У истоков марксистской критики

В. А. Максимова, Ленинская «Искра» и литература, «Наука», М. 1975, 155 стр.

В декабре 1975 года мы отмечали 75-летие со дня выхода первого номера ленинской «Искры». Создание этой газеты явилось важным этапом в истории русской революционной журналистики, всего революционного движения. Заметное место на страницах «Искры» занимали и вопросы художественной литературы. И раньше к «Искре» обращались литературоведы (Б. Мейлах, К. Ломунов, А. Прямков и другие). Но только теперь появилась книга, в которой впервые наследие «Искры» в области литературы стало предметом специального исследования, книга, убедительно свидетельствующая о том, что ленинская «Искра» была существенным фактором марксистской литературно-критической мысли в начале нынешнего века, что уже тогда на страницах «Искры» получил воплощение принцип, который Ленин сформулировал позднее, призывая теснее связать литературную критику с партийной работой.

Автор книги, В. Максимова, в сферу своего анализа включила не только материалы «Искры», но и материалы примыкавшего к ней марксистского журнала «Заря», а также других искровских изданий (за три года «Искрой» было выпущено 56 книг, брошюр, прокламаций).

«Искра» до раскола в партии – это не только Плеханов, Мартов, Аксельрод, Засулич, Потресов, но и Ленин. Не только будущие меньшевики, но и будущие большевики, и среди них Бабушкин, Бауман, Боровский, Землячка, Бонч-Бруевич, Литвинов, Крупская и другие создатели партии. В «Искре» и ее изданиях – статьи и высказывания о Некрасове и Добролюбове, о Г. Успенском и Н. Михайловском, о Степняке-Кравчинском, о Короленко, Вересаеве, Льве Толстом. «Искра» активно вторгалась в общественно-литературную борьбу вокруг Горького и выступала в защиту пролетарского писателя. На страницах «Искры» и «Зари» получила отражение и борьба против идеалистической философии и эстетики, против декадентского искусства. Ленин, Плеханов и другие сотрудники «Искры» внесли значительный вклад в полемику с эпигонами народничества, вскрывая несостоятельность субъективного метода, разоблачали их отход от революционно-демократических традиций в эстетике и литературной критике.

Для рассмотрения всех этих вопросов, определивших содержание книги, В. Максимова нашла соответствующее композиционно-тематическое решение. Литература и литературная критика на страницах «Искры» и искровских изданий; литературное народничество в оценке искровской критики; искровская критика в борьбе против идеализма, за высокие идеалы литературы; «Искра» и Лев Толстой; «Искра» и Горький – таковы проблемы, положенные в основу пяти глав рецензируемой работы.

Помимо статей, непосредственно посвященных художественной литературе, необходимо было буквально по крупицам собрать и осмыслить многочисленные высказывания о литературе, разбросанные в различных статьях газеты. Без этого не могло быть и речи о воплощении темы исследования.

Возьмем такой факт. В «Искре», как известно, не было статей о Горьком. Но на ее страницах он неоднократно представал как друг и соратник рабочего класса по революционной борьбе. В статье «Начало демонстраций» («Искра», N 13), выступив против полицейских репрессий, которые власти обрушили на Горького, Ленин охарактеризовал его как «европейски знаменитого писателя», подчеркнув, что его «оружие» – «свободное слово» и что это слово оказывает «хорошее влияние» на русское общество¹. Известно, как реагировала «Искра» на «академический инцидент», когда по указанию царя было аннулировано избрание Горького в Академию наук. Эти факты убедительно прокомментированы в книге. Но В. Максимова не ограничивается этим. Она использует корреспонденции о Горьком с пометками Ленина, не появившиеся на страницах газеты, привлекает сведения о многообразных связях Горького с «Искрой», о ее воздействии на писателя, – и в результате насыщенный конкретным содержанием документальный материал трансформируется в самостоятельную главу «Искра» и Горький».

Лев Толстой занимает на страницах «Искры» особенно большое место (речь о нем идет в 25 номерах из 51). Но и в данном случае мы можем составить целостное представление о вкладе «Искры» в борьбу вокруг великого писателя лишь на основе всей совокупности искровских высказываний о Толстом. В. Максимова не только собрала эти высказывания, но и привлекла материалы из редакционного портфеля «Искры», по разным причинам не увидевшие свет. К их числу относятся, например, рецензии на изданную в 1901 году книгу «Последние революционные события в России и Лев Толстой» и английское издание статьи Толстого «О веротерпимости».

Дополнительный свет на отношение «Искры» к Глебу Успенскому проливает статья «Корреспонденция о похоронах Г. И. Успенского», прибывшая в редакцию с запозданием и по этой причине не попавшая в печать и также извлеченная из редакционных фондов «Искры».

Однако трудности, вставшие перед исследователем, не свелись к систематизации материала и розыскам архивных источников. Нельзя забывать, что из шести редакторов «Искры» пятеро позднее оказались в рядах меньшевиков. Еще до раскола в партии Ленину пришлось не раз отстаивать марксистские позиции по разным теоретическим и практическим вопросам во внутриредакционных спорах с другими членами редколлегии «Искры».

Но было бы неправильно, как справедливо считает В. Максимова, отмахнуться на этом основании от всего, что написано Г. Плехановым, Ю. Мартовым, А. Потресовым, П. Аксельродом, В. Засулич в период их совместной работы с Лениным. Было бы неисторично выискивать в их статьях лишь одни ошибки. Завтрашние меньшевики, сотрудники «Искры», не сразу перешли на оппортунистические позиции. Известно к тому же, что историю большевистской печати Ленин вел «со времени основания вполне «большевистской» по направлению старой «Искры» (1900)…» ². Такая точка зрения имеет существенное значение для методологии изучения не только литературной критики в «Искре», но и дооктябрьской марксистской критики вообще. Мы уже знаем, сколь неплодотворно было наблюдавшееся в свое время механическое перенесение меньшевистских взглядов Плеханова на его эстетические воззрения и литературно-критическую деятельность. Принцип историзма обязывает освещать пути формирования марксистской критики во всей сложности ее противоречий. Претворение этого принципа и обеспечило В. Максимовой возможность ввести в сферу исследования материалы, которые раньше не привлекали внимания ученых либо получали одностороннюю оценку. Сошлюсь, например, на статью Л. И. Аксельрод «Л. Толстой и социал-демократия», напечатанную в «Искре» 15 октября 1903 года в связи с 75-летием писателя. Эта статья, как и другие более поздние работы Л. Аксельрод о Льве Толстом, еще недостаточно изучена в контексте общественно-литературной полемики вокруг великого художника. Даже в работах, освещающих отношение «Искры» к Толстому, она упоминается лишь мимоходом. Между тем, как показано в книге Максимовой, статья «Л. Толстой и социал-демократия» явилась в марксистской прессе наиболее развернутым откликом на 75-летие писателя. Характеризуя Толстого как «гениального беллетриста», который резко и метко критикует праздный образ жизни эксплуатирующих классов, открывает такие стороны современного общественного строя, каких не замечает обыкновенный глаз обыкновенного человека, Л. Аксельрод в то же время указывала на иллюзорно-утопический характер толстовской проповеди непротивления злу насилием. В связи с этим значительное место в статье заняла критика прокламации Пермского комитета РСДРП, представлявшей толстовские призывы «к нравственному общению с богом» как великую заслугу писателя.

Жаль, что в работе Максимовой весьма скупо сказано об отношении Ленина к упомянутой прокламации. Между тем из воспоминаний Л. С. Федорченко, присутствовавшего при обсуждении ее в «Искре», следует, что Ленин положительно отнесся к той критике, которая прозвучала в связи с прокламацией пермяков¹. Это не значит, что Ленин всецело разделял все положения статьи Аксельрод, на что и справедливо указывает В. Максимова.

—- ¹«Каторга и ссылка», 1924, N 3 (10), стр. 17; сб. «Ленин и Толстой», кн. 1, Изд. Комакадемии, М. 1928, стр. 98.

Оснований для этого было немало: противореча самой себе, Аксельрод объявила толстовскую критику буржуазного общества совершенно бесплодной для рабочего класса, отрицала ее пользу для дела социализма. В. Максимова настаивает на совпадении взглядов Плеханова с мыслью Аксельрод о «бесплодности» толстовской критики для революционного движения. Такой вывод, однако, представляется односторонним, не учитывающим целиком позиции Плеханова по данному вопросу. В. Максимова ссылается на то, что в том же 1903 году Плеханов писал об отсутствии в толстовском отрицании «новаторских стремлений», что Толстой «кажется революционером» (стр. 124). Но эти высказывания отнюдь не тождественны положению о «бесплодности» социальной критики Толстого. К тому же, почему бы не вспомнить, что спустя несколько лет Плеханов писал, что пролетариат ценит огромный художественный талант Толстого за изображение «неудовлетворительности нынешнего общественного строя», что «превосходные страницы» великого писателя оправдывают самую резкую критику посредством оружия³.

Плодотворность конкретно-исторического анализа проявляется, например, и в освещении позиции «Искры» в полемике вокруг юбилея Н. К. Михайловского (1900),

В. Максимова выявляет тенденции, сближавшие других редакторов «Искры» с Лениным, содействовавшие формированию марксистской критики, и в то же время указывает на то, что тогда их отделяло друг от друга. Так, например, в книге обоснованно говорится о том, что уже в искровский период отношение Плеханова к Михайловскому не было тождественно ленинскому и носило печать недооценки крестьянства в революционном движении.

Плеханов – это видно из его письма Ленину от 13 марта 1901 года, содержавшего отзыв об искровской статье Потресова о Михайловском, – ограничился характеристикой Михайловского лишь как представителя «литературного упадка» и типичного «ничтожества». Хотя письмо Ленина Плеханову с оценкой искровской статьи о Михайловском осталось неизвестным, нельзя не согласиться с В. Максимовой в том, что Ленин не разделял мнение Плеханова о Михайловском как о «ничтожестве», юбилей которого вообще не следовало отмечать. Позднее, в статье «Народники о Н. К. Михайловском», беспощадно разрушая иллюзии насчет «социалистического» характера взглядов последнего, Ленин в то же время подчеркивает «великую историческую заслугу Михайловского в буржуазно-демократическом движении», выразившуюся в том, что он «горячо сочувствовал угнетенному положению крестьян, энергично боролся против всех и всяких проявлений крепостнического гнета…» ⁴. В наши дни порою приходится слышать, что демократическая критика последней трети XIX столетия переживала полосу сплошного упадка. Ленинская концепция деятельности Михайловского предостерегает против столь односторонних категорических выводов. Точка зрения В, Максимовой на сей счет представляется вполне обоснованной и актуальной. Это не противоречит приведенным в книге фактам борьбы искровцев против «субъективного метода», который приводил Михайловского и его единомышленников к отступлению от традиций Чернышевского и Добролюбова, от объективных критериев художественной правды, вызвал недооценку творчества Чехова, Горького, а также других значительных явлений русской литературы.

С интересом воспринимаются и страницы книги, где речь идет о борьбе искровской критики против идеалистической философии и эстетики. Искровцы, как это показано в работе, дали достойный отпор авторам сборника «Проблемы идеализма», в котором объединились вчерашние легальные марксисты и завтрашние веховцы – Н. Бердяев, С. Булгаков, С. Франк и др. Участие «Искры» в дискуссии вокруг этого сборника, ее выступления против идеалистических взглядов на искусство имели непосредственное отношение к борьбе против всевозможных разновидностей декадентского искусства с присущим ему реакционным романтизмом, которому искровцы противопоставляли искусство, продолжавшее высокие демократические традиции прошлого.

Факты, приведенные в книге, помогают, например, лучше понять, что принципу партийности литературы, сформулированному Лениным в 1905 году, непосредственно предшествовали идеи, которые Ленин отстаивал и на посту редактора «Искры», которые были связаны с разоблачением либерально-буржуазных версий об «абсолютной свободе» и нашли, в частности, свое выражение в одобрении Лениным опубликованной в «Искре» прокламации петербургского «Союза свободных художников», где развенчивался миф о независимости деятелей искусства от общества и содержался призыв к борьбе против полицейского произвола в стране.

Пролетарское художественное творчество на страницах «Искры», критерии отбора поэтических произведений для печати в «Искре», отношение «Искры» к сатирической поэзии- эти и многие другие вопросы получили свое отражение в работе В. Максимовой.

В книге В. Максимовой впервые с такой обстоятельностью воссоздана роль ленинской «Искры» в области литературы и литературной критики. Прочная документальная основа, густая концентрация фактов и строго научное обращение с ними составляют особенность и достоинство этой книги. Но, возможно, «продолжение достоинств» как раз и выразилось в том, что книге не хватает широкого разворота литературных проблем в теоретическом аспекте, их рассмотрение не включено в контекст литературно-эстетических дискуссий начала века и наших дней.

Впрочем, В. Максимова, быть может, и не выдвигала перед собой столь широкую цель.

Со своей же задачей она справилась успешно, восполнив пробел в изучении одной из ярких страниц истории марксистской литературной критики и печати.

г. Бельцы

1. В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 5, стр. 369 – 370.[↩]
2. В. И. Ленин, Полн. собр. соч.. т. 45, стр. 173.[↩]
3. Г. В. Плеханов, Литература и эстетика, т. 2, Гослитиздат, М. 1958, стр. 377.[↩]
4. В. И. Ленин, Полн. собр. соч.? т. 24, стр. 333 – 334.[↩]