Культурный эпилог 2019 года — выход тонкого литературного журнала «Незнание«. «Незнание« — манифест повзрослевших миллениалов, новой культурной прослойки, мыслящей о литературе и искусстве вне иерархии. Это голос поколения, которое не чувствует будущее как вектор (в России будущее как будто под запретом). Настоящее затормозило и стоит на паузе, а прошлое, выражаясь словами Владимира Сорокина, как ледник, наползает и давит настоящее. В этой ситуации незнание — единственный способ фиксации действительности: мы не знаем, кто мы такие, где мы находимся, куда движемся и что с нами будет.
«Незнание» — начало пути, точка А. Оно уравнивает всех, кто идет по дороге. Редакторки Саня Гусева, Арина Бойко, Лиза Каменская решили превратить культурную вертикаль в горизонталь, сократив числитель и знаменатель толстожурнальной критики до платоновской формулы «я знаю, что я не знаю«. Это похоже на интеллектуальный «бодипозитив«, эмоциональный эксгибиционизм. Возведение в культ новой искренности и уязвимости. Посмотрите, мы не знаем и говорим об этом открыто, мы принимаем незнание как часть своей природы, не знать — нормально.
«Незнание» — это пробел. Пустое пространство, которое будет заполнено или так и останется пустовать. Это обещание нового опыта, предчувствие наполненности, смысла и вектора движения. Предчувствие точки Б. Вера в ее существование. «Незнание» никак не связано с интеллектуальной импотенцией, оно, скорее, модуль возможного — диапазон, глубина знания или его отсутствия, которую каждый для себя определяет сам.
Печатный экземпляр журнала выглядит как зин, в нем прочитывается отсылка к зин-культуре: переосмыслению эстетики дадаизма как отрицания признанных канонов. В России «зин» — новое слово для давно существующего феномена самиздата, который в советские годы превратился в форму личностного противостояния, в форму построения независимого персонального пространства, «внутреннего космоса». Выбор формата зина, ограниченный тираж (150 экземпляров) — часть манифеста, форма художественного эксперимента, наследие традиции self-publishing.
Говоря словами Сьюзен Сонтаг, бумажная версия «Незнания» — это концентрация времени и пространства. В самом процессе разглядывания печатного номера присутствует эстетическая дистанция. Бумажное «Незнание» — попытка вынести за скобки утекающей действительности темы телесности, феминизма и абьюза. Дать им развиться до культуры телесности, абьюза и феминизма.
К заявленной теме первого номера — «громкости» — отобранные тексты едва ли имеют отношение. При желании найти лейтмотив, разумеется, можно, но, скажем прямо, он неочевиден. Что, однако, не накладывает отпечаток на художественную красоту и ценность высказываний Евгении Некрасовой, Оксаны Васякиной, Даши Кушнир, Льва Оборина, Дмитрия Веснина, Натальи Калинниковой и других. Вместе они составляют мозаику времени.
Психологические форумы, испачканные несмелостью двадцатипятилетних девственников, закладки экстази, снятие галочки «безопасного поиска» вконтакте, тело любимой, запах московского мусора, словарная тетрадка по русскому, ода работе — опознавательные маяки повседневности, сор, из которого прорастает наша действительность.
В «Незнании» есть элементы игры и заигрывания. Иерархия так или иначе задана, она в отборе текстов, в их совместимости с форматом, в именах. Культура, как известно, немыслима без иерархии. «Незнание» — элемент культуры.
Отдельный интерес представляют комментарии к текстам приглашенного ридера, подкастера Крис Вазовски, которая по-новому, неожиданно просто высказывает впечатления без аргументов и рассуждений, на читательских эмоциях: «»Дынька» меня удивила, а потом удивила еще раз, а потом еще«, «»Аяна» застряла у меня в голове«.
Сложно назвать еще один литературный журнал, который мог бы позволить себе нечто похожее. И это потрясающе. В этот момент культурная вертикаль превращается в горизонталь, манифест воплощается в жизнь, это почти перформанс. Говорить об искусстве можно и так, в конце концов, говорить об искусстве можно как угодно, как хотите, так и говорите. Говорите об искусстве, как умеете.