В июне 2023 года Слава КПСС дропнул музыкальную рэп-поэму «Горгород 2». Кто-то воспринял ее как постмодернистское высказывание, кто-то в качестве пародийно-сатирического фанфика на антиутопию Oxxxymiron’а* «Горгород», кто-то оценил оригинальность текста, плотность отсылок и неймдроппинга, назвав «Горгород 2» не вторичным продуктом, а разноплановой и самостоятельная работой с широким набором приемов. Если собрать воедино все эти отзывы, то мы получим метамодернистское высказывание, колеблющееся между разными практиками, жанрами, стилями, где есть место юмору, постиронии, поп-музыке, року и электронике, новой и старой школе рэпа, искренности и сатире.
Несмотря на наличие общих персонажей у «Горгорода» и «Горгорода 2», перед нами два разных произведения, в первую очередь потому, что ими движут разные концепции.
Напомню, что «Горгород» – это история о писателе Марке, который живет в Горгороде и влюбляется в дочку местного мэра Алису (увлеченную оппозиционными идеями), из-за чего вступает в конфликт с самим мэром. Ближе к финалу раздается выстрел, и герой (вероятно) погибает, но это неизвестно наверняка (заказчика и исполнителя мы тоже не знаем).
В «Горгороде 2» мы обнаруживаем Марка живым, он не погиб, а находится в коме. К нему приходит Гуру и рассказывает о свержении Мэра и о том, что девушка Алиса теперь с ним. Затем Марк приходит в себя, но когда он уходит из больницы, подручные Мэра избивают его. Кажется, что уже знакомая история продолжается, но возникает ощущение, что это не совсем мир федоровского «Горгорода», а какая-то альтернативная реальность. Так, Мэр извиняется за происшествие (дескать, перестарались) и рассказывает, насколько стало хуже в Горгороде. Оказывается, это был не сон: за то время, что Марк был в коме, оппозиционер Гуру действительно захватил Горгород, и Алиса теперь его любовница. Марк находит ее, но сцена выяснения отношений прерывается новым выстрелом. В девушку стреляет Фанат, который пытается защитить главного героя, поскольку знает, что Алиса вместе с Гуру задумали убить Марка. Фанат и Марк выходят вместе на митинг, где писатель произносит жесткий монолог под лозунгом «Имя Марк значит «марксизм»». Происходит схватка между Гуру и Марком, после которой узурпатор Горгорода погибает. Марк становится любимцем народа, все хотят, чтобы он правил ими, однако герой предлагает построить «общество без иерархий» – своеобразный коммунизм. Правда, выясняется, что этот путь ведет к хаосу. Люди хотят, чтобы ими управляли. Без этого нет порядка. Главный герой предлагает равенство и братство, но его пытаются превратить в нового кумира, еще одного Гуру.
Далее Марк в духе мистического реализма при содействии богини смерти путешествует назад во времени, где поочередно становится Фанатом, Гуру и Мэром, пытаясь понять и исправить ошибку, которая привела к окончательному разрушению Горгорода. Он пробует себя и в качестве либерала, и внутри системы, эти дороги все истоптаны им, но оба лагеря оказываются для него жуликами: «Бей челом или бей буржуев. / Пей Боржоми или пой, что жулик / Гуру-Мэр, тяги, подкрадули / Тропы стоптаны…» Толпе тоже достается, ведь кричавшие о минусах Горгорода жители при первой же опасности убежали из него: «И мы покинули сквот, / И кто там че пересоберет, / И будет ли еще когда рассвет / Это неважно, ведь это там, где нас нет«. Марк не хочет больше быть пешкой в этих политических играх, потому что человек больше всего этого.
Герой вырастает из политического дискурса, словно из юношеского максимализма: «Чебурашка стреляет в Гену, / Это значит – кончилось детство«.
Итак, ключевое различие двух текстов в том, что постмодернистская антиутопия Oxxxymiron’а не обращена к человеку, не он является предметом интереса автора. Oxxxymiron’а занимают многочисленные аллюзии из античности, литературных произведений и отсылки к актуальным темам наших дней. Все это красиво приправлено афоризмами наподобие «бездействие закона при содействии икон», «в этом цирке лишь два пути: суицид или стоицизм», «…каждый в своем теле одинок». Но человека тут нет, тут есть называние ради называния, игра ради игры, отсылка ради отсылки. Эта гиперреальность занимается симуляцией, рождая очередной симулякр. Лирический герой тут нужен в качестве повода для протеста, антиправительственного высказывания, это его главная функция.
Слава КПСС заходит на эту территорию постмодернизма через пародию, наполняя своими смыслами, преображая и подрывая ее изнутри. Из политической куклы Марк становится личностью, приобретает человеческие черты, где находится место сентиментальности, искренности, гневу и юмору. Он больше не инструмент одной лишь игры, не повод для аллюзий к античной или христианской истории, не попытка показать, насколько, по мнению автора, его сограждане трусливы и слабы против власти, а неоднозначный персонаж со своими эмоциями и характером. В этом плане очень символичны обложки альбомов: Oxxxymiron строит свою Вавилонскую башню, а Слава КПСС ее сжигает, переходя от постмодернизма к парадигме метамодерна.
* Мирон Федоров, внесен Минюстом РФ в список иноагентов