Стандарты творчества

Не всякому читателю понравится такое название. Что это, скажет он, за «стандарты творчества»? Какое варварское и ненаучное словосочетание! Творчество – феномен неповторимый, возвышенный, во многом еще таинственный. При чем тут стандарты? И строгий читатель обвинит автора в журналистских пируэтах, недостатке академизма, злоупотреблении метафорами.

Но что такое стандарт, дорогой читатель? Это – норма, мерило, образец, наконец, модель. А если бы автор назвал статью «Модели творчества»? Наверняка никакого негодования не было бы. Автора бы даже похвалили: идет в ногу с прогрессом. Моделирование творческого процесса перспективно и солидно. А то стандарты…

Но в том-то и дело, что стандарты творчества вполне реальны и для многих весьма ощутимы. И писать о таких стандартах просто необходимо, иначе трудно будет понять сложную ситуацию, в которой находится современный западный писатель. Идеологические, политические и экономические стандарты ядрами висят на его ногах. Они всячески мешают ему подняться выше рыночного конформистского искусства. Только художники, обладающие большим талантом и чувством социальной ответственности, умудряются преодолеть силу коммерческого притяжения. Но сколько ненужных усилий затрачивают они, пробиваясь через фильтры, рогатки и всякие там заградительные и «очистные» сооружения! Сколько творческой энергии приходится тратить (и зачастую напрасно) на борьбу со стандартами, которые выдумывают и насаждают люди, командующие на Западе художественным производством. Таков капиталистический мир! Таковы следствия отмеченной еще Марксом враждебности капитализма искусству.

ИНДУСТРИЯ ПРЕДМЕТОВ ИСКУССТВА

Слова «производство» и «стандарт» надежно утвердились в литературе по социологии искусства. И очень часто их можно увидеть в странном соседстве с термином «художественное творчество».

Так, известный английский литературовед и социолог Дж. Сазерленд ставит явное ухудшение художественных качеств литературных произведений, в первую очередь романов, в зависимость от расширения производства: «неумолимо растущее производство означает неумолимо падающие стандарты» ¹ художественного творчества. Мотив – знакомый и порядком поднадоевший: массовизация и все растущее тиражирование «предметов искусства» оканчивается заметным снижением их художественного уровня. Но дело здесь не столько в самом производстве или его расширении, а в его организационных принципах.

Современное производство художественной культуры на Западе подчиняется спрутообразному механизму экономического и общественного управления, именуемого «менеджментом». Принцип работы этого механизма разработал еще на перекрестке XIX и XX веков американский инженер Фредерик Тейлор. Сводится он к следующему: совокупность производства и потребления есть легкая в управлении система, четкая и ритмичная работа которой производится в соответствии с непреклонными стандартами. Главный стандарт тейлоризма – экономическая эффективность. Она, и только она руководит социальным поведением людей – «экономических атомов», сплоченных в единый индустриальный организм. Материальная выгода заставляет человечка сосуществовать и сотрудничать с себе подобными, а главное, строго повиноваться приказам начальника, менеджера.

Тейлоровщина оказала заметное влияние на различные буржуазные философские и социологические школы. Даже на эстетические построения наложила она промышленную пяту. Недаром «массовую культуру» некоторые ее критики язвительно, но вполне справедливо называли «эстетическим тейлоризмом».

Но вот начиная с 50-х годов стали раздаваться голоса, требующие если не отказа, то, во всяком случае, ревизии тейлоризма. Причиной была его механистичность и отсутствие человечности: нельзя подходить к личности с мерками времен Форда-старшего. К примеру, американский социолог У. Уайт выговаривал тейлоризму за его недооценку «человеческого фактора». В результате такой недооценки складывается искаженное представление о человеческой особи как «рациональном животном», к которому, «как и к машинам, можно относиться стандартизированным образом» ².

1. Цит. по: «New Statesman», 1978, v. 95, N 2458, p. 497[↩]
2. Цит. по: Д. М. Гвишиани, Организация и управление, «Наука», М. 1972, стр. 288.[↩]