и до «военных рассказов» первой воловины 1940-х. Описания переходов разных видов энергий и веществ друг в друга с доминирующей идеей сохранения или увеличения энергетического потенциала «вещества жизни» составляют существенную часть написанного Платоновым, включая художественные произведения, письма и заметки в его «записных книжках»; в русле «энергетического принципа» рассуждают и действуют герои писателя. Центральной точкой платоновского сюжета является мысль об энтропии, порождающей для человека конечное время и замкнутое пространство, и о тепловой смерти Вселенной, которую человечество обязано как минимум замедлить, но в перспективе — отменить (преодолеть). Главным мотивом деятельности героев-философов Платонова оказывается рачительное отношение к сокровенному «веществу существования»: жесткий контроль его расходования и поиск путей для выработки новых энергетических ресурсов. В 1926 году в очерке «Питомник нового человека» Платонов сожалеет о неадекватном использовании человечеством научных открытий, сделанных на рубеже XIX и XX веков:

Вышло, что человек, трудясь над переделкой мира, забывал параллельно переделывать себя. Поэтому великое естествознание шло человеку не в пользу и в спасение, а в погибель. Пример этому — война 1914 года. «Завет изумрудного мира» — об одновременной работе над миром и над собой — был забыт⁶.

Причину трагического положения человека в мировой истории Платонов видит в том, что «между социологией и естествознанием в голове человека и в живой действительности произошел разрыв»##Платонов А. П. Питомник нового человека. С. 636.

1. Гумилевский Л. Судьба и жизнь // Андрей Платонов. Воспоминания современников. Материалы к биографии. М.: Современный писатель, 1994. С. 53.[↩]
2. Явич А. Думы об Андрее Платонове // Андрей Платонов. Воспоминания современников. С. 24. [↩]
3. См.: Шубин Л. Андрей Платонов. (О творчестве писателя) // Вопросы литературы. 1967. № 6.[↩]
4. Толстая-Сегал Е. Натурфилософские темы в творчестве Платонова 20-30-х гг. // Slavica Hierolosolimytana. Vol. 4. Jerysalem, 1979; Толстая-Сегал Е. Идеологические контексты Платонова // Russian Literature. 1981. Vol. IX. № III; Полтавцева Н. Г. Философская проза А. Платонова. Ростов н/Д: Ростовский ун-т, 1981; Малыгина Н. М. Эстетика Андрея Платонова. Иркутск: ИГУ, 1985; Шубин Л. А. Поиски смысла отдельного и общего существования. Об Андрее Платонове: Работы разных лет. М.: Советский писатель, 1987; Любушкина М. Идея бессмертия у раннего Платонова // Russian Literature. 1988. Vol. XXIII. № IV; Бочаров С. «Вещество существования» // Платонов А. П. Чевенгур. М.: Высшая школа, 1991; Яблоков Е. А. Роман А. Платонова «Чевенгур». Комментарий // Платонов А. П. Указ. соч.; Корниенко Н. В. История текста и биография А. П. Платонова (1926-1946) // Здесь и теперь. 1993. № 1; Карасев Л. В. Движение по склону: Пустота и вещество в мире А. Платонова // Вопросы философии. 1995. № 8; Малыгина Н. М. Художественный мир Андрея Платонова. М.: Московский пед. ун-т, 1995; Дмитровская М. Антропологическая доминанта в этике и гносеологии А. Платонова (конец 20-х  — середина 30-х годов) // «Страна философов» Андрея Платонова. Вып. 2. М.: Наследие, 1995; Дмитровская М. А. Панпространственность в художественном мире А. Платонова (Материалы к словарю языка писателя) // Семантика русского языка в диахронии. Калининград: КГУ, 1996; Червякова Л. Техника и человек в романе Е. Замятина «Мы» и фантастических рассказах А. Платонова // Творческое наследие Евгения Замятина: взгляд из сегодня. Научные доклады, статьи, очерки, заметки, тезисы. В 6 кн. Кн. 4. Тамбов: ТГУ, 1997; Таубман Е. И. Энергетик Андрей Платонов // Энергия: Экономика, Техника, Экология. 1997. № 12; Лангерак Т. Об одном техническом произведении Андрея Платонова. Очерк «Первый Иван» // Russian Literature. 1999. Vol. XLVI-II. [↩]
5. Баршт К. А. Энергетический принцип Андрея Платонова // «Страна философов» Андрея Платонова. Вып. 4. М., 2000.[↩]
6. Платонов А. П. Питомник нового человека // Платонов А. П. Фабрика литературы: Литературная критика, публицистика. М.: Время, 2011. С. 637. Далее художественные произведения А. Платонова цитируются по следующим изданиям: Платонов А. П. Епифанские шлюзы. Родина электричества (1926) // Платонов А. П. Повести, Рассказы. Из писем. Воронеж: Центр.-Чернозем. книжн. изд., 1982; Платонов А. П. Эфирный тракт // Платонов А. П. Собр. соч. в 3 тт. Т. 1. Рассказы. Повести. 1921-1934. М.: Советская Россия, 1984; Платонов А. П. Глиняный дом в уездном саду // Платонов А. П. Собр. соч. в  3  тт. Т. 2. Повесть. Рассказы 1934-1941. Размышления читателя. Статьи. М.: Советская Россия, 1985; Платонов А. П. Котлован // Платонов А. П. Повести и рассказы. 1928-1934. М.: Советская Россия, 1988; Платонов А. Чевенгур. М.: Художественная литература, 1988; Платонов А. П. Технический роман (I. Хлеб и чтение) // Платонов А. П. Че-Че-О. Повести. Рассказы. Из ранних сочинений. Воронеж: Центр.-Чернозем. книжн. изд., 1999. Остальные художественные произведения цитируются по изд.: Платонов А. Собрание / Сост. Н. В. Корниенко. М.: Время, 2009-2011.[↩]