В субботу в московском Центре Вознесенского прошла первая конференция «Литературная инклюзивность» — совместный проект журналов «Дружба народов» и «Вопросы литературы», премии «Блог-пост» и Центра, посвященный взаимоотношениям современных литературных институций. В материале «Прочтения» — впечатления и размышления организаторов, участников, слушателей и даже тех, кто наблюдал за трансляцией с экрана компьютера.
Ольга Брейнингер, писатель, PhD, литературный антрополог, один из организаторов конференции
Конференция «Литературная инклюзивность: критики, блогеры и толстые журналы» — это во многом дочерний проект премии «Блог-пост», которую журналы «Дружба народов» и «Читаем вместе», а также Bookscriptor и Book24 учредили в 2019 году. Объявляя о начале первого премиального сезона, мы говорили о том, что по итогам конкурса журнал «Дружба народов» пригласит ряд блогеров на интенсивный воркшоп по литературной критике и теории литературы.
Как это часто бывает, стоило нам в «Дружбе народов» начать этот воркшоп планировать, как идея стала меняться и расрастаться. Мы объединили усилия с журналом «Вопросы литературы» и Центром Вознесенского и решили провести не просто воркшоп, а своего рода конференцию — но не строго научную а, скорее, творческую, где лекции и мастер-классы бы перемежались открытыми дискуссиями. Блогеров, которых «Дружба народов» на вручении «Блог-поста» пригласила стать участниками интенсива, мы в итоге позвали не просто поучаствовать в конференции, но и выступить в роли спикеров и модераторов наших публичных дискуссий.
Вместе с журналом «Вопросы литературы» мы продумали и организовали несколько лекций и мастер-классов: по истории русской литературной критики, написанию литературных рецензий и истории толстых журналов. Кроме того, в качестве keynote спикера в конференции приняла участие Евгения Вежлян. Она не только прочитала лекцию о литературной социологии (и о том, какой в рамках этой дисциплины предстают роль и функции литературного блогинга), но и делала «полевые» наблюдения в течение всего дня. Этими наблюдениями Евгения поделилась в завершение конференции.
За год работы с темой литературного блогинга я уже привыкла к тому, что эта тема настолько противоречива, что стоит в любом сколько-нибудь литературном сообществе упомянуть блогеров — как неизбежно возникают столкновения мнений, ссоры, резкие оценки или, в лучшие случае, долгие и настороженные попытки выслушать и понять друг друга. Проект «Блог-пост» в «Дружбе народов», премия «Блог-пост», крайне острая дискуссия о критиках и блогерах на последнем Форуме Молодых Писателей в Ульяновске — можно продолжать и продолжать.
На конференции «Литературная инклюзивность: критики, блогеры и толстые журналы» кажется, случился тот момент хрупкого равновесия, ради которого так долго работали. Это первое литературно-блогерское мероприятие, из которого я вышла не как после войны, а с чувством тихого счастья и благодарности.
Благодарности за то, что сложилось ощущение особенного дня, наполненного смыслами и точными вопросами, полного и драйва, и воздуха, и желания продолжать. Благодарности всем выступавшим, согласившимся поддержать наш своеобразный образовательный проект. Благодарности кураторам — Яне Семешкиной, Игорю и Полине Дуардович, Илье Данишевскому. Благодарности аудитории — с 10 утра до 8 вечера главный зал Центра Вознесенского был полон, а часть слушателей стояли или сидели на полу, потому что мест на всех не хватало. Аудитория в 70-100 человек, внимание которой можно удерживать на протяжении целого дня — это мечта любого организатора узкотематического мероприятия, подобного нашей конференции (да и не только узкотематического, если уж совсем честно).
По итогам: есть ощущение, что точки контакта найдены, что разговор получился, и что разные акторы на литературном поле готовы, как минимум, друг друга выслушать. Это, конечно, еще не означает ни понимания, ни готовности к коллаборациям, ни даже признания друг друга. Но все же — это положительный результат, а значит — все было не зря.
Валерия Пустовая, писатель, литературный критик
Главное же бросилось в глаза к финалу: «Смотри, — кивнула на экран Аня Жучкова, — нормативное написание: „блогер» с одним „г»». В Центре Вознесенского заканчивался длинный день, которому я благодарна за экспресс-погружение в студенческую юность (к первой паре — лекции Евгении Вежлян о взгляде социолога на книжных блогеров — опоздала, на последней дискуссии сидела, уютно свернувшись и конспектируя через раз) и постлипкинский синдром (кто бы в зале еще помнил, что это такое, Липки тут синхронны Очакову и покоренью Крыма, девушка из команды блога «Ковен дур» так и сказала о своем пути в литературу: мол, думала, что писателем можно стать, «только если ты был рожден в Липках, тебя крестили на Ясной Поляне, а учился читать ты по лонг-листу „Большой книги»», — а вот блог их доказал, что, оказалось, не обязательно, чтобы тебя зачинали в редакции „Дружбы народов»»).
Я опоздала к началу, да, но услышала-то опять главное: отвечая на вопрос из зала, Вежлян рассказала, чем блогер отличается от критика: «Блогер пишет о том, почему он любит этот текст. А критик — почему так много читателей у Сальникова, как устроены его романы, если читателей так много. <…> Если блогер будет делать как критик в толстом журнале, он потеряет читателей». Границу четко провела и Ольга Брейнингер, объясняя слушателю, не очень ясно возмущенному чему-то в блогерах, особенно тысячниках, чем критик и блогер отличаются принципиально: «Наличие „я» в блогинге — это закон жанра».
Впрочем, на этой границе особенно не настаивали. Конференция «Литературная инклюзивность» полностью оправдала свое название: границы и разделения здесь были вымещены из центра внимания. «Как вы видите, мы начали переплетаться в такой симбиотический организм», — подвел итог главный двигатель ребрендинга «Вопросов литературы» Игорь Дуардович. И это, пожалуй, главное открытие, касающееся блогеров и вообще нового литературного поколения: оно не в конфликте с прежним, оно не закрывает прошлого —зачем закрывать, если на базе того, что было, можно скорее воздвигнуть то, что будет?
В зале сидел главный редактор «Дружбы народов» Сергей Надеев, с утра об исторической смене моделей и жанров критики говорили сотрудники «Вопросов литературы» Елена Погорелая и Сергей Чередниченко, лекцию о «трех волнах» истории современных толстых журналов читала Ольга Брейнингер, а в завершении вышила золотом по гербу — то есть по бренду: «У толстого журнала есть школа, опыт, экспертность, умение учить, потому что они занимались этим десятилетиями».
На дискуссии о новых литературных проектах редакторы журнала «Формаслов» Евгения Баранова и Анна Маркина отметили, что они осознанно продолжают дело толстых журналов — но, в отличие от них, заботятся о том, чтобы «облегчить порог вхождения»: сопровождают словом от редактора каждую публикацию, ведут рубрику литературного ликбеза, заливают к текстам картиночки. В этот момент едва не разверзлось единственное на конференции острое противостояние: напротив «формасловцев» сидели «незнанийцы», и редакторы из журнала «Незнание» отвечали на вопросы ведущего дискуссии — и времени не синтонно. «Не СМИ, это не СМИ», — отбивалась Лиза Каменская. Дискуссия споткнулась об аббревиатуру SEO: выяснилось, что в «Формаслове» о ней много думали, а в «Незнании» «не произносили ни разу». В «Незнании» ориентировались на «эстетику зинов», а в «Формаслове» «провпахивали» над дизайном сайта — как выяснилось, прекрасные редакторки журнала по образованию программистки. Некоторое время ушло на то, чтобы проговорить, стоит ли «стремиться к расширению намеренно» (вы можете сами догадаться, какую из противоположных позиций тут заняли представители двух журналов). Арина Бойко из «Незнания» подвела итог: «Я понимаю, что мы через десять лет — это толстый журнал классический. Не знаем, что такое SEO. Денег у нас нет…». Как мне показалось, сказано это было довольно безмятежно. Тут в защиту позиции непреднамеренного расширения выступил критик и организатор премии ФИКШН35 Владимир Панкратов: «Мне кажется, дело в том, что люди на многое не рассчитывают, они просто начали делать то, что хотели делать».
Пар выпущен, и дискуссия покатилась по примирительным рельсам. «Мы никого не хотим кусь за бочок, мы хотим эволюционировать», — замечательно сказала Евгения Баранова. «Не было такой идеи, что есть такие читатели, не покрытые литературным миром…» — замечательно сказала и Лиза Каменская, подразумевая тот же отказ от борьбы.
Борьба мне отсюда, из зала, показалась вообще свойством нашего советского детства, теперь пережитого: мы росли в убеждении, что все доброе приходит с бою и наперекор, не подозревая, что оно может просто обтечь то, что встретится, да устремиться мимо в своем направлении. Владимир Панкратов особо подчеркнул, что ориентация на поколение до тридцати пяти в его премии — не вызов старшим поколениям, а просто ну «мне самому такую литературу хочется читать. Именно молодые авторы пишут больше о том, что происходит здесь и сейчас». И привел остроумный аргумент в пользу молодого жюри премии: «Тут нет дискриминации, ведь в жюри НОСа нет моих ровесников или блогеров».
Впрочем, и блогеры не дрогнули. Именно в рамках этой дискуссии для меня особенно быстро разрешились противоречия между задачами критика и блогера. Занятно, что на конференции толстые журналы призывали перестать разговаривать с читателем сверху вниз (Брейнингер) и в то же время в отношении блогеров удерживали иерархию. «Любой блогер может вырасти в литературного критика», — заключила Елена Погорелая. А Ольга Брейнингер рассказала о работе журнала с блогерами: «Мы готовы давать фидбэк и помогать расти, вырастать во что-то большее. Перерасти формат блога». Любой да не любой, и блог для меня на конференции перестал быть заведомо определенным, ограничивающим форматом. Блог не жанр, а всего лишь носитель. И есть чему поучиться у блогера Дениса Пескова, читающего зарубежные нонфикшен-фолианты в оригинале и самостоятельно вышедшего на связь с издательствами, чтобы рекомендовать им книги для перевода, и у Егора Аполлонова, презревшего легкий путь создания книги из блога и так рассказавшего о подготовке своего «Пиши рьяно, редактируй резво»: «Книга появилась очень просто. Я сел и ее написал. Семь месяцев ушло на это и до этого пять лет я читал, чтоб понять, как устроен процесс изнутри».
Да и в ответе на заключительный вопрос «что для вас литература?» — я услышала много родного и чудесного не нового. «Второй кислород», — сказал Егор Аполлонов. «То, что вспарывает культуру, новаторство», — сказала Яна Семёшкина. «Ну хуже, чем секс, но на втором месте после него», — сказал Илья Данишевский.
Да, а что же такое постлипкинский синдром? Это когда на короткое время погружаешься в общение с себе подобными, родными по главному жизненному интересу и вдруг сживаешься с иллюзией, что этот твой интерес — главный вселенски, и нет ничего важнее, чем обсудить отличия критика от блогера, продвинуть любимую книгу, накатать резонансный текст, подобрать наконец точное слово. Но это еще не синдром. Синдром начинается позже, на выходе, когда все уже позади и сказано, прояснено, запрошено, написано: ты возвращаешься в реальный мир и изумлен, что в нем от найденного слова ничего не переменилось, и людям по дороге и дома нет дела до разницы между блогером и критиком, и вселенная живет интересами, параллельными твоему, главному. Некоторое время ты тревожишься, не веришь своим пяти чувствам и продолжаешь обманывать шестое. А потом успокаиваешься и вспоминаешь: да, так и есть, всё в порядке, для этого мира, живущего мимо твоего главного, ты и хочешь творить.
Анжела Орлова, координатор издательских проектов «Лимбус Пресс», редактор издательства «Детское время», сотрудник фонда «Дом детской книги»
После конференции Ольга Брейнингер сказала, что у нее есть ощущение, что мы сделали нечто важное. Это так.
Кажется, конференции у нас склонны недооценивать. Или относиться к ним с определенным предубеждением. Хотя это прекрасный опыт взаимодействия с другими людьми, которые интересуются тем же, чем и ты. Это всегда новое знание и инсайты, которых ты не ожидал, это знакомство с другими, отличными от твоих опытом и точкой зрения, это обретение среды единомышленников и ощущение сопричастности к общему процессу.
Конференция получилась стильная, с хорошими организацией, программой и лишенная снобизма. Оказывается, так тоже можно.
Все было вписано в контекст: журналы, критики и блогеры — через призму истории, литературы, социологии, антропологии. Лекции, мастер-классы, открытые дискуссии — все это, с одной стороны, снимает вопросы, которые до сих пор возникали (на тему правомерности деятельности блогеров, актуальности толстых журналов, экспертности критиков и т. д.), с другой стороны — показывает многообразие участников этой «дружественной войны». Все вместе — это прекрасная демонстрация того, как сейчас трансформируется литературная среда.
Войны никакой нет и быть не может, конечно, а напряжение, конкуренция и споры — это нормально, они — спутники развития. Главное — уважение и профессиональная этика. И когда это есть, можно создавать прекрасное нетоксичное профессиональное общество с пользой для всех. И эта конференция тому пример.
Поток размышлений унес меня после разговора про макротренд «больше офлайна», и я вспомнила, что много у кого это встречаю в последнее время. Офлайн — новый черный, общение офлайн — новая роскошь. (Потому что гаджеты и трансляции сейчас есть повсеместно, а лично присутствовать не всегда возможно, и этим оно еще более ценно.)
В будущем хотелось бы, чтобы конференция расширила географию участников и был организован какой-то отдельный открытый микрофон для книжных инициатив и проектов, чтобы они получили большее освещение и возможность найти соучастников.
Сергей Лебеденко, писатель, журналист, автор Telegram-блога и подкаста «Книги Жарь»
Начать стоит с того, что я попал на конференцию только в середине дня — на том моменте, когда Илья Данишевский признался, что литература для него — это «почти как секс, ну разве что чуть хуже». Общую ноту мероприятия Данишевский уловил точно: атмосфера на конференции и впрямь сложилась интимная.
Хорошая новость номер раз: как мы и подозревали все это время, никакого противостояния блогеров и критиков не существует. Если на стороне «толстых журналов» — экспертиза и возможность публиковать обстоятельные аналитические тексты, претендующие на иллюстрирование литературной картины дня, то на стороне блогеров — аудитория и персональный бренд. И все движется к тому, что литературный процесс в ближайшем будущем будет рождаться на стыке двух миров: блогеры станут все более подкованными в анализе текстов, а «толстые журналы» научатся работать с аудиторией. По крайней мере, такое впечатление создает первый пример такого тандема: Ольги Брейнингер и журнала «Дружба народов».
Хорошая новость номер два: и блогеры, и традиционные медиа осознают, что к читателю нужно идти не только онлайн, но и офлайн. Редакция тонкого журнала «Незнание» (которая, правда, почему-то отказывается считать журнал медиапродуктом) организует зажигательную презентацию первого выпуска с книжным развалом, свопом и дискотекой, а Владимир «Стоунер» Панкратов своими силами создает премию для молодых писателей ФИКШН35, финал которой пройдет совсем скоро — и без музыки там тоже не обойдется. Выражаясь парадоксально, офлайн — это новый онлайн, делать сегодня важнее, чем говорить, и осознают это обе «стороны» современного литпроцесса.
И в особенности — блогеры. Серия докладов «Все значения литературного блогерства» фактически прошла под девизом «Блог — это миссия». Евгения «Книгагид» Власенко рассказала о том, как книга Константина Куприянова «Желание исчезнуть» подбила ее съездить на Донбасс и своими глазами увидеть, чем живет литературный Донецк — блогерство и гражданская журналистика идут бок о бок. Соведущие подкаста «Ковен дур» рассказали, что читателю нужен кто-то, кто весело объяснит им, как устроен литпроцесс. У Марии @mercilessediting Головей схожая мотивация — чтобы писатель не боялся редактора, нужно показать ему работу редактора в блоге. Ольга Воробьева и Ирина Лактюшина из блога «Улитка Грасса» рассказали о благотворительных инициативах блога, а Андрей «Америка/Россия/Тексты» Горбунов подытожил это замечанием, что блог и опыт его автора неразрывно связаны.
И вот наступил тот момент, когда стало понятно, что благостная атмосфера конференции сыграла с ней злую шутку. Картографировать пространство — не то же самое, что обсуждать его изъяны, и вопрос, где заканчивается миссия блогера и начинается его бренд с обязательными маркетинговыми решениями и статистикой прироста подписчиков, возник уже в самом конце конференции и повис в воздухе. Участники вроде бы дали на него ответ — у блогера нет ответственности перед аудиторией, он создает контент и не обязан ориентироваться на потребности читателя — но тогда возникает вопрос, зачем блогеру вообще развиваться, если можно просто воспроизводить один и тот же популярный формат? И есть ли у блога просветительская функция? По мнению Евгении Вежлян, блогеры осуществляют функцию ознакомления читателя с новинками литературы и событиями литературной жизни, а на критиках лежит анализ и осмысление происходящих процессов. Но как быть, если роли смешиваются?
Однако представляется, что острая приправа в виде таких вопросов была бы лишней для первой осторожной пробы, которой стала конференция. Главное, что блогеры и литературные критики увидели: они — существуют, виртуальное и реальное пространство слитны, а значит, стоит наводить мосты и относиться друг другу с доверием.
Мария Головей, редактор, к. ф. н, автор Instagram-блога @mercilessediting
В прошлую субботу состоялось большое литературное событие — конференция, посвященная литературе, критике, толстым и тонким журналам и блогерству. На мой взгляд, это очень нужное и важное мероприятие не только для литературно-блогерской тусовки, но и для научного сообщества.
Организаторам удалось создать уникальный формат конференции, который объединил таких разных персонажей, как к. ф. н Евгения Вежлян, PhD Ольга Брейнингер, критики Елена Погорелая, Яна Семёшкина, писатели Сергей Чередниченко, Александра Степанова, Марина Козинаки, Ольга Птицева, представители онлайн- и офлайн-журналов, блогеры Евгения Власенко, Владимир Панкратов, Сергей Лебеденко, Никита Сюндюков, редакторы и другие. Честно, я даже не смогла запомнить всех участников.
Как правильно сказала Евгения Вежлян, литература — это не только тексты, но и быт литературы, бытование этих текстов, процессы интерпретации, осмысления, обсуждения и так далее. Толстые журналы, литературные критики, издатели, исследователи, блогеры, собственно писатели составляют современный литературный процесс.
Конференция получилась очень насыщенной и профессиональной, продуманной и с жестким регламентом, хорошей организацией. Замечательные лекции ученых, писателей и критиков окунули слушателей в академическую атмосферу, пропитанную информацией, смыслами, идеями, доброжелательностью. А открытые дискуссии позволили обсудить важные вопросы литературной и блогерской жизни.
График конференции получился даже слишком насыщенным. Достаточно тяжело выдержать такую степень информативности с десяти утра и до восьми вечера, с короткими перерывами. Наверное, имеет смысл, сохраняя насыщенность, сделать конференцию более компактной по времени или разделить на несколько дней. Однако я не могу сказать, что эти небольшие замечания как-то повлияли на мероприятие. Это скорее мысли вслух одного очень довольного, но немного уставшего редактора.
Владимир Панкратов, литературный критик, автор Telegram-канала «Стоунер», основатель премии ФИКШН35
Не знаю, какую именно цель ставили перед собой сами организаторы — но, наверное, как потом заметили несколько человек в Facebook, этот день и вправду больше походил на коллективный «смотр», выход из онлайна в офлайн ради знакомства друг с другом, эдакую большую «презентацию проектов». Однако я не вижу в этом ничего плохого: если с чего-то и надо было начать, то с простого знакомства. В любом случае это полезный для всех формат — элементарный обмен опытом, разговор о том, чем занимались примерно все собравшиеся, — то есть не о самой литературе, а о том, как по-разному можно с ней работать.
С другой стороны, самыми интересными моментами оказались, конечно, те, что предполагали уже не просто обмен репликами, а именно полемику. Вопросы, которые в такие моменты были подняты, мы, по-моему, так и не обсудили по существу из-за ограниченности формата, но они как раз и любопытны. Зачем блогерам толстые журналы? Почему с литературой (как с чем-то сакральным) нельзя совмещать «агрессивный маркетинг»? И почему все эти разговоры ведутся на фоне то ли противостояния, то ли «объединения» критиков и блогеров: тогда как не продолжают ли они двигаться строго параллельно, если говорить и об аудитории, и о форматах материалов?
Полина Бояркина, литературовед, критик, главный редактор журнала «Прочтение»
В минувшую субботу в «Центре Вознесенского» прошло, как кажется, одно из важнейших событий уходящего года — конференция «Литературная инклюзивность: критики, блогеры и толстые журналы», призванная осмыслить произошедшие за последний год изменения в расстановке сил на литературном поле. Разговоры о смерти критики ведутся давно, об умирании института толстых журналов в последнее время тоже заговорили всё отчетливей. Параллельно с этим «из сумрака» вышли литературные блогеры — и оказались силой, не считаться с которой теперь просто нельзя.
Перенасыщенная (в хорошем смысле) информацией конференция довольно четко поделилась на две части — теоретическую (с социологическим анализом, экскурсом в историю и мастер-классом) и практическую, дискуссионную. И первая, пожалуй, больше отвечала каким-то задачам осмысления, хотя так могло и не быть задумано изначально.
Удивительно интересный рассказ Елены Погорелой о том, как на разных этапах развития литературной критики формировались ее различные задачи, которые, как кажется, сейчас являются ее определяющими факторами и основными элементами (их можно называть по-разному, но суть от этого не меняется): рассказ о том, что за текст перед нами, попытка встроить произведение в контекст и формирование художественного мира. Последнее — то есть созданный ярко выраженный собственный мир — это, пожалуй, то, что характеризует самых известных литературных критиков — тех, чьи имена, как известно, звучат из каждого утюга. И здесь невозможно не задуматься о том, насколько актуальной осталась отмеченная Сергеем Чередниченко тесная связь критика и журнала — безусловно, в практическом смысле одно без другого существует достаточно трудно (хотя и не невозможно, учитывая, что есть площадки, вполне подходящие для публикации объемных текстов), а вопрос о том, кто и кому прибавляет популярности — медиа личности или личность медиа — в каждом конкретном случае получает различный ответ. Пожалуй, именно эта функция создания собственного мира (пусть и работающего по особым законам) — или, выражаясь в языком современной терминологии, — личного бренда — и доминирует в деятельности блогеров, для которых главным козырем оказывается их субъективность.
Интернет поставил под сомнение понятие экспертности (в связи с чем возникает важный вопрос, обсуждавшийся уже под конец конференции, нужно ли заниматься просветительством, говорить проще, общаясь с читателем как с пятилетним ребенком с позиции такого же пятилетнего ребенка, или запрос на сложное высказывание все еще не утратил своей актуальности), над восстановлением статуса которого сейчас многие пытаются работать. Он же настолько облегчил поиск информации (а также перегрузил все каналы ее получения), что создается ощущение, что пресловутым поиском — в понимании исследования, ресерча — и вовсе перестали заниматься — потому что определенное ее количество само попадает в пространство нашего восприятия (так, например, работают репосты, рекомендательные списки и пр.). Создается иллюзия, что информацию больше не нужно искать, потому что она как будто приходит сама, — иллюзия, которая очень сильно ограничивает наш кругозор, заставляя из раза в раз обращать внимание на одних и тех же авторов, критиков и писателей и читать их, полагая, что на этом все и заканчивается. Критиков стали в последнее время упрекать в попытке как бы встроить блогеров в свою систему (этими дискуссиями и созданием литературных премий), но на деле это и есть стремление как-то проанализировать новое явление с имеющимся в арсенале инструментарием. Как удивительно точно сказала в своей лекции Евгения Вежлян, система работает, когда в ней есть некоторая структура — институциональная и иерархичная.
Однако создалось ощущение, что из парадигмы выпал целый важный пласт бытования литературы и критики эпохи интернета, по сути, находящийся на ступени между толстыми журналами и книжными блогерами, но работающий по своим, совершенно особым законам, — это пласт литературных онлайн-медиа, порталов и журналов. Каковы законы их существования? Их работа определяется научной строгостью или скорее близостью к жанрам журналистки? Как работает журнал, который публикует новые — и претендующие на то, чтобы быть экспертными, — материалы не раз в месяц, но каждый день? Какова разница восприятия толстого журнала, онлайн-журнала и блога читателем и какие вызовы этот тип публикации ставит перед критиком? Обо всем этом также было бы интересно поразмышлять в перспективе, так что, будем надеяться, это было лишь первое из серии подобных событий.
Читайте статью на prochtenie.org